Маленькая история

– Это главное. Вы выглядите немного грустной… что-то случилось?

– Нет. Плохие воспоминания нахлынули. Давайте перейдём на «ты»?

– Я не против. Кстати, как ваше… твоё имя?

– Жанна. А твоё?

– Максим. Рад знакомству!

– Хих, взаимно.

Мы прогуливались по парку до первых сумерек, разговаривая обо всём, что было нам интересно. Снегопад сгущался, как и темнота, и зарывал в белые хлопья всё, что только мог. Зажглись фонари. Снег сиял и переливался под их горбатыми шеями. А город всё также шумел. Все начали разъезжаться по домам и начались пробки. Где-то сломался автобус, и нервные водители гудели, тщетно пытаясь этим что-то изменить. В конце концов, парковая дорожка вывела нас к проспекту и к людям.

– Парк уже кончился? – Удивлённо спросила Жанна.

– К сожалению, да. Он кончился также неожиданно, как и день. – Сказал я, подняв голову.

– Я знаю одно… место. Проводите… проводишь меня туда?

– Кончено.

Покинув парк, мы пошли по длинным шумным улицам. Свернув под арку, попали в просторный тёмный двор, окружённый цепью домов. Над подъездными дверями тускло горели фонари. В окнах, где был свет, видны силуэты людей, цветов, кошек.

– Нам сюда.

Она потянула меня к дальнему дому, к неосвещённому фонарём подъезду. Мы зашли внутрь. Поднялись на последний этаж. Жанна открыла тёмно-коричневую стальную дверь и зашла в квартиру.

– Я зайду?

– А? Да, конечно, проходи. Не стесняйся. Снимай пальто.

Включив в прихожей свет, она сняла шубу и убрала её в шкаф. Присев на обувницу с мягкой обивкой кремового цвета, она расстегнула сапожки и, сложив их, поставила рядом. Стройные ножки лёгкой походкой прошли по паркету в какую-то комнату. В ней зажёгся свет и раздался голос:

– Максим, ты где? Кофе будешь?

– Не откажусь. – Ответил я, убирая пальто в шкаф и снимая туфли.

Та комната оказалась кухней: белые обои, высокий стол на одной толстой ножке из светлого лакированного дерева, деревянные стулья с обивкой в тон к столу, кухонный гарнитур яркого и нежно-жёлтого оттенка, белые холодильник, плита, посудомоечная и кофе машины. Жанна достала из выдвижного ящика гарнитура пару капсул для кофейного аппарата, включила его и закинула обе в нужные отсеки. В следующие секунды на столе оказались сливки, сахар и пара кофейных чашечек из фарфора. Вдруг она выбежала из кухни и потянула меня за собой в другую комнату. Только мы достигли дверного проёма, как она отпустила мою руку и я замер. Во двор заехала машина, и свет фар проник в тёмную комнату, осветив Жанну только наполовину.

– Скажи, Максим… – Начала она, не поворачиваясь ко мне лицом.

– Да, что?

– Я тебе… нравлюсь?

– Неожиданный вопрос… да, очень нравишься. Только к чему этот вопрос был?

– Просто… – Она подняла опущенные руки перед собой. Развязанный галстук полетел куда-то в сторону. Тонкие пальчики одну за другой расстёгивали пуговки белой рубашки, после чего та оказалась на полу. Фары погасли. – Просто ты мне тоже очень понравился. Впервые со мной такое.

Я робким шагом приблизился к ней. Почувствовав моё дыхание, она покрылась мурашками. Я слегка прикоснулся к её плечам, отчего Жанна дрогнула. Она завела руки назад и расстегнула молнию юбки. Та упала поверх рубашки. Красивое стройное и нежное тело, ровная спина, широкие бёдра, стройные ножки. Девушка отошла от меня, задёрнула шторы и включила в комнате свет. Она стояла в голубом кружевном нижнем белье, скрестив руки на груди, на которой лежали рыжие пряди.

– Помнишь, я говорила, что у меня очень специфичная работа… – Она смутилась, покраснела.

– Угу.

– Думаю, ты должен знать… я проститутка. – Она подняла на меня взгляд. Я уже стоял перед ней, глядя в её серо-зелёные глаза. Жанна слегка вздрогнула от неожиданности.

Мы простояли в таком положении несколько минут. Приобняв её за тонкую талию, наклонился к ней, чтобы поцеловать, она подалась ко мне, и наши губы встретились. Вдруг она отстранилась.

– Разве тебя не смущает то, чем я занимаюсь?

– Это уже не важно.

Я снова прикоснулся к её губам. Она расцепила руки и положила их мне на плечи, полностью расслабившись. Вдруг раздался какой-то короткий писк. Жанна прервалась.

– Кофе готов. Будешь?

– Не сейчас.

Мы вместе рухнули на кровать.

Это началось ещё, когда я училась в школе, кажется, давно это было. Всё тогда шло так, как и должно было, – тихо и почти безмятежно – но всё резко изменилось, когда в нашу школу в мой класс перевёлся он – Лев. Среднего роста, глубокие тёмные глаза с маленькими вкраплениями золотого, короткостриженые и чаще всего растрёпанные русые волосы, крепкое спортивное телосложение, широкие плечи, большие ладони, постоянно сбитые костяшки пальцев. В школе он если и появлялся, то одетый в спортивный костюм в полусонном состоянии садился в конце класса и спал, пока не кончатся уроки или пока кто-нибудь из учителей не выгонит его. Первое время жизнь Льва была для меня загадкой, но чем больше он мне начинал нравиться, тем больше я начинала проникать в неё всё глубже и глубже.

Лев был этаким уличным волком-одиночкой – он соло бродил по улицам и если натыкался на пьющих, буйствующих или просто агрессивных парней, то прогонял или успокаивал их и чаще всего силой. Дрался он отлично, но иногда доставалось и ему. В один из таких случаев Льву досталось очень сильно: избив, парни просто бросили его на холодном асфальте лежать и истекать кровью. Я оказалась рядом и помогла ему, перевязав раны. С этого самого момента у нас с ним и закрутилось – мы начали встречаться. Под моим влиянием драться он стал меньше. Почти всё свободное время мы с ним гуляли, разговаривали, смеялись. На крыше многоэтажного дома, где он жил – это было нашим любимым местом, в котором нам никто не мешал – мы впервые поцеловались.

Вскоре после этого события Лев перевёлся из нашей школы. Он просто как-то одномоментно исчез из нашего класса, с нашего района, из моей жизни, но не из памяти и не из сердца. Я, чувствуя одиночество, закончила среднюю школу, затем старшую и вышла с пустой рукой во взрослый мир. Прошли годы, но с момента нашей последней встречи я не переставала думать – почему он исчез? почему не позвонил, не написал? почему не приехал ко мне хотя бы раз? В конце концов, убедила сама себя, что у него были на то веские причины или он просто не смог этого сделать. Школа осталась за спиной, и пришло время идти дальше – высшее образование. Моё сердце тяготело к медицине, а тот факт, что я постоянно лечила Льва, после его драк, был финальным аргументом. Более чем успешно я сдала все экзамены и поступила в медицинский университет.

Первого учебного дня ждала с нетерпением и вот когда этот день, наконец, настал, я при полном параде с нескрываемыми возбуждением и жаждой знаний зашла в учебную аудиторию. Вокруг полно молодых парней и девушек: кто-то общается между собой, кто-то залипает в смартфоне, кто-то уставился в окно и изредка поглядывает на часы, которые висят над входом. Почти все сидят какими-то своими маленькими группками – видимо бывшие одноклассники – одиночек крайне мало, да и те находят какого-нибудь собеседника и изредка о чём-то переговариваясь, делают вид, что они вместе, этакая маленькая группка. Вдруг ко мне подсела какая-то девушка:

– Э-эм, тут не занято? – Невысокого роста с рыжим каре ярко-серыми глазами в белой блузке, у которой были расстёгнуты три верхних пуговки, чёрным галстуком на груди, чёрной юбке-карандаш, десятиденных колготках, в чёрных туфлях-лодочках на каблуке и с небольшим тёмно-красным клатчем в руках она стояла рядом и слегка наклонив голову, с некоторой надеждой что ли, смотрела на меня.

– Нет, не занято. Присаживайся. – Сказала я и слегка подвинулась, чтобы ей хватило места.

– Спасибо! – Поблагодарив меня улыбкой, она села рядом, поставив клатч рядом с собой. – Тоже первый курс?

– Да. Ты с какого факультета?

– С фармацевтики, а ты?

– Лечебное дело. Меня Аней зовут.

– Катя. – Девушка снова мне улыбнулась. – Слушай, а ты кого-нибудь здесь знаешь? А то все между собой общаются, будто давно знакомы.

– Не-а, я одна здесь.

– Понятно. А парня у тебя нет что ли?

– Есть, но… он далеко отсюда.