Остаться с тобой

– Все в порядке, я приняла заказ и уже отнесла два медальона под соусом. А сейчас пойду на кухню, потому что там очень интересно, – выпалила очень быстро на русском, поклонилась на всякий случай, и когда уходила, краем глаза успела уловить, как расцвела мама, когда переводила эти слова.

Когда был готов гарнир, она вновь устремилась к столику, по дороге вспоминая правила – кажется, если вилка и нож на тарелке – посуду можно было забирать. Так и оказалось. Она спокойно убрала тарелки, предупредила, что сейчас принесет остальное, сделала шаг… и столкнулась с парнем в синем костюме. Он придержал ее твердой рукой и не останавливаясь, прошел дальше, сев за соседний столик.

Сердце Алены сделало кульбит одновременно с ногами. Она чуть не опрокинула грязные тарелки на костюм посетителя! Вот был бы позор на невидимые седины бабушки! Слава богу, этот франтоватый парень ее удержал. Глубокий синий цвет костюма с белой рубашкой и черные длинные волосы, закрывающие глаза – вот все, что она могла увидеть в неярком свете ламп. Зато его спутницу рассмотрела лучше – очень красивая женщина, намного старше своего кавалера, но выглядевшая шикарно – длинное платье из изумрудного переливающегося атласа, колье, что–то пушистое на плечах, короткая стрижка и явно дорогая косметика – все буквально кричало о достатке и больших деньгах.

Странная парочка, – мельком подумалось ей, – дама с молодым любовником? Но подробнее на эту тему было думать некогда, она побежала на кухню, торопясь доделать заказ.

Госпожа Ю Су Хи изящно уселась на диван, вынула тонкую сигарету из пачки черного цвета и вопросительно посмотрела на спутника. Тот усмехнулся и достал золотую зажигалку.

– Ты не находишь, что сын, дающий прикурить матери – это слишком?

Су Хи с наслаждением затянулась и также неторопливо выдохнула дым:

– Дорогой, только не надо читать нотаций как твой отец, – она оглянулась вокруг и затянулась еще раз. – Обожаю этот ресторан именно за верность традициям. Сколько себя помню – всегда можно было здесь курить и, надеюсь, это не изменится никогда.

Пока ее сын читал меню, она поспешила добавить, продолжая диалог, начатый еще по пути в ресторан.

– Тан, дорогой, пожалуйста, не отвергай мое предложение! У тебя осталось еще полгода учебы перед университетом, почему ты не хочешь отдохнуть и развеяться?

– Мама, я не нуждаюсь в отдыхе, и наоборот, хочу быть подальше от своих одноклассников хотя бы один месяц каникул, – сын ответил привычно, даже не поднимая головы.

– Почему ты так не любишь общество ровесников? У вас в школе есть очень красивые девочки. Взять хотя бы наследницу «Бэтери Групп»…

Молодой человек легким нажатием пальцев заставил маму прекратить и с легкой укоризной заметил:

– Мам, давай с девочками я как-нибудь сам разберусь.

– С одной ты уже разобрался – улетела в Америку, от тебя подальше, – госпожа Су Хи не сдавалась. – Поедет твой друг, ты разве не хочешь составить ему компанию?

– Джин Хо тоже поедет?

– Да!

– Это меняет дело. – Тан вздохнул, – С ним это может оказаться не таким скучным делом.

Весь это ресторанный шик – диваны, угодливые официанты, тихая инструментальная музыка угнетали и хотелось поскорее вырваться на свет, сесть на любимый байк и прокатиться с ветерком. Пожалуй, только неуклюжая блондинка-официантка с серыми глазами развлекла его на секунду.

– Вот и славно. Отдохнешь, поплаваешь, развеешься, – обрадовалась мама.

– Ты для этого серьезного разговора затащила меня в такое пафосное место? – с иронией спросил сын, обводя взглядом зал. – Тут даже официанты выглядят как прислуга в дедушкином доме – черные низ, белый верх.

– В нашем доме, – мягко поправила его мама, – это и наш дом тоже, дорогой. И не правда, девушка, с которой ты только что столкнулся, была вся в белом.

– Да? Не заметил.

На самом деле Ю Тан слегка слукавил. Он прекрасно заметил испуг в глазах молоденькой девочки, его ровесницы, и даже цвет этих глаз. В ресторане работала официантка из Европы? Немка или шведка? Очень может быть.

– Решено! – радостно подвела итоги переговоров мама. – Я звоню управляющему и говорю, чтобы подготовили каюту.

– Звони,– вяло отозвался сын и подумал, что неделя на круизном лайнере их семейной судостроительной компании его не убьет. Зато долг по общению с внешним миром он выполнит и со спокойной душой засядет за компьютерную программу, над которой бился уже второй месяц.

Вечером, когда все вернулись домой, Алена оказалась героем дня. Ей торжественно поведали, что бабушка осталась очень довольна энтузиазмом новоявленной внучки и даже сравнила ее со своим сыном тридцатилетней давности, который тоже начинал официантом в том самом зале. И главное – если она захочет, то может приходить и упражняться в знании английского и работе официантки каждый вечер, пока находится здесь, в Корее.

Это было неожиданно и, честно говоря, шокировало. Она ни на минуту не поверила, что показала в деле таскания подносов высший пилотаж. Да и английский язык кроме нее в ресторане знали аж три официанта и менеджер зала, как выяснилось после того самого, «австралийского» столика. Персонал у бабушки был высшего класса, тут было не придраться. Зачем ей Алена – вчерашняя школьница, да еще без знания корейского языка? Все эти вопросы она попыталась деликатно сформулировать вслух и отчим неожиданно ее поддержал:

– Я не одобряю предложение своей мамы, Алена. Она не вполне понимает, насколько трудно будет для тебя работать в чужой стране, в чужом городе и чужом коллективе, – отчим говорил очень серьезно. – Ты имеешь полное право отказаться.

Да. Одно дело – небольшое приключение, которое добавило адреналина в, и без того нескучную, жизнь. Другое – ежедневная работа в незнакомой языковой среде. Но почему-то чем дальше она думала над этим, тем больше это предложение казалось все более захватывающим! Работать в солидном ресторане, наблюдать за суперинтересной работой кухни, чувствовать себя человеком, который может зарабатывать деньги…

А может, будущая бабушка прекрасно понимает все трудности и препятствия? Но ей хочется проверить на прочность новую родственницу, а заодно и ее маму, прежде чем окончательно принять их в свою семью? И она специально предложила почти невыполнимую задачу? И Алена может с полным правом отказаться, потому что вряд увидит эту достойную пожилую леди еще раз, и уж точно никаких дальнейших отношений поддерживать с ней не будет.

Но новая мысль буквально обожгла ее. А мама? Мама же останется здесь жить! И что будет думать про нее будущая свекровь и ее родственники? Что ее дочь оказалась белоручкой и даже официанткой отказалась работать? И зарплату ей никто не предлагал, а ведь новая гипотетическая родня прекрасно умеет считать деньги и не упустит случая посмотреть, умеет ли она, дочка своей мамы, работать. Решено! Помочь любимой маме ценой месячного отпуска и ежедневной нервотрепки с чужим языком можно и нужно! Она все равно уедет рано или поздно, а маме здесь жить.

– А это интересно! – заявила Алена с жизнерадостной улыбкой, а мама и отчим с тревогой переглянулись. – Я думаю, что справлюсь.

– Доченька, – вступила в разговор мама. – Ты не должна соглашаться на эту подработку, даже ради меня. Моя будущая свекровь человек сдержанный и весьма своеобразный. Я не думаю, что у тебя получится совмещать отдых с работой.

– Мама, это как раз не проблема. Когда в прошлом году я работала волонтером во французском лагере, это было гораздо интереснее, чем простой отдых.

Мама все еще не верила в ее искренность, поэтому она быстро спросила:

– А как я смогу работать без знания корейского языка?

– Это как раз не самая большая проблема, – в разговор вступил отчим. – Самое важное – многочисленные тонкости работы официанта, которые нужно выучить, чтобы не попасть впросак. Я даже не знаю, чем руководствовалась моя мама, предлагая тебе это рискованное дело. Она прекрасно знает, что ты прилетела в Корею лишь на месяц, а за это время хорошего официанта не выучить.

– Я думаю, госпожа Чхве решила проверить, не являюсь ли я белоручкой, и смогу ли осилить за столь короткий срок хотя бы элементарные слова на корейском, – напоследок блеснула девушка своими умозаключениями, и мама с женихом вынуждены были согласиться.

Милые домашние посиделки, уборка посуды и долгие прощания «молодых» на время приглушили тревогу, но после того, как она легла в постель, сомнения набросились с новой силой. Зачем поддалась жалости и согласилась на это странное и неожиданное предложение? Неужели это было импульсивным и спонтанным решением и завтра она пожалеет об этом? Что заставило дать положительный ответ?

Стоп! Алена рывком села на кровати и уставилась в ночную темноту за окном. За весь этот суматошный, бестолковый, полный удивительных открытий день она даже не вспомнила про Майкла. Не смотрела телефон, в надежде увидеть знакомый номер, не проверяла входящие СМС, не говоря уже об интернете. А еще несколько дней назад его предательство жгло изнутри и не давало спокойно спать. И в Корею то она прилетела только за тем, чтобы забыть его предательство. И что, как не работа официанткой в корейском ресторане справится с этим лучше всего? Решено! Лучшее лекарство от разбитого сердца – это работа!

Она не представляла, насколько была права. Теперь вся жизнь была расписана по минутам. С утра отчим вез их с мамой на процедуры в салон, где головы и лица умасливали, массировали, очищали и питали. После обеда в кафе они мчались в какое-нибудь красивое место. За две недели смогли обойти самые популярные улицы Каннама, прошлись по берегу реки Хан, вволю покатались в метро, забрались на телебашню, несколько дней осматривали огромный и ошеломляющий дворцовый комплекс Кенбоккун, с удовольствием прогулялись в парке Ханган, и даже смогли забраться на гору НамСан.

И потом с гудящими ногами и головой, полной впечатлений, Алену везли в ресторан бабушки, и там она полностью погружалась в совершенно другой, удивительный мир корейской кухни.

Это было лучше всех языковых лагерей вместе взятых. Она обслуживала столики с иностранцами, а повара и остальные официанты понимали только по-корейски, поэтому ей пришлось выучить наизусть почти все меню. Уже через неделю девушка могла внятно объяснить на кухне, что нужно приготовить, не прибегая к помощи менеджера или давешнего официанта, с которым подружилась. Когда он узнал, что они ровесники, то немного успокоился и даже перестал каждый раз кланяться как припадочный.

Оказывается, общаться запросто здесь могли только ровесники, родившиеся в один год. Если собеседник был хотя бы на год старше, его следовало называть уважительно и обращаться соответствующе. Поэтому при знакомстве собеседники сразу называли свой год рождения. Это было непривычно, но Алена не собиралась лезть со своим уставом в чужой монастырь и ей здорово помогала его помощь.

Ее рабочий вечер начинался с того, что она переодевалась у своего шкафчика, поднималась в кабинет бабушки и кланялась ей чуть ли не в пояс. В душе она удивлялась, почему это не несет для нее никакого негативного оттенка и как в такой короткий срок можно было заразиться всеобщим корейским вирусом – кланяться всем, кто старше? Получив сухой кивок в ответ, уходила и встречалась с будущей родственницей только на следующий вечер, и все повторялось точно также.

Все остальное время Алена судорожно пыталась запомнить кучу совершенно разных вещей – сервировку столовых приборов, порядок подачи блюд, несколько десятков наименований основных фирменных блюд по-корейски и столько же названий соусов и гарниров к ним. Иногда казалось, что ее бедная головушка не выдержит этого наплыва информации, и домой она возвращалась абсолютно уставшая. Но зато ночью засыпала крепким здоровым сном предельно вымотанного человека.

Один важный и несомненный плюс в этом был – она совершенно не вспоминала о Майкле и той ужасной ночи в лагере. А если вспоминала – то уже отстраненно, как будто это было давно и не с ней. Было просто некогда, дни проносились один за другим, она стала выносливее, даже слегка похудела и там, где на руках был легкий девичий жирок, появились небольшие, но крепкие мускулы.

Конечно была масса других плюсов – она больше не чувствовала себя нахлебницей у богатых родственников, кожа от салонных процедур стала мягкой и нежной, а нарядов, купленных на распродажах, с лихвой хватало на весь будущий учебный год в университете. Внушительный чемоданчик с качественной косметикой, подаренный отчимом, радовал глаз, а волосы были изумительно шелковыми и блестящими.

Но главный сюрприз ее ожидал после двух недель непрерывной работы в ресторане. Когда Алена в очередной раз пришла поклониться госпоже Чхве, та, сняв очки в тонкой золотой оправе, внимательно ее оглядела и произнесла большую тираду на корейском, которую тут же перевела ее секретарь.