Их отношения. Осень

– Мы не родные братья. – Начал Фрейз, запуская пальцы мне в волосы. – Коул и Дерек родные. У нас разные родители, но то ли по воле случая, то ли в горе, но наши родители сошлись. Мой отец и их мать. У них была старшая сестра. Кейти. Она была моей девушкой еще до того, как родители поженились. Мы встречались чуть больше двух лет, но однажды, когда мы возвращались с одной из вечеринок, в нас въехал автомобиль. Водитель был пьян и совершенно не разбирал дорогу. Кейти тоже была не совсем трезва, но она не любила алкоголь, потому ее было сложно назвать даже выпившей. Я был трезв и был за рулем. Мы стояли у перекрестка, и когда загорелся зеленый, я тронулся с места. Несколько секунд спустя я заметил, как на нас мчится автомобиль. Я видел, что водитель даже не пытается тормозить, но и мы не успевали набрать скорость, чтобы успеть уйти с его пути. Я не помню точно тех чувств, что тогда испытывал, но все что я тогда пытался, это развернуть автомобиль так, чтобы уберечь Кей. Он несся с моей стороны. Нажав на газ мне удалось избежать прямого удара. Машина на скорости въехала нам в зад. Скорость у нас была не такой большой, я крутил руль, выравнивая автомобиль, но от удара нас крутило и уносило с дороги. Мы врезались в столб. Больше я ничего не помню, а очнулся уже в больнице.

Я слушала внимательно не перебивая, и не задавая вопросов. Да и что здесь можно было спрашивать?

– Две недели Кей была в коме, но в итоге она умерла. Я не сберег ее. Мою малышку. Любимую сестру Коула и Дерека. Мы уже тогда были друзьями, но в тот миг все изменилось.

– Ничего не изменилось, Фрейз. – Коул вошел в комнату, и видимо какое-то время уже стоял в дверях.

– Тогда Дерек возненавидел меня. Но мне было все равно. Когда я очнулся, я не помнил происходящего. Я не помнил ничего. Ни друзей, ни аварию, ни Кей. – Продолжил Фрейз, даже не обратив внимание на появление брата. Коул же прошел в комнату, и подошел к окну. Больше он не перебивал.

– Не помнил? – Я повернула голову, чтобы посмотреть на Фрейза, но не видела его глаз. О не смотрел на меня. Он все так же смотрел в потолок.

– У меня была сломана рука, огромные гематомы по всей левой части тела, мне пережало правую ногу, но слава богу все обошлось, и рана была не серьезной. Но больше всего меня убивало то, что мне поставили амнезию. Удар на голову пришелся очень серьезным. Я провел в больнице несколько месяцев. Все мои знакомые напоминали мне о прошлом, стараясь вызвать воспоминания. Иногда что-то получалось, но чаще всего нет. Из моей жизни ушли около пяти лет. Я не помнил их, я не помнил никого за это время. Я не помнил даже то, что мои родители развелись. Я не помнил то, что не сберег самое дорогое что у меня было.

– Ты не был виноват в той аварии, Фрейз… – Коул вновь вмешался, не отводя взгляда от окна.

– Но я забыл ее!

– И в этом ты тоже не был виноват.

– Я не смог уберечь ее, и в этом моя вина! – Фрейз поддался вперед, бросив на Коула гневный взгляд. Я приподнялась на локтях, так как думала, что Фрейз захочет встать, но на удивление он все же опустился обратно на подушку.

– Нет. Не смотря на результат, ты сделал все, что было в твоих силах. Ты готов был пожертвовать собой, защищая ее. – На каждый выпад Фрейза Коул отвечал тихо и спокойно, и в этот раз повернувшись к брату.

– Но не защитил.

– Ты дал нам надежду на то, что она вернется.

– Но она не вернулась.

– Она была жива? – Спросила я.

– Да. – Ответил Коул. – Она провела в реанимации около двух суток, потом еще две недели в коме, но не очнулась. Ее пульс замедлялся, и врачи ничего не смогли сделать.

– Это ужасно… – Я тяжело вздохнула, представив, что пришлось им всем пережить.

– Это было три года назад.

– Да. Но, Дерек до сих пор не дает мне об этом забыть.

– Он ненавидит тебя за то, что ты не спас ее? – Спросила я, немного не понимая причины для ненависти. Ведь и правда, если все происходило именно так, Фрейз был совсем не виноват в произошедшем.

– Нет. Хотя за это меня и нужно бы ненавидеть. Но… Он ненавидит меня за то, что я посмел ее забыть.

– Ох…

– Он возненавидел меня с первого же мгновения, когда вошел в мою палату. Он был единственным, кто пытался вернуть мне память плевав на всех. Насильно, не слушая врачей, которые остерегали действовать слишком резко. Его какое-то время даже не пускали ко мне, но он не слушал никого, он давил на меня своей ненавистью, напоминая мне о ней каждый божий день. Он носил мне наши фото, наши видео, наши песни. Я вспоминал, но слишком медленно и слишком мало.

Фрейз ненадолго замолчал.

– Знаешь, что самое страшное? – Спросил он, беря меня за руку.

– М?

– Однажды я вспомнил все. Все до каждой мелочи. Однажды… – Сделав глубокий вдох, а за ним и выдох, Фрейз продолжил. – Когда Дерек, взбешенный от своей ярости, ведь все пытались остановить его, в день моей выписки, привез меня на кладбище. На ее могилу.

– Оох… – Я не могла даже подумать о подобном.

– Я вспомнил все. Вспомнил и заплакал. Что может чувствовать человек, потерявший самое дорогое? Потерявший часть своей души, своего сердца? И посмевший забыть. Тогда я понял Дерека. С того момента моя ненависть к нему сменилась уважением и благодарностью. Да, иногда он ведет себя как ребенок, и до сих пор мне мстит, но я уважаю его как человека, как брата. Как брата Кей и как моего брата. Он единственный, кто заставлял меня вспомнить, и кто открыл мое сердце и вернул мне душу. Ведь без моих воспоминаний, без моей боли я был бы никем. Но тогда на кладбище, помня каждое мгновение моей жизни, тогда я стал кем-то. Кем-то, кто возненавидел сам себя.

– Не надо так… – Я сильнее сжала его ладонь, которая держала меня за руку, а приподнявшись, обняла Фрейза, тут же почувствовав его напряженные плечи.

– Как есть… Дерек не любит вечеринки, и не особо любит пить. Но с того момента, как я все вспомнил, он при малейшей возможности устраивает вечеринку, чтобы напомнить мне о ней. Каждая из них выходит на какую-то важную для нее дату. Последняя была – днем ее смерти… Незадолго до этого – днем аварии. Еще перед этим… у нас была годовщина, когда мы начали встречаться. Но при этом он не понимает, что делает больно не только мне или Коулу, но и себе. Ведь именно Кейти является той причиной, по которой он каждый раз напивается до беспамятства. Но я не могу его осуждать… Он должен сам это перерасти. Это не только мое горе, но и его. И если я должен страдать до того момента, пока он не простит меня, и не отпустит свою боль, я готов это принять.

Внезапно дверь отворилась, и мы увидели в дверях Дерека. Он стоял, а по его щеке катились слезы. Я впервые видела его таким, и мое сердце сжалось от боли.

– Дерек… – Фрейз поднялся, отпустив мою руку, и оставив меня одну, подошел к брату.

– Ты идиот. – Прохрипел тот и в следующий миг ударил брата по лицу. Фрейз не стал защищаться, ну а Дерек не собирался останавливаться.

Так началась драка. Дерек всю свою злость и накопившийся за годы гнев выплескивал на Фрейза, но тот не отвечал, защищался, но не отвечал.

Я сидела, смотря на это безумие и не зная, как поступить. В какой-то момент я было бросилась к ним, желая остановить, но Коул, готовый к этому, остановил меня, прижав к себе.

– Им это нужно. Давно уже пора было. Просто… не смотри. – Он насильно опустил мою голову так, чтобы мое лицо уткнулось в его грудь. Я не сопротивлялась, но слышать удары было просто невозможно тяжело, и в какой-то момент я почувствовала, как заплакала. Меня всю трясло. Дрожащими руками я сжимала рубашку Коула. Он поцеловал меня в голову, и так и остался стоять, прикасаясь губами к моей голове. Сколько это длилось я не знала. Я давно уже потеряла счет времени.

Удары, совмещенные с тяжелым дыханием и ругательствами Дерека, вначале такие громкие через какое-то время затихли, но не прекратились. Видимо, братья переместились в коридор. Но я по-прежнему стояла в объятиях Коула.

Он гладил меня по спине, но ничего не говорил. Мы стояли и молча слушали как два брата пытаются выплеснуть гнев.

Когда стало совсем тихо, Коул отпустил меня. Но прежде, чем уйти он внимательно посмотрел мне в лицо.

– Посиди здесь, пожалуйста. Я пойду проведаю наших горе бойцов. – Он старался говорить весело, ради меня. Но и сам очень сильно переживал, я видела это.

Дождавшись моего кивка, он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Я стояла на месте, сжимая и разжимая кулаки и не отводя взгляда от двери. Как же долго они терпели? Как же долго Дерек накапливал в себе всю эту боль, отчаяние, гнев? Именно для этого вечеринки он и устраивал, чтобы заполнить пустоту, сбросить напряжение, расслабиться, забыть. Да, ему нужно было не столько напомнить брату о сестре, сколько забыться самому.

Прошло около пяти минут прежде, чем дверь в комнату открылась. Это был Коул. Он вошел в комнату, и посмотрев на меня недовольно помотал головой.

– Ты так и стояла все это время?

– А? – С трудом я все же сконцентрировала на нем взгляд.

– Ясно, родная. Пойдем, они там внизу. Хотят извиниться.

– Извиниться?

– Да. Что все это произошло на твоих глазах. Не нужно им было так. Я им там уже небольшой разнос устроил, потому меня и не было так долго.

Он взял меня за руку и вывел из комнаты. Я не сопротивлялась, а просто шла вперед. Когда мы спустились по лестнице вниз, ребята сидели в гостиной. Атмосфера в комнате была не такой уж напряженной. Как будто никто только что не дрался.