08

Тим чувствовал себя разбитым и подавленным.

Мужчина находился в отпуске. Казалось, возможность выспаться и отдохнуть должна положительно сказаться на эмоциональном фоне, но привычка спать по пять часов, выработавшаяся за два года, сбивала биочасы организма.

Оказалось, что если дать организму заслуженное время на восстановление и отдых, он впервые несколько дней заряжает внутренние батареи, но на четвёртый, пятый день полноценного сна решает, что раб системы, управляющий им, свободный человек…

Чувства: свободы, безмятежности и осознание того, что можно снять наручные часы и положить их на полку, – тело и нервная система были счастливы, но мозг знал, что это временное чувство и через неделю придётся снова забыть, что такое сны. Фаза глубокого полноценного сна, во время которого сознание выходит наружу и, прогуливаясь по звёздным дорожкам, обменивается информацией с мирозданием, напоминая о том, что человек всё ещё часть великой энергии вселенной, подпитывающей жизнь и не дающей деградировать, будет крайне редким явлением.

Мозг боролся с телом, требующим спокойствия, отчего возникало ложное чувство, что ты слишком много отдыхаешь, граничащее с депрессией, приковывающей голову к подушке и заставляющей поглощать крепкий чай литрами, чтобы поддерживать ясность ума.

В окно светило солнце. Лето радовало теплом и зелёными красками распустившейся листвы и выросшей травы.

Тим выглянул из-за плотной шторы, не пропускающей яркий свет, улыбнулся и, посмотрев на прикреплённый с обратной стороны к оконной раме термометр, открыл створку окна на проветривание и вновь спрятался в глубинах комнаты за шторой.

Тим плохо переносил жару и яркий свет. Он отвечал шуткой на фразы из раздела «умных советов про состояние здоровья»: «Солнце полезно. Выйди, подыши свежим воздухом, загорай…» Шуткой про то, что он с севера и подобный климат ему не подходит. Это была единственная шутка, которую Тим произносил со стопроцентным ощущением того, что он вовсе не шутит, а говорит правду, и, ехидно улыбаясь, поддерживая смех тех, кто слышал подобную информацию, он грустил в душе.

Когда человек вырастает до отпрядённого уровня умственного развития, он начинает из всего многообразия доступных ему предметов потребления выбирать самые лучшие, тесно переплетая наличие этих предметов с необходимостью в них, формируя привычку. Голова стремилась к постоянности, а душа – к покою, и мужчина в этом им не мешал. Игнорируя мелочи жизни, мужчина мог думать о чём-то более важном.

В восемнадцать лет Тим определился со формой причёски, в двадцать два года он перестал блевать и помирать от похмелья, выбрав подходящий ему алкоголь и его дозировку, в двадцать четыре года выбрал стиль одежды, в двадцать семь лет он выбрал марку обуви, которая подходила его ногам, вид сигарет, которые он мог курить, и более-менее смог сформировать в голове понимание о том, кем он является.

Он наконец мог чувствовать себя полноценно, ощущая, что он это он, а не кто-то другой, ведь он создал себя сам, и он уникален.

Ушла боль в ногах от неудобной обуви. Пропал кашель от некачественных сигарет, сменился круг общения – из жизни пропали те, кто появлялся только когда мужчина произносил заклинание: «У меня есть деньги, пошли нажрёмся…», одежда добавляла уверенности в себе, защищая её носителя, но, несмотря на это, всё Тим так и не смог определиться с погодными условиями и местностью, в которой ему лучше жить.

После формирования привычек следующим этапом формирования личности человека была способность прислушиваться к своему организму. Тим откладывал деньги, планируя когда-нибудь переехать жить в другое место, но не знал, куда именно.

Жара давила на черепушку парня, он представлял снег за окном, чередуя его с дождём, и надеялся, что к вечеру у него не поднимется давление…

Крепкий китайский чай и маковый рулет сопровождали поглощение информации.

Подключив наушники к ноутбуку, Тим пролистывал кажущуюся бесконечной ленту коротких видео, большинство из которых не несло никакой информации, но отнимало время, телепортируя человека из утра в вечер.

Наткнувшись на вырезанный фрагмент из новостей о достижениях в науке, где рассказывали о планирующемся полёте на Марс, Тим не поверил в его достоверность и спустя пару минут нашёл часовое полноценное видео на эту тему:

Несмотря на современные технологии и хорошее финансирование данного проекта, полёт в оба конца невозможен.

«Технические возможности позволяют лишь добраться до планеты и, взяв пробы грунта, прожить на протяжении небольшого промежутка времени, достаточного для изучения поверхности и атмосферы.

Космическая миссия крайне важна для человечества, и наша компания разыскивает альтруистов, способных осознанно пойти на смерть ради короткого зашифрованного сигнала с поверхности красной планеты, содержащего данные, которые, возможно, откроют новые перспективы для всего человечества.»

– Крайне интересная тема для раздумий, переворачивающая с ног на голову и разбивающая сформировавшийся шаблон о жизни – Подумал Тим поставив видео на паузу и решив подлить, чая в почти опустевшую кружку.

– Чтобы прожить тем, кто прилетит на Марс, нужно как-то выращивать растительную пищу, если они решат победить систему и после истощения ресурсов остаться в живых, пусть и далеко от родной планеты, но живыми. Нужно какое-то поле и плодородная почва, но почему-то мне кажется, что там лишь голые безжизненные булыжники и огромное количество металла в почве, окрашивающего её в красный цвет. – продолжал размышлять в слух работник завода, производящего химикаты, считая себя в этот момент мыслителем и философом.

Вернувшись за компьютер, Тим продолжил просмотр:

«Группы ученых, работающих над данным проектом, также рассматривает альтернативный вариант достижения цели.

В случае, если почва будет непригодна для роста растений или окажется, что там большое количество льда, то искусственное создание условий, при которых может измениться атмосфера планеты, будет в приоритете.

Каким именно способом ученые собираются примерить одежду богу, изменив целую вселенную, пока остаётся секретом, но некоторые источники сообщают о сбросе атомных бомб на поверхность.»

Игра в богов… Древнее увлечение людей… Иногда кажется, что версия появления человечества, по которой первые люди прилетели из космоса и поселились на Земле, а потом резко деградировали, является истинной, ибо откуда такая тяга покинуть планеты и улететь в неизвестном направлении – подсознательное желание вернуться домой.

Мысли мужчины продолжали строить миры и доводы, рисуя отчетливые картины и альтернативные версии происходящего, крепкий чай делал свою работу.

Тем временем жара усиливалась, и термометр уже показывал тридцать два градуса.

Тим решил охладиться, приняв прохладный душ, дав себе порцию свежести.

На телефоне играла классическая музыка, делая обычную гигиеническую процедуру таинственным обрядом омовения и насыщения живительной силой…

Послышался отчетливый звук бьющегося стекла, сопровождаемый металлическим лязгом. Напор воды уменьшился и вскоре совсем иссяк.

Свет заморгал…

«Какие-то неполадки. Видимо, авария. Плановых отключений воды вроде бы не планировалось». – подумал мужчина и вылез из ванны, направился в комнату, неожиданно для себя поняв, что не взял из шкафа полотенце.

Увеличив громкость музыки на телефоне, Тим купался в звуках музыки Кирилла Рихтера, его любимого классического исполнителя, владеющего в его глазах статусом «Великий», и шёл по паркету, перешагивая через цветущие побеги, задевая кожей ног влажные листья…

«Какого?!» – наконец вернувшись в реальность, выкрикнул Тим, разум которого до этого момента игнорировал информацию о том, что сквозь его пол проросли растения.

Окно было разбито двумя большими ветвями неизвестного растения, от которого также тянулись похожие на лианы отростки с обильным лиственным покровом.

Несколько плодов фиолетового цвета говорили о том, что это фруктовое дерево, но Тим предпочёл не притрагиваться к неизвестному, хоть очень и хотел съесть часть своего глюка – мужчина надеялся на то, что у него просто поехала крыша и ему не придётся делать ремонт в квартире.

Тим выглянул в окно и увидел большое поле, огороженное брезентом и странными серебристыми панелями. Это была большая теплица протяжённостью в несколько километров.

В плейлисте заиграл следующий трек. Ритм музыки нарастал.

Через частично прозрачные участки в крыше теплицы отчётливо виднелись очертания двух небесных тел, двигающихся по двум разным орбитам вокруг планеты.

«Фобос и Деймос…» – неспособный подобрать слов, способных описать происходящее, прошептал мужчина, как будто бы опасался разболтать великую тайну…

Тим подошёл чуть ближе к окну, прижавшись к ветви. Под ногой что-то хрустнуло.

«Ай!» – отдёрнул от неожиданности в сторону ногу Тимотеус.

– Я Тимотеус, я раздавил время! Аха-ха! – рассмеялся Тими, подняв разбитый будильник, на электронном табло которого теперь показывало лишь две из четырёх цифр— «08»

Из душа вновь полилась вода, Тим не закрыл выключатели на кране…

Тимотеуса ждала настоящая феерия в ванной комнате.

Стоило ему зайти в помещение, как вместо воды полилась вязкая зелёная жижа.

Он подбежал и закрутил вентили на смесителе, но это не помогло.

Кран в раковине завибрировал, и спустя мгновение фонтан липкой, скользкой жидкости ударил в потолок, вырвал кран.

Необходимо было перекрыть подачу воды, ну или того, что в данном случае было вместо неё…

Тим рванул к выходу, но поскользнулся и распластался на полу.

– Какая аппетитная ням-нямка! – прозвучал мерзкий хриплый голос.

Над мужчиной нависла уродливая физиономия.

Полуразложившийся труп женщины, одетый в дырявый, разодранный белый костюм, стуча сохранившимися несколькими зубами нижней челюсти об зубы верхней челюсти, села верхом на Тими.

– Слезь с меня, тварь противная!

Мертвяк улыбнулся краем рта или тем, что от него осталось.

Бу-э-э-э! – зомби вырвало на мужчину.

– Посмотри на себя! Грязнуля! Весь в выделениях! Ха-ха-ах! Кто теперь из нас противный!?

– Тварь сумасшедшая!

Тим ударил нападавшую и, освободившись, выбежал в коридор, ведущий в комнату, превратившуюся в джунгли…

С противоположного конца коридора на него смотрели свирепые глаза мертвяков, часть из них была одета как садовники, а часть – как астронавты без шлемов.

– М-да… «Космические садовники»! Типичный сюжет безыдейного романа…

Тим пытался шутить, но его руки тряслись, а кровь стыла в жилах.

Из плохо освещённого угла вышел невысокий, облачённый в рваные чёрные тряпки, пропитанные кровью. Казалось, что до этого он был частью стены, а не просто хорошо умел маскироваться.

Хоть наполовину сгнивший череп и лицо закрывала повязка, было несложно догадаться, что мрачный пугающий гость, пахнущий гнилью и почему-то кофе, не улыбается и не собирается дарить воздушные шарики и устраивать весёлое шоу для «маленького мальчика», которым себя в данный момент ощущал Тим.

Маленький испуганный мальчик не мог пошевелиться, его парализовало от страха. Он не понимал, в чём дело, но этот мертвяк отличался от остальных – он источал помимо вони тёмное, высасывающее всю радость и жизненную силу ощущение близости смерти.

Посланник смерти вышел целиком из угла, волоча за собой большой пожарный топор. У него также поблёскивал заткнутый за пояс кинжал. Очень хотелось избежать ситуации, при которой шансы на спасение станут минимальными, и убийца будет орудовать обеими орудиями сразу.

Тим успел только полностью осмотреть нападавшего, но он не смог увидеть удар. Лезвие топора проломило паркет.

Удары были настолько быстры, что мужчина не мог их разглядеть.

Страх по-прежнему сковывал тело, но оно, неспособное в должной мере уворачиваться, инстинктивно дёргалось в противоположную от ударов сторону, избегая урона.

Тим упал на пол и отползал в сторону входной двери.

Мертвецы медленно наступали, а убийца продолжал крушить всё на своём пути. Несмотря на свою скорость, он не отличался меткостью, казалось, ему доставляет удовольствие сам процесс. Он упивается страхом своей добычи и чувством превосходства, просыпающимся в момент, когда очередной предмет мебели разлетался на куски.

Из ванны выползла женщина.

– Куда ты собрался, сладость моя!?

Дровосек так увлёкся, что снёс ей очередным ударом голову.

Голова с визгом укатилась в сторону Тима и, ударившись об стену, остановилась.

– Неуклюжий идиот! Смотри по сторонам! Обезглавил меня, гниль бестолковая! – визжала зомби.

Убийца отвлёкся и, закинув топор на плечо, подбежал к голове и, подняв её, пытался протереть от грязи куском того, что когда-то было одеждой.

– Перестань меня облизывать… Чище я от этого не стану! Отнеси меня к моему телу!

Тим ощутил, что может снова контролировать своё тело, видимо, это была особая способность прогнившего убийцы – нагонять чувство страха и беспомощности. Поднявшись на ноги, он рванул к входной двери.

Тим распахнул дверь и чуть не сбил с ног проходящего мимо соседа из квартиры напротив.

– Эй! Тимоха, осторожней! Куда так спешишь!?

Тим вместо ответа поспешил закрыть за собой дверь и, посмотрев в глубь квартиры, ошарашенно сел на пол и прислонился спиной к холодным кованным перилам.

– Ты в порядке?

Тим не знал, как рассказать знакомому о произошедшем. Квартира вернулась в прежнее состояние, от присутствия мертвецов не осталось и следов.

– Ничего не случилось, Ром. Просто сегодня что-то не так… Не знаю, как это объяснить…

– Ты пьяный, что ли?

– Хочется думать, что пьяный, а не сошёл с ума… Ром, да, я пьяный.

– О чём ты говоришь? Я ничего не понимаю из твоего бреда!

Рома подошёл и влепил соседу мощную пощёчину.

– Очнись!

Тим поднялся с пола.

– Очнулся всё-таки! Я уж думал, помер!

– И даже пульс не проверил?

– Проверил и не почувствовал его, но ты бормотал что-то в отключке, и я понял, что ты скорее жив, чем нет. Можешь, кстати говоря, особо не переживать за ремонт моей квартиры, которую ты успел слегка затопить. Денег мне не надо, квартира застрахована, но ремонт будешь делать сам. Материалы и инструмент я тебе дам.

– Извините…

– Да брось… Я сначала хотел тебя прикончить, но, когда поднялся и нашёл тебя в отключке, даже пожалел. Я перекрыл воду и устранил последствия. Теперь осталось купить новый кран и вызвать сантехника.

– Петь, а у тебя нет знакомого священника?

– Хочешь за плохую сантехнику и свою «криворукость» попросить прощения у самого бога?

– Ага… Вино церковное люблю. Хотел бизнес совместный предложить… – отшутился парень.

После недавнего инцидента с потерей сознания, в результате которого слегка шатнулась башенка психологического здоровья, Тим не мог сомкнуть глаз. Он полночи смотрел в потолок, сжимая параноидально под одеялом нож.

Мужчина так и не уснул.

Через просветы между штор пробивался свет зарева. «Огонь вспыхивал и разгорался».

Тим заполнял заварочный чайник кипятком, вдыхая ноздрями аромат, а солнечный свет заполнял пространство вне жилища, просыпаясь и набираясь сил.

Солнечный луч, пробравшись через ткань, попал на руки мужчины.

– С добрым утром… Сегодня мы встречаем утро вместе, но я победил и проснулся раньше, и не важно, что я не ложился спать… – обратился Тим к солнцу, как к приятелю, с которым у него вечный спор.

От мысли, что Тим не просто человек, а сверхсущество, общающееся с силами природы, у него пошло приятное тепло по телу, он улыбнулся и откусил кусочек от печеньки, покрытой шоколадом.

Тим оделся в светлые вещи, чтобы быть как бельмо на глазу у общественности, сверкая чистотой и опрятностью, раздражая всех унылых людей своим спокойствием, жизнерадостностью и стилем, насыщая своё придурковатое эго и поднимая себе настроение.

Серьга в левом ухе из чистого благородного металла – серебра с выгравированными буковками на другом языке, посылающие на все весёлые буквы недовольных, белые кеды и солнечно-защитные очки, ставшие необходимостью, как лекарства во время болезни, – финальные штрихи, завершающие образ.

Тим слушал музыку в наушниках. Ритмичная жизнерадостная музыка, полная смешных речевых оборотов, присущих репу новой школы, поддерживала позитивный настрой.

Город жил. Муравейник источал энергию жизни.

Тим, наблюдая за людьми, видел себя в разных настроениях, состояниях и в разном возрасте. Тут и первая любовь, и подростковые приколы, и смех, и люди с деревянными головами, грубые по своей натуре, не способные быть гибкими по своей натуре – сознание Тима разделилось на тысячи людей, и в каждом из них он видел себя.

Торговый центр являлся крепостью посреди волшебной страны с большой концентрацией живущих своей жизнью людей, прячущихся от суеты – сельское поселение посреди мегаполиса…

Тим любил торговые центры, но не любил тратить деньги, выбирать и глупые разговоры – социофоб, обожающий людей и их энергетику, как бы это парадоксально ни звучало.

Мужчине надо было забрать свои заказы в ювелирном магазине, где он периодически заказывал всякие стильные побрякушки со скидкой в моменты, когда шкала социальной значимости, установленная у каждого члена общества с рождения в мозгу, показывала минусовую отметку.

Тим за двадцать девять лет своей жизни уяснил одну важную истину: «Нельзя быть унылым говном», и если ты грустный, у тебя нет настроения, сил, настроя, то в этом виноват только лишь ты сам, и необходимо подкидывать в топку внутренней печи что-то, что при сгорании не даст тебе стимул – печаль, тревожность и грусть – бич современного мира, раздавливающий психику.

Тим покупал дешёвые, но крайне стильные украшения, дополняя стиль, и коробочку с украшениями, и на небольшой промежуток времени, пока дофамин даёт чувство свободы и не даёт раздавить разум, превратив тем самым перспективного человека с открытым разумом в «деревяноголового».

Пару минут поговорив с продавцом в ювелирном, делая вид, что до этого заранее не просчитал то, как будет выглядеть то или иное украшение на его теле, он дополнительно зарядился от её улыбки и, улыбнувшись в ответ, пошёл за кофе, ощущая, как второе ухо слегка оттягивает вниз новая серьга, дополняющая набор.

По дороге зайдя в табачную лавку, Тим взял крепких сигарет, которые по описаниям на сайте и на коробке были набиты настоящим табаком, а не мелкими частицами бумажки и сушёными жилками от табачного листа, которые выкуривались за две-три затяжки. В очередной раз обменявшись улыбками, мужчина вальяжно встал, облокотившись на двигавшиеся перила, периодически поправляя соскальзывающий локоть, поднялся на второй этаж.

Заказывая кофе у электронного табло, Тим размышлял о том, правда ли то, что сигареты среднего уровня качества пропитывают мочевиной для более быстрого впитывания табака в кровь курильщика, тем самым усиливая эффект от плохого содержимого сигареты, создавая иллюзии, что там качественный табак. Взяв карамельный латте, мужчина пошёл в уборную.

Заняв свободную кабинку, парень сливал лишнюю жидкость, залипая на оставленную кем-то пустую бутылку из-под коньяка на сливном бочке.

– А в данном случае это бутылка пессимиста или оптимиста… Она не пустая наполовину и не наполненная наполовину, она просто пустая, но под ней резервуар наполовину, наполненный жидкостью… В совокупности эти два объекта – объекты пессимиста или оптимиста…? – размышлял Тим, ловя себя на мысли, что, возможно, большинство людей, когда делают умный задумчивый вид, думают о чуши вроде этой…

Моргнул свет, совпав с окончанием процедуры и завязыванием завязок на спортивках.

Теперь Тим думал о том, это я моргнул или это перебой с электричеством.

Высморкнувшись, парень подошёл к урне и невольно посмотрел в сторону соседней кабинки. В промежуток между полом и дверью виднелись чёрные ботинки, скинутые трусы «Cемейники» с сердечками и то, что заставило мужчину выскочить из туалета как ошпаренного – большой топор, поставленный стороной с лезвием на пол.

Тим вышел в зону футкорта, но вместо толпы народу увидел пустой зал с частично разломанными столами и стульями.

С потолка свисали гофры и кабеля. Свет моргал уже на постоянной основе.

– Хм… – парень отхлебнул кофе и обернулся. «Трусы с сердечками? Ты серьёзно?»

Мимо головы Тима пролетел кинжал, воткнувшись в деревянную доску с написанным меню в мороженице, где помимо обычного мороженного можно попробовать вкусное мороженное, приготовленное из алкоголя.

Кошки-мышки начались сначала… За Тимом разнося всё на своём пути, нёсся полуразложившийся садист.

Парень выбежал на улицу.

– Это уже интересно… – Тим сделал ещё пару глотков кофе, чувствуя себя президентом мира, стоя посреди пустынных улиц с брошенным транспортом.

Стакан недопитого кофе полетел в урну.

Позволив себе потерять время, осуществив свою мечту, навеянную фильмами про постапокалипсис и вседозволенность, почувствовав себя избранным, Тим чуть не словил лезвие топора лицом.

Шутки кончились…

Тим бежал как никогда. Он не боялся, как в первый раз, ведь когда ты видишь причину своего страха, ты примерно знаешь, чего от неё ожидать, нежели, когда кто-то прячется в тёмном углу, в шкафу или резко выпрыгивает перед тобой.

Понимая, что он также, как в прошлый раз, потерял сознание во время прогулки и полирует своей новой белой толстовкой грязные полы, Тими остановился и нагло, не присуще жертве, преградил путь напавшему.

– Я знаю, что это очередной сон! И что ты мне сможешь сделать!? Единственное, чего мне надо бояться, это диагноза от врача, который меня будет лечить после подобных приступов!

Маньяк и не думал останавливаться, а от речей Тими в остатках мозговых тканей в его черепушке не появилось даже доли процента сознательности.

– Ну! Вперёд! Это мой сон! Моя галлюцинация! Ты…

Речь прервалась ударом по лицу, следом за которым топор вскользь задел тело, распоров ткань одежды вместе с кожей.

Зомби по-прежнему не отличался меткостью, но и глубокого пореза на боку и боли, пауком ползущей от тела к голове, вонзая лапки в плоть, хватило, чтобы Тими понял, что то, что он понял до этого, это неважно, и единственный выход – бег.

Мужчина бежал по улицам пустого города. Его одежда медленно становилась красной, а тот, кто на первый взгляд показался полусгнившим «ходячим оброком», быстрее и сильнее любого хорошо подготовленного бойца.

Тими не был особо физически подготовленным, и через пару километров стал выбирать альтернативные пути отступления, забегая в каждую забегаловку, прячась за мебелью, холодильниками и барными стойками.

Сидя за одной из таких барных стоек, он понял плюсы быть нечестью: нет усталости и нет отдышки. Также он медленно распутывал в голове мысль о том, что все устои общества, правила и режимы лишь созданы, чтобы скрыть человеческую, животную суть – стоит в обществе появиться чокнутому психопату, и вся система идёт прахом…

Кровь продолжала сочиться, нарастала тревога. Вместо оптимистичного бунта охватывал первобытный страх. Он затягивал постепенно, и вскоре в голове осталась только лишь дрожащая мысль о том, что смерть ближе, чем кажется.

Тими выбежал из бара, и теперь его задачей было найти автомобиль с оставленными в салоне ключами. Парень не умел водить, но пару раз на не очень трезвую голову его пускали за руль знакомые покататься по пустырю, и этого было вполне достаточно, чтобы тронуться с места и получить преимущество в скорости.

Тими подбежал к первой машине и, открыв дверь, упал, ударившись лицом об водительское сиденье.

Из его ноги торчал кинжал, и шансы выжить поделились на два… Вытащив нож, Тими залез в машину и захлопнул за собой дверь.

Зомби, издеваясь, сел на асфальт сбоку от автомобиля так, чтобы его было видно, и смиренно ждал.

Ключей не оказалось, и Тими переполз на пассажирское сиденье и, найдя в бардачке изоленту, разорвав футболку и сложив ею, превратив в импровизированный бинт, примотал изолентой поверх раны.

Тими осмотрелся и понял, что потерял драгоценное время – вокруг машины сидело множество похожих друг на друга, как две капли воды, зомби с топорами.

Зомби долгое время не двигались, но потом одновременно, как будто бы по чьему-то сигналу, вытащили из нагрудных карманов по связке ключей и подняли над головой.