Чудеса иногда случаются

– Понятно, запасливая ты наша. Давай я тебя померяю. Так, грудь, талия, бедра, ага. Лида, не отвлекайся! Не может у Лили талия быть шестьдесят сантиметров, поверь мне. Исправь!

Процесс пошел. Женщины подходили по одной, взвешивались, измерялись. Процедура сопровождалась взвизгиваниями, аханьем и оханьем, качанием головами. Особо впечатлительные личности просили валерьянки.

В итоге по всем параметрам победила Инна. То, что она самая стройная, видно было невооруженным глазом. Инна очень следила за внешностью, постоянно сидела на каких-то сложных диетах. Женщины шушукались, что именно такое тщание и позволило ей, в конце концов, выйти замуж за француза. Муж Инны был торговым представителем, занимался поставками вина и частенько бывал в России. Анри звал Инну во Францию, но супруга никак не могла решиться на переезд. Так и жили: на две страны и множество городов.

Геля уступила Инне совсем немного, но сидела с сосредоточенным и хмурым видом, явно решая, как будет совершенствоваться.

Ксению результаты взвешивания не удивили. Ее вес всегда оставался в норме, не выходя за шестьдесят килограммов. Всё остальное шло как по таблице. «Песочные часы» – так определила фигуру Ксении Ирина Петровна. Бедра – сто, грудь – сто (на самом деле вышло девяносто девять сантиметров, но ради красоты округлили), талия – шестьдесят семь. Многие коллеги напряженно вглядывались в последние цифры, норовя при этом втянуть животы.

Одна Лилька со своей обычной прямотой выпалила:

– Ну, что вы смотрите? Нашли с кого пример брать! Да у нее совсем живота нет, вон, гляньте! Вовнутрь смотрит, разве нормально? – произнеся, Лилька ткнула пальцев во впалый живот Ксении. Судя по завистливым взглядам, именно это представлялось женщинам наиболее желанным. Заметив реакцию окружающих, Лиля махнула рукой. – Эх, не понимаете вы ничего! Вот какой животик должен быть!

И Лилия Владимировна погладила себя по упитанному брюшку.

В ноябре у Лили произошло долгожданное событие: она купила квартиру. Жилье было приобретено для свекрови. Пока выбирали, вариантов перебрали массу, каждый Ираиду Георгиевну чем-то не устраивал. Наконец, долгожданное событие свершилось. Квартира в доме неподалеку от Смольного устроила благородную даму полностью. Лилька не могла поверить своему счастью, и, хотя за квартиру просили больше, чем она готова была заплатить, согласилась.

Переезд Лиля запланировала на последнюю субботу ноября, о чем Ксения предусмотрительно предупредила Диму. Побурчав для порядка, муж настроился на скорый физический труд.

Сама Лилия Владимировна родилась в Белоруссии, где и проживала до пятнадцати лет. Лилька шутила, что ее маме очень предусмотрительно пришло в голову развестись с отцом и переехать в Сестрорецк за полгода до распада Советского союза. Там Лиля закончила школу. Продолжив учебу в Санкт-Петербурге, Лилия получила специальность бухгалтера. Здесь же, в Питере, в один прекрасный день произошло знакомство с Сергеем, будущим мужем Лили. Чуть позже пришел черед и будущей свекрови, Ираиды Георгиевны.

Ксения, хорошо знавшая Лилиных родных, не переставала удивляться их семье. Ираида Георгиевна и Сергей поразительно друг на друга не походили. Свекровь Лили, женщина невысокая и сухонькая, с тонкими чертами лица и красивыми руками, была филологом. Свою жизнь она посвятила любимым студентам и сыну. Сергей, напротив, являл собою плотного здоровяка, человека, не особо отягощенного мыслительными процессами. На самом деле первое впечатление обманывало, за простоватой внешностью скрывался трезвый и пытливый ум. Вот только показывать такие способности Сергей не любил, предпочитая работать руками. После школы он закончил путягу и с тех пор трудился автомехаником. Не смотря на разницу в интересах, жили мать с сыном в полном согласии. Продолжалось это ровно до того момента, пока на хрупкие плечи Ираиды Георгиевны не свалилось, конечно же, в переносном смысле этого слова, целых пять пудов неожиданности в лице Лильки Мирончик.

Поженились Лиля и Сергеем стремительно. Ираида Георгиевна и глазом моргнуть не успела, как ее обожаемый сын оказался в цепких молодых руках. Впрочем, деваться было некуда. Портить молодым жизнь исключительно из-за нелюбви к невестке Ираида Георгиевна не желала, подобное поведение унижало ее достоинство. С одним только в Лиле свекровь смириться не могла. Тимашеву, кандидата наук, профессорскую дочь, Лилин простоватый говорок коробил до глубины души. Услышав пару раз от невестки «лОжить» и «звОнят», Ираида Георгиевна поняла, что ее долг – научить Лилю правилам русского языка. Невестка оказалась благодарной ученицей, с годами навострившись выражаться на литературном русском ничуть не хуже своего преподавателя. Притом, она оказалась верна привычкам и в приватных разговорах частенько употребляла излюбленные народные выражения. Одного только Лиле исправить не удалось, как ни старалась. Муж Лили, Сергей, упорнейшим образом оставался для неё Серожей, а не Серёжей. Произнести имя правильно Лилия Владимировна не могла. Этот дефект дикции она устранила, став величать супруга просто мужем.

Лиля с Сергеем хоть и поженились достаточно рано, первые пять лет прожили без детей. Затем у них с разницей в два года родились сначала дочь, затем сын. В нынешнее время оба ребенка вошли в подростковый возраст. Но если Лада, так звали дочку, хоть и не была отличницей, училась самостоятельно, то сын, Матвей, получился совершеннейшим оболтусом, и заниматься не хотел ни в какую. Лиля периодически появлялась на работе со стоящими дыбом и искрящими от напряжения волосами. В такие дни коллеги понимали, что Тимашевой опять пришлось выдержать бой в стремлении выпихнуть Матвея за знаниями. Обычно Лиля побеждала, но давалось ей это нелегко.

Лиля видела, что свекровь поведение внука сильно расстраивает. Мальчишка к тому же стал несносен в общении, грубил родителям и бабушке. Ираиде Георгиевне требовалось обеспечить спокойную жизнь. Лиля с мужем, посовещавшись, выработали план по размену квартиры, но подходящих вариантов не нашлось. Квартиру тоже было жалко. Жилье хоть и находилось в старом фонде, зато располагалось в центре города, на одной из Советских улиц. Окна квартиры, на удивление, не пялились в стену в глухом дворике, а выходили на небольшой сквер. Сама по себе квартира была шикарной: большая кухня, четыре комнаты, просторный коридор, приличных размеров кладовая. В свое время жилье получил отец Ираиды Георгиевны. После смерти профессора вдова квартиру за собой сохранила. Когда Лиля впервые пришла в дом, её поразила старшая сестра Ираиды Георгиевны, Арина. В то время она уже сильно болела. Ревматоидный артрит неумолимо прогрессировал, не оставляя интеллигентной старой деве шансов на спокойную старость. Арина Георгиевна сразу же выказала Лиле свое отношение к Ираиде, решившейся родить ребенка без мужа. По мнению старшей сестры, поступок младшей – скандал, немало поспособствовавший преждевременной кончине их родителей. Лиля с удивлением и даже с некоторой завистью смотрела на Ираиду Георгиевну, на лице которой не дрогнул ни один мускул. В ответ старшей сестре не было сказано ни слова. Воистину, как поняла Лиля, ей досталась крайне терпеливая свекровь.

Однако всему имелся предел. Матвей своим упрямством и хамством портил бабушке и родителям нервы. Но если у Лили с мужем получалось противостоять сыну, то Ираида Георгиевна не могла отпуститься до грубости. Вступивший в пубертатный период мальчишка более мягких выражений, похоже, не понимал. Призвав мужа и Ираиду Георгиевну, Лиля устроила «Совет в Филях». Решение принять удалось, результатом стал новый поиск. Сейчас этот поиск благополучно завершился.

Для перевозки наняли грузчиков, но предстояло также расставить мебель по местам так, как того хотела свекровь. Лиле и Ксении требовалось разложить по местам множество книг Ираиды Георгиевны. Управились к вечеру. Свекровь от переживаний совершенно изнемогла. Потчевать гостей, как и отмечать переезд, Ираида Георгиевна была не в состоянии. Лиля с Сергеем позвали чету Стрелковых к себе.

Предусмотрительная Лиля заранее отправила домой дочь. К моменту возращения родителей Лада приготовила пару салатов и подогрела мясо. Зайдя в кухню, Лилька со вздохом опустилась на стул.

– Как я устала! – сказала Тимашева.

– Это ничего, – ответила Ксения и, подойдя к Лиле, помассировала ей плечи, – зато большое дело сделали.

– Ой, не говори!

От Тимашевых Ксения с мужем уходили поздно. К концу вечера Ксения с беспокойством заметила, что Дима стал мрачнеть, и в итоге решила увести своего благоверного. Когда вышли на улицу, Стрелкова решилась на вопрос:

– Что с тобой? Нога болит?

Пока таскали мебель, Диме случайно досталось, но на боль муж до того не жаловался.

– Нет.

– Тогда в чем дело? – настаивала Ксения.

– Ни в чем. Устал.

– Ясно.

Ксения поняла, что от мужа ей опять ничего не добиться и отступилась.

После приезда домой Дима сразу же ушел в ванную. Чуть позже он перекочевал на кухню, где завис у телевизора. Когда спустя час уже готовая ко сну Ксения пришла туда, муж сказал:

– Ты ложись, я попозже. Нога все-таки болит.

– Таблетку дать? – спросила встревожившаяся Ксения.

– Нет. Когда я твои таблетки пил?

– Дима, если болит, надо принять!

– Не надо! – раздраженно отрезал муж.

Ксения покачала головой и ушла спать. Проснувшись утром, она обнаружила, что супруг в спальню так и не явился, заночевав на диване в гостиной. Высказавшись относительно подобного поведения своей половины и пожелав Диме всякого (самым безобидным, пожалуй, было пожелание провалиться), Ксения стиснула зубы и направилась завтракать.