Подарок для шейха. Я не стану твоей

Захра молодая совсем, мне кажется, ей только-только исполнилось восемнадцать лет. Худенькая, как тростинка. Милое лицо, выразительные карие глаза. Приятная, по-восточному красивая девушка. Она вызывает у меня сильное желание заступиться, закрыть ее собой от Имрана. Но я остаюсь в стороне и просто наблюдаю.

– Я… я… – она начинает теряться, вжимает голову в шею и сутулит плечи. – Я не знаю, брат. Не хотела беспокоить тебя. Бабушке ведь стало легче.

– Ты так решила? Ты теперь у нас врач? Захра, не зли меня. Не хочешь сама идти ко мне, посылай Вахиду. Но не смей скрывать от меня, что Джейде нездоровится.

Захра вдруг закрывает лицо ладонями и начинает плакать. От ее всхлипов у меня сжимается сердце. Бедная девочка. У нее явно расшатаны нервы.

Имран рукой отстраняет ее в сторону. Оборачивается ко мне, и коротко:

– В дом.

Я не могу сделать шаг. Ноги будто ватные, не слушаются.

– А можно мне… с вами к швее? – спрашиваю, представляя, каково будет Захре ехать с Имраном вдвоем. Он уже ее до слез довел…

– Зачем? – грубо.

Я подхожу к ним и говорю:

– Я не хочу сидеть в комнате. Я же не кукла, которую запирают в шкафу и достают только для того, чтобы поиграться. Мне скучно. И я хочу посмотреть на свадебное платье Захры. Своего ведь у меня не будет.

Выдерживаю прямой взгляд Имрана. Хотя трудно. Я его боюсь и еле держусь, чтобы не отойти на безопасное расстояние. Не узнаю его. Как будто в шатре со мной был совсем другой человек. Меня в дрожь бросает, как подумаю, что пережила Захра, когда Имран узнал о ее запретной любви. Опасный мужчина. За языком впредь стоит следить. Иначе обожгусь, играя с огнем.

– Эта швея шьет все твои платья? – он переводит взгляд на Захру.

Она молча кивает.

– Надень хиджаб, – бросает Имран мне.

– Как скажешь, – соглашаюсь.

Он разворачивается, быстро шагает к дому, а я едва ли не срываюсь на бег, не поспеваю за ним. Нас встречают Асия и Вахида. Асия уводит меня в комнату, и я быстро надеваю хиджаб. Мне неудобно в нем, но стараюсь этого не замечать.

Захра стоит там же, где была. Я подхожу к ней, но не успеваю и слова сказать, как из дома выходит Имран.

Удивляюсь, когда он садится за руль мощного внедорожника.

– Господин Имран, у тебя нет водителя? – спрашиваю, открывая заднюю дверцу.

– Мира, закрой рот и сядь в машину, – слышу в ответ.

Закрываю. Сажусь. И внедорожник выезжает за ворота. Прилипаю к окну, вспоминаю, как меня сюда привезли. Всего два дня прошло, а как будто вечность. Слышу сзади шум двигателя, и понимаю, что следом за нами едет еще одна машина.

Колеса поднимают в воздух дорожную пыль, и смотреть в окна становится не интересно. Серо тут. Каменный город.

Здесь как будто пытались сохранить частичку той самобытной культуры, которой в современном Дубае не достает.

Поворачиваюсь к Захре. Она молчит, но хотя бы уже не плачет.

– Скоро свадьба? – спрашиваю ее.

– Через полгода, – неохотно отвечает Захра и бросает быстрый взгляд на брата.

– И уже готово свадебное платье? – удивляюсь.

– Нет. Сегодня только первая примерка, будет еще несколько.

– А кто жених? Он хороший? – улыбаюсь.

Захра кивает:

– Шейх Салим ибн Абдулла Аль-Рахман.

Бьет наотмашь. Больно.

Ибн Абдулла… Аль-Рахман…

“Чей этот дом?”

“Шейха Абдуллы… Добро пожаловать, шлюхи”

Там осталась Люся. И теперь Захра. Несчастная девушка с печальными глазами.

И кто толкает ее в ад? Ее родной старший брат!

Пересекаюсь с ним взглядом в зеркале дальнего видения. Вспыхиваю, как спичка.

– Ты отдашь ее сыну этого мерзавца?! – кричу, от бессилия хлопая рукой по его креслу. – Этого подлеца!!! Грязной свинье!

Имран резко бьет по тормозам, я едва успеваю выставить руки, иначе бы влетела лицом в спинку кресла. Он выходит из машины и открывает заднюю дверцу. Хватает меня за руку, вытаскивает из салона.

Взбешен. До сильной боли сжимает мое запястье. Тянет за собой, не обращая внимания на то, что я упираюсь и пытаюсь разжать его пальцы, чтобы освободить свою руку. Сажает на переднее сидение, пристегивает ремень. Взглядом пригвождает меня к креслу и возвращается за руль.

– Ты намеренно выводишь меня из себя? Ни слова больше моей сестре, – едва не рычит на меня. – Отвернись к окну.

Слушаюсь его. И поражаюсь тому, как же легко довести его до кипения. Запястье болит. Оставил мне синяки. Так и хочется его язвительно спросить, это уже прелюдия или еще нет? Не спрашиваю. Ночью узнаю ответ.

Я молчу, но не могу успокоиться. Узнав, как Имран обращается с Захрой, я решила не отговаривать ее от свадьбы. Подумала, что возможно, в семье мужа к ней относиться будут лучше. Но теперь… Я точно знаю, что в доме Салима ее ничего хорошего не ждет. Меня передергивает от воспоминаний о той крепости с решетками на окнах.

И шейх Абдулла… этот похотливый шакал девушек похищает, удерживает насильно, дарит кому ни попадя, как товар. А может, он вообще связан с теневой работорговлей, раз ему так легко средь бела дня удается проворачивать такие преступные дела.

Имран не может не знать, что он за человек. И все равно собирается доверить ему Захру. Он ее ненавидит? Разве можно за один проступок так жестоко наказывать свою сестру?

Имран останавливает машину у двухэтажного здания. Над входом большая вывеска на арабском, рядом торговый центр. Людей здесь много, проходное место.

Мы входим внутрь. Здесь очень много света и так же много женской одежды. Но это не магазин, а скорее ателье. И не видно манекенов.

Нас встречает арабка лет тридцати. На ней белый хиджаб и абайя глубокого фиолетового цвета с роскошной вышивкой на рукавах и плечах.