Тень не без сияния света

– Сынок, ты стал таким серьезным человеком. А кто твой молчаливый друг?

– Я его телохранитель. – произнёс Виктор, кратко отвечая на вопрос.

– Мама, это Виктор, и он мой друг. – поправил вдруг Сергей.

– Сыночек такой важный, я тобой очень горжусь. И всё же ты почему не смог и минуты времени выделить, чтобы сообщить о себе?

– Не… не мог, так надо было… такое бывает. Конечно, я важный, и я знаю, что ты гордишься мной. Вот труд долгих лет и я на коне, а вы панику развели.

– Что нельзя было, ни позвонить, ни написать?

– Ну, я же уже сказал было очень много работы. Ну, простите, был жутким эгоистом. И это ещё, мама, у тебя есть что пожевать?

– Да, конечно, сыночек. Я как раз сварила борщ.

– Большую кастрюлю как всегда?

– Да, как всегда. А ты что так проголодался?

– Вроде того. Мама, у меня много гостей их надо накормить. Виктор, позови всех сюда.

– Есть. – кивком головы, ответив на приказ Сергея, одногодка направился во двор.

– Брат, – обратился Сергей к Георгию, – теперь что касается тебя. Мне нужна вся информация о Даниле и его отце. Всё, что знаешь. Источники доходов, откуда поступают деньги. Кто с ними ведёт дела? Всё, что тебе известно я должен знать.

– Ну, если тебе это так надо, то сделаю. Это как раз таки не трудно. Раз надо…

– Очень надо. Слишком долго пользовалась плодами приобретенной власти семья Кожемякиных, теперь на арену выйдет семья Звонковых. И можешь не сомневаться брат, мы Звонковы дадим им достойный отпор.

В дом вошли телохранители Сергея, один за другим, они и собирались в коридоре.

– Чего стоим, ребят? – произнёс Сергей. – Мойте руки и за стол. Моя мама вас всех накормит.

– Да мы и не голодные, Сергей Иванович. – раздался незнакомый голос в коридоре. Чей именно Сергей так и не понял, одинаково одетые телохранители, рассеяли его внимание.

– Идём те, я друзей своего сына не оставлю голодными. Пойдём те, кушать.

– Виктор, мне нужны сытые и довольные бойцы. Отдыхайте, ешьте. А я пока навещу своего старого приятеля.

– Нам поручено быть постоянно с вами и не оставлять вас. – раздался знакомый голос Виктора.

– Виктор, блин прекрати обращаться ко мне на «вы», договорились же. И вот ещё не беспокойся мне тут не далеко. И я справлюсь один.

– Что ж тогда хорошо. Спасибо тебе за гостеприимство.

– Это всё твоя личная охрана, брат? – Георгий ещё никогда так не был ошеломлён своим братом, в глубине души начал чувствовать за него гордость, и лёгкую зависть – Да ладно? Ты кем работаешь? Что тебя столько людей защищают?

– Не вникай, брат. Что ж мне пора до скорого. Кстати, а где батя?

Возникла неловкая пауза. Мама и Георгий резко замерли, не произнеся ни звука.

– Ну и? Чего тишину создали? Где ответ?

– Брат, такое дело, не знаю удобно говорить это прямо здесь и сейчас…

– Хорош нудеть, что случилось? – обеспокоенно переводя взгляд с матери на брата, Сергей ощутил возникающее неприятное чувство в себе. И это чувство нарастало.

– В общем, его больше нет. Его убили, прямо у порога дома. Проломили голову битой, кажется или чем-то крепким, убийц так и не нашли.

Каждое слово брата, после слово «убили», осталось без внимания. Сергей ощутил нарастающую злость. Злость на убийц и прежде всего на себя самого. Ведь он так был необходим семье, в то самое время, когда в городе всё внезапно переменилось, и когда семья так сильно в нем нуждалась. А он просто сбежал. Сомнения в том правильно ли он поступил, охватили его.

– А если ли альтернативная реальность, в которой я остался в городе и сумел что-то предпринять? Сумел бы спасти отца? Нет, даже думать об этом не хочу. Моих сил тогда не хватило бы на это, и прежний я не смог бы и попытаться противостоять Даниле и его отцу. Даже есть ли альтернатива, я знаю, что поступил тогда верно. Знаю точно. Я всё правильно сделал.

Разобравшись со своими мыслями и сложив их на полки в своем сознание словно книги, Сергей заговорил. Но ком встал в горле и, произнося слова с першением, заставило Сергея задыхаться, и глаза его заслезились.

– Гош, скажи… пожалуйста, а его убийство… это выглядело как запланированное лишение жизни, или просто как случайный разбой?

– Пара свидетелей утверждали, что видели двоих с палками в руках похожими на дубины. Вероятно под этим и подразумевается бейсбольная бита. Но есть нечто странное и не подающиеся логике, после удара, убийцы разбежались в разные стороны, грабить его не стали.

Овладев собой, Сергей перестал тяжело дышать, и словно по собственной воле заставил глаза стать сухими.

– Значит умышленное убийство, что ж я учту. Ладно я должен идти. Пока, брат, пока, мама.

– Должен признать, Серёг, ты принял новость о смерти отца крайне просто. Это не похоже на тебя.

– Не нуди, Гош, был человек, и нет. Мне жаль, что я не застал его, но его нет. Ничего не изменить. Так зачем тратить время на это?

– Брат…

– Помолчи! Я не договорил. Меня тронула новость, не сомневайся, но если уделять время на горести так ничего не добьёмся. Всё я договорил. Пока.

– Пока, сынок. – робко проговорила мама, уткнувшись на младшего сына.

– До скорого, брат. Возвращайся скорее. – произнёс Георгий, ощущая внутреннее беспокойство за родного брата.

Сергей вышел из дома, закрыв за собой дверь, оставляя после себя неприятный осадок. Георгий медленно повернулся к матери и подошёл к ней, виновато опустив глаза.

– Сергей стал таким странным, я не узнаю его. Он такой жесткий, совсем не тот малой, которого я помню. Он так хладнокровно принял смерть отца, как сухарь.

– Я тоже это заметила сына и это меня беспокоит.

– Как бы он не превратился в то, с чем пытается бороться. Иначе он ничем не будет отличаться от Данилы. Ты заметила его, его тон голоса, поведение?

– Не накручивай меня, мне самой не по себе.

* * *

Сергей, оказавшись в машине, завёл её и стремительно направился домой к своему старому другу Алексею. Желая обнаружить его дома, который вполне вероятно мог там и не быть. Время могло многое изменить, и хотя Алексей работал адвокатом на дому, он мог вполне построить серьёзную карьеру и завестись серьёзным офисом. Машина позволяла ехать быстро, мотор оглушительно ревел. Сергей, словно рассекая воздух плетью, проезжал улицу за улицей, а его самого рассекали терзающие мысли.