Путь к себе

– Ну, что, подруга, по шаверме? – заприметив палатку, спросила Соня.

– Можно, – с энтузиазмом согласилась Майя. – сырный лаваш, por favor.

– No problema, mi amiga! Dame dos minutos!

– Ну ничего себе, помнишь еще кое-что с пар испанского! – Майя была удивлена.

– Больше, к сожалению, ничего, – Соня, смеясь, поднялась с лавочки и направилась к палатке.

Внимание Майи привлекли качели. Легкие, невесомые и такие манящие. Пока Соня ждала заказ, она уселась и, ухватившись руками за цепочки, оттолкнулась ногами от земли.

В детстве даже солнышко крутили, а теперь так страшно даже немного раскачаться – мутит, и воображение рисует жуткие картины.

Но Майя соскучилась по ощущению полета, а потому быстро освоилась и вовсю рассекала пространство и время, кажется, тоже.

Соня взяла шаверму и окликнула подругу. Майя притормозила и спрыгнула с качелей.

– А помнишь, как ночью шли с концерта, голодные, как волки. И только эта палатка работала в округе? – откусывая кусок промычала Майя.

– А то ж! Не знаю, в чем дело – в фирменном соусе, в голоде или еще в чем, но тут самая вкусная шаверма в городе, я считаю, – откусывая кусок не меньше, ответила Соня.

Покончив с едой, Майя хотела сложить оставшиеся чистые салфетки в рюкзак. Но, оглядевшись по сторонам, обнаружила, что его нет.

– Сонь… – начала она неуверенно, – а ты не видела мой рюкзак?

– Он был на тебе, когда я уходила. Ты его на качелях не оставила?

– Нет, – вздохнула Майя. – Я оставила его на лавочке. И ушла.

Осознав, что рюкзак украден, она бессильно опустилась на лавку

– Что там было-то у тебя?

– Да фигня всякая мелкая. Телефон у меня с собой, карточка тоже. А вот в рюкзаке была запасная кофта. И загранник…

– А, – нервно усмехнулась Соня, – всего лишь загранник.

Девушки добрались до ближайшего отдела полиции. Майя написала заявление о краже. Сотрудник без особого энтузиазма сообщил, что рюкзак поищут, но паспорт, скорее всего, нужно восстанавливать, потому что неясно, сколько времени потребуется.

Для восстановления нужно было идти в паспортный стол, а потом ждать.

Майя приуныла от таких новостей. Ведь это означало, что придётся задержаться и билеты покупать новые. И, скорее всего, лететь самолётом, потому что российский паспорт у Майи как раз был – дома у матери. Переслать его почтой не составляло труда, но при пересечении границы с чужим государством он превращался из документа просто в красную книжицу.

Паспортный стол оказался закрыт. Так что оставалось только ждать приемных часов. Следующие обещали аж через два дня. Да, люди здесь, особенно в праздники, расторопностью не отличались. Европейский менталитет перемешался с русским желанием заработать, поэтому развлекательные заведения работали, как полагается, допоздна или круглосуточно. А вот бюджетные – что с них взять, три дня в неделю – и достаточно.

– М-м-м, обожаю график работы подобных учреждений. Квест «Сдохни или умри» начался. – Майя еще раз подергала дверь для надежности, но тщетно. Она была заперта.

– Знаешь, я столько промучилась с садиком Марьяны, с поликлиникой. С этими бюрократическими делами я повзрослела за месяц. Выучила расписание, адреса и даже телефоны. Вроде бы есть у нас электронные записи, но они виснут или дают сбои. Или вот в соседнем районе записаться можно, а у нас нельзя. Или ты приходишь, записанная через госуслуги, а тебе говорят, мол, милочка, у нас тут живая очередь. Ваши талончики никому не обосрались. И вот как?

И ты вроде живешь в 21 веке, а ощущение, что в каменном.

– Я до сих пор тушуюсь записываться куда-то, потому что теряюсь. Мне хочется, чтобы это сделала мама.

– А-ха-ха-ха понимаю. Я так иногда дома одна в квартире не открываю домофон, потому что взрослых нет дома. Трудно осознать, что теперь мы сами за себя отвечаем, ведь еще недавно все вопросы решались родителями.

– Представляю лицо Марьяны, когда ты так делаешь.

– Да, кажется, что мне тоже пять. Мы прячемся под одеяло и сидим, пока не перестанут звонить.

Майя решила позвонить домой и узнать, как дела. Марина Ивановна сначала убеждала, что все в порядке, но по голосу стало понятно, что она лукавит. Ночью Марьяну увезли в больницу с высокой температурой. Диагностировали бронхит и госпитализировали, пока не станет лучше.

Марина Ивановна легла в больницу с ней, но уверяла, что все в порядке и нет поводов для волнения. Узнав про паспорт, Марина Ивановна запричитала:

– Ну-ну, что ты! – в трубке было слышно, как Марина Ивановна замахала руками. – Прекращай переживать. Зачем тебе приезжать? Все у нас отлично, мы справимся. Тут Марьяна тянет ручонки, хочет поговорить с тобой.

Марьяна кричала в трубку о том, как проводит время. Бабушка и дед подарили ей зайца мятного цвета. У Майи тоже такой был. С вислыми ушами. По озорному говору было понятно, что всё хорошо. И только редкий, но глубокий кашель выдавал недомогание.

Наскоро попрощавшись, Майя положила трубку и заплакала.

– Ну вот, блин, – она всхлипнула. – С.ка, первый день в отпуске. Сонь, первый день! Нет, она должна была родиться не у меня. Мне вообще нельзя заводить детей. Я даже поехать к ней не могу.

– Ну, что ты распустилась. Тебе ж сказали, что все нормально. Не накручивай себя. Кто знает, когда еще у тебя будет возможность так отдохнуть.

– Ага, я отдыхаю просто потрясающе. Ругаюсь с бывшими подругами, пью и слушаю, как за тысячу километров от меня в кашле заходится мой ребенок. Мать года просто.

Телефон зазвонил и Майя, подумав, что это снова мама, ответила не глядя.

– Ну че, развлекаешься?

– Эм, внезапно. Привет, Марк. А ты чего звонишь?

– Звоню узнать, как дела.

– Да нормально. Гуляю, все как обычно.

– Виделась с этим своим?

– А это не твое дело.

Щеки Майи загорелись.

– Ну, естественно, виделась. А ничего, что у нас ребенок больной дома лежит? А ты таскаешься по мужикам.

– А сам-то чего не едешь тогда, примерный отец?