Поспеши

Как назло, Маркович сбросил вызов, но я ж настырная… Звоню снова.

– Эм, – подобравшись и поправив на переносице очки, девушка встряхнула шевелюрой и, как на духу, отчеканила: – Незаконная рубка, уничтожение, удаление, изъятие или повреждение древесно-кустарниковой растительности наказываются общественными или исправительными работами, или арестом, или штрафом до трех миллионов рублей, или лишением свободы до семи лет…

– Так, стоп-стоп… – тут вклинился до этого молчавший мужчинка невысокого роста, так же с очками на переносице. – Какая «незаконная вырубка»?

Он-то выглядел более настороженным.

– А вот такая! Я уже сказала этому… почтенно-преклонно-возрастному человеку, – сверкнула глазками на вконец офигевшего мужчину, с коим спорила минуту назад. – Тут запрет на вырубку… Алло? Маркович! – вытянула пальчик перед тем самым высоким в оранжевой каске. – Одну секундочку. Какие саженцы? Вы хоть представляете, где я нахожусь?

Пока Надя сдержанно беседовала с очкастым, я отвернулась ото всех и взволнованно начала пересказывать Марковичу о происходящем.

Маркович, правда, внимательно выслушал и, уловив суть моего донесения, пообещал сейчас же приехать на место.

– Хорошо, раз двадцать минут, то я жду. До встречи.

Закончив с Марковичем, решительно развернулась и уже было хотела ворваться в поднимающийся скандал с новым запалом, но носом врезалась в нечто. Внушительная фигура, что стояла за моей спиной, теперь закрывала собой весь обзор на происходящее.

– Так, а теперь спокойно. Запрет?

Медленно поднимаю глаза от идеально выглаженной рубашки и темно-бордового галстука, выше – к густой щетине на подбородке. Запах дерева не мог перебить легкий аромат дорогого парфюма мужчины, что ввело меня в секундный ступор.

Отскочила от незнакомца аж на метр.

– Вас что, мама не научила? Подслушивать – дурной тон! Напугали, блин-оладушка.

Вот теперь мне открылась полная картинка. Высокий, крепкий, серьезный мужчина лет тридцати, бесстрастно смотрящий на меня зелеными… Нет, не просто зелеными, а нереально зелеными глазами!

– Учила. Так что?

– Что – что?

Он криво усмехнулся, осматривая меня с ног до головы, и остановил зеленые глаза на моей руке, в коей я все время держала завязанную коробку с шоколадным тортом. Даже не заметила, как затекли пальцы. Тортик-то нелегкий.

– Сладкое сама люблю. Так что не смотрите так. Делиться не буду.

Незнакомец растянулся в улыбке и скрестил со мной взгляд.

Ух, аж мурашки по спине. Вроде и улыбается, но пугающий до коликов. От этого мужчины так и прет энергетика опасности и властности. Сразу ясно: он босс всего этого незаконного безобразия, но отчего-то мне совсем не страшно. Наивная уверенность в собственной безопасности отчего-то подстегивает на очередные свершения.

– Как вас зовут?

– А вас?

Фыркнув с очередной усмешкой, он ответил:

– Михаил Васильевич Власов.

Охо-хо! Да ещё и руку протянул, какой воспитанный, ишь ты его!

– Светлана Васильевна Долина.

Вот только руку не пожимаю. Обойдется! Я тут с разбором полетов пришла, а не с любезностями чай попивать и тортик нарезать.

Глава 3

Мужчина понял, что рукопожатию не бывать и убрал руку.

– Очень приятно, Светлана Васильевна. Так что все-таки за запрет?

– Двадцатый раз повторяю. Здесь произрастают несколько видов редких растений из Красной книги, а так же птицы гнездятся. Для важности повторила уже более уверенно. Очень редких…

– Хм… – Михаил Васильевич повернул голову к лесорубам. – У меня есть другая информация. Возможно ли, у вас имеются подтверждения заявленному?

Вместе с ответом Васильевич стрельнул в меня хитро-серьезным взглядом.

– Скоро приедет мой куратор с нужными вам доказательствами. Как вы вообще получили разрешение на рубку леса? Мы совсем недавно предоставили подтверждение… Секундочку, – всматриваюсь за плечо Михаила. —Так вон же он!

– Кто? – обернулся Власов назад.

– Он! Ему Маркович все передал, а тот ещё расстроиный стоял.

Выцепив взглядом покрасневшего и заметно разнервничавшегося мужчину, я двинулась в его сторону. Крадущуюся меня он отчего-то шарахнулся, отвернулся и, схватившись за телефон, лихорадочно набрал чей-то номер.

Теперь догадываюсь почему он тогда был расстроен. Ну, держись! Коррупционер обалдевший! Душегуб и алчная ско…

– Долина!

– Что? – обернулась я к Наде.

Подруга выглядела взвинченной и порядком напуганной.

– Ты хоть знаешь, с кем ты сейчас затеяла скандал? – вопросительно подняла бровь девушка с нервозной улыбкой. – Если окажется, что тут ничего не растет, то… – снизив тон до полушепота: – Нам могут очень быстро предъявить иск о…

– Мне всё равно кто. Надь, тут правда нельзя рубить. Вон! Видишь, та раздвоенная берёза? Да-да, вон та. Мы возле неё фотографировались, когда только приехали. Смотри.

Показала недавние фотографии на телефоне с той самой березой, а после фотографии собственно краснокнижных лилий и виды самого леса. Только тогда девушка немного расслабилась.

– Да, верю я тебе… Просто это очень крупная строительная компания, и тягаться с ними… Ну не знаю… Не советовала бы.

– Сейчас приедет Маркович, и во всем разберется. Устроит этому… – ткнула пальцем в сторону озирающегося на нас пузатому индюку, покрасневшему, как рак. – Любезному.

Сердце кровью обливается, так жалко стройные сосны. Вырезая деревья, многие растения лишаются тени, а животные дома. Хорошо, что мы проезжали мимо и вовремя узнали обо всем этом.

Пока мы ждали Марковича, лесорубы, отложив пилы, помогали другим рабочим загружать уже срезанные деревья в прицепы. Я с заметной периодичностью ловила на себе недовольные взгляды большинства наблюдающих и задумчивые самого Власова или как его там.

Как и обещал Маркович, примчался с мини-командой за полчаса. Начались разбирательства. Он показал фотографии и какие-то бумаги с печатями и подписями Михаилу Васильевичу и его группе поддержки. Те понимающе закивали, но продолжили спорные переговоры. Надя уговорила меня уйти и перекинувшись быстро парой слов с Марковичем, мы распрощались.

– Ну Долина! Нашла приключения на свою…