– Ну, наступил на своего любого конька, – заметил Мамин.
Идею подхватили Лиза и Славка, Мамин остался в меньшинстве.
Стебунцов, артистично заламывая руки, запел:
Он юнга, его родина – Марсель,
Он обожает пьянку, шум и драки.
Он курит трубку, пьет английский эль,
И любит девушку из Нагасаки.
У ней прекрасные зеленые глаза
И шелковая юбка цвета хаки.
И огненную джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.
Лизу очень развеселила эта песня. В свою очередь она спела:
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор
Нам разум дал стальные руки-крылья
А вместо сердца пламенный мотор.
Все выше и выше и выше
Стремим мы полет наших птиц
И в каждом пропеллере слышим
Спокойствие наших границ
Семен вошел в раж.
– Теперь ваша очередь, Алексей Степанович.
Мамин предвоенных песен не знал, поэтому запел, что вспомнил.
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза.
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза
Лиза и Семен мечтательно заслушались. Славка сказал:
– А я не помню такой песни. Никогда не слышал.
– Еще услышишь, Славка, – грустно ответил Мамин.
– Правда, Алексей Степанович, откуда эта песня? – поинтересовался Стебунцов.
– Ниоткуда. Знаю и все.
– А можно дальше. Я начало уже запомнил – бьется в тесной печурке огонь… - Стебунцов запел мягко и чисто. Как он сразу уловил мелодию.
– Я, Семен, петь не мастак. Давай я лучше тебе слова напишу, а мелодию ты уже знаешь. На сегодня все.
– Як же я?! – завопил Славка. – Я втоже спевать хочу.
– Давай, раз хочешь, – сказал Мамин.
Взвейтесь кострами,
Синие ночи!
Мы, пионеры, -
Дети рабочих.
Близится эра
Светлых годов.
Клич пионера:
«Всегда будь готов!»
В открытом проеме на чердак появилась голова Летуна. Он стоял на вахте.
– Что расшумелись. Давай, Семен, заступай. Твоя очередь.
– А ты, Летун, давай тоже пой, – крикнул Семен, недовольный тем, что песню Славки перебили.
Летун, не слезая с чердака, странно поглядел на сидящих внизу и, вдруг, запел совершенно неожиданно:
За что же мы боролись,
за что же мы сражались.