– Довольно свежая, – сказал Стас. – Сделали дней пять назад, может, немного раньше.
Волохов склонился над татуировкой.
– Нелепый рисунок, – резюмировал он. – Понимаю, если человек захотел наколку в виде дракона или, там, волчью голову, но бабский узор… – Толя покачал головой. – Это не круто.
Маша пристально пригляделась к узору, потом провела по коже трупа пальцами, посмотрела на кончики пальцев и покачала головой:
– Нет.
– Что – нет? – не понял Стас.
Маша достала из сумочки влажную салфетку и вытерла пальцы.
– Не пять дней, а совсем недавно.
– Маш, Стас прав, – подал голос Толя Волохов. – Если бы татуировку сделали недавно, кожа была бы припухшей, а сама татуировка – покрыта корочкой.
Любимова объяснила:
– Толь, татуировку Лукьянову сделали, когда он уже был мертв. И кололи не глубоко. Разве вы сами не видите?
Несколько секунд Толя и Стас изумленно глядели на Машу, потом перевели взгляд на грудь мертвеца.
– Черт… – вымолвил Стас. – Вот почему она выглядит так странно.
– Каким извращенцем нужно быть, чтобы сделать татуировку трупу? – хмуро проговорил Толя и потянулся в карман за сигаретами.
– И главное – для чего? – Стас вновь перевел взгляд на Машу: – Марусь, что скажешь?
– Скажу, что медбрата убили не потому, что он был свидетелем. Его убрали с дороги. Ликвидировали, чтобы не мешался. И еще: присмотритесь повнимательнее к татуировке.
– Ну, и? – спросил Стас, покосившись на голую грудь Лукьянова. – Какой-то узор. Похож на те, которыми украинцы расшивают свои полотенца.
– Не полотенца, а рушники, – сказал Толя Волохов и вставил в губы сигарету.
– Не кури здесь, – сказала Маша.
– Да, прости… Задумался.
Волохов вынул сигарету изо рта и сунул ее в карман пиджака.
– Может, тот, кто его убил, – хохол-патриот? – предположил Данилов. – Вроде Тараса Бульбы? Хохлы – они ведь…
– Стас, кончай разводить национализм, – сказал Толя.
– Да я просто пошутил, – пожал плечами Стас. – Марусь, у тебя есть какие-нибудь мысли по поводу рисунка?
– Это не узор с рушника, – сказала Маша.
– А что это?
– Ку-эр код.
На лице Стаса появилось недоумение.
– Какой код?!
– Ку-эр, – повторила Маша. И пояснила: – Quick Response. В переводе на русский – «быстрый отклик». Его еще называют матричным кодом.
– И что это, черт подери, такое?
– Один из фокусов, который стал возможен благодаря развитию компьютерных технологий. Неужели вы о нем никогда не слышали?
Стас и Толя переглянулись.
– Любимова, хватит давить нас интеллектом, – сердито проговорил Стас. – Хочешь что-то объяснить – объясни!
– Это что-то вроде электронного штрихкода, которым помечены товары в магазине. В Японии и в некоторых западных странах такие татуировки недавно вошли в моду.
– А попроще нельзя? – пробасил Толя.
– Попробую. Кассир в магазине считывает штрихкод с упаковки печенья и раскодирует информацию о его стоимости, так?
– Так.
– Ну а ку-эр код – это закодированная ссылка. Если поднести к ней мобильник, в котором есть специальная программка сканирования, то по этой ссылке мы можем перейти на конкретную интернет-страницу.
Толя поскреб в затылке.
– То есть мобильник считывает эту татуировку, как штрихкод с упаковки печенья, только показывает не стоимость, а адрес интернет-страницы, на которую нужно пройти?
– Да.
– Откуда ты об этом знаешь? – спросил Стас.
– Слежу за новостями, – усмехнулась Маша. – Иногда это помогает в работе.
– Чертовщина какая-то, – сказал Толя, разглядывая странный узор.
– В Японии матричные коды очень широко распространены, – сказала Маша. – Практически они имеются на всех товарах, продающихся в магазинах. И даже на надгробных памятниках.
– Зачем?
– Чтобы можно было поднести к коду мобилу, отсканировать его и получить полную информацию о покойном. А теперь, мальчики, разойдитесь в стороны.
Маша достала из сумки телефон и с решительным видом шагнула к мертвецу.
Стас и Толя смотрели на нее весьма недоверчиво. Маша поднесла телефон к татуировке и включила программу матричного сканирования, которую закачал ей когда-то Глеб. Собственно, о матричных кодах Маша узнала тоже от него. Глеб относился к ним без особого восторга, но считал, что в недалеком будущем они принесут человечеству много пользы.