Избранный. Магический Санкт-Петербург

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Эти люди прекрасные актеры и ничего больше. Может тебе перестать удивлять меня своими фокусами, – на его слова, маг за секунду оказался в упор плечом к плечу к Паше и уверенно и хладнокровно посмотрел в глаза.

– Это умершие люди. Ты их видишь, потому что я так захотел.

Маг смотрел в упор на парня, и от такого взгляда веяло холодом и жесткостью.

– Ты проспал весь день, не так ли? – спросил Майкл. Паша кивнул головой, – дар видения – твой первый дар. Он отнимает много сил.

Слова маленького человека звучали, словно шипение змеюки, а глаза ходили в разные стороны, словно стрелки часов. Пашу стало подташнивать, от чего он отодвинул от себя мага и отвел взгляд.

– Да, я проспал весь день. И до сих пор не могу понять, что происходит со мной. Ты как то к этому причастен?

Маг начал свой длинный рассказ. Из этого рассказа только отдельные фразы можно было уловить обычным людским ушам. Многие фразы Майкл говорил на старинном языке, а что-то передавал телепатией, раскрывая Паше картины прошлого.

– Твой отец был обычным человек с большим пристрастием к магии. Он провел ни одну ночь за чтением заклинаний. Я долго наблюдал за ним, прежде чем посветить его в иной мир – мир магии и колдовства.

Перед глазами Паши начали мелькать дымчатые картинки. Одна из них осела и приобрела краски черно-белого кино. Крупным планом показалось лицо человека средних лет. В руках он держал старую, пыльную книгу и сгоряча перелистывал одну страницу за другой. Его губы шептали писаные слова книги. За его спиной промелькнула тень. Мужчина ничего не заметил. Тень нарастала быстро, пробегая то по шкафам, то по креслу пока она не приобрела нужный размер. Из тени показалась черная голова, но мужчина ничего не замечал. Вскоре показались плечи, после худощавые руки. Жуткий маленький человек с большими ногами вырос из тени и хлопнул ушами. На этот звук мужчина обернулся и сглотнул. Он смотрел на карлика и будто узнал его. Он что-то сказал ему.

Воспоминания столь туманны, что неслышно было слов, только дымчатые лица.

Карлик снова захлопал ушами и протянул руку мужчине. Он что-то предлагал ему, но мужчина решительно отказывался от его услуг. Маг решил прокомментировать видение.

– это посол Ибиргов. Он подоспел ранее, чем я и предложил твоему отцу узнать темную магию и облачить его в мага. Ибирги собирали армию, им важен был любой, кто встанет на их сторону.

Паша снова посмотрел на дымчатое ведение. Посол покопался в тяжелой сумке и достал маленькую шкатулку. Когда он ее открыл, свет озарил комнату, мужчина увидел прекрасный облик женщины с золотой косой. Ее голос пробирал до дрожи, и он с усилием закрыл шкатулку.

Маг комментировал безмолвную картину.

– Это Биатрисс. Прекрасная особа. Посол обещал ее любовь, если тот согласится.

Образы расплылись в тумане и растворились на частицы.

– Он отказался. Тем не менее, он стал пленником ее образа. Когда я пришел к нему он был уже влюблен, хотя сам еще не знал об этом.

Паша протер глаза с усилием, так что мелкие цветные точки показались наяву.

– Я ничего не знал о своих родителях… мне сложно представить, что все, так как ты говоришь.

– Я маг, а маги всегда следуют Кодексу чести.

Он насыпал табак в трубку и закурил.

– Пророки нашептали, что только такой как ты сможет прекратить нашу войну. А она придет скоро с новыми силами с новыми катастрофами. Я толерантен – по мне темные и белые силы могут существовать вместе, но так думают не многие. Только такой как ты – наполовину человек, наполовину маг сможет остановить войну.

Сложно представить, как в подобные сказки поверить обычному человеку. Человек постоянно спрашивает себя: «Где чудо?» и когда оно к нему приходит он делает вид, что все это недоразумение или сильнодействующее лекарство или что-либо другое, но только не чудо.

– я знаю, как ты мне поверишь. Люди, которых ты видел в магазине, они все умершие. Просто они видят то, что хотят. Живут, как жили. Ты их увидел здесь, потому что с этим местом связаны хорошие эмоции у тебя – покупки, радость детей. Там хорошая энергия. Там ты можешь увидеть, любого из умерших людей, но он не будет знать, что мертв.

– Ладно. Пусть в этот магазин придет моя бабушка. Бабушку свою я помню, она тот человек, который меня вырастил. Если она придет, о чем я сильно сомневаюсь – я поверю в твои рассказы.

Паша тяжело вздохнул и направился к торговому центру. «Не знаю, почему я иду навстречу эту маразматику, нужно звонить в полицию, иначе он от меня не отстанет. Точно, я так и сделаю».

Паша достал из кармана сотовый телефон. И оглянулся. «Ждет, когда я зайду в магазин, ну ладно».

Паша открыл дверь торгового центра и быстро набрал нужный номер. На проводе послышались длинные гудки ожидания. Люди, которые недавно были в магазине – все те актеры, которых Паша видел, исчезли. Он продвинулся вперед к лифту, чтобы не мешаться на входе и нажал кнопку вызова лифта. В телефоне раздался голос участкового.

В этот момент двери лифта открылись. Сотовый телефон вылетел из руки и стукнулся о плитку пола. В дверях лифта стояла она – его бабушка.

Дверцы лифта медленно начали закрываться. Лицо бабушки: доброе, морщинистое и усталое (какой он ее помнил) ускользало от него в дверях лифта. Дверцы шумно захлопнулись. Паша почувствовал холодок в ногах, в коленях, потом резкий пот и нервное дыхание. Лифт стоял на первом этаже.

Покупатели слонялись по магазину, и никто не подходил к лифту. Все продолжалось точно также еще несколько секунд. В голове не было ни одной объяснения. Паша выдохнул и набрался мужества. Он огляделся, никто не обращал на него внимания. Размял мышцы шеи, присел пару раз, словно он на занятии физкультуры, и прокашлялся.

Для чего были все эти действия никто не смог бы объяснить, но уже в здравом уме он решился нажать кнопку вызова лифта второй раз. Дверцы медленно открывались в одно и то же время как и Пашины глаза от удивления. Бабушка стояла на своем месте и смотрела прямо на него!

– Хватит дурачиться, ты для этого меня позвал? – голос эхом прозвучал в голове. Люди начали заходить в лифт и протискиваться через Пашу.

– Вы едите? – спросил мужчина. Паша шагнул в лифт и смотрел перед собой. Слева от него в лифте была бабушка, и она разговаривала с ним. К этому было трудно привыкнуть.

– Ты хотел, что—то показать мне в этом магазине, обычно ты не любил со мной ходить сюда, – бабушка заглянула в глаза внука, тот очень испугано вжал логову вниз и рукой держался за стенку лифта.

– Молодой человек, Вам плохо? – мужчина подхватил Пашу за плечи и всмотрелся в глаза.

– Нет, нет. Все в порядке.

Второй этаж. Паша выскочил из лифта, за ним медленно последовала бабушка. Он сбежал по лестницы, перепрыгнул через перила и выскочил на улицу.

– Что это было, черт возьми!

– Это бабушка твоя была, ты ведь захотел ее увидеть, она и пришла, – маг закурил сигару.

– Как это могла быть моя бабушка. То есть да, это была она, но как это может быть. Что ты со мной сделал? – Паша закатал рукава и начал просматривать вены, все было в порядке.

– Спокойнее, я не думал, что ты так отреагируешь. Дыши равномерно. Ты мог бы поблагодарить меня! Теперь ты можешь общаться со своими близкими в этом месте, когда захочешь. Пить чай и разговаривать о людских глупостях.

– Я все еще не могу прийти в себя, я не могу найти этому объяснение.

Майкл взял за руку Пашу и крепко сжал его ладонь. По руке, словно по венам пробежали световые лучи синего цвета.

Все вокруг замерло на секунды…..

– Я даю тебе часть своей силы и знаний. С этого момента ты должен быть аккуратен к своим желаниям и аккуратен к своей воле и силе.

Паша закрыл глаза, и легкий ток пробежался по его телу. Он на секунды оторвался от земли и почувствовал эту невесомость. Мир вокруг стал легким и неподвижным. Он единственный понимал и видел всю сущность созданного мира. Он открыл глаза и увидел мелкие частицы – молекулы. Он видел, как из людей вокруг выходят множество людей.

Майкл спокойно стоял рядом и комментировал все, что Паша видит и ощущает.

– Клетки людей видоизменяются каждые несколько секунд и человек тоже меняется по своему физиологическому состоянию, если бы не человеческая память мы бы с тобой не узнавали наших близких, ведь каждый час мы совершенно отличительны от того какими мы были, конечно на микроскопическом уровне.

– Я теперь всегда так буду видеть?