Нулевой экземпляр. Часть 2. Странная игра

– Эмм… нет. Не припоминаю. Я ждала тебя снаружи. Может это была уборщица? Надежда Павловна?

– Сидела молодая девушка. Вы с ней разговаривали, – слегка повысил голос Вадим.

– Нет, Вадим, ты что-то напутал. Такой девушки у нас не было, – поднимаясь со своего стула сказала Маргарита Осиповна, – я бы обязательно запомнила её.

Из коридора в этот момент послышался грохот и в дверь стремительно влетела молодая санитарка.

– Маргарита Осиповна, он опять! – крикнула она, глядя то на заведующую, то на её гостя.

– Сёма? Ох, я сейчас ему задам трёпку.

С этими словами она уверенно вышла за дверь и пройдя метров десять скрылась за поворотом. Вадим решил не терять времени напрасно и посмотрел на стоящую рядом покрасневшую девушку.

– Часто буянит? – спросил он, посмотрев ей прямо в испуганные глаза.

– Сёма вообще-то не из буйных. Он добрый. Давно он у нас живёт, почти тридцать лет. Меня ещё на свете не было, когда его привезли. Он очень плохо говорит, плохо ходит, видит слабо. Слышала – раньше он тут очень много хулиганил, вот поэтому за тридцать лет и стал таким. Был очень шумным. А теперь лишь иногда пытается добраться до архива, что в конце коридора. Только не говорит, зачем ему туда надо.

Вышедшая из-за угла Маргарита Осиповна посмотрела на Вадима, а точнее на их сладкие беседы с молодой санитаркой, но потом всё же решила позвать его к себе, исполнив подзывающий жест рукой.

– Я его вывела через чёрный ход, – вполголоса сказала она, глядя на смутившуюся девушку.

– А зачем ему в картотеку? – не удержался и спросил Вадим, идя навстречу заведующей.

– Семён один из ветеранов этой больницы, – ответила та. – Появился в начале девяностых, а может даже и в конце восьмидесятых. Я так уже и не помню. Был молодым парнем, осанка, шевелюра, взгляд. Но всё нёс какой-то бред, про какую-то дверь во времени, порталы и прочее. А самое интересное, что точно мог назвать своих родителей, которым на тот момент было лет по десять. Фамилию, имя, отчество. Причём всех родственников мог перечислить. Всё генеалогическое дерево. И с точностью всех называл. А время было тогда неспокойное, его посчитали помешанным, преследователем… сейчас бы назвали маньяком… и отправили к нам сюда. Поначалу давали очень тяжёлые препараты, а когда его отпустило, то все успокоились и никто ничего проверять не стал. Кому это было надо в такое сложное время? Верно, никому не надо. Вот и живёт теперь тут. А иногда немного хулиганит. Ну, да ладно… Сходи лучше до Дашки, она про тебя недавно интересовалась. Вчера вечером, вроде. Совсем не спала, но была такая спокойная. Она только после прогулки, а пока до ужина ещё есть время – вы успеете пообщаться.

Вадим поначалу даже не сдвинулся с места, но потом прошёл в открытую Маргаритой Осиповной дверь и сам закрыл её за собой. Даша сидела на кровати и смотрела в окно. Вадим осторожно сел рядом, положил ей руку на плечо и молча уставился в ту же самую сторону.

– Даша? – тихо произнёс Вадим

– Что? – спросила сестра.

– Куда ты смотришь?

– В окно.

– Это я вижу.

– Зачем спрашиваешь?

– Даша. У вас в больнице живёт подозрительно странный пациент. Мне кажется, я его знаю. Его зовут Семён.

– Жалко его. Недолго осталось ему жить, – мрачно сказала Даша.

– Почему это? – удивился Вадим.

– Умрёт, – пожав плечами равнодушно ответила она, и потом посмотрела на брата. – Ты взял его?

– Медальон? Да, он у меня.

– Дай мне посмотреть на него, – попросила Даша, протягивая руку.

Вадим достал медальон из рюкзака и протянул сестре, но так, чтоб он пока не касался её ладоней.

– Не бойся, – улыбнулась она, глядя в сторону его рук.

Одним уверенным движением она зажала медальон в своей маленькой ладошке и зажмурив глаза начала глубоко и шумно дышать. Спустя секунд пять она медленно подняла руку так, что кулак оказался напротив её лица, выражение которого напоминало нестерпимую головную боль с признаками защемления шейных позвонков. Вадим уже поднялся, чтоб выхватить медальон из её сжатого кулака, но сестра резким движением свободной руки с вытянутым вверх указательным пальцем дала понять, что этого делать пока не стоит. Спустя ещё секунд десять ломка стала сходить на нет и Даша плавным движением прислонила медальон к своему лбу.

– Вадя. А ведь я вижу её, – промолвила она, не открывая глаза.

– Кого? – удивился Вадим.

– Ту, что была в доме. Та, что пыталась убить тебя. Существо. Девушка. Это она, Вадя. Та, на кого ты думаешь. Анна. Но в то же время – это не Анна. Их там двое. Но она одна. Она тебя больше не ищет. Она ищет других. Я не знаю кого точно. Но потом вновь решит тебя найти. И меня тоже. Ей очень грустно, она чем-то сильно опечалена. И чем-то раздражена. И очень зла. И она одинока. И опасна.

– Даша, а как найти её?

– Тебе больше не надо её искать. Тебе надо найти место. Я вижу… я вижу небольшой дачный домик. Зелёного цвета. Я думаю, искать надо его. Внутри ты найдёшь все ответы. Раньше там жил мужчина, но теперь дом пуст. Дом одинок. Я его тоже вижу. Мужчина в красной рубашке. Мужчина роет землю. Под деревом. Она сковывает его сознание. Анна. Он прячет свёрток. Или хоронит тело. Подожди. Он делает и то и другое. Где-то там указан путь, но это не карта. Это как ключ, для того, чтобы найти другой ключ. Это как будто… игра.

– Странная игра, – прошептал Верстаков.

– Как крестики-нолики, – продолжила Даша, – надо просто подумать. Или… это он. Он и есть убийца. Он хоронит тело. Но не одновременно. А она хочет, чтоб ты нашёл это. Надо просто подумать…

– Тело? – не сдержался Вадим. – Кто хочет? Кто хоронит? Чьё тело? Что за бред вообще? Что за игра?

– Вот и узнаем, – сказала Даша, резко открывая глаза.

От такой уверенной речи сестры и её целенаправленного взгляда Вадиму стало настолько жутко, что по его телу пробежал лёгкий холод. Он взял протянутый ему медальон. Что это сейчас было? Его сестра не ясновидящая, чтобы вытворять подобные фокусы.

– Никогда не отдаляй его от себя, Вадя, – сказала она, – и тогда всё будет хорошо.

– А… родителей? Ты не можешь посмотреть где они? Живы ли они сейчас, – тихо спросил Вадим.

– Прости, но нет. Это немного не так работает.

После этого они ещё около получаса разговаривали на разные темы, она жаловалась на еду и на некоторых пациентов, рассказывала про передачи, которые показывают на обеде в общем зале, а он поведал, как прошёл интересно этот день и как не менее интересно прошёл день предыдущий. И каждую минуту Вадим удивлялся тому, как хорошо она стала говорить в последнее время.

Глава 14.

«Интервью».

Город Нерск. Июль 2018г.

Дождь шёл уже больше недели. От скучного, надоедливого, монотонно моросящего до сильного и шумного. Сопровождающийся иногда громом и молнией он ломал Вадиму совершенно все планы. Город просто-напросто утопал в грязной сырости. Несмотря на то, что приближалась середина лета, хороших деньков за последние два месяца насчитывалось не больше десятка. Похоже, и остаток тёплого времени года обещает быть испорченным непрекращающимися проливными дождями. С другой же стороны это была обычная ситуация для жителей города, они вовсе не привыкли к излишнему количеству жарких дней, идущих друг за другом. Лето – это, в основном, всегда дождь. Пару сухих дней кинем в июнь, несколько в июль и один или два в август. И хватит. И так продолжается уже давным-давно, и с каждым годом всё хуже и хуже. Отчего происходит такой феномен, жители города спрашивают уже далеко не первый год, но ответа на этот вопрос так никто и не услышал. Молчали все – и гидрометеорологи и климатологи и институт.

О том, что случилось с группой Дрягича, Вадим писал Александру Савенову ещё в конце прошлой недели. Ситуация, мягко говоря, сложилась скверная. Во всём, выходит, оказались виноваты именно те красные грибы, про которые Вадим недавно рассказывал Славе. На самом деле они имеют коричневый окрас, но в полной темноте переливаются лёгким алым светом.

Товарищ Васильченко в своём недавнем рапорте указал, что, предположительно, начальник смены – Вениамин Дрягич, исследуя местность, наступил на один из редких светящихся грибов-паразитов. Такой гриб часто сравнивают с кордицепсом, другим растением-паразитом. По всей видимости, гриб каким-то образом попал ему на кожу, что вызвало незамедлительную реакцию и проникновение в организм его заражённых частиц. Споры гриба, согласно утверждениям биохимического анализа, стремительно попали в тело, нарушив тем самым работу некоторых отделов мозга. В то время, как Вениамин Дрягич вернулся к товарищам, один из его бригады, а конкретно Алексей Капаев, разговаривал по телефону со своей женой. Именно ей он сообщил, что начальник ведёт себя подозрительно, даже немного дико. Капаев передал жене, что у Дрягича будто бы отключилась одна половина тела, так как он с трудом передвигался, опираясь лишь на правую ногу. Левая же его нога не работала совсем. Также он сообщил, что вся левая часть лица сильно сползла к шее. Левая рука так же не шевелилась. Изо рта обильно текла кровь. Подойдя к работникам он не попросил помощи, а просто накинулся на одного из бригады, предположительно на Виктора Попова. Со слов жены Капаева дальше она только слышала неразборчивые крики, из которых стало ясно, что Попов тоже был заражён спорами. Видимо телефон выпал из рук Капаева на землю. Из всего сказанного ею и на основе осмотра места происшествия можно сделать предварительный вывод, что после того, как Дрягич заразил спорами Виктора Попова, заражение перешло на всех остальных вальщиков, включая Игоря Шимаева, Михаила Вельмана, Романа Лисицына, Василия Федотова, Леонида Власова и Андрея Романовского, а также выше указанных Алексея Капаева и Виктора Попова. Недалеко от разорвавшегося от взрыва баллона с пропаном вагончика найдены пустые канистры, предположительно из-под топлива для генератора. Пока не ясна вся картина происшедшего, но точно известно одно – ни одного тела из бригады Вениамина Дрягича не обнаружено. На месте происшествия найдено и уничтожено семь единиц опасного гриба-паразита.

– Знаешь, что я думаю по этому поводу? – сказал рыжеволосый человек, сидящий на диване. – Они просто хотели выкурить оттуда этого Романа, облили вагончик бензином для генератора и подожгли, но потом взорвался баллон с пропаном, тем самым убив Романа и, судя по всему, находящегося рядом Виктора.