Кашемировый бал

– Да, я сегодня с утра уже дважды была в озере у нашего милого Волоха и прекрасно вас понимаю. Вода водопада не только лечит тело, но и прогоняет грусть: становишься снова маленькой девочкой. – И она снова засмеялась своим колокольчиковым смехом.

– Простите, я где-то потерял свою одежду, – попытался сострить я.

– А что, эта тоже ничего, – серьезно смерив меня взглядом, но тут же не выдержав и заулыбавшись, сказала Эм. – Вам очень идет. Но позвольте все же показать вам, чем можно ее разнообразить. Здесь одежда для прогулок на природе, – начала она с ближнего к нам края, – это военная форма на случай парадов или на случай… – и тут же быстро перешла к следующему сектору: – Это для езды верхом. Тут спортивная форма для регета и не только. Это, – мы переходили от одного раздела к другому вдоль стены, которую еще недавно закрывали зеркала, – для водных прогулок. Тут, Ваше Высочество, для церемонии бракосочетания… И вот здесь ваши парадные костюмы для приемов и для балов.

– Да… впечатляет.

– Это, конечно, не все… И, само собой, мы сделаем по вашему желанию любую одежду, которой здесь недостает.

– Э-э… это вряд ли. Мне и половины из всего этого не пригодится. Хотя… померить хоть раз все же хотел бы.

– В любое время, Ваше Высочество! А сейчас скажите: какой из парадных костюмов вам понравился?

Я подошел ближе к аккуратно развешенным нарядам. Каждый, безусловно, представлял собой произведение искусства. Но вряд ли мне удобно будет в этих вышитых золотом и пышно-кружевных рубашках и пиджаках. В то же самое время мои руки сами потянулись потрогать материал: мягкий, другой не очень, гладкий, как шелк, или немного шершавый. Признаться, я никогда не был модником и тем более не одевался в дорогих модных салонах, но сейчас, когда прямо передо мной был такой царский выбор, отказать себе в удовольствии я просто не мог.

– А могу я примерить несколько? – все еще не до конца веря в происходящее, спросил я у Эм.

– Все, чего только пожелаете! И если вам будет нужно мое мнение, оно к вашим услугам.

– Тогда начнем. – И я почувствовал, как в моих глазах загорелся огонек неведомой мне ранее страсти к нарядам.

Сначала я вытащил из гардероба плечики с темно-зеленым из тонкого материала, похожего на шелк, костюмом и лимонного цвета рубашку с пышными рукавами. Я повесил это на круглую вешалку, стоявшую тут же, и начал расстегивать пуговицы своей пижамы, так как мне не терпелось увидеть, как я во всем этом буду выглядеть. На середине я понял, что весь этот процесс переодевания будет происходить на глазах у Эм, и тут же быстро стал застегивать пуговицы обратно.

Обернувшись к ней, я, слегка запинаясь, сказал:

– Могу я предложить вам… оставить меня ненадолго в одиночестве? Я, как бы это сказать, несколько не привык… И к тому же я…

– Ваше Высочество, я прекрасно вас понимаю. Чтобы не стеснять вас и прийти по первому вашему зову, я удаляюсь и буду рядом, в этом палисаднике, – она показала рукой в сторону тенистой беседки, после чего грациозно развернулась и не спеша удалилась.

Одежда оказалась приятной на ощупь и сидела на мне как родная. Кто бы мог подумать! Цвета явно были не из моих любимых, но снимать не хотелось. Однако азарт охотника за нарядами уже проник в меня, и я решил поддаться этому новому чувству, тем более что мне, как я уже понял, не удастся отвертеться и придется встретиться с Советом, который, пока неясно, из кого состоит и что из себя представляет. Что я там должен говорить и чего вообще от меня ждут, я представления не имел. К тому же речь также шла о бале… и еще о том, о чем сейчас думать просто не хотелось.

Из огромного зеркала на меня смотрел взрослый, серьезный, пышущий свежестью молодой человек, я бы даже сказал, мужчина. Открытый взгляд, прямая осанка, мокрые волосы, еще не просохшие после недавнего купания… Ух, держись, Совет, кем бы вы там ни были!

Костюм сидел безупречно, надо будет его запомнить, но посмотрим, что там у них есть еще. И с этими мыслями я вернулся к просмотру нарядов в гардеробе. Проведя рукой по разным пиджакам, фракам, изящным плащам, я невольно на какое-то мгновенье задержал взгляд на шоколадного цвета костюме, скорее всего, своим покроем напоминавшем мне что-то знакомое, как из журнала мужской одежды. Я тут же вытащил его и висевшую рядом белоснежную, просто ослепительно-белую рубашку.

Быстро переодевшись, я глянул на себя в зеркало.

– Да, хорош, – невольно вырвалось у меня изо рта. – Этому парню…

Но я не закончил фразу, так как увидел в зеркале, что позади меня стоит Эм, и, поймав мой взгляд, она снова слегка поклонилась:

– Ваше Высочество, это самый редкий из всех сортов нашего кашемира, и вам он необыкновенно идет. На мой скромный взгляд, что бы вы ни сказали на Совете, слушать вас все будут раскрыв рот.

И она продемонстрировала это, приоткрыв рот и округлив и без того большие глаза. Но спустя пару секунд снова не выдержала и рассмеялась.

– Эм, вы очень великодушны… Хотя, пожалуй, соглашусь. – А про себя добавил: «Еще бы усики – и был бы вылитый дон Сезар де Базан, ну, или граф Потёмкин».

Эм подошла к бывшей зеркальной стене, а на самом деле почти безразмерному гардеробу, и едва заметным движением руки достала белоснежный шелковый платок, а следом вытащила откуда-то пару туфель цвета молотого кофе. После чего платок был изящно сложен и вложен в кармашек на пиджаке, а туфли поставлены рядом с плетеным креслом. Вид мой был просто как с картины или как с витрины модного бутика, ну, или как с важной встречи дипломатов и глав государств.

– Спасибо за помощь… и на добром слове! – сказал я, решив, что мне больше нечего здесь делать. Теперь можно было двигаться дальше, пойти, например, посмотреть, какие тут есть еще интересные места.

– К вашим услугам, – с легкой, как мне показалось, грустью сказала Эм и дважды звонко хлопнула в ладоши.

К нам тут же подошли два… нет, не подошли, подбежали два мальчика. Одеты они были смешно: в пышные костюмчики и маленькие шапочки, еле прикрывавшие выбивающиеся из-под них кудри.

– Проводите Его Высочество в тронный зал, – торжественно сказала им Эм.

И они действительно смешной походкой – я еще не понял, чем она была смешная, но явно вызвала у меня улыбку – направились к двери, через которую я не так давно попал сюда. Так как дверь была тяжелой, то открыть ее они смогли, только потянув за ручку изо всех сил вдвоем. Я сделал порыв помочь им, но этого не понадобилось. К тому же, наверное, я бы этим только вызвал недоумение, так как мне в соответствии со статусом полагалось следовать сзади и… удивляться всему увиденному.

Выйдя в коридор, мы повернули направо, туда, где возвышались огромные двери, которые были наполовину приоткрыты, к моему облегчению. Оттуда доносилось море разных запахов и звуков. Просторный зал, находившийся за дверями, был похож на оживленный базар восточной страны, где снуют на большой скорости весьма интересно одетые люди и вдоль стен стоят огромные столы, уставленные блюдами с разнообразной едой, напитками, необычной формы посудой, странными приборами и еще много чем другим. Я шел за двумя моими маленькими провожатыми, которые, в отличие от меня, без малейшего интереса к происходящему просто шли, смешно раскачиваясь при ходьбе.

Пробегавшие мимо задерживались рядом, кланялись, делали огромные глаза, показывали мимикой, что ничего не готово и они очень извиняются, и еще быстрее улепетывали дальше. Я успел рассмотреть, что по стенам висели картины с разными сценами битв или красивыми видами природы, а также с изображениями животных, еще более необычных, чем в фантастической истории про Алису Селезневу. То там, то тут в хаотическом порядке стояли круглые столики, стулья с мягкой обивкой, пуфы, корзины для цветов и цветы в больших хрустальных на вид ведрах.

Пройдя все помещение насквозь к противоположным дверям, которые также были приоткрыты, я услышал знакомый голос. Да, конечно, я сразу узнал его. Как только мы вошли в следующий зал, больше и светлее прежнего, первой, кого я увидел, была массивная фигура Пэя. Он разговаривал с большеголовым низким человеком в огромных темных очках, закрывавших почти все лицо, и широкой шляпе, бывшей чем-то средним между аргентинским сомбреро и австралийской акуброй.

Дети – судя по всему, бывавшие здесь немалое количество раз, – как у себя дома, подошли к Пэю и встали почти что между ним и его собеседником. Пэй, заметив их, на мгновенье замер и медленно развернулся.

– Ваше Высочество, вы?! Вас просто не узнать! Нет, конечно, узнать, но я хотел сказать, вы великолепны! Вам подобрали лучшее из всего, что можно найти в королевском гардеробе! – сбиваясь, заговорил Пэй. – Мы не ждали, что вы так скоро… – И они вместе с господином в шляпе поклонились.

Только тогда я заметил, что у этого господина под очками не два глаза, а огромное количество, как у мухи или паука, да еще и с каждой стороны не по одному уху, а штук по шесть-семь, не меньше. Стало как-то не по себе, но, когда они выпрямились и расплылись в улыбке, немного отлегло.

Пэй прервал молчание первым:

– Ваше Высочество, мне совсем не хочется обременять вас делами, но… вы очень кстати, есть кое-что, что может быть сделано только вами. Я говорю о вашем выступлении на Совете. Бал, к которому, как вы видите, идет подготовка безостановочно, будет завтра, в шесть! А в три соберется Совет. Приедут все, Ваше Высочество, – и он перешел на более вкрадчивый и выразительный тон: – Будут послы и герцоги, представители наших колоний, старейшины заповедных общин, воеводы… и, конечно же, – он кашлянул, – Ее Высочество!

Я внимательно слушал и пытался выстроить план действий: «Так, отвертеться уже не выйдет, тут к гадалке не ходи – это раз. Язык у меня, до недавнего времени, по крайней мере, был неплохо подвешен, а значит, что-то наговорить я смогу – это два. Вспомним что-нибудь из средневековых романов, как раз должно подойти. Даже если я что-то и сделаю не так, то все подумают, что это моя королевская шалость, – это три!».

От этой мысли как-то сразу полегчало. А вот по поводу Ее Высочества… тоже рано волноваться, действовать будем по обстоятельствам. К тому же не исключено, что это самое Высочество будет вовсе не дурна собой.

– Это тронный зал, Ваше Высочество. Приемы и балы мы проводим здесь, – Пэй сделал широкий жест рукой, как бы обводя все вокруг.

А посмотреть тут действительно было на что. Ослепительно-белые колонны, пол из какой-то необыкновенно красивой мраморной мозаики, террасы, ступенями уходящие вверх вдоль стен, и на каждой располагались причудливые вазы с живыми цветами. Почти прозрачная лестница, создающая впечатление невесомой, уходила на такой же прозрачный балкон. Выдавали ее присутствие только ярко-бордовый цвет перил и такого же цвета бархатная дорожка. Люстры, висящие в воздухе без какой бы то ни было поддержки и светящиеся то одним, то другим цветом. Да много чего еще можно было рассматривать, но, конечно, самым величественным зрелищем были два трона, стоящие на некотором возвышении у противоположной стены. Хоть размеры зала были больше, чем просто большими, и до них оставалось еще приличное расстояние, но красотой они поражали с первого взгляда.

Два странных зверя – как и колонны, ослепительно-белые – находились по обеим сторонам каждого из тронов. Сзади возвышалась разукрашенная драгоценными камнями стена, и сияние камней придавало необыкновенное свечение всему вокруг. На стенах висело оружие разных форм и размеров.

Видя, куда направлен мой взгляд, Пэй сказал:

– Да, они действительно поражают своим великолепием. И, кстати, распорядитель бала, всевидящий и всеслышащий Сим Рэйни, которого я с почтением представляю Вашему Высочеству, ждет так же, как и я, ваших распоряжений и пожеланий по поводу бала и всего, чего угодно Вашему Высочеству.

– Значит, здесь завтра будет бал? – стараясь скрыть возбуждение, спросил я.

– Да!

– А Совет тоже будет проходить здесь?

– Совет будет, Ваше Высочество, в Зале Советов.

– Это там, где мы с вами, любезнейший, расстались?