Ел я ваших демонов на завтрак! Том 2

– Кизаму, стоять! – я уже протискивался в щель на выходе из пещеры.

Ни разу ещё в этом мире я не бегал с такой скоростью.

– Кизаму, паршивец! – неслось мне вслед. – Остановись немедленно! Я кому сказала!

Но мне было пофиг. Я вырвался и теперь спешил покинуть этот чёртов храм.

По большому счёту мне этот поход ничего не дал. Хотя нет, я узнал, что сэнсэй Макото в тюрьме. Но, выяснить, чего это верховная жрица на него так взъелась, я не успею.

Кроме того, я, кажется, нащупал, как работает моя магия. Нужно не просто приказывать, я должен в это время испытывать кураж. Ведь и под кроватью, и на стене было особенное состояние. Я отдавал приказ не рассуждая, эмоция шла от сердца.

Конечно, с частушками всё прошло немного не так, как в первых двух случаях, но тут была полная импровизация. И точно не рассудочные действия! Во всяком случае, я теперь понимаю, в какую сторону нужно исследовать.

Было ещё третье, чего я сегодня добился. Похоже, я окончательно испортил отношения с верховной жрицей. Но меня это вообще не волновало. А завтра так и вовсе шисаи Анита уйдёт в историю.

Когда я спускался по лестнице, мне вслед раздалось шипение.

Я остановился. Развернулся и подошёл к нищим. Сгробастав ближайшего за грудки, я подтянул его к себе и прорычал:

– Какого хера шипишь, ублюдок полудохлый?! Ещё раз прошипишь, я тебе шипелку враз отломаю! Ты меня понял, сука побирающаяся?!

Глаза нищего округлились. И не только у него. У его товарищей тоже.

Похватав свои миски для подаяния, они прыснули в храм.

Я отшвырнул и этого ублюдка.

Он отполз немного, а потом подскочил и рванул за товарищами.

Его миска для подаяния осталась лежать на ступенях.

Я со всей дури зафутболил её куда подальше.

Потом развернулся и пошагал домой. Надо было собираться в завтрашнюю поездку.

_________________________________

Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»

Частушки для майора автор честно спёр в интернете. Выбирая подходящие, перечитал около тыщи похабных частушек.

Конечно, майор мог бы поискать и другие способы справиться с толпой фанаток, но драться с девками – себя не уважать. А похабные частушки – прекрасный способ против девок. И вроде не трахнул, а всех поимел. А что, жить захочешь – не так раскорячишься!

Глава 2

Сначала я хотел идти домой, но вспомнил про Кинпатсу и решил зайти, узнать, как он. Успокоить, если нужно, поддержать и всё такое.

Цветочная лавка была открыта. Вся семья работала – Кинпатсу учил малышню, как нужно помогать маме. Он распределил обязанности, чтобы каждый выполнял работу по силам – один поливал, другой насыпал землю в горшки, третий закапывал семена.

Все работали дружно и слаженно. От депрессии, которую я наблюдал в свой прошлый приход сюда, не осталось и следа.

Мне все очень обрадовались. Повели сразу же пить чай.

Я не стал сопротивляться.

Мама Кинпатсу старалась улыбаться, но глаза у неё были грустными.

Едва она увидела меня, как посмотрела с надеждой.

– Всё будет хорошо, – поспешил я успокоить её.

Конечно, я был бы рад сообщить ей, что Кинпатсу останется дома, но я не знал, получилось ли у отца вычеркнуть белобрысого дохляка из списка одарённых Всеблагой. Я не хотел обнадёживать зря. Если всё получится, то будет приятный сюрприз. А не получится – так, надеюсь, подготовились уже.

– Ты не знаешь, что с собой нужно взять? – спросил у меня Кинпатсу, когда мы попили чай и малыши пошли мыть чашки.

– Не знаю, – честно признался я. – Знаю только, что ученики находятся на полном обеспечении. Императорская семья оплачивает все расходы.

– Это хорошо, – сказала мама.

– Да, конечно! – не стал спорить я. Зачем ей знать все подводные камни. – А по окончании учёбы наиболее талантливые получают очень хорошее назначение при дворце, – добавил я и сам удивился, как шикарно это прозвучало. И ведь не соврал ни капли!

То, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках, Кинпатсу ещё предстоит осознать. А сейчас пусть порадуется.

И он радовался. Искренне и беззаботно.

Но увидев промелькнувшую в его глазах тревогу, я понял, что не так уж беззаботно. Он хотел успокоить маму и братьев с сёстрами, и у него это получалось. Ну что ж, я и сам старался не волновать маму Ишико. А ведь она мне не родная мать. Точнее, мать, но мать моего тела, а не меня. Ну вы поняли…

Пообщавшись с родными Кинпатсу, я засобирался домой. И он сразу же вызвался проводить.

Некоторое время мы шли молча. Но, когда дом скрылся за другими лавочками и за толпами людей, Кинпатсу сник.

– Как там всё будет? – спросил он. – Только честно!

– Будет не просто, – ответил я. – Но и там живут люди. Главное, не отчаивайся!

– Я домашним улыбаюсь, а сам… – начал Кинпатсу.

– Я тебя понимаю, – похлопал я друга по плечу. – Я тебя очень хорошо понимаю!

Прошли немного молча. Потом я сказал:

– Главное, не дать слабину в самом начале. Там будут проверять нас на прочность…

– На что будут проверять? – не понял Кинпатсу.

– Ну… Что мы из себя представляем… Попробуют сломать. И тут главное выдержать, не дать слабину.

– Это-то понятно, – Кинпатсу вздохнул. – Вот только в школе мне этого сделать не удалось.