Дэриан подал знак рукой, и в зал внесли ларец; высыпав на стол содержимое. Гном улыбнулся, он знал – вид золота сделает Малкольма более сговорчивым.
– Я бы мог уговорить главу гномьего банка одолжить кредит под низкий процент для личных нужд – до меня дошли слухи, что тебе необходимы деньги, но банкиры не идут навстречу. Эти скряги полагают, что тебе нечем будет рассчитываться, уж я-то их знаю! Но видя, что твои земли арендует такой уважаемый тан, как я, они наверняка станут сговорчивее. У меня есть рычаги, способные повлиять на их решение. Взамен дашь в придачу несколько десятков мешков семян, крестьян в помощь и по пятьдесят голов овец и свиней, – продолжал Дэриан.
– Это очень тяжелые условия тан, необходимо время.
Дэриан вновь подал жест рукой, и гном в доспехах начал собирать золото со стола.
Малкольм переменился в лице, смотря, как блестящие монетки скрываются из вида в расписном ларчике.
– Ларчик я оставлю тебе в качестве подарка, – нарушил тишину Дэриан, – вместе с содержимым.
Гном улыбнулся.
– Сразу скажу: пахотных мест у меня мало. Медвежий лог могу предложить, правда, там ничего съедобного не растет.
Жест хитрого торговца склонил чашу весов в его пользу. Феодал молча протянул руку в знак согласия на совершение сделки.
– По рукам.
– Я распоряжусь, груз заготовят, людей дать не смогу, но позволю нанимать на работу.
– Я еще не закончил, – продолжал тан, – деньги я отдам твоим людям на полпути по дороге в гномье царство, пусть проводят на арендованную землю. Предоплату внесу медяками, лишь узрею стадо и семена. Составим договор, после этого пожмем руки.
Малкольм лишь фыркнул. Как и все провинциалы, он не любил крючкотворов – оттого, наверное, что в целом не любил выполнять договоренности.
Хороший повод
Последние лучи заходящего солнца покинули зал приемов западного оплота людей, уступая место множеству свечей и факелов, озаривших помещение и создавших уютную атмосферу пира. В углу ютились музыканты, готовясь к предстоящему выступлению. Окна занавесили плотной тканью, дабы не выдавать времени суток, создавая обстановку бесконечного праздника.
За большими дубовыми столами сидели люди и гномы, сопровождающие тана Дэриана. Прислуга металась по залу, разнося жареных поросят, лосятину и медвежатину. Кубки наполнили местной настойкой.
Во главе стола восседал Малкольм, рядом Дэри и разного рода придворный люд по старшинству. Все ждали подписания договора, еще больше – пышного пира после. Час настал, Дэриан поставил пером подпись от имени гномьего народа. И зал сотряс радостный возглас собравшихся, долго ожидающих начала праздника. Кедровка лилась рекой, все веселились, кроме Дэри.
Гному тяжело понять человеческий юмор и развлечения, являвшиеся прямой противоположностью гномьих посиделок, грустных по сравнению с людскими и ограничивающихся поеданием угощений. Гномы в большинстве своем употребляли много алкоголя, но на вечерах не играла музыка и отсутствовали развлечения. Гномы сохраняли серьезность. Беседы были редки и заключались в выслушивании речей танов по старшинству. В завершение вечера обычно проводились битвы и состязания.
Дэриан понимал, что подписание договора – лишь начало. Предстоит проделать огромную работу по воплощению в жизнь написанного на бумаге.
Кубки ударились друг о друга, кедровка переливалась и выплескивалась на обильно уставленный пищей стол. Гномы пришли в замешательство: им было невдомек, отчего люди понапрасну переводят алкоголь и стучат посудой.
Но ясность внес Малкольм: увидав задумчивое выражение физиономий гостей, феодал посмотрел на Дэриана и с улыбкой на лице громко проговорил:
– Уж не хотите ли вы нас отравить?
И, не дождавшись ответа, с силой врезал кубком о кубок гнома, смешав их содержимое.
Алкоголь имеет замечательное свойство прогонять из головы грустные думы: вскоре серьезный гном залился улыбкой при выступлении развлекающего их шута. Карлик в смешной шапке с бубенцами бегал по комнате, то и дело исполняя различные акробатические номера, после и вовсе нарядился в шкуру осла и сменил бубенцы на шапку с ушами. Шел с мешком, изнемогая от тяжести, а после высыпал на стол камешки и стал собирать в торбу землю с пола, показывая пародию на удачную сделку гномов с людьми.
В конце выступления состоялся бой карликов на свиньях, демонстрирующий противостояние древних рас. Изрядно подвыпившая публика забрасывала шутов костями и объедками со стола. В завершение номера убегавший карлик вынес телом деревянную дверь. Вдогонку ему слышались выкрики со стороны людей:
– Все карлы – те же шуты, договариваться бессмысленно.
Напряжение нарастало. Возникающие за столом конфликты поначалу удавалось сдерживать. Вскоре недовольство отдельных людей переросло в драку с гномами, так что буянов смогли разнять только прибывшие стражники.
Малкольм приказал посадить людей, зачинщиков драки, в тюрьму, а двум самым буйным в знак назидания отрезали указательный палец и, зажарив, заставили сожрать.
«Славный банкет должен заканчиваться хорошей дракой», – подумал изрядно подвыпивший Дэри. Покинув зал, он отправился в комнату на постоялом дворе, где мгновенно заснул на мягкой перине.
Проснувшись от гомона, доносящегося с улицы, Дэриан выглянул в окно. Во дворе паслись животные, подготовленные для отправки, а рабочие нагружали повозки мешками. Детишки разглядывали пони – диковинная маленькая лошадь недюжинной силы вызывала восторг и интерес.
Гном поспешил на улицу – проконтролировать процесс погрузки, зная, что люди могут чего-то недоложить. К своему удивлению, тан встретил Малкольма, наблюдавшего за работой.
– Вот так встреча, – промолвил Дэриан, борясь с головокружением, вызванным большим количеством выпитого накануне спиртного. – Не ожидал такого почтения, еще и в столь ранний час.
Гном мельком глянул на позолоченный механизм хронометра, висевшего на цепочке, у пояса, – большая стрелка стояла на восьми часах утра.
– Вам нужно отправляться, многие недовольны сделкой, но я свое слово сдержу! Вот карта, я указал области, которые вы можете обрабатывать и возводить хижины для жизни и хозяйственных нужд. Это все, что я могу для вас сделать. Уходите, как завершится погрузка. Отряд всадников сопроводит вас и заберет обещанное. Дальше уже своими силами.
– Благодарю тебя, Малкольм, – отвесив поклон, ответил Дэриан.
Час спустя гномий отряд шел по извилистой разбитой дороге, ведущей к топям. Вдоль неприступной стеной тянулись деревья, лес казался недружелюбным гному, привыкшему к жизни в пещере. За каждым деревом и кустом мерещился враг. Частый кустарник закрывал небольшие просеки, делая их непроходимыми.
Командир людского отряда всадников поднял кулак вверх, отдавая команду людям, поравнялся с Дэри и вполголоса, почти шепотом, проговорил:
– Будьте начеку, здешние места кишат бандитами. Более удобного места для нападения не сыщешь: вылез из леса, убил и потащил обратно, а там тебя уже никто не найдет.
Человек в доспехах демонстративно провел ребром ладони по горлу, тем самым выражая высший уровень опасности.
Ноги Дэриана немного обмякли – казалось, они перестали слушаться хозяина и отказывались идти вперед. Тан решил не пугать и без того замученных гномов. Он с трудом приказал ногам двигаться дальше. Дорога круто поворачивала. Всадник жестом приказал остановиться, и караван замер. Впереди на пути лежало несколько поваленных деревьев. Двое всадников, спешившись, отправились оценить обстановку. Подойдя к преграде, человек развернулся и закричал:
– Все в порядке!
В тот же момент шальная стрела поразила воина, повернувшегося спиной к смертельной угрозе. Еще несколько стрел – и воин ударился оземь, придавленный сраженным конем. С шумом деревья по обе стороны дороги повалились, перекрыв путь к отступлению.
Тан не понял, что произошло, – в какой-то момент мощная рука затащила его под щит. Камнепадом посыпались стрелы, отлетая от квадрата закаленной стали. Перед Дэрианом упал гном, пораженный стрелой в сердце. Прикрываясь щитом, Фоли оттащил ошеломленного торговца в образованную гномами черепаху. Казалось, стрелы градом сыплются отовсюду на попавших в засаду путников.
– Гномы, отходите лесом, – послышался знакомый голос, ранее предупреждавший об опасности старого тана.
Дети подземелий пытались отстреливаться из арбалетов сквозь узкие щели защитного построения. Но бой в чужой среде изначально оказался неравным. Голоса, стоны, свист стрел и болтов, последние крики умирающих животных смешались в один звук – звук битвы.
Фоли скомандовал отходить к лесу, и медлительная черепаха поползла в сторону деревьев. Вдруг град прекратился так же внезапно, как и начался. Редкие тени, мелькая над деревьями, потянулись от дороги в чащу леса.
– Зуб даю, это ушастые твари, будь они трижды прокляты, – взревел старый капитан Фоли, пытаясь вытащить стальной наконечник, пробивший доспех в области плеча, и глядя на лежащих рядом раненых гномов. Раздался щелчок арбалетного выстрела. Тень ударилась оземь, приобретая вполне человеческое лицо.
– Нет, капитан, это вполне человекоподобные бандиты, – перезаряжая арбалет, проговорил предводитель всадников. – Преследовать их смысла нет. Ходы по деревьям у них налажены, есть риск потерять весь отряд. Чтобы искоренить этих скотов, нужна целая армия – или еще проще поджечь лес и ждать, пока они сами разбегутся, а потом убивать по одному.
Наклонившись к еще дышащему врагу, достав нож, всадник перерезал ему глотку, вытер кровавый клинок об одежду умерщвленного врага и с силой оттолкнул ногой бездыханное тело. Подойдя к Фоли, человек указал пальцем в сторону.
– Что это там?