Я подплыл.
– Так, – сказал Алик. – Теперь доверься мне. Ты опустишь голову в воду, а я тебя подержу, чтобы ты не всплывал секунд тридцать. Полминуты ты ведь выдержишь?
– Угу. И зачем это? Новая форма медитации?
– Вроде того. Узнаешь через тридцать секунд. Давай. Смелее.
Я послушно наклонился и погрузился с головой в воду.
Тихий гул наполнил мои уши.
Я почувствовал, как Алик, стоя сбоку от меня, положил кисти мне на плечи. Видать, думал, что я не продержусь отмеченного периода. А я думал, что спокойно перенесу и минуту без воздуха.
Я начал считать.
И раз, и два, и три, и четыре…
И десять, и одиннадцать…
Двадцать пять, двадцать шесть…
Всё нормально. Жив-здоров.
Тридцать. Ничего не произошло. Никаких галлюцинаций мудрости, которые мне обещал мой друг, не появлялись. Или он говорил не про это?
Как бы там ни было, его кисти продолжали цепко держать меня в тисках.
Сорок девять, пятьдесят, пятьдесят один…
Стало тяжко. Возникло давящее жжение в животе и в руках. Удары сердца мощным эхом раздавались по всему телу. В горле непроизвольно натягивались какие-то мышцы.
Кажется, всё. Больше не смогу. И так достаточно. Пора на поверхность.
Я дернулся, чтобы встать. Но железные пальцы, впившиеся в мои плечи, не позволили мне вынырнуть.
Я хотел поднять голову, чтобы взглянуть на Алика, но и это мне не удалось – одна его рука упала мне на макушку и утопила глубже. Другая рука давила на шею вниз еще сильнее.
Что за приколы?!
Он поставил меня в настолько неудобное положение – да еще и в воде! – что я мгновенно ощутил свою беспомощность.
Я испугался.
Стал стучать по держащей меня руке. Пора! Пора отпускать! Я больше не выдержу! И затарабанил сильнее.
Но отклика не последовало.
Я остро хотел дышать. И словно весь превратился в один большой нервный сгусток, в который воткнули раскаленный паяльник.
Меня накрыла паника.
Я пытался оттолкнуться от пола, но ноги скользили по кафелю.
А мой друг… а друг ли он мне? Или враг? Сейчас уже неважно. Сейчас важно выбраться из душащей меня воды.
Он решил меня утопить?!
Я брыкался. Сильнее.
Но Алик не щадил. Он держал мою голову под водой, а цепляющиеся об него мои руки стряхивал с себя, словно насекомых.
Ни в руках, ни в ногах не было сил. Будто из меня выкачали кровь и вытянули мышцы.
Сердце страшно болело. Оно готово было взорваться.
Сука! Я сейчас умру. Я сдохну в Универсариуме.
Я остатками мощи стал размахивать руками, стараясь ударить моего мучителя побольнее, поцарапать его.
Он всё чувствовал. Весь мой агрессивный разгон. Он знал, что я задыхаюсь.
Я впился рукой ему в ногу и вдавил большим пальцем в подколенный сгиб. Глубже. Сильнее. Что есть сил! Ему должно быть больно. Должно!
Должно-о-о!
…И он меня отпустил.
Я молниеносно вынырнул и нервно заглотил воздух.
Спасение.
Вокруг разносился веселый хохот Алика. Сука.
Я судорожно и шумно дышал, пытаясь прийти в себя.
А он, отскочив от меня подальше, угорал как идиот.
– Перегнул, перегнул, извини, ха-ха-ха.
Увидев мой испепеляющий взгляд и готовность наброситься на него и растерзать, он выставил вперед ладони и проверещал:
– Эй, эй, не злись. Я просто хотел тебе показать.
– Что показать?! – хрипел я.
– Вот так нужно хотеть! – завопил Алик, снова включив проповедника. – Так же сильно, как ты хотел дышать. А не просто мечтать о воздухе и ждать, что Вселенная тебе его как-нибудь подбросит. Хвататься. Цепляться. Царапаться. Невзирая ни на что. Вот так нужно желать исполнения своей мечты. И лишь тогда она сбудется.
Он стал неспешно подплывать, проверяя, не взбешен ли я и не устрою ли ему жестокую месть.