Воспоминания преданных о Шри Сатья Саи Бабе. Антология

Я сидел и плакал. Мы переписывались в интернете ночью: душа той девушки говорила из другого мира со мной через свою сестру. Сестра была у нас как проводник. На Земле между нами были тысячи километров. Друг друга мы никогда не видели. Та вообще ничего ни про Индию не знает, ни про что. И такие слова передает как проводник: «Ищи Бога в себе – там, внутри». Такие у меня необыкновенные переживания были… Вот это и есть Его любовь – Он здесь, Он всегда с тобой! Он всегда говорил: «Почему вы боитесь, если Я здесь?» Так что с Его уходом из тела ничего не изменилось. Физическое тело трансформировалось во что-то другое, а принцип тот же – Он защищает. И притом так защищает, что никто даже близко подойти не может.

– Да… Это поразительно.

– Он приходит во сне, когда Ему что-то нужно сказать, предупредить или показать мне, как правильно что-либо делать. Например, был период, когда я очень долго на четках молился, Иисусову молитву читал. А Он пришел как-то во сне, говорит: «Давай Я тебя по-другому научу. Я тебе дам Свою молитву. Она будет на русском языке. Там будет имя Иисус, там и Мать будет, и Саи». Но Он так слова поставил, что там всего пару слогов. Я ее не могу рассказать, потому что это – лично мое. Она действительно объединяет все имена. Такая вот универсальная молитва. Свами показал, как четки держать, в каких пальцах, как перебирать… Сколько кругов – полный цикл. Он мне рассказывал это все и показывал…. Он Сам приходит, когда захочет. А чтобы мне самому настроиться и увидеть Его…

– Нет?

– Только отклик в сердце. В сердце очень простой отклик – да или нет.

– Ты вот хиромантией занимался. Помогает тебе хиромантия?

– Я один раз у Бабы попросил Его руки посмотреть. Он говорит: «Ну давай иди смотри». И открыл мне две свои ладошки. А линии на них с такой скоростью у Него меняются – просто тысячи линий в секунду. Они у Него бегут, просто как змейки, ш-ш-ш. Я также долго изучал фотографии Его ладошек и могу сказать, что на всех этих фотографиях – очень разные линии.

– То есть линии у Него такие, какие Он сам захочет?

– Да. И эти линии для хироманта дают абсолютно разные интерпретации. Даже длина пальцев, даже длина фаланг, даже знаки – они все разные. Все время меняются.

– А помнишь, как было на даршанах: Он идет по залу и весь постоянно меняется. То выше становится, то ниже, то цвет Его кожи меняется. Как будто Он не идет, а течет.

– Да. Это, конечно, я помню. Но я вот именно на Его руки постоянно обращал внимание. И когда я Ему что-то давал, то все время старался Его руки рассмотреть и видел, что они каждый раз разные. Каждый раз, даже на фотографиях, они были разными.

– Но у нас тоже руки меняются во время жизни.

– Меняются иногда, но это, конечно, нельзя сравнить с руками Аватара. У людей так: чем больше в них доверия Богу, тем они быстрее меняются. И линии на ладонях у них меняются, естественно. Если человек думает: «Вот я такой герой, я сам всего добьюсь – ни одна линия не шелохнется. Все как четко определено по судьбе, от начала, от рождения, – так и стоит. Я фотографирую ладони некоторых людей в течение двенадцати лет, и ни одна линия у них даже не шелохнулась. Но я видел, как линии меняются за одну ночь у людей, которые говорят: «Все, Баба, больше не могу, я устал. Ты заварил эту кашу, Сам и расхлебывай. Пусть все, как Ты хочешь, так и будет. Все, устал, не хочу бороться». Тогда за одну ночь менялась и их судьба, и линии.

Я на Его ладонях видел, что линии на них не могли вместиться ни на двух, ни на десяти ладонях. Когда я смотрел на Его руки, мне казалось, что каждая Его ладонь – размером с ведро, и все линии бежали и очень быстро менялись. «Хочешь – смотри», – сказал Он.

– Это очень интересно…

– Таким образом Он мне показал руки всего человечества. Поэтому они менялись с такой скоростью, как сотни кадров в секунду, не отследить.

– Ты понял, что у Него на руках нарисованы линии всего человечества?

– Конечно. Они были все у Него, и одновременно ни одна не была стабильной, как будто семь миллиардов ладошек всего человечества передо мною прошли в ускоренной съемке за три секунды, и я видел мелькание этих фрагментов. А Свами мне улыбается и говорит: «Ты что-то конкретно хотел посмотреть?» Я говорю: «Баба, это просто желание было, не знаю зачем. Хотел Твои руки посмотреть – вот и посмотрел».

– А в чем проявляется, как ты думаешь, эта защита Саи? Потому что те, кто считается преданными, тоже совершают глупости, болеют, страдают. И от мирских людей, и от своих собственных глупостей. Так в чем же выражается и проявляется защита?

– Душа умершей девушки через свою сестру очень интересно мне этот процесс описала. Она – бытовой человек, никогда слова «эзотерика» не слыхала, никогда про астральные планы не слыхала. Так что она описывала все это бытовым кухарским языком. Она сказала: «Там очень много уровней. Какие-то миры составлены, как будто матрешка в матрешке. И это очень удивительно. Миры расположены так, что один мир находится в другом мире, а тот – в следующем мире. А люди часто устроены так: вроде бы человеческая форма, но на самом деле его тело застряло в низшем мире, чуть ли не в рептилоидной какой-то конструкции. Очень много среди людей таких. Так вот, ни один низший мир не может не то что просканировать, но даже повлиять на мир Саи».

То есть ни один из низших планов, ни одна сущность такая вот энергетическая, она даже не может подойти. Это абсолютно другой, недосягаемый уровень, туда нельзя ни с астрала пролезть, ни испортить, ни сглазить. У Саи это невозможно.

– Расскажи о своем взаимодействии с Бабой.

– Например, когда я начал изучать хиромантию, то вначале я пытался менять эти линии на ладонях. Потом Баба пришел ко мне во сне и сказал: «Хватит в детский сад играть, пора тебе взрослеть. Все, время этих игрушек закончилось». Это было год назад в Путтапарти. Он тогда сказал: «Я тебе даю год». Я говорю: «Баба, за год не успею», – хотя я не знал даже, о чем речь идет. А Он говорит: «О’кей, тогда даю пять».

– И что происходило потом?

– С тех пор всего один год прошел, но этот год был самым насыщенным во всей моей жизни. Я и социальными проектами занимался, и телевидением, и радио, и журналами, и публикациями. Если еще четыре года так же пройдут, то это будет нечто.

– Но ты что-то получил от этой насыщенности? Ведь насыщенность не всегда дает. Она, наоборот, чаще забирает.

– Я получил одно важнейшее качество, которого мне очень не хватало в жизни. И только пройдя через все разнообразные приключения этого года, я как бы сквозь игольное ушко пролез, и только потом я это качество получил. Это уверенность в себе. До этого у меня всегда была определенная зависимость от чужого мнения, от того, что обо мне скажут люди. И это очень ограничивало меня. Я не знал, правильно ли то, что я чувствую, или неправильно. И тут случилось так, что Баба меня запихнул в одну телевизионную передачу, к которой я не имел никакого отношения. Я эту историю редко кому рассказываю. Четким русским языком Он мне сказал: «Иди на ту битву, где надо раскрывать в себе экстрасенсорику».

– Это «Битвы экстрасенсов», что ли?

– Да. Я говорю: «Баба, я хиромант, а не экстрасенс». Но тем не менее Он так настойчиво это повторял, что я говорю: «Хорошо, Баба, я Тебе доверяю. Я пойду туда». Пошел я как на заклание. И Он меня там так макал! Но тем не менее, пройдя огромный конкурс людей, претендующих на некое место под солнцем, – а их около пяти тысяч было, – и в итоге став одним из победителей абсолютно на ровном месте, я обрел доверие. Рождается доверие, и, соответственно, неуверенность в себе проходит. Как только у человека рождается уверенность, то есть доверие к Богу, мгновенно повышается самооценка и уходят практически все комплексы.

– Повышается самооценка? А может, это, наоборот, укрепилось эго?

– Я тоже над этим думал. Потому что говорят, что испытание медными трубами, большими деньгами, – одно из самых сложнейших. У некоторых людей я наблюдал возникновение звездной болезни с самого начала до чуть ли не финальной стадии той передачи. Как-то эта болезнь мимо меня прошла, потому что я всегда понимал, что это проявляются не мои личные достоинства, а просто это Саи идет сквозь меня как через проводник.

Но я сомневался, идти ли мне на эту передачу, до последнего. Я был знаком с одним парнем, вот он – действительно экстрасенс. Я ему говорю: «Послушай, сейчас выбор у меня такой стоит: или к Бабе ехать, или на передачу идти». Он говорит: «Дима, я тебя в Индии сейчас вообще не вижу. Я тебя вижу на передаче». Я говорю: «Там же пять тысяч человек! Кто я вообще такой, как я туда попаду?» Он говорит: «Димка, я тебя вижу там». Я говорю: «Слушай, я, конечно, верю во все эти штучки, но нет, нет, нет».

– И что было дальше?

– Дальше мы поехали в Ашрам на Шиваратри. Приехал я в Индию и взял обратный билет на последние деньги. И тут мне звонят из Москвы и говорят: «Вы знаете, вы прошли на следующий уровень. Вам надо пройти еще один отбор». Я отвечаю: «Я сейчас нахожусь в Индии и смогу приехать только через неделю». Они говорят: «Нет, вам надо быть завтра». Я говорю: «Завтра никак не получится». Думаю, напишу Бабе письмо. И написал: «Баба, Ты мне или билет поменяй, или дай денег на новый, чтобы я сейчас же вылетел». Вечером перезванивают из ТНТ и говорят: «Вы знаете, у нас тут на неделю отложили съемки. Можете загорать дальше». Я говорю: «Хорошо. Все понял». В итоге я приехал тютелька в тютельку. Это был вариант, о котором я даже не просил: Баба просто взял и всю передачу перенес, чтобы я билет не менял.

– Эти вещи случаются с каждым из нас. Сотни таких случаев, я тоже могу рассказать. Каждый день это происходит – структурирование, оптимизация времени. А как с сестрами-то дальше было?

– Душа сестры с того света постоянно приходила к этой, живущей на Земле, и твердила ей: «Тебе нужно поехать в Индию, к Саи Бабе, к этому Учителю». Та говорит: «Где я деньги возьму? Мне в Индию съездить – это постараться надо еще столько денег найти». С того света сестра говорит: «Слушай: пойдешь в мой дом, найдешь старый матрац. Я тебе покажу место, где он находится. Разрежешь его от окна. И в нем деньги найдешь. Это тебе на поездку. Но не смей тратить ни рубля на другие цели». Женщина пошла туда, расковыряла матрац и достала оттуда сто семьдесят тысяч российских рублей! После этого она мне звонит и говорит радостно: «Деньги я там нашла, все было, как сестра сказала. Хватит мне этого на Индию или не хватит?» Я говорю: «Солнышко, сто семьдесят тысяч, конечно, тебе как раз на поездку хватит».

– Вот это здорово! Прямо какой-то космический банк. Бог захочет – и ты этот вклад заберешь.

– Такие вещи постоянно происходят. Вот, например, была со мной такая история. Однажды я привез с собой в Индию группу людей к Бабе. Ехали мы на трех автобусах. Я все время говорил им: «Друг за дружкой следите, чтобы вам ваши чемоданы не забыть нигде». Добираемся мы в Ашрам, выгружаемся, и тут я обнаруживаю, что у меня у самого рюкзака нет! А мы же на трех автобусах ехали и на рикше. Где я рюкзак оставил, не помню. Но там был мой паспорт, билет, там были абсолютно все деньги, там был фотоаппарат, который я купил специально, чтобы фотографировать ладошки. В общем, пришлось мне разворачиваться и ехать искать свой рюкзак. Иду я обратно к вокзалу и говорю Свами: «Баба, если из-за того, что Ты хочешь, чтобы я ладошки не смотрел, Ты у меня забрал фотоаппарат – забирай. Я буду понимать, что это просто не мое. Я тогда пойду на завод, буду работать на производстве». На вокзале я иду в полицейский участок. Там все смеются: «Расслабься, никому твоя сумка не нужна». И никто при этом ничего не собирается искать. Я сажусь в автобус и еду в другой город, который мы проезжали до этого. Прихожу на автобусную остановку и говорю: «Где-то приблизительно два-три часа назад мы группой с автобуса сходили, и я там, скорее всего, оставил свой рюкзак». Дежурный показывает на табло: «Смотри, каждую минуту здесь останавливается около трех проходящих автобусов. Ты понимаешь, что такое три автобуса каждую минуту? Здесь их сотни уже прошли». А что мне делать? Он говорит: «Иди молись». Все, снял я четки, начал молиться. Сижу полчаса, час, два, три часа, уже голова моя кипит. Закрыли автовокзал, мне говорят: «Выйдите на улицу». А там комары. Сижу я в шортах, в майке, молюсь. Пять часов прошло, наступила ночь, сверчки запели. И тут мужичок выходит из темноты с моим рюкзаком и дает его мне. Первая мысль у меня, конечно: «Пустой рюкзак подсунули». Я его открываю, смотрю: все на месте. Я – к мужичку, а его уже нет! Все в рюкзаке на месте, не тронуто вообще ничего. И где? В Индии! Это нереально вообще. И таких историй – множество.

– Расскажи о духовном опыте с Бабой, который оказался самым важным для тебя.

– Самый важный опыт случился со мной двенадцать лет назад. Однажды мне знакомый говорит: «Есть Бог на земле, вот Его фотография». И показывает мне фото Свами. Я думаю: и что это тут, какой это Бог? Фотография какая-то. Бог фотографируется? Нет, что-то тут, думаю, не то. Тем не менее в ту же ночь ко мне пришел Баба в белом одеянии. Стоим мы с Ним на горе, и он на русском языке мне говорит: «Посмотри вон туда». Мы смотрим, а в низинке лежит огромное чудовище – крокодил с головой дракона. У него пасть открыта, и выглядывают наружу огромные клыки, зубы. Вдоль него идет длиннющая очередь людей, и все по очереди засовывают голову этому чудовищу в пасть. Я говорю: «Баба, что это вообще происходит?» Он отвечает: «С преданностью, с доверием ко Мне можно безопасно засунуть голову даже в пасть к крокодилу». Я посмотрел – и мгновенно перенесся к тому чудовищу. Засунул ему в пасть свою голову, а потом легко ее вынул. И что-то внутри меня как взорвется, и я проснулся в огромной эйфории. Это была моя самая первая встреча с Бабой. Я понял, что с доверием к Богу можно безопасно проходить самые тяжелые ситуации. Доверие – это самое главное для меня было. Был период, когда Он каждые три дня ко мне приходил, постоянно обучал чему-то. Но тогда пришел торжественный, в белом наряде. И что бы сейчас ни происходило, куда бы сейчас жизнь меня ни ткнула, всегда в моей голове крутится эта фраза: «Доверие. Не сам ты сюда попал и не ты здесь будешь что-то решать. Но чем больше ты будешь за это хвататься, тем больше по рукам получишь».

– И как эти опыты в тебе соединились с внешней жизнью?

– Я в то время заканчивал пятый курс университета. Специальность – земельное право. Эта профессия была очень прибыльной в Беларуси. И думаю я: «Что я делаю? Не хочу я на самом деле защищать диплом. Не моя это профессия». И в моей голове четко раздается голос: «Не сдавай. Не сдавай». Я вышел и говорю: «Все, я бросаю это». Все подумали, что я реально спятил. Я говорю: «Да у меня все хорошо, поймите. Я просто не чувствую, что это мне нужно. По уму очень красивая сказка выходит, но сердце не хочет в этом участвовать». Кстати, до этого еще одно чудо было. Учась на пятом курсе, я однажды все бросил и уехал в Индию. Просто взял и поехал зимой, и целый месяц был у Бабы. Приехал и обнаружил, что ни один лектор за это время не увидел, что я отсутствовал! У нас за три пропуска полагалось исключение без права на восстановление. А у меня за целый месяц ни одного пропуска не было отмечено. Я приехал зимой, загорелый. Они говорят: «Ты где, в солярии был?» Я честно отвечал: «Я в Индии был». – «Как в Индии? Ты же вот, сидел на первой парте, мы тебя все видели! У тебя нет ни одного пропуска. Журнал вот смотри». Все в шоке были. Я им начал про Бабу рассказывать, и они как дети – вся профессура собралась, расселись в аудитории по рядам. Не студенты, а профессора маститые, преподаватели, декан, замы. И я им рассказываю про Бабу, как Он кольцо мне материализовал и какие Он чудеса творит. После этого, когда я отказался от госэкзамена, они сказали: «Значит, это Саи Баба тебя уводит». Меня избавили от распределения, и я его не отрабатывал. Моя жизнь с того момента раз – и повернулась совершенно под другим углом. Я теперь так благодарен, что я не ум свой послушал, а именно сердце. Хотя после пяти лет обучения я в никуда прыгнул вообще, в то время как у меня жена была беременная и жить толком негде было.

– Это и есть доверие?

– Да. С Бабой вообще такое чувство, что ты у Него на коленках сидишь, что ты у Него при этом самый любимый, единственный и неповторимый. И страха нет, исчезает страх. А там, где нет страха, – там чистая, сплошная любовь. И это единственное, что важно.

– Может ли любовь изменить судьбу, как ты считаешь?

– Чем больше любви в жизни человека, тем быстрее у него восстанавливаются гармоничные линии судьбы. Вот пример с моим отцом. Однажды, несколько лет назад, я посмотрел его ладонь. И вижу – ему осталось жить всего год. И когда ты видишь такое у родного человека, происходит сам по себе такой диалог в голове: «Вот, его не станет через год. А будешь ли ты плакать? Ты знаешь: смерти нет. Ты вообще в этом подкован. Ты научился астральное тело доставать из этого телесного футляра, видеть себя со стороны, путешествовать во вселенной… Тебе Баба давал столько подобных опытов. Ты знаешь, что дух бессмертен. Но тем не менее на вопрос, будешь ли ты плакать, когда твой отец умрет, искренне себе отвечаешь: да. Вопрос следующий: а почему?» Это самоанализ был такой. Я не знаю, может, это Баба во мне говорил, может, совесть, может, сердце. Для меня это одно и то же на самом деле. А голос говорит: «Ты отцу своему никогда не показывал, что ты его любишь. Ты никогда ему не говорил, что он для тебя – самый родной человек». И я сделал то, чего не делал все двадцать восемь лет своей жизни. Я пришел к нему, взял его за руку и говорю: «Папа, прости меня, пожалуйста. Я очень сильно на тебя когда-то обижался, я не понимал многих вещей. Моя подростковая агрессия зашкаливала. Я думал, что я самый умный, что я знаю, как надо жить, как вам всем надо жить. Я вас всех хотел построить. Папа, это были мои амбиции». Я извинился, сказал ему, какой он самый-самый, и отпустил ситуацию. Сфотографировав при этом его ладонь. Через полгода, когда я был опять на родине, я посмотрел его ладошку. Знаешь, это была абсолютно другая ладонь! Я эти две фотографии показываю всем. И люди, не сговариваясь, произносят одну и ту же фразу: «Ни фига себе!» Даже те, кто не понимает ничего в хиромантии. Потому что выглядят все линии абсолютно по-другому. С тех пор прошло уже шесть лет.

– И все хорошо? Отец жив?

– Да. Он жив. Я же говорю: единственное, что важно, – это любовь.

«Путь сердца»

Фред и Валери Вундерлиш, Франция