Воспоминания преданных о Шри Сатья Саи Бабе. Антология

– Да, мы уже являемся этим.

– Я смеялся, чувствуя, что мое тело стало жидким, как желе. Когда я вышел из Мандира, мистер Лал уже ждал меня. Он посмотрел на меня и спросил: «Почему ты такой счастливый?» А я не мог ответить, потому что счастье не давало мне говорить! Лал спросил: «Что ты делаешь?» Я сказал: «Ничего я не делаю. Я просто пребываю сам с собой!» – и Лал тоже начал смеяться. Потом он взял меня за руку, и мы с ним пошли по Ашраму, размахивая руками, как два идиота. Мы шли вперед без всякой причины. Затем Лал сказал: «Увидимся на сатсанге» – и ушел. Придя в сад, я обнаружил, что людей там собралось больше, чем в прошлый раз. Лал посмотрел на меня и сказал: «Ты осознал свое истинное «Я», но потребуется какое-то время для того, чтобы ты сбалансировался в этом состоянии».

– Естественно.

– Очень много вещей потом начали подниматься во мне, но это уже не было проблемой. Когда ты знаешь, что такое ум, то его игры уже больше не являются для тебя вызовом.

– Конечно.

– Спустя какое-то время я начал давать сатсанги в саду Ашрама. Кроме меня, в тот период было еще несколько человек, проводящих там беседы. Затем я начал проводить сатсанги возле ашрама Рамана Махарши, а потом мне начали приходить предложения из России, Украины, Эстонии, Латвии…

– Из стран СНГ.

– Да. И потом я потерялся, попал в ловушку этого движения. Я понял, что даже если я захочу остановиться, то не смогу… И тогда я снова вернулся в Индию.

– О Рамана Махарши Саи Баба говорил, что он являлся зрелой душой. С твоей точки зрения, что такое зрелая душа?

– Зрелостью называется тот ум, который уже ничего не хочет. При этом существует тело, которое может переживать все что угодно с тем умом, который ничего не хочет. Ты понимаешь, что все приходит и уходит само по себе: удовольствия и боль, отношения и друзья… Все движения, все действия физического тела происходят на автопилоте. Все опыты, которые должно получить физическое тело, произойдут в любом случае, а ты остаешься просто осознанным. Ты осознаешь активность тела, не имея при этом отождествления с ним. В этом состоянии ты уже не можешь оценивать активность и деятельность своего тела и всех других тел как хорошую или плохую. Ум, который достаточно пуст, может понять больше, чем обычный. Тот, у кого в уме существует очень много предубеждений, не сможет понять простую правду, потому что это слишком просто: нет отдельных от других независимых автономных существ, есть только Одно. Существует только одно единство. Нет второго.

– Когда ты попал к Саи Бабе, то просил только Бога. Других желаний у тебя уже не было…

– Да, потому что все действия я перед этим уже сделал: я совершал и ритуалы, и молитвы и делал социальную работу, севу…

– Были ли у тебя в жизни моменты, когда ты обращался к Бабе за какой-либо помощью?

– Я вспоминаю такой момент: во мне была одна тенденция, которая меня беспокоила. Я не мог избавиться от нее самостоятельно. У меня были в Ашраме неприятности из-за этого, и я даже не хотел выходить из своей комнаты, потому что чувствовал стыд. А потом я решил, что должен поговорить об этом со Свами. Я пошел в Мандир, сел там в углу и стал смотреть на дом Саи Бабы.

– Да, все смотрели на дом Бхагавана в ожидании того момента, когда Он оттуда выйдет на даршан.

– Когда Баба вышел из Своего дома, я издалека увидел, что Он смотрит на меня. Баба подошел ко мне и спросил: «Что ты хочешь?» Я ответил: «Я хочу пандамаскар. Я должен притронуться к Твоим стопам, чтобы Ты убрал проблему из меня». И Свами сказал: «Давай» – и отошел назад. Я, конечно, надеялся, что Баба разрешит мне получить у Него паднамаскар, но ожидал, что это будет, как обычно бывало, когда Он подходил к человеку вплотную. Но когда Баба отошел от меня, я был оставлен без выбора: мне пришлось просто полностью лечь на пол для того, чтобы дотянуться до Его стоп. После этого Баба ушел в комнату для интервью и оставался там, пока не закончились баджаны.

– Ты отдал Саи Бабе что-то особо неприятное?

– Я сдался. Я вытянулся и просто лег на пол. То, что Он отошел от меня, означало, что мне нужно полностью сдаться.

– Это называется простирание. Есть такая практика. И что, ты в тот момент полностью сдался Богу?

– Не то чтобы я сдался… Я сдал свою голову. Что ты можешь сдать Богу? В первую очередь, свои идеи.

– Свами приходит к тебе в снах?

– Да. В основном, это случалось в то время, когда мне нужно было в очередной раз ехать в Индию. Свами появлялся в моих снах, и через какое-то короткое время я приезжал в Индию.

– Ты был привязан к форме Свами? Что ты чувствовал, когда Баба оставил тело?

– Привязанность… Нет, в то время я уже не был к Нему привязан. Когда ты не привязан к своим собственным форме и имени, ты точно так же не привязан и к другому имени и форме. Конечно, когда я вспоминаю тот момент, когда Баба оставил тело, во мне поднимаются разные эмоции и чувства. Они есть, и это естественно, потому что почти двадцать лет я провел в Ашраме Саи Бабы возле Него! За это время моя жизнь полностью изменилась. Она полностью трансформировалась и повернулась на триста шестьдесят градусов. Без Саи Бабы я бы стал сумасшедшим или был бы уже просто мертвым.

– Как ты бы оценил свою жизнь до Свами и сейчас?

– Сейчас во мне нет конфликтов. Конфликт, как таковой, перестал существовать. Мне кажется, что сейчас человеческие существа стали еще хуже, чем были, в соответствии со стандартом нормы. Но я понимаю, что у них нет выбора. Когда конфликт в тебе закончился, жизнь все еще остается жизнью и тебе нужно делать то, что нужно делать. Тело продолжает быть здесь, и у него есть какие-то требования. Поэтому действия происходят для того, чтобы удовлетворить эти требования. Это происходит так же, как в обычной человеческой жизни, но в ней уже нет конфликта, нет чувства отдельного существования. Я так же, как и раньше, езжу в Ашрам, но теперь во мне нет ни беспокойства, ни страха. У меня случаются препятствия и вызовы, но я прохожу сквозь них очень мягко. В состоянии осознания ты идешь сквозь жизнь как горячий нож сквозь масло. В процессе этой деятельности ты понимаешь, что активность тела происходит автоматически, без всяких усилий с твоей стороны.

– Кем ты себя видишь в этом мире и чем для тебя является вселенная?

– Когда ты понимаешь, что ты и есть Он, тогда и Он исчезает, и ты исчезаешь. Вы соединяетесь как одно, и тогда не остается никого, кто будет молиться кому-то для чего-то. Двойственность исчезает, разделение исчезает. Я теперь не вижу себя нигде. Вселенная и есть я! Я не вижу себя индивидуальным телом. Когда отождествление с физическим телом исчезает, тогда вся вселенная становится твоим телом. Конечно, человеческое тело не отдельно от всего этого. Это как компьютер: программы все еще остаются здесь, и происходят какие-то действия, существуют какие-то реакции… Есть какие-то привлечения чего-то и отталкивания чего-то, но нет отождествления со всем этим. Ты видишь, что это происходит просто автоматически и без усилий. При этом нет ни выбирающего, ни выбора. Я провожу сатсанги. Я могу говорить об этом потому, что ответы происходят из моего собственного опыта. Я проходил через все препятствия, через которые все проходили. Я попадал во все ловушки, в которые все попадали. Я так же страдал от всего этого, как все страдали. Я был потерян в том самом месте, в котором меня потеряли. И теперь, когда мне задают вопрос, я знаю, в каком месте леса находится тот, кто спрашивает, потому что я тоже был в этом лесу, я тоже там терялся. Саи Баба говорил: «Ты можешь накормить голодного, дать лекарство больному, дать образование невежественным, дать убежище бездомному… Ты можешь называть все это служением, севой, но это не служение. Настоящее служение состоит в том, чтобы для начала избавиться от своего собственного чувства разделенности и затем помочь другим людям избавиться от их чувства разделенности. В действительности, служение человеческим существам заключается в том, чтобы избавиться от своего эго и затем помочь другим избавиться от их эго».

– Ратан Лал, старый преданный Саи Бабы, оказал на тебя большое влияние своими сатсангами?

– Да, он давал мне разные подсказки.

– Как ты понимаешь фразу Саи Бабы: «Я позвал миллионы, а идут единицы»?

– В другой раз Он сказал: «Самолет здесь, все билеты разобраны, но никто не заходит в салон. Почему? Даже если ты подойдешь к пограничным воротам, тебя может отвлечь то, что ты будешь смотреть телевизор или пить чашку кофе. Ты не сможешь услышать, что тебя зовут, и пропустишь свой самолет. Тогда не обвиняй ни самолет, ни капитана – виноват только твой собственный ум. Все едино, все едино, все едино. Сдайся! Если ты услышал это, что-то может произойти. Если нет, то тебе нужно ожидать следующего самолета». Что поделать? Иисус тоже говорил об этом: «Много званых, но мало избранных».

– Как ты считаешь, от чего все это зависит?

– Я думаю, что все предопределено: если что-то должно случиться, то оно случится. Таким образом, самореализация тоже предопределена. Но тот, кто прошел, в действительности не избранный, он – просто счастливчик. Дела обстоят таким образом, как будто у Абсолюта есть огромная кастрюля риса и каждая рисинка – это воображаемая индивидуальная душа. Абсолют не выбирает оттуда или отсюда: он съедает то, что должен съесть, и выбрасывает то, что не должен.

– Свами говорил: «Когда Аватар приходит на Землю, это дает каждому шанс на реализацию».

– Да, это правда. Но не все хотят этого! Баба говорил: «Я буду давать тебе то, что ты хочешь, пока ты не захочешь того, для чего Я пришел, и не попросишь то, что Я пришел тебе дать. Если ты хочешь воду – вот тебе вода. Если тебе нужна больница – вот тебе больница. Если тебе нужна школа – вот тебе школа. Если тебе нужны деньги – вот тебе деньги. Хочешь жену – вот тебе жена, хочешь детей – вот тебе дети. Если тебе нужна ручка – вот тебе ручка… Но никто не спрашивает о просветлении или самореализации – о том, для чего Я пришел!» Все говорят Саи Бабе: «Дай мне, дай мне, дай мне» – или: «Забери это от меня». Но почти никто не говорил Ему: «Забери меня отсюда!» Почти никто не говорил: «Проведи меня из темноты к свету, забери меня из невежества в знание»…

– Хотя такая молитва существует. Ее пели в Мандире каждый день.

– Все наши молитвы эгоистичны. Милость Саи Бабы присутствует всегда, но чего нет, так это – человеческих усилий! Баба говорил: «Когда нисходит милость и присутствует усилие, тогда будет реализация». Я могу сказать преданным Саи Бабы: «Где твое самоисследование? Где твоя сдача? Никто не может исследовать тебя за тебя и никто не можешь сдаться за тебя! Если кто-то говорит тебе: «Подними свои руки», – то это значит, что никто не может за тебя поднять эти руки. Ты должен поднять свои руки сам! То есть, в основном, усилие – это твое собственное действие». Свами произносил так много речей! Эти речи рассчитаны на любой возможный уровень понимания. Но когда ты обнаруживаешь, что ты и есть тот, кто сдался, то даже забываешь обо всем, что Баба говорил до этого момента. Произведя самоисследование и сдачу, ты можешь забыть обо всех словах и речах. Придет момент, когда тебе нужно будет забыть вообще все, и ты забудешь обо всем, за исключением «Я есть». И уж этого ты не сможешь забыть!

– Конечно, ведь ты являешься этим.

– Но для того, чтобы узнать это «Я есть», человеку нужно забыть обо всем другом. Мы можем продолжать цитировать Саи Бабу. Есть много людей, которые приезжают в Ашрам по двадцать, тридцать, сорок лет подряд. И они продолжают цитировать, цитировать, говорить, говорить, проповедовать, проповедовать… Если уж цитировать Саи Бабу, то давайте вспомним вот эти Его слова: «Все вы говорите как герои, а практикуете на ноль. Начните практиковать хотя бы одну вещь, и тогда начнете двигаться вперед. Без собственной практики вы становитесь этакими духовными попугайчиками, повторяющими разные слова без понимания их смысла». Те преданные Бабы, в которых присутствуют намерение и внимание, остаются в молчании. Они ассимилируют влияние Аватара и реализуют свое настоящее «Я». Я познакомился со многими людьми в Ашраме Саи Бабы. Десятки лет они говорят о духовности: говорят, говорят, говорят… Это двойственность. Таким людям хочется сказать: «Просто останься в молчании, хотя бы на момент или на два. Забудь обо всем и ничего не хоти». Но они не могут в действительности сделать этого, потому что их ум очень беспокойный: «Я хочу вот это, я хочу вот то…» Даже серьезные люди, которые приезжают к Саи Бабе, через некоторое время забывают, зачем они приехали к Нему в Ашрам. Они говорят: «Я приехал за просветлением», – а через два дня ты видишь, что этот человек занят чем-то совершенно другим. Что тут поделаешь! Просветление – это смесь двух понятий: «я не знаю» и «я не хочу». Незнание и нехотение – это просто бытие. Это так просто! Я не знаю, как сделать это сложным. Может быть, ты сможешь меня научить, как сделать это сложным: «Откройте вот ту чакру и вот этот канал, поднимите свою энергию, ешьте здоровую еду, ешьте прану, практикуйте йогу…» Ничего из этого не работает. Просто оставайся в молчании! Оставайся в молчании ментально.

– Ну да, для начала – хотя бы ментально.

– Тем людям, которые приезжают в Ашрам Саи Бабы, я бы посоветовал: «Если уж ты приехал сюда, то просто будь здесь. Ничего не хоти, забудь обо всем – этого достаточно. Ничего не делай, потому что энергия, которая присутствует здесь, сама все сделает». Находясь в Ашраме Саи Бабы, в какой-то момент каждый человек понимает, что там он чувствует себя так легко, так приятно, как будто его ум хотя и работает, но присутствует что-то такое, что все это уносит.

– Ты сказал, что когда-то обладал разными силами и сиддхами и очень хотел избавиться от них. Ты избавился от всего этого?

– Я потерял их все. Я стал бессильным.

– Ты считаешь, что твои сиддхи мешали тебе осознать высшее «Я»?

– Да, мешали, потому что мои силы были витальными, они находились в поле ума. Но все, что находится в поле ума, является просто феноменом, манифестацией. Истина находится вне этого.

«Дары любви»

Джагадиш Кумар и Назира Алибаева, Индия

– Джагадиш, каким было твое самое большое чудо на пути с Сатья Саи Бабой?

Джагадиш: Саи Баба меня воскресил после того, как я умер.

– Сколько лет тебе тогда было?

Джагадиш: Мне было полтора года. Я простыл, как обычно дети простывают, и мама меня положила в больницу. Врач осмотрел меня, назначил лечение, и в первый день мне стало лучше. Но на второй день стало хуже, на третий день – еще хуже, и всю неделю было совсем плохо. На седьмой день я вообще уже не подавал признаков жизни, и врач выписал матери справку о моей смерти: «Забирайте своего сына, он умер». И дал ей справку о моей смерти.

– А где это было, в каком городе?

Джагадиш: Это было в городе Агра. Вместо того чтобы похоронить меня, мама привезла мое тело домой, села и стала плакать. Один-два раза в год в наш дом приходил дервиш, старик-мусульманин. И как раз в тот момент старик пришел и увидел, что моя мать плачет. Он спросил: «Почему ты плачешь?» Мать отвечала: «Врачи говорят, что мой сын умер, и написали справку о смерти. Но у меня такое чувство, что он не умер, что он – живой». Дервиш произнес: «Если у тебя такое чувство, то я тебе могу подсказать одно место, где, возможно, тебе помогут», – и он сказал матери, чтобы она ехала к Сатья Саи Бабе. И моя мать собралась ехать к Свами. Тогда скорого поезда не было, как сейчас. Поэтому она с моим телом до Ашрама Бабы добиралась трое суток.

– Трое суток!

Джагадиш: Да, трое суток добиралась. Приехала она в Ашрам – тогда там ни Мандира, ничего еще не было. В ожидании даршана Бабы все люди сидели прямо на земле.

– Это какой год был?

Джагадиш: Был 1975 год. В тот момент, когда моя мама приехала, Баба гулял по саду. Мама подошла к Нему и приложила к Его стопам мое тело.

– Но ты к тому моменту не дышал уже более трех суток?

Джагадиш: Да. Я не дышал. И была выписана справка о моей смерти. Мама горько плакала, и Баба спросил ее: «Почему ты плачешь?» Она отвечала: «Баба, мой сын умер». Свами произнес: «Все, кто в этот мир приходит, должны уйти. Мы все здесь смертны». Но моя мать возражала: «Он же маленький еще, ничего не видел в этом мире», – и продолжала плакать. Баба рукой махнул и удалился. Но потом вернулся обратно, сел на землю, и из воздуха материализовал черный камень. Затем Саи Баба семь раз провел этим камнем по часовой стрелке. Восьмой раз Он не успел провести – я ожил и закричал! Камень Баба отдал моей маме и сказал: «Этот камень похорони и сделай так, чтобы твой сын никогда его не увидел. И на Шиваратри проводи над ним пуджи».

– Над этим камнем?

Джагадиш: Да, над этим камнем. И моя мама до сих пор так делает. Она закопала этот камень. Только она знает, где это место, и она там проводит пуджи на Шиваратри.

– Уникальный случай. Мать твоя жива и сейчас и до сих пор проводит эти пуджи?

Джагадиш: Да.

– Слава богу. Я рад за вас.

Джагадиш: Все члены моей семьи после этого случая стали преданными Саи Бабы. Я был на интервью у Свами больше 70 раз.

– Больше 70 раз!

Джагадиш: Да. Мои родители каждый месяц приезжали сюда, и я с ними. Свами брал нас на интервью и материализовывал вибхути.

– Твои родители так в Агре и жили потом?

Джагадиш: Да.

– А в Путтапарти ты постоянно сколько лет уже живешь?

Джагадиш: Я здесь постоянно живу с 2002 года.

– После случая твоего воскресения ты когда-нибудь чем-нибудь болел? Были у тебя заболевания?

Джагадиш: Нет.

– Ты никогда ничем не болел?

Джагадиш: Никогда не болел. Одно время я учился в России. Там иногда бывал мороз больше 30 градусов, но даже эта зима не влияла на мое здоровье.

– А после того, как ты подрос, жил осознанно, ты обращался к Бабе за помощью?

Джагадиш: Да, всегда. Но в последний раз, когда я был на интервью с моей женой и ее родственниками, произошла такая ситуация. Баба моей жене материализовал кольцо, а ее брату материализовал кольцо и часы «Ролекс». И я говорю: «Баба, а мне Ты материализуешь кольцо?» Свами посмотрел на меня и говорит: «Я тебе жизнь вернул, Я тебе жену-красавицу дал, Я тебе такой прекрасный дом дал, и ты после всего этого какое-то маленькое колечко у Меня просишь? Как тебе не стыдно?» После этого у меня все пропало…

– Пропали все желания.

Джагадиш: Действительно, да.

– Но ты постоянно к Бабе обращаешься за помощью?

Джагадиш: К Свами даже обращаться не надо, потому что Он и так все знает – кому что когда нужно. Душой просто ты к Нему повернулся – и Он все делает. Он же Бхагаван! В моей жизни Баба творил множество чудес, но самых крупных было три. Первое чудо – это мое воскресение. Второе чудо – тоже спасение моей жизни.

– Расскажи, как это было.

Джагадиш: Я должен был лететь в Таиланд по вопросам бизнеса. Когда я собираюсь за границу, то всегда призываю Бабу, спрашиваю разрешения на путь и Его благословение. В тот раз мне удалось попасть к Бабе на интервью. Свами спросил меня: «Как твои родители, как дела?» Я отвечал: «Все нормально, Баба. У меня есть дела в Бангкоке. Можно мне ехать?» И Он мне говорит: «Сиди дома, никуда не лети!» Я расстроился, потому что все мои партнеры улетели в Бангкок. Дома рассказываю матери: «Баба сказал, что мне не надо никуда ехать, чтобы я сидел дома». Мать говорит: «Ладно. Что ты теряешь? Раз Баба так сказал, значит, никуда ты не поедешь». Я соглашаюсь: «Хорошо». Мой рейс должен был быть Дели – Бангкок, а затем Бангкок – Катманду и Катманду – Дели. Я не полетел, а этот самолет на пути из Катманду в Дели был захвачен таиландскими террористами!

– Шумная история была по телевидению.

Джагадиш: Да. Я увидел по телевизору в новостях, что террористы захватили самолет, в котором я собирался лететь. Они убили пять молодых пассажиров и передали индийскому правительству требование освободить террориста, который сидел в индийской тюрьме. Они сказали: «Или вы его освободите, или мы весь самолет взорвем». Когда я все это услышал, то снова поехал к Бабе и опять попал к Нему на интервью. Я со слезами сказал Бабе: «Спасибо, Ты меня второй раз спас!» И Он мне отвечает: «Если бы ты летел в том самолете, то был бы пятым молодым человеком, убитым там. Ты должен был там погибнуть». Вот поэтому когда я куда-то собираюсь, то всегда спрашиваю разрешения у Бабы: можно ли мне ехать или не надо. История с тем самолетом закончилась на том, что из индийской тюрьмы правительство выпустило террориста и самолет был освобожден. Вот такой сильный опыт у меня был, когда Баба спас меня во второй раз.

– А какой был третий серьезный опыт?

Джагадиш: Третий серьезный опыт я получил, когда Баба мне подарил жену. Когда в очередной раз я попал на интервью, то спросил: «Баба, когда я женюсь?» Свами отвечает: «А что, сильно хочется?» Я говорю: «Не столько я хочу, сколько родители меня заставляют». Тогда Баба сообщил: «Я тебе человека приготовил. Она чуть старше тебя. Но у вас будет все взаимно». Я спрашиваю: «А когда я ее встречу?» Свами отвечает: «Месяца через три-четыре». Я говорю: «Хорошо». Прошло какое-то время, и однажды я познакомился с одним русским костоправом. Я оставил ему свою визитку и сказал: «Если твои друзья будут прилетать в Дели, то, может быть, им понадобится какая-то помощь, машина или что-то другое. Звоните мне». Он сказал: «Хорошо», – и уехал. Однажды, месяца через три, этот человек звонит мне и спрашивает: «Ты меня помнишь? Я тебе спину лечил». Я отвечаю: «Да, помню». Он говорит: «Завтра моя духовная сестра прилетает в Индию. Ты можешь ее встретить в Дели, в аэропорту? Ей надо организовать гостиницу, а на следующий день отправить ее в Бангалор». Я спрашиваю: «Во сколько она прилетает?» – «Рано утром». Я говорю: «Хорошо. Встречу». Выключил телефон и спрашиваю себя: «Зачем я это сказал, мне же придется теперь ночью ехать в аэропорт!» В общем, встретил я эту девушку по имени Назира и повез в гостиницу. Едем мы с ней, разговариваем про Саи Бабу. И я чувствую, что меня начинает колбасить, и не могу понять, что со мной творится. Она мне говорит: «Может, вам уже надо идти работать? Уже время?» Я отвечаю: «Мне хочется пообщаться с вами». Мне в это время информация идет внутренняя, что надо показать этой Назире город Джайпур. Почему-то мне начинает казаться, будто она жила в этом городе в прошлой жизни и теперь, если она увидит все это, то вспомнит себя там. И я говорю: «Назира, нам надо поехать в Джайпур. Я его вам покажу, а потом и Бангалор весь покажу вам». Она отвечает: «Нет, мне в Путтапарти надо, меня там люди ждут». Я говорю: «Поездка в Джайпур займет всего несколько часов». Короче, она согласилась. И вот мы едем в Джайпур по трассе – я рядом с водителем, а она сидит сзади. И внутри меня колбасит, и я не могу понять, что со мной творится, – никогда такого не было. Хотя до этого я всякое видел в жизни. И я начинаю читать мантру моих предков и прошу Бабу: «Свами, дай мне ответ, что со мной творится?» И тут я вижу физический образ Бабы, и Он мне говорит: «Назира – тот человек, которого я тебе обещал в жены». Я сразу же поворачиваюсь и говорю этой девушке: «Вы знаете, я на вас женюсь». Она спрашивает: «Ты что, дурак, что ли? У тебя с головой все в порядке?» Я ответил ей: «Не знаю, дурак я или не дурак, но мне Баба сейчас так сказал». Короче, приехали мы в Джайпур, сидим там в гостинице. Я говорю ей: «Назира, что ты об этом думаешь?» Она отвечает: «Ты знаешь, у меня путь другой. Я хочу построить духовный центр и не собираюсь замуж. Это во-первых. А во-вторых, как я узнаю, что это действительно Баба тебе сказал?» Я говорю: «Хороший вопрос». Ранее я купил в Джайпуре недорогое колье. Вынимаю его и говорю ей: «Это колье я вам дарю. Наденьте его в Ашраме. Если Баба подойдет к вам и скажет: «Да, это Я сказал», – тогда это так и есть и я правильно все сделал. А если Баба, увидев это колье, не подойдет к вам, – значит, я вас не знаю и вы меня не знаете». После этого мы вернулись в Дели, и я проводил ее на рейс в Бангалор. Я сказал ей: «Я закончу здесь все дела и через неделю приеду в Ашрам».

– Приехал?

Назира: Я прожила неделю в Ашраме. Время подходит, уже надо на следующий день ехать в Дхармаварам встречать Джагадиша. Мы с друзьями заказали машину. Я думаю: «Джагадиш же сказал: когда в Ашрам приедешь, надень колье, и увидим, подойдет ли к тебе Баба». Я надела колье и пошла на жеребьевку. Я подумала, что мне надо в этом колье хотя бы во второй ряд попасть, чтобы к Бабе поближе оказаться. И во время жеребьевки я вытаскиваю второй номер! Я бегом заскочила в Мандир, и мне удалось сесть в первый ряд. Если быстро бежать, то можно было, получив второй номер, попасть в первый ряд. Рядом села моя подруга. Сидим мы, молимся, ждем Бабу. В Мандире тихо, ковры постелены… И вот наконец Баба издалека плавно идет, как обычно, – письма берет, общается с людьми, останавливается… А ближе к нам уже прямо идет, ни у кого писем не берет и смотрит издалека прямо на меня! И чем Он ближе подходит, тем тема замужества кажется мне все менее значимой. Когда Баба на тебя смотрит, ты ощущаешь такую грандиозную вселенскую любовь! Ты наполняешься ею изнутри, и все мирское теряет значение. Вот такое грандиозное происходит наполнение. Баба подошел и остановился менее чем в полуметре от меня. Я на Свами смотрю, а у Него глаза – океан! Я в этом океане утонула. Не было ни мыслей, ни желаний, ни даже какой-то просьбы. Но рядом сидит подруга и говорит: «Please interview! Назира, говори! Баба же стоит!» Баба некоторое время постоял, улыбаясь и глядя на меня, и вот так делает: «Иди».