Девочка, упавшая в волчью нору

– Спокойно, – сказал он. – Не наделай глупостей.

– Ты… долбанный урод! – процедила Светлана сквозь зубы. Двое насильников в масках сползли с девочек и прижались к кирпичной стене. Света взглянула на лица детей – во рту у каждой был садистский кляп, а по лицам текли слезы вперемешку с кровью из разбитых носов.

– Шевельнетесь, и я перестреляю вас всех, клянусь Господом, – предупредила Света. – Отпустите их, ну, живо! Расстегивай наручники, мразь!

– Ты делаешь ошибку. Все это – природа, и с ней бесполезно бороться…

– Заткнись! – рявкнула Светлана. – Отстегивай детей. Быстро!

– Хорошо. Куда ты с этим пойдешь? Со всем этим? Стая повсюду. Весь этот город – волчья нора. Люди сами отдают нам своих детей. Ты приехала сюда, потому что стая тебя позвала. Вожак тебя выбрал. Я выбрал.

– Больная тварь. Как ты можешь делать такое? Встань на колени, сукин сын! Все на колени!

– Ты трахалась со мной, и мое семя теперь в тебе, – опускаясь на колени, проговорил Андрей. – Ты носишь волка под сердцем.

– Отстегивай их!

Он взял ключи и принялся возиться с наручниками. И когда Света отвлеклась на других, он вытащил из-под кровати пистолет и выстрелил в нее. Пуля попала девушке в плечо – она потеряла равновесие, но успела спустить курок дробовика. Дробь ударила Андрею в голову и снесла ему половину черепа. Он завалился на пол в лужу из собственных мозгов.

Света направила дробовик на остальных.

– Ты, – она кивнула на толстяка с пивным брюхом. – Отстегни наручники.

Испуганный жирдяй в волчьей маске поднял окровавленные ключи и дрожащими руками снял с детей наручники. Измученные девочки встали с кроватей и на ослабших ногах зашли Свете за спину.

– Идите наверх, – сказала она. – И вызовите полицию. А вы, – она обратилась к стоящим на коленях людям в волчьих масках, – только попробуйте шевельнуться. Патронов у меня хватит на всех.

Полиция приехала через десять минут – с воем сирен и мигалками. Они спустились в подвал и уложили голых и замерзших извращенцев лицами в пол. Заковали в наручники и вывели из дома, защищая от собравшейся и освирепевшей толпы. Дом наполнился людьми, и у Светы чертовски разболелась голова. Она поднялась по лестнице и проковыляла к холодильнику. Вытащила бутылку водки и долго пила, совершенно не чувствуя горечи. Она смотрела, как измученных, истощенных детей укладывают на носилки и выносят из дома. Смотрела, как следователи изымают кассеты с детской порнографией. Наблюдала за тем, как стопки договоров на усыновление, подписанных с приютом святого Петра, складывают в черные полиэтиленовые мешки. И как из подвала выносят залитые кровью носилки с телом патрульного, она тоже видела. А потом долго ревела, забившись в угол, пока, наконец, врачи не повели ее под руки к карете скорой помощи.

А на улице начался снегопад. И белый свет заполнил собою весь мир.