Жизнь Петра Великого
555
В составе 79 пленных было 10 генералов, 10 полковников, 5 подполковников, 7 майоров, 14 капитанов, 7 поручиков, 4 прапорщика, 4 сержанта, 9 фейерверкеров и бомбардиров, а также трубачи, лекари, аптекарь, царский камердинер. Они все были арестованы по приказу Карла XII в нарушение договора о капитуляции. Несмотря на усилие русской стороны, первый обмен (а не выкуп) произошел только в 1710 г. Последних знатных пленников из этой группы обменяли лишь в 1718 г. Часть из них скончалась в плену [Козлов, 2011, с. 127–164].
556
Карл XII въехал в Нарву 22.11/03.12.1700, на третий день после сражения под ее стенами. – Прим. В. В. Аристова.
557
«Форта Питскур» вблизи Нарвы никогда не было. 21 ноября (ст. ст.) Карл XII со свитой и лейб-драгунами отправился из Нарвы к замку Нейшлот (Нислот, Нойшлос), который русские называли Сыренцом и Сыренеском (совр. Васкнарва). Распространились слухи, будто там собрались русские отряды для набегов на Эстляндию и Лифляндию. Слухи не подтвердились. По пути шведы захватили новые трофеи. По одним данным, это были подводы с военным снаряжением и продовольствием, прибывшие для армии Петра I из Пскова. По другим – прибывшая оттуда же «флотилия из 120 барж с порохом, свинцом и солониной…» [Ганзен, 2016, с. 144; Григорьев, 2006, с. 107]. Этот трофей значительно пополнил боевые и продовольственные запасы шведской армии. – Прим. В. В. Аристова.
558
Рассказ автора о взятии войсками Карла XII штурмом крепости «Питскур» после победы под Нарвой не соответствует исторической действительности. Возможно, так было им интерпретировано сообщение о стычке шведов с силами Шереметева у селения Пуртс (Пурц), случившейся до Нарвской битвы – 26.10/08.11.1700 – на пути движения Карла к Нарве. Если это так, то данное событие многократно преувеличено и сдвинуто во времени на месяц вперед. – Прим. В. В. Аристова.
559
Петр I не был осенью 1700 г. в Архангельске и не вел оттуда с собой 40-тысячное подкрепление. Он прибыл в Архангельск с большой свитой и гвардейскими батальонами только в мае 1702 года. Известие же о поражении под Нарвой Петр получил 20–21 ноября (ст. ст.) 1700 г. Это произошло либо во время его пути к Новгороду от Нарвы, либо уже по прибытии в Новгород. – Прим. В. В. Аристова.
560
Sallust. de bello Jugurth. – Прим. автора. «Военной науке учатся не по книге, а в бою» (лат.) (Саллюстий. Югуртинская война).
561
Немецкое название литовского города Биржай; русское название – Биржи (у С. Писарева – «Биржа»).
562
В Биржах монархи пробыли всего шесть дней, с 15/26 февраля (когда туда прибыл Петр) по 20.02/03.03.1701, когда они оба поехали в Динамюнде, накануне переименованном в Августсбург; оттуда Петр 22.02/05.03.1701 ездил в Митаву, из которой возвратился в Биржи 25.02/08.03.1701 и покинул их не ранее 1/12 марта 1701 г., а 4/15 марта прибыл в Витебск.
563
Биржайский договор заключен 26.02/09.03.1701. Решено было не идти на сепаратные переговоры, но информировать друг друга о возможных переговорах; Россия помогает саксонским войскам (т. е. войскам курфюрста, но не короля Польского) корпусом в 15–20 тыс. солдат и деньгами (200 тыс. ефимков за два года). Август II, в свою очередь, помогает Петру в Прибалтике. Существовала тайная статья о привлечении в союз Речи Посполитой, для чего Петр обещает выделить 20 тыс. руб. на подкуп сенаторов.
564
Чрезвычайным и полномочным послом России в Гааге при Генеральных штатах тогда являлся Андрей Артамонович Матвеев (1666–1728).
565
Грамота к Фредерику IV с соболезнованием по случаю смерти отца и с поздравлением по случаю восшествия на престол датируется 12 сентября (ст. ст.) 1700 г., т. е. до Нарвского сражения [ПиБ, 1887, № 330, с. 388–390].
566
В Данию 25.09/06.10.1700 был отправлен послом ближний стольник (не боярин) Андрей (у Катифоро: Александр) Петрович Измайлов (не позднее 1660‐х – 1714) [Бантыш-Каменский, 1894, ч. 1, с. 237].
567
А. П. Измайлов прибыл в Копенгаген 1/12 февраля и был представлен королю 3/14 февраля 1701 г.
568
Не совсем так. Хотя формально Дания из войны была вынуждена выйти, но еще 12/23.01.1701 глава Посольского приказа боярин Ф. А. Головин и датский посланник Гейнс подписали «новопоставленные восемь статей» о союзе [Бантыш-Каменский, 1894, ч. 1, с. 238]. Однако они так и не были реализованы: датчане в тот период боялись раздражать шведов. Все усилия А. П. Измайлова не достигли цели.
569
Речь идет о ближнем стольнике кн. Григории Федоровиче Долгоруковом (1657–1723), впервые отправленном в Варшаву 20/31 марта 1701 г. Ранг чрезвычайного посла при короле и при Речи Посполитой он получил на основании инструкции, посланной ему 27.11/08.12.1701 [Бантыш-Каменский, 1894, ч. 1, с. 170–171].
570
Demosth. Or. in Philip. – Прим. автора. «Ради отпора общему могущественному врагу стремятся заключить союз даже между врагами» (Демосфен. Речь против Филиппа).
571
Таких полевых сил в Лифляндии и Эстляндии у шведов не было. В июне 1701 г., уходя из Дерпта к Риге, Карл XII вел с собой около 18 тыс. бойцов. Для обороны указанных территорий король оставил корпус полковника Шлиппенбаха, численность которого, по одним данным, составляла 5 тыс. чел., по другим – 8 тыс. В Дерпте были оставлены около 500 больных солдат армии Карла. Вместо них король взял с собой бóльшую часть местного гарнизона. Для обороны Дерпта в то время имелось всего 200 дееспособных солдат [Лайдре, 2010, с. 78, 81, 82]. Потом дерптский гарнизон был увеличен. Самый большой шведский гарнизон в Лифляндии имелся в ее главном городе. В 1710 г., на момент осады Риги русскими войсками, его численность достигала 13 400 чел. При этом общее количество шведских войск в бывшей Ливонии, включая гарнизоны крепостей, вряд ли превышало 40–45 тыс. – Прим. В. В. Аристова.
572
Граф Адам Генрих фон Штейнау (Adam Heinrich Graf von Steinau; 1653–1712) – саксонский генерал-фельдмаршал (1699), участник Великой Турецкой и Северной войн.
573
Если автор имеет в виду первые годы Северной войны, то численность русских войск доходила до 100 тыс. чел. Это следует из подробной росписи полков армии Петра I, отправленной его союзнику венгерскому князю Ференцу II Ракоци и хранящейся сегодня в Венгерском государственном архиве в Будапеште [Аристов, 2012, с. 202]. – Прим. В. В. Аристова.
574
Речь идет о пожаре в Кремле 16/27 или 18/29 июня 1701 г.
575
Очевидно, речь идет о колоколе, отлитом в 1654 г. при царе Алексее Михайловиче и разбившемся при пожаре 1701 г. Его вес составлял 131 т. Сообщение же о диаметре колокола в 22 аршина (а это около 15 м) – преувеличение. Даже московский Царь-колокол, изготовленный в 1735 г. по указанию императрицы Анны Иоанновны, при весе 202 т имел только 6,6 м в диаметре. – Прим. В. В. Аристова.
576
Судя по числу фунтов в центнере, Катифоро пользуется одной из германских величин измерения веса. Наиболее распространенным был кёльнский центнер, равный 100 кёльнским фунтам. Последний равнялся приблизительно 467,76 г. Тогда 1 кёлн. центнер ≈ 46,776 кг, а вес колокола получался ≈16,65 т, что в 7,9 раза меньше реального веса этого колокола в 8 тыс. пудов (≈ 131,04 т) ([Костина, 1993, с. 120]; подсчет по: [Петрушевский, 1845]).
577
Вольмар Антон фон Шлиппенбах (Wolmar Anton von Schlippenbach; 1653–1721), шведский генерал-майор. В начале Северной войны 1700–1721 гг. участвовал в битве под Нарвой (1700), затем командовал шведскими войсками в Лифляндии, в 1701–1702 гг. потерпел поражение от русских войск при Эрестфере, Гуммельсгофе и около Дерпта (Тарту).
578
В переводе С. Писарева: «четыре версты» [Катифор, 1788, с. 191].
579
Н. ст.
580
В этом месте С. Писарев вставил в свой перевод пространный текст «ведомости, присланной к великому ПЕТРУ от Генерала Фельдмаршала Шереметева» [Катифор, 1788, с. 191–193].
581
Сáнгасте (эст. Sangaste mõis) или Сáгниц (нем. Schloss Sagnitz) – рыцарская мыза (имение) остзейского рода Бергов в Эстонии.
582
Автор ошибочно ставит этот бой после сражения у Эрестфера. Между тем это столкновение русских и шведских отрядов имело место ранее данного сражения. Оно произошло 4/15 сентября 1701 г. у р. Выбовки. Русским отрядом командовал Михаил Шереметев – сын генерал-фельдмаршала Бориса Шереметева, неудачно проявившего себя под Нарвой. На Выбовке русские разбили шведский отряд численностью 500–600 чел., захватив в плен 80 шведов, 3 штандарта и 2 орудия и обоз неприятеля. Это была самая первая победа русских над шведами в открытом бою на территории Лифляндии в Северной войне. Незадолго до этого два других крупных русских отряда, вышедшие в поход на Лифляндию вместе с Михаилом Шереметевым, были разбиты войсками Шлиппенбаха, потеряв до 2 тыс. чел. убитыми, ранеными и пленными. – Прим. В. В. Аристова.
583
Пя´рну (эст. Pärnu), рус. Пернов (как и в переводе С. Писарева), а также Пернау – портовый город на юго-западе Эстонии.
584
Речь идет о победе русских во главе с Б. П. Шереметевым над шведами под командованием В. А. Шлиппенбаха при Гуммельсгофе 18/29 июля 1702 г. (19 июля по шведскому календарю; по другим данным сражение происходило на день раньше, 17/28 июля). Потери русских составили 400 чел. убитыми и несколько сотен ранеными. Шведы потеряли 2 тыс. чел. убитыми, 238 пленными и 15 орудий (по другим данным – 5490 убитыми и ранеными, 308 пленными, 21 знамя, 16 орудий и весь обоз). В результате этого сражения полевых войск Швеции в Лифляндии в 1702 г. практически не осталось. – Прим. В. В. Аристова.
585
После победы при Гуммельсгофе русские войска действительно подошли к Дерпту. 24.07/04.08.1702 они окружили город и простояли там семь дней. Однако угрожать ему осадой, а тем более штурмом русские не могли, так как у них не было осадной артиллерии. К тому же, по сведениям шведского солдата, гарнизон Дерпта имел около 3 тыс. чел. (его численность была явно преувеличена). У Шереметева же было только около 9 тыс. бойцов. Рассчитывать с такими силами и без осадной артиллерии взять укрепленный город было авантюрой. Поэтому через неделю русские войска ушли. Они ограничились психологическим давлением на обитателей Дерпта и разорительными набегами на окрестные территории [Лайдре, 2010, с. 91]. – Прим. В. В. Аристова. После набегов Шереметев вновь возвратился к городу и окончательно покинул район Дерпта после 5/16 августа 1702 г.
586
Речь идет о сражении около польской деревни Клишов (точнее, между Клишовом и Панчовом) в 80 км к северо-востоку от Кракова, в котором шведская армия нанесла поражение польско-саксонским войскам Августа II. В отношении даты сражения в историографии произошла полная путаница с тремя календарями: юлианским, григорианским и шведским. Встречаются указания на 28.06/09.07.1702, на 9 июля и на 19 июля без указания стиля. Правильно: 8/19 июля 1702 г. (9 июля по шведскому календарю) [Klissov, 1911].
587
Звания маршала в русской армии тогда не было; Б. П. Шереметев был генерал-фельдмаршалом. Однако итальянское maresciallo во время Катифоро не всегда означало точное воинское звание, а подразумевало военачальника в общем смысле. С. Писарев переводит maresciallo как «вождь», но иногда уточняет звание Б. Н. Шереметева, ставя «фельдмаршал».
588
В 1342 г. по приказу магистра Ливонского ордена (Братства рыцарей Христа Ливонии) на захваченных землях латгалов была завершена постройка пограничного крепости-замка Мариенбург (назван в честь Св. Марии) на живописном берегу (точнее, острове) озера Алуксне недалеко от Псковской земли. В этом месте уже было поселение, известное по Псковской летописи с 1284 г. Крепость служила для защиты торговых путей из Риги в Псков и нападения на русские земли. Мариенбург был расположен всего в 60 верстах от Псково-Печерского монастыря и еще ближе от Изборской крепости. В ходе Ливонской войны в 1560 г. замок был взят русскими войсками Ивана Грозного. В 1582 г. был включен в состав Польско-Литовского государства. 5/16 августа войско генерал-фельдмаршала Бориса Шереметева осадило Мариенбург (гарнизон – 350 человек, 22 орудия, комендант – майор фон Тиллау). До 3/14 сентября велся артиллерийский обстрел города. 4/15 сентября русские предприняли штурм, но комендант крепости предложил начать переговоры, в результате которых 5/16 сентября гарнизон сдался на условиях почетной капитуляции. По личной инициативе два шведских офицера взорвали пороховые погреба. Русское командование изменило условия сдачи и взяло гарнизон и жителей Мариенбурга в плен. Затем в течение осени русские войска взяли укрепленные мызы Валмер, Трикат, Кригедербен и Гемелтай.
589
Островок стоит не в устье, а в истоке Невы.
590
Если брать в расчет итальянские мили, то 30 миль = 1,4886 км × 30 = 44,7 км. При этом длина Невы 74 км, т. е. речь идет о географическом расстоянии между озером и заливом.
591
Речь идет о Густаве Вильгельме фон Шлиппенбахе (Gustav Wilhelm von Schlippenbach; между 1645 и 1660‐ми – ок. (до) 1711), дядя генерал-майора Вольмара Антона фон Шлиппенбаха, командовавшего полевыми войсками шведов в Лифляндии (с 1712 – на русской службе, с 1714 – генерал-поручик). Н. Г. Устрялов ошибочно называет их родными братьями [Устрялов, 1863, ч. 1, с. 197–198], в то время как единокровным старшим братом Густава Вильгельма являлся Иоганн IX (Johann IX) фон Шлиппенбах, отец Вольмара Антона. Не совсем понятен чин Густава Вильгельма. По одним источникам, он был подполковником, по другим – полковником (Oberst). Прим. В. В. Аристова: После взятия русскими Нотебурга (Нётебурга) он был отпущен Петром I со своими солдатами в Нарву. Нарвский комендант генерал-майор Горн посадил его за сдачу Нотебурга в тюрьму, где он находился до штурма Нарвы русскими войсками.
592
В этот день приступа не было, но были устроены две батареи на 12 мортир и 31 пушку, а устройство русского лагеря (на левом берегу) и первые обмены выстрелами происходили на три дня раньше, 27.09/08.10.1702.
593
Крепость сдалась накануне, 11/22 октября, после 13-часового штурма. Потом шли переговоры, и 12/23 октября русские вошли в крепость.
594
По утверждению Н. Устрялова, ссылающегося на донесение Плейера от 20 декабря (н. ст.) 1702 г., Шлиппенбаха заставили капитулировать собственные солдаты [Устрялов, 1863, ч. 1, с. 202–203; ч. 2, с. 586–595].
595
Празднества по случаю взятия Нотебурга проходили 01/12.01.1703.
596
Пришел, увидел, победил (лат.).
597
Михаил Борисович Шереметев (1672–1714), в будущем граф, – генерал-майор. В сентябре 1701 г. участвовал в операции под командованием своего отца-фельдмаршала. Не являлся кавалером какого бы то ни было ордена, однако староитальянское cavalier имело разные смыслы, не только членство в рыцарских орденах (как и французский аналог «шевалье»).
598
Петр выехал из Москвы в Воронеж 01/12.02.1703.
599
Plutarch. Apophtheg. – Прим. автора. «Следует сражаться вдали от дома» (Плутарх. Древние обычаи спартанцев).
600
Денежная реформа Петра I не была единовременным актом. Она началась в конце 1698 г. и продолжалась едва ли не до конца его царствования. Благодаря продуманным и осторожным действиям эта реформа сыграла ключевую роль в финансировании военных действий, создания флота, реформирования армии. О реформе см.: [История денежных реформ…, 2002, с. 18–20, 70, 73–75, 100; Дуров, 1978; Дьячков, Узденников, 1978, с. 52–58; Ефимов, 2018; Спасский, 1970, с. 139–170; Шулькова, 2004; Юхт, Денежная реформа…, 1994, № 3; Юхт, Денежная реформа…, 1994, № 11; Юхт, Русские деньги …, 1994, с. 9–64].
601
Город Ниен, или Нюен, был построен в 1611 г. шведами как крепость Ниеншанц на правом берегу Невы при впадении в нее р. Охты. С. Писарев называет ее «крепость Ния, или Канцы» [Катифор, 1788, с. 199].
602
Главным торговым городом на Балтийском море в бывшей Ливонии была Рига. Следом за ней шла Нарва. В последние десятилетия XVII в. она, а не Ниен являлась основным торговым центром в акватории Финского залива. По количеству приходивших в нее торговых судов Англии и Голландии – ведущих морских держав того времени – Нарва в полтора раза обгоняла Ревель и в три с половиной раза – Ниен [Аристов, 2013, с. 211–212]. – Прим. В. В. Аристова. См. на эту тему также: [Гиппинг, 2003; Кюнг, 2006].
603
Петр I Карлу XII не делал никаких предварительных предложений, а начал войну неожиданно.
604
Крепость была взята 01/12.05.1713. Приступов не было. Однако два дня был очень сильный обстрел. С. Писарев в своем переводе дает более точную картину взятия Ниеншанца: «По осаждении сей крепости непрестанная на оную пальба из пушек и мортир была производима, почему и побито было много солдат; но наконец принудили коменданта сдать ее с уговором» [Катифор, 1788, с. 199–200].
605
Гарнизону позволили выйти с распущенными знаменами и с четырьмя пушками, чтобы уйти в Нарву. Они вышли 2/13 мая, но на берегу Невы гарнизон и жителей задержали до 8/19 мая (по другим данным до 9/20 мая), пока не захватили подошедшую шведскую эскадру, а затем отпустили в Выборг. В темницу никого не бросали: вероятно, этот сюжет, про нарушение «кондиций», взят из предыдущей истории про сдачу Мариенбурга.
606
8/19 мая 1703 г., когда русские войска под командованием генерал-майора Николая (Клауса) фон Вердена подошли к стенам Яма (совр. г. Кингисепп), царя с ними не было. Крепость Ям (Ямы, Яма) тогда не считалась хорошо укрепленной. Она представляла собой четырехбашенный замок средневековой крепости, основные стены и пять башен которой были подорваны шведами в 1682 г. по причине их ветхости. После взятия Яма Петр I приказал Борису Шереметеву возвести по периметру этих стен земляную крепость с четырьмя бастионами. План новой крепости начертил сам царь. К середине августа 1703 г. бастионная земляная крепость была готова. Ее южная часть примкнула к каменному замку, ставшему цитаделью новой крепости. Только после этого Ям превратился в хорошо укрепленную крепость и был официально назван Петром Ямбургом. Это имя город носил до 1922 г., когда был переименован большевиками в честь эстонского коммуниста Виктора Кингисеппа [Аристов, 2017, с. 120, 124–128, 294–295]. – Прим. В. В. Аристова.
607
Артиллерийский обстрел Яма русскими войсками был начат 13/24 мая 1703 г. 14/25 мая небольшой шведский гарнизон сдался «на аккорд» и был отпущен в Нарву. – Прим. В. В. Аристова.
608
Абрахам Крониорт (Abraham Cronhjort; 1634–1703) – шведский генерал-майор, участник Северной войны.
609
Senec. de Consol. – Прим. автора. «В основании городов гораздо больше славы, чем в их разрушении» (лат.) (Сенека. Утешение).
610
Катифоро в своей библиографической ссылке не указывает, какое именно «Утешение» Сенеки он цитирует: всего известно три его «De consolatione» (к Марцию, Полибию, Гельвии). Афоризм, тем не менее, присутствует в ряде позднейших текстов, в том числе у Эразма Роттердамского.
611
Поставив Петрополь, греческий вариант топонима, Катифоро встраивал название нового города в античную ономастическую традицию (Андрианополь, Константинополь): ведь Петр, согласно его словам, действовал по образцу «славнейших монархов Греции и Римской империи». С. Писарев не уловил этого, переведя пассаж так: «Великий ПЕТР восхотел <…> создать город и наименовать его Своим именем Петербург, то есть – Петроград <…>» [Катифор, 1788, с. 201]. Коммент. Е. В. Анисимова: Необходимо заметить, что название Петрополь упоминается в начальный период истории Санкт‐Петербурга [Анисимов, 2008, с. 39–40].
612
План крепости явился плодом труда нескольких человек: самого Петра, инженер-генерала Ж. Г. Ламбера де Герэна, саксонского инженера В. А. Кирштенштейна, который 16/27 мая 1703 г. производил техническую закладку безымянной крепости на Заячьем острове (Янисари). Упоминаемый иногда Доменико Трезини лишь в августе 1703 г. прибыл в Архангельск, а в Петербург – в феврале 1704 г. Он занимался дальнейшим строительством крепости, но никакого участия в создании ее первоначального плана принимать не мог. См. биографию Ж. Г. Ламбера де Герэна с обширной библиографией [Иностранные специалисты…, 2019, с. 360–367], а также: [Данков, 2006; Лисаевич, 1986; Малиновский, 2007; Мурзанова и др., 1961, с. 192, 262; Овсянников, 1988; Сорокин, 2018, с. 259–261; Степанов, 2000; Шарымов, 1992].
613
Эти нереальные цифры вписываются в концепцию катастрофических людских потерь в России в Петровскую эпоху, которую позднее «освятил» своим именем П. Н. Милюков. Думаем, что историк изначально оказался в плену петербургского мифа «города на костях», родившегося, впрочем, уже в Петровскую эпоху. В своих записках, изданных в 1721 г. при жизни Петра, Ф. Х. Вебер приводит еще более фантастические цифры, чем Катифоро. Он пишет: «Люди, знающие основательно это дело, уверяют, что при возведении крепости в Таганроге у Черного моря погибло более 300 тыс. крестьян, и еще более на Петербургских и Кроншлотских работах, частию от голода, а частию вследствие болезней, развившихся от болотистой почвы» [Вебер, 1872, вып. 6, стб. 1119]. Милюков, не будучи ни экономистом, ни демографом, допустил грубейшие ошибки в расчетах и пришел к выводу, что за Петровскую эпоху численность населения России сократилась на 20%, а налоговое бремя выросло в три раза. В результате, несмотря на очевидный непрофессионализм подсчетов, полученные цифры повторяются уже целое столетие. А исследования, которые их опровергают (начиная с работ М. Клочкова 1911 г., выявившего, что население выросло на 20%, и С. Г. Струмилина 1959 г., показавшего, что тяжесть налогообложения снизилась на 15%, и объяснившего, как это произошло [Струмилин, 1959]), сторонники многосоттысячных потерь стараются не замечать. На IV Конгрессе Петровских городов в 2012 г. прозвучал доклад Е. Андреевой «Цена Петербурга: Развенчание мифа о „городе на костях“» [Андреева, 2013], где рассматривалась версия этого мифа на пространстве именно Петербурга, о котором пишет Катифоро. Ранее исследовательница опубликовала другие статьи: «Квалифицированная рабочая сила на строительстве Петербурга: 1703–1712» [Андреева, Квалифицированная рабочая сила, 2006; Она же, Петербург Петра I, 2006]. Общий вывод из этих работ: уровень жизни и качество питания рабочих в первые годы строительства города были достаточно приемлемыми, одни и те же рабочие трудились по многу лет, количество всех работавших было в разы меньше мифологизированного количества погибших, и смертность была не выше, чем на других стройках. Более полувека назад к выводу о крайне низкой смертности рабочих на петербургских заводах артиллерийского ведомства (литейных и пороховых) в Петровскую эпоху (и это несмотря на тяжелые условия труда) пришла Л. Н. Семёнова [Семёнова, 1964]. Е. В. Анисимов как минимум в четырех своих работах [Анисимов, Как строили…, 2003, с. 83–88; Он же, Юный град, 2003, с. 105–112; Он же, 2004, с. 93–95; Он же, 2008, с. 126–136], анализируя споры по поводу числа погибших, становится на сторону наиболее мрачного сценария. С его гипотетическими и эмоциональными выводами согласиться сложно. С одной стороны, значительную часть его аргументации составляют записки иностранцев, не бывших свидетелями событий, но записавших слухи о них через 5–20 лет после самих событий, а также свидетельство Дж. Перри, Петербурга не касавшееся, но показывающее отношение к жизни работников в России в целом. Даже когда автор приводит русское письмо (Петра I!), оно начинается со слов: «Я слышал…» [Анисимов, Юный град, 2003, с. 107]. Слухи же как источник чрезвычайно трудны для критики. К примеру, пассаж, использованный автором для названия главы: «По улицам мертвые валялись». Для того чтобы возник такой слух, вполне достаточно, чтобы кто-то увидел одного мертвого и начал об этом рассказывать. На фоне же явного общего неблагополучия такой рассказ легко превращается в циркулирующий слух. С другой стороны, текст Е. В. Анисимова (в этих четырех публикациях повторяется почти дословно) был написан до появления работ Е. А. Андреевой [Андреева, Квалифицированная рабочая сила, 2006; Она же, Петербург Петра I, 2006; Она же, 2013], основанных на архивных документах и убедительно отвергающих катастрофический сценарий. Наконец, вынуждены отметить, что уважаемый автор не использует статью Л. Н. Семёновой 1964 г. [Семёнова, 1964], чьи выводы принципиально отличаются от его собственных, хотя и на узком пространстве заводов артиллерийского ведомства. Заметим, что С. Писарев в своем переводе уменьшил цифру Катифоро в десять раз: «Зачин сего нового города поморил слишком 20 тысяч человек из оных бедных работных людей» [Катифор, 1788, с. 203].