В омуте рассудка

Я заплетусь косичкой в копне твоих волос,

Согрею электричкой, спою под стук колёс,

Я горлышком бутылки прильну к твоим губам,

Меня целуешь пылко, того не зная сам.

Меня вдохнёшь ты с дымом дешёвых папирос,

Мой взгляд случайно кинет тебе бродячий пёс,

Я мелочью заплачу в кармане твоих брюк,

Вернусь к тебе со сдачей, пройдя немало рук,

Снежинкою растаяв, скачусь с ресниц слезой…

…Я больше не скучаю – ведь я всегда с тобой.

Ожидание

Эти муки улягутся в строки,

Словно в тихие, сильные руки,

Что сжимают замёрзшие плечи,

Что дрожат в ожиданье разлуки,

Что бывают со мной так жестоки…

…Нет, от этого время не лечит…

Хоста

Хочется стать…

Струящейся, как воды Хосты,

Быть невеликого роста

И крепко стоять на земле каменистой,

Стать вечнозеленой и мшистой,

Ветвящейся, крепкой, ползучей,

Чуть острой, немного колючей,

Цветущей неярко, неспешно,

Немного дождливой и снежной,

Подснежником стать, цикламеном

В запущенном, тающем времени…

Послушай

Послушай —

тень скользнула по стене

и в зеркале не отразилась.

Послушай —

шорох недовольный

книг непрочитанных.

Ты слышишь? —

Дыхание растений спящих,

от зимы уставших…

И в этом шуме бесконечном —

почувствуй неба лёгкий дым,

в котором ты – навечно

услышан, видим и любим.

Драматические этюды

* * *

– Странно все это, Карамазов, такое горе, и вдруг какие-то блины, как это всё неестественно по нашей религии!

    Ф. М. Достоевский, «Братья Карамазовы»

Я ем блины – какая чушь!

Как можно есть, когда вокруг – такое?

Не раненою ланью к водопою —