Империя Карла Великого и Арабский халифат

Настоящий наплыв сирийцев в Средиземноморье подтверждается как археологическими данными, так и сохранившимися документами того времени, причем последние дают более полное представление по этому вопросу.

В VI в. много выходцев с Востока можно было встретить в Южной Галлии. В Житии св. Сезара, епископа Арля (ум. 542), говорится о том, что он слагал церковные гимны и песнопения для этих людей. Их также было много и на севере Галлии; об этом можно сделать вывод из повествования Григория Турского об орлеанских торговцах, которые прибыли на встречу с королем, распевая песни и гимны. В Житии св. Женевьевы (ум. 512), говорится о том, что св. Симеон Стилит (ум. 460) расспрашивал о ней у приезжающих и уезжающих, «снующих туда-сюда купцов»[73 - Круш, переиздавший это житие в наше время, считает его «не заслуживающим доверия»!].

Однако, помимо приезжающих и уезжающих купцов, было немало таких, которые постоянно обосновались в Галлии. Они упоминаются в письменных источниках, в частности в ряде сохранившихся надписей. Одна из таких надписей имеется в храме Св. Илии в Эвре, в устье Сены. В ней говорится об одном сирийце, и, судя по ее содержанию, он, вне всякого сомнения, торговал с Британией.

Среди этих купцов было много очень богатых людей, которые решили постоянно осесть в стране, где они сделали свои состояния. Григорий Турский упоминает о «крупном оптовом торговце», жившем в Бордо, у которого был роскошный дом с внутренней часовней; в ней хранились мощи, и купец предложил сначала сто, а затем двести золотых солидов, чтобы их у него не забрали. Другой купец, Евсебий из Парижа, «крупный оптовый торговец родом из Сирии», купил за деньги сан епископа и под предлогом исправления «недостатков в работе» своего предшественника набрал в епископат новых служащих исключительно из сирийцев. Мы, таким образом, видим, что в Галлии было очень много сирийцев, особенно в ее южной части.

В 597 г. население Нарбонна состояло из готов, римлян, евреев, греков и сирийцев. У нас нет данных о присутствии сирийцев в Италии, Африке и Испании, но нет никаких оснований полагать, что коль скоро сирийцев было в изобилии в Галлии, то в других местах ситуация должна была быть противоположной. Среди иностранных торговцев (крупных заморских оптовых торговцев), упоминающихся в указах Теодориха и своде вестготских законов, наверняка были сирийцы и греки. Из Жития святого отца эмеритского (город Эмерита располагался в Лузитании; сейчас это город Мерида на юго-западе Испании) нам известно, что греческие торговцы прибыли в Испанию морем с Востока (греческие крупные оптовые торговцы прибыли на судах с Востока около 570 г.)[74 - Ряд источников упоминают о присутствии греков в Кордове (на юге Испании) в 585 г.; после того как в VI в. при Юстиниане эта область вновь перешла под власть Византии, контакты по морю между ней и Византией значительно возросли.].

Прокопий Кесарийский отмечает, что в Неаполе во времена Велизария (Прокопий был секретарем этого восточноримского полководца) жил очень крупный и широко известный сирийский торговец Антиохий, который был руководителем римской партии в этом городе (объединявшей сторонников развития тесных отношений с Восточной Римской империей).

Из других источников нам известно, что сирийцев было много в окрестностях Парижа. Дюшен рассказывает о том, как священник-монофизит, путешествовавший по Галлии в 560 г., вошел в контакт с епископом Лиона св. Низьером (ум. 573), который позволил убедить себя в том, что византийский император Юстиниан I являлся несторианином (несторианство и монофизитство были осуждены официальной церковью как ересь).

В Галлии, безусловно, можно было наблюдать египетские влияния; именно этим объясняется популярность в стране египетских святых[75 - Ряд источников, в том числе автор Жития св. Колумбы Адамнан, отмечают, что ирландские монахи приезжали в Сирию для изучения архитектуры монастырей.], а также то, что в храмах Галлии, столь же активно, как и в египетских, предоставляли убежище беглым людям (рабам, колонам и др.).

Однако сирийцы и греки не были единственными представителями Востока в западных районах империи. Не менее многочисленны были и евреи; они появились в этих районах еще до вторжений германцев и оставались здесь и после вторжений.

В Неаполе во время осады города Велизарием среди торговцев евреи составляли большинство. Однако их было много уже во времена Теодориха; когда в Риме и Равенне католики уничтожили синагоги, король остготов вмешался и потребовал от них возместить нанесенный ущерб и за свой счет все отремонтировать. Позднее евреи появились в Палермо (598), Террачине (591), а также в Кальяри на острове Сардиния; об их многочисленности говорит тот факт, что во всех упомянутых городах имелись синагоги.

Евреи также были и в Испании, в частности в Мериде, причем местный епископ принимал их наравне с христианами.

В своде вестготских законов (Вестготская правда) евреи также упоминаются. Это упоминание ограничивается тем, что им запрещено вести пропаганду иудаизма. Мы видим, что их положение осталось таким же, как и во времена империи, поскольку согласно вестготским законам евреи жили по римскому праву. О том, что евреи были многочисленны, свидетельствуют принятые позднее законы относительно гонений евреев. В Италии ситуация была аналогичной. Однако благодаря Григорию Турскому мы располагаем наиболее полной информацией по этому вопросу применительно к Галлии. Евреи там жили в Клермоне, Париже, Орлеане, Туре, Бурже, Бордо и Арле. Больше всего их было в Марселе. Именно здесь искали они убежища от гонений. Представление об их численности дает тот факт, что в Клермоне не менее пятисот евреев приняли христианство. После VI в. положение евреев не изменилось. В Житии св. Сульпиция, написанном в середине VII в., говорится об их присутствии в Бурже.

Даже если местные жители и не любили евреев, власти последним особо не досаждали. Тем не менее в 582 г. в Галлии по приказу короля они были силой обращены в христианство. Византийский император Ираклий просил Дагоберта о том, чтобы евреи были крещены. Некоторые согласились на это, другие же бежали в Марсель, где власти их не трогали. Иногда евреев обвиняли в кощунстве и святотатстве. В Бурже в первой половине VII в. многие евреи вняли убеждениям св. Сульпиция и приняли крещение. В Клермоне епископ Авит, не прибегая к принуждению, добился того, что многие из евреев крестились. Хильперих также заставил некоторых евреев креститься; когда один из них отказался, он был посажен в тюрьму. Однако папа Григорий Великий объявил выговор мирянам Арля и Марселя за то, что они пытались силой заставить евреев креститься; он также укорил епископа Террачины за то, что тот выгнал евреев из синагоги. «Их надо привлекать к себе добрым отношением», – говорил папа. Он даже запретил епископу Неаполя не допускать евреев к работе в дни религиозных праздников. Григорий Великий накладывал на евреев единственное ограничение: они не могли иметь рабов из числа христиан. Папа обратился с просьбой к Брунгильде принять закон, запрещавший евреям иметь таких рабов.

Некоторые городские советы, как, например, в Клермоне в 535 г., принимали постановления, запрещавшие евреям становиться судьями. Советы во время правления Меровингов не раз принимали решения, запрещавшие браки евреев и христиан, а также не позволяющие христианам посещать мероприятия и застолья, проводимые евреями. Кроме того что евреям было запрещено иметь рабов-христиан, в 614 г. был принят указ, не позволявший евреям публично выступать против христиан и подавать на них в суд.

В Испании после того, как Рекаред стал христианином, были приняты очень суровые законы против евреев. Вестготский король Сисебут (правивший с 612 по 631 г.) заставил некоторых евреев принять христианство, за что был подвергнут резкому осуждению со стороны Исидора Севильского. Хрутела (правивший с 636 по 640 г.) издал указ, по которому отныне в его королевстве не должно было быть никого, кроме католиков. Рекесвинт (правивший с 649 по 672 г.) запретил евреям делать обрезание, чтить субботу и отмечать иудаистские праздники. Эрвиг (правивший с 680 по 687 г.) приказал евреям сменить вероисповедание в течение года; не сделавшим это грозила конфискация имущества и высылка из страны. Эгика (правивший с 687 по 702 г.) запретил евреям торговать с иностранцами и христианами. Вспыхнувшее народное восстание против евреев завершилось тем, что в 696 г. все евреи были объявлены рабами христиан. Исидор Севильский составил «Слово против евреев». Евреи предлагали взятку Рекареду, но тот отказался. Во время гонений при правлении Сисебута многие евреи нашли убежище в Галлии.

Некоторые евреи были мореплавателями или судовладельцами; другие – землевладельцами, сдававшими пахотные земли колонам; третьи – врачами. Но подавляющее большинство евреев занималось коммерцией, в частности ростовщичеством. Григорий Турский рассказывает о нескольких еврейских торговцах, продающих специи в Туре по явно завышенным ценам, причем делали они это при соучастии местного епископа. В Париже еврей по имени Приск был приближенным короля Хильпериха; он снабжал его специями, но также и ссужал деньгами, судя по тому слову, которое использует Григорий Турский, рассказывая о деятельности Приска[76 - Следует иметь в виду, что от слова species, используемого Григорием Турским, во французском языке произошли слова epices, означающее как «специи», «пряности», так и «магарыч», «навар», и espe-ces, означающее «золотые и серебряные монеты», а также «наличные»; латинское species имеет целый ряд значений: зрение; взгляд; внешность; видение, призрак; изображение, статуя; понятие, идея; идеал; образец, вид, разновидность; особый случай; товарная статья, статья в описи; специя, приправа, пряность.]. В «Путешествии Дагоберта»[77 - Не следует забывать, что эта работа была написана в XIX в.] упоминается крупный оптовый торговец Соломон, который был евреем. Но, без сомнения, большинство евреев занималось финансовыми операциями, и многие из этих финансистов были очень богатыми людьми.

Среди крупных заморских оптовых торговцев, упоминаемых Кассиодором, а также в своде вестготских законов, помимо сирийцев и евреев наверняка должны были быть и африканцы. Карфаген был одним из крупнейших городов того времени и являлся перевалочной базой, через которую суда шли на Восток; следует отметить, что обычай использовать верблюдов в качестве вьючных животных пришел в Галлию, скорее всего, из Карфагена.

Поскольку судоходство в Средиземноморье развивалось очень активно, жизнь бурлила в таких портах, как Бордо, Нант и Карфаген; в эти порты заходили суда с грузами, идущие через Адриатическое море на Британские острова (а оттуда привозили рабов-саксов), а также в Галисию (историческая область на северо-западе Испании; крупнейшие порты – Виго и Ла-Корунья). На судоходство вдоль бельгийского побережья, которое было весьма активным при римлянах, отрицательно повлиял захват Британии англосаксами, но оно по-прежнему продолжало функционировать. Такие города, как Тил, Дуурстед и Квентович, были там центрами морской торговли, которая, судя по всему, подпитывалась поставками фламандской одежды. Здесь, однако, торговля находилась в руках местных уроженцев[78 - Находимые изредка англосаксонские золотые монеты, отчеканенные на юге, свидетельствуют о том, что определенная торговая активность в то время сохранялась.]. В Галлии находилось несколько важных средиземноморских портов. Помимо Марселя, это были Фос, Нарбонн, Агд и Ницца.

Организация торговли сохранилась такой же, как и при римлянах. Торговые суда подходили к причалу, и прямо на берегу разворачивались настоящие ярмарки и рынки. В Фосе, например, прямо у причала находились торговые площади, принадлежащие государству (своего рода государственные рынки). Известно, что в Италии во время правления Теодориха многочисленные государственные служащие занимались регулированием торговли и контролем за торговыми операциями[79 - В материалах, подготовленных под руководством Кассиодора, приводятся правила взимания рыночных пошлин с иностранных торговцев.].

В Испании для иностранных торговцев также были отведены специальные рыночные площади, деятельность на которых регулировалась правилами, защищавшими интересы этих торговцев. В Карфагене после того, как над ним был восстановлен контроль Византии, были созданы торговые комплексы, которые использовались купцами как база для активной торговли через Тирренское море. Судя по имеющимся данным, было бы ошибкой считать, что торговля велась только предметами роскоши. Действительно, среди археологических находок в основном встречаются именно предметы роскоши, а в разделах вестготского законодательства, посвященных торговле, говорится о крупных оптовых заморских торговцах, привозивших для продажи золото, серебро, одежду и всякого рода предметы роскоши[80 - Именно так эти торговцы и названы в разделе XI свода вестготских законов.].

Нам известно и о многих других товарах, привозимых для продажи: слоновая кость из Египта, образцы которой сейчас можно увидеть в наших музеях; изысканно украшенное одеяние для ведения церковных служб, изготовленное в Саккаре (расположенной в Нижнем Египте близ древнего Мемфиса); кошели из Финикии, которые, как отмечает Григорий Турский, использовали практически все торговцы; восточные занавеси для украшения алтарей в храмах. Вне всякого сомнения, наиболее изысканные и дорогие предметы роскоши привозились с Востока; Константинополь являлся в то время таким же законодателем мод, как сегодня Париж; известно, что предметы роскоши были очень популярны при дворе Меровингов. Существует ряд письменных источников, в том числе и сохранившихся документов того времени, доказывающих, что мужчины в то время так же часто носили шелковую одежду, как и женщины. А откуда было взяться шелку, если не с Востока? Его привозили из Китая, пока во времена правления Юстиниана по его приказу не было налажено производство шелка в Римской империи.

С Востока также поставляли и изысканные яства. Григорий Турский пишет о поставках сирийских вин из Газы. Эти вина завозились на Запад повсеместно и в больших количествах. Как пишет Григорий Турский, одна вдова из Лиона ежедневно приносила около восьми литров вина на могилу своего мужа. Он также свидетельствует о том, что в Туре была известная на весь город винная лавка, куда он посылал за сирийским вином всякий раз, когда к нему приходили гости. Наверное, именно об этом вине говорится в письме, направленном Дидье из Каора епископу Вердена Павлу, в котором он сообщает о посылке епископу десяти бочек фалернского; это, кстати, свидетельствует и о том, что наземный (сухопутный) транспорт функционировал нормально[81 - Фортунат также упоминает о вине из Газы.].

Упоминаются также и другие алкогольные напитки. В 597 г. папа Григорий Великий в одном из писем епископу Александрийскому высоко отзывается о напитке, который называли когнидий (очевидно, речь идет о крепком напитке, поскольку коньяк обозначается словом с тем же корнем: cognac (коньяк) и cognidium (когнидий). Судя по тому, что адресат письма находился в Александрии, этот напиток поставлялся именно александрийским торговцем.

Вне всякого сомнения, с Востока завозились также и продукты питания. Во время Великого поста аскеты даже питались горькими травами, привезенными из

Египта. Григорий Турский рассказывает об отшельнике, жившем в окрестностях Ниццы, который питался исключительно корнями растений, которые ему привозили из Александрии.

Это говорит о том, что торговля с Востоком не ограничивалась лишь поставками оттуда драгоценностей и одежды. Важнейшей статьей импорта восточных товаров были пряности, которые являлись неотъемлемой частью ежедневного рациона питания того времени. Нет никакой необходимости доказывать важность этой статьи восточного импорта. Римская империя получала всевозможные виды специй из Индии, Китая и Аравии. Именно на торговле этими товарами основывалось благосостояние и процветание таких городов, как Пальмира и Апамея; эти сирийские города активно развивались благодаря посредничеству в торговле между Востоком и Западом. Плиний Старший отмечает, что Римская империя тратила ежегодно на эти товары, получаемые из Индии, Китая и Аравии, сумму, составляющую эквивалент как минимум 100 млн сегодняшних франков (речь идет о 30-х гг. прошлого века; сейчас это около 150 млн евро). Эти товары распространялись по всей империи, и вторжения германцев в этом плане ничего не изменили. И после вторжений пряности не исчезли из пищи аристократической верхушки[82 - По мнению Лота, Фистера и Ганшофа, восточные специи потреблялись только при королевском дворе, а также крупноземельной аристократией.].