Древние приходят,
покорённые бытием.
Они владеют
преданием об истине бытия:
бытие есть событие;
событие есть начало;
начало есть разгрузка;
разгрузка есть прощание;
прощание есть бытие.
Die Zeit / Время
Доколе? Далеко ли?
Лишь когда остановятся часы,
маятник стучать там и здесь
перестанет,
услышишь ты наконец:
они идут,
они шли,
и больше не идут.
Уже поздно вечером часы,
бледные следы
текущего времени,
приближающие конечность,
ускользнут
прежде всего
от тебя.
Wir wollen warten / Мы желаем ждать
У врат весеннего сада,
мы желаем молча ждать,
напрягая слух,
пока жаворонки не взлетят,
пока не зазвенят песни и струны,
пока не проснётся ручей,
пока у стада серебряные колокольчики
не запоют хоралом радости над миром.
Der Wind / Ветер
Что минует нас,
то бережно сохранится
и ветром вольным умчится
прежде всего
на стихотворном пути,
где никто не спешит,
особенно те,
кто опоздал сказать: «Здравствуй!»
Amo: volo ut sis / Я люблю: я хочу быть
То, что сказали мы это спозаранок,
говорит, как долго мы мимо себя блуждали,
лучше поздно услышать, чем спрашивать
о том, что призывало нас исполнить это,
чтобы слово было прочитано правдиво:
«Как сподобиться мне, чтобы жили по сути?»
Таинство хранит слово,
спроваженное в отдалённые окраины
невостребованных внезапных озарений;
предчувствующее,
предостерегающее:
сосредоточенное
на свободной молитве;
исчезающее
пред высоким светом,
затенённое, спутанное, изломанное
в ущельях смертных;
мир возвышается
в те высоты, где нет
ни быта, ни кувшина, ни обуви,
ни боли, загнан,
зовёт нас домой,
одолевать уступ за уступом,
что мужеству доступно
лишь того, кто издавна страдал:
чтобы со-чтение звалось
законом сущности.
Tod / Смерть
Где мы, далеко ли,
коли изволим
оклик Рильке исполнить:
«Да будет разлука впереди…»?
Живущие в смерти?
Недоступная местность,
нет – не предел, нет – не излука,
неслышный звук
у истока,
у светлого ничто:
бытия первый облик —
недостижимый к изничтожению;
в себе-другом-едины:
отдалённая область
ближайшего сближения.
Примечание: * Sonette an Orpheus II, 13