Завтра

– Когда? Тебя не было на этом занятии. А я вот умею! Это я как Клык, – с издёвкой произнёс Демон.

– Он реально ниндзя. А я как он!

– Что будем делать? – поинтересовался, меняя тему, Демон. – Пошли до Игоря Дмитриевича дойдём, я возьму денег, сходим на картинг?

Злой и Демон шли по центральному парку в сторону администрации Новосибирской области.

– Что ты подлизываешься к Клыку? Ты для него просто курсант.

– Он наш командир. Ты его не уважаешь? – ответил Злой.

– Если Клык тебе прикажет убить человека, ты согласишься?

Злой серьёзно задумался, но затем продолжил:

– Ты видел, как Клык бесшумно передвигается по лесу, используя метод с пятки на носок?

– Ты его боготворишь как своего отца. И от того, что ты его боготворишь, ты-то лучше не станешь!

– Мой отец другой. А твой отец? Что с ним стало? Ты так и не говорил.

– Мой батя помер в тюрьме… За то, что не был против…

– Против чего?

– Я не знаю, спроси у мамы. Она мне не говорила.

Злой и Демон в военной форме без знаков различия, без головных уборов, прошли мимо читающих рэп гривастых подростков и с пренебрежением посмотрели на них.

Братья были не родными, от разных отцов, но от одной матери. Они познакомились два года назад, когда отец Злого – Иван Уткин, второй муж их матери, бросил его и, оставив без квартиры, уехал с любовницей в Сочи, и Злого забрала к себе мать. И они стали жить вместе с Демоном. А отец Димы Радищева на самом деле был убит в тюрьме за неповиновение режиму и сопротивление правосудию, как сказали потом в обвинительном заключении. На самом деле он отказался давать показания на своих подельников, с которыми ограбил инкассаторскую машину, чтобы прокормить свою семью. Именно он научил Демона играть в шахматы и мыслить стратегически. Но сам же попался на тактическом просчёте, вынужденный пойти хоть и на оправданный, но риск, поддавшись провокации «проблем» жизни.

С момента смерти отца Демона мать «заболела» пессимизмом, замкнулась и постарела. Не чувствуя сил тянуть сыновей, будучи нищей пенсионеркой, отдала братьев в военно-патриотический клуб с полным пансионом, чтобы они стали мужественнее и имели лучшее будущее, умели постоять за себя, смело встречали проблемы и боролись с ними. Ирина хотела, чтобы её сыновья были мужчинами – брали ответственность за себя и свои будущие семьи и могли бы, хоть и силой, но организованной силой брать «своё».

Злой и Демон, пройдя весь центр, подошли к зданию администрации Новосибирской области.

– Идёшь?

– Нет. Я здесь тебя подожду, – Злой достал сигарету и закурил, озираясь, не увидел ли его Демон. Злой не любил этого напыщенного чинушу, не любил он когда, тот приходил к ним домой.

Демон зашёл в здание и прошёл к пропускному пункту. Попросил позвать Петрова Игоря Дмитриевича, но увидел, как тот выходит на проходную, и поспешил к нему с приветствием. Скоро, совсем скоро это место станет судьбоносным ристалищем. Но это не было ведомо ещё молодым парням, чьи мысли были заняты в основном девчонками и компьютерными играми. В школе дела у них не ладились. Демон хоть и был смышлёным, но общеобразовательную программу не любил, предпочитая из интернета подчерпывать «мудрости» жизни. Злой же был от природы «гуманитарий» и на «законном» основании учился постольку-поскольку.

– Игорь Дмитриевич, можно у вас занять тысячу до понедельника?

– А с чего отдавать будешь? Мать отдаст? – хитро улыбнулся Чиновник. – Зачем вам деньги? Пить свою дрянь алкогольную с соком. Как вы её пьёте?

– Нет… Мы хотим сходить покататься на картинге.

– Ладно, на, – чиновник достал и протянул Диме тысячную купюру и поручкался рукопожатием с проходившим коллегой:

– Лев Антипович, вы передайте своим, чтобы подготовили чемоданчик с… кхэ… кхэ… ну вы поняли.

– Так мы ж уже ж…

– Спасибо, – забрал деньги Демон и поблагодарил Игоря Дмитриевича.

– Ладно, деньги можете не отдавать. Матери привет. Скажи ей, что у нас будет поездка на Алтай от администрации, если она согласится поехать, то вам тоже места найдутся…

Чиновник Игорь Дмитриевич пошёл в сторону своей дорогой машины не оглядываясь. Он периодически подкидывал деньги братьям, и они этим пользовались, но не злоупотребляли. Демон вёл строго счёт деньгам. Чиновник был знаком с матерью братьев по работе. Уже после смерти первого мужа некоторое время она работала в администрации секретарём. Чиновник хотел её соблазнить, но она не далась. И тогда он сделал вид, что это была лишь шутка. Ирина Радищева, так звали мать Демона и Злого, сильно импонировала чиновнику. Страсть была без ответа, потому что Ирина знала, что у него была семья. Всё же, питая бесплотные надежды о возможной близости, чиновник периодически приходил в гости и приносил дефицитные продукты в качестве угощения, подолгу засиживаясь на кухне в разговоре с матерью братьев.

Глава 2

2.1. Настоящее время. 30.07.2039 г.

Высокие серые многоэтажки Кольцово, одного из научных центров Новосибирской агломерации, продувались всеми ветрами. Осенняя слякоть посреди лета стояла второй день. Ночью, были даже небольшие заморозки, и вода превратилась в тонкий и скользкий ледяной наст. На улицах было малолюдно. Жители выходили из своих жилищ в случаях строгой необходимости: на работу или по приказу. Не было слышно детского крика на улицах. Никто не успел заметить эту растаявшую к обеду чудесную необычную июльскую зиму. Такое явление здесь фиксировалось последний раз в начале прошлого века.

Из красивого, высокотехнологично выглядящего тёмно-синего здания вирусного центра вышли молодая девушка, двадцати лет, с кучерявыми рыжеватыми до плеч волосами, и пожилой седовласый высокий мужчина. Они возвращались домой после рабочей смены, немного припозднившись с экспериментальными отчётами. Они прошли несколько кварталов и вошли в жилой комплекс. Это были дедушка и внучка. Они вместе работали в вирусологическом отделе научно-исследовательского института. Торопливой походкой они стремительно перемещались по чистым улицам научного городка. Их дом уже виднелся сквозь углы других подобных жилых построек.

Они прошли мимо доски объявлений, заклеенной кричащими лозунгами бумагами – повсюду по стенам домов были развешаны пропагандистские плакаты НАТО на английском и ломанном русском языке. Оккупанты не особо заботились изучением языка аборигенов. Они предпочитали, чтобы другие говорили и учили их язык. Листовки поменьше, облупленные и грязные, оставшиеся со времён начала «вторжения» продолжали «умиротворять» своими призывами с незамысловатыми картинками: «Русские – вы в хороших руках»; «Подчинитесь, и мы даруем вам свободу»; «Ты наш – ты свой!»; «Обезвредь псевдопатриота-провокатора!»; «Новая власть – новая жизнь». И, нужно сказать, эти агитки были действенными и многие «слабые» умы тогда поддались этим приманкам.

– Дедушка. Ты уже решил, когда мы будем бежать?

– Тише, что ты такое говоришь?! – демонстративно завозмущался старик. Но делая это громким шёпотом.

Дедушка носил большую копну седых волос и был худощав и премного бодр и здоров для своих семидесяти лет.

– Я решу чуть позже…

– Ты отказался от этой идеи? Скажи что я не права, – потребовала девушка, с русой косой, с маленьким носом и плоским лицом.

– Нет. Я ещё думаю, – сумбурно ответил дедушка теребя в руках портфель.

– Но ты же говорил, что в конце лета, когда будет «годовщина», а она уже прошла.

– Я ещё не решил точно когда. Да и что я буду делать там без твоей мамы.

– Вот, я скопила кое-каких денег с зарплаты, я думаю они тебе пригодятся, чтобы кого-то подкупить или не знаю, – Лена протягивает дедушке бумажный пакет с вложенными в него деньгами.

– Убери! Лена, давай поговорим об этом дома, – раздражённо проговорил дед и забрал у внучки пакет и положил его в портфель.

На наручных часах деда Лены было 23:12. Обычно они не нарушали закон, но сегодня они заработались и проследили наступление комендантского часа, начинавшегося с двадцати двух часов и заканчивавшегося в шесть утра. Дедушка устроил свою внучку к себе на работу, что бы быть уверенным в её безопасности, сделав её своей помощницей-лаборанткой. Сам же он, Роман Николаевич Александров, был ведущим учёным-исследователем вирусологом задумывавшим побег из «рая». Высокий пост большая зарплата подразумевала бы лояльность режиму, но не в его случае. В скором времени Роман Николаевич планировал побег для себя и своей внучки, разделявшей его протестные взгляды. Он хотел сбежать в Казахстан. Страну пока что свободную.

На их пути, метрах в ста, возникли силуэты нескольких людей, подозрительно похожих на патрульных оккупантов.

Патрули оккупантов, одетые в форму состоящую из чёрного кителя, синих штанов и высоких чёрных сапогов, похожую на старую французскую военную форму девятнадцатого века, с высокими жёсткими воротниками и замысловатыми знаками различия, прохаживались бравурным шагом тройками а иногда и четвёрками в поисках подозрительной активности или в исполнение контроля за комендантским часом. Казалось они были вездесущи. Нельзя было пройти город не встретив несколько патрулей на своём пути. Они могли по своему усмотрению карать нарушителей, от побоев до расстрела на месте. Чем наводили страх на нарушителей.

Дедушка и внучка свернули, решив обойти дом, и чуть удлинив себе путь, безопасно попасть к себе домой.

– Стоять! – крикнули патрульные и перезарядили автоматы, вынырнувшие внезапно из-за противоположного угла дома, от которого свернули учёные. – Предъявить документы!