Не верь зеркалам

– Лейтенант, знаешь, из какой она семьи?

– Так точно, товарищ капитан.

– А если знаешь, то держи ее в строгости. Начнет шалить, а она начнет, сажай под подписку о невыезде. Или просто – сажай.

Возникла пауза. Игнатьев не знал, что сказать. Половец хмыкнул и шлепнул его по плечу.

– Молодец, лейтенант, держишь удар. А теперь серьезно: у этой барышни в крови сыскная жилка. Не давай ей воли. Понял?

– Так точно, товарищ капитан.

– Ну и хорошо, – Половец вздохнул с облегчением, будто упал тяжкий груз. – Оставляю Варвару на тебя. Береги ее. А мне еще надо успеть дела кое-какие доделать: сегодня наши с финнами играют, матч последней надежды…

Половец шепнул что-то Игнатьеву и растворился в толпе на Невском проспекте.

Молчание затягивалось. Никто не хотел начинать. Варваре лейтенант нравился все больше. В чем она искренно призналась самой себе. И никому больше.

– Простите, лейтенант, как вас…

– Павел Петрович… Можно просто Павел.

Варвара подбодрила оробевшего улыбкой. Просто улыбкой. Улыбкой без намека. Наверное, получилась.

– Капитан сказал, что я могу помочь, как эксперт.

Игнатьев прочистил горло.

– Да, так точно.

– Павел, я разбираюсь в очень абстрактных вопросах: театр и все такое…

Варвара поймала себя на том, что старается казаться лучше. Она кокетничает? Не может быть… Надо взять себя в руки.

– Консультация требуется из вашей сферы.

Игнатьев что-то недоговаривал. Варвара заметила, но не придала значения. Она выразительно огляделась.

– Консультацию проведем здесь?

– Варвара Георгиевна…

– Варвара.

– Просите, Варвара… Обязан спросить: как относитесь к трупам?

На миг она растерялась.

– Стараюсь встречать как можно реже.

– Я не о том, – Игнатьев запнулся. – Скажите, вы боитесь трупов?

Половец наверняка рассказал, как однажды Варвара нашла труп и чем это закончилось. Значит вопрос – проявление личной заботы об эксперте Ванзаровой. Как приятно. Нельзя об этом думать.

– Бояться надо живых, – ответила она чужой цитатой. – У вас труп в отеле?

Игнатьев вздохнул, будто изготовился к затяжному прыжку.

– Пройдемте, – сказал он официальным тоном, указывая на парадные двери и швейцара.

Варвара невольно подумала: хорошо, что не «пройдемте, гражданка».

5

Как-то раз, в детстве, Варвара полезла в библиотеку деда и нашла старинный том. На корешке золотыми буквами было написано «Гофман». Сказки Гофмана она читала. Том казался солидным, значит, сказок много.

Она вытащила тяжелую книгу, пахнущую пылью и коленкором. Открыв обложку, Варвара прочла название: «Судебная медицина, перевод с немецкого». Под типографскими буквами была чернильная надпись: «Моему другу Ванзарову, чтобы вымести ненаучную пыль из головы, от Аполлона Лебедева, 1886 год, июнь». И красивый росчерк. Варвара удивилась: раньше взрослые дарили друг другу сказки, ее прапрадед получил подарок. Она стала листать страницы.

И наткнулась на картинки… Такие… Такие… Такие, что… Не дойдя до середины, выронила книжку из рук. Варваре потом неделю снились кошмары.

Прошло много лет. Интернет и телевидение укрепляют нервы. Закалки оказалось недостаточно. Разглядывая Невский с высоты четвертого этажа, Варвара глубоко дышала, изображая, что приходит в себя. Куда больше она переживала, что опозорилась. Глупо и беспомощно…

…Солнце слепило в окна номера. В просторной гостиной горел весь свет. Ковром и мягкой мебелью занимались криминалисты. Игнатьев провел Варвару через спальню, занятую кроватью кингсайз, и остановился у двери, за которой могла оказаться ванная.

– Варвара, прошу приготовиться, – сказал он, как говорит инструктор парашютного спорта. – Если станет плохо, не стесняйтесь.

– Я не боюсь, – заявила она.

Игнатьев кивнул. И распахнул дверь. Ванная была ярко освещена. Стоял тяжелый сладковатый запах.

Холодная лапа сжала горло. Варвара вздрогнула, но виду не показала.

В розовато-белой жидкости лежала женщина. Лицо ее скрывал кусок черной пленки. Шея упиралась в бортик ванны, кисти рук скрывала жидкость. Тело женщины говорило, что ей далеко за пятьдесят. Грудь, плечи и кожа в пигментных пятнах, морщинках и складках. Пожилое тело кажется особенно стыдным. Будто подсматриваешь за тем, чего знать не полагается. Варвара отвернулась. Но успела заметить плавающие ягоды малины.

– Чем я могу помочь, Павел? – спросила она бодро, как могла.

– Давайте отойдем, – Игнатьев прикрыл дверь. – Капитан сказал, что с вами можно общаться не как с рядовым свидетелем. Ваша семья, ваш дед и брат…

– Мне не надо ничего объяснять, – перебила Варвара. Уж слишком нерешительный лейтенант. Такой милый.

– Очень хорошо. Этот номер оплачен банковской карточкой на имя Доброниной Таисии Федоровны.

– Той самой Доброниной? – вырвалось у Варвары.

Игнатьев кивнул.

– Знаменитая актриса. 1962 года рождения, не замужем, детей нет. Из родственников – старшая сестра Октябрина Федоровна, живет с ней. К сожалению, сестре восемьдесят пять лет. Других родственников нет. На рецепции Добронина предъявила паспорт.

Сомнения Варвары обрели очертания.