А чего дома сидеть? Том 1: Вольный поход

В районе Ергача на трассе торгует женщина, продает тепличные огурцы и помидоры. Огурцы – моя слабость, никогда их не пропускаю. Капа тоже любит безумно, на двоих уплетаем так, что хруст за ушами стоит. Я остановилась, чтобы купить килограмм, и попросила нож. Пожаловалась, что на этом участке все кафе закрыты, обещают открыться только к лету. Женщина зашуршала пакетиками и достала хлеб. Наклонилась к ногам и вытащила термос с горячим чаем. Пока я жадно жевала, она закидывала меня вопросами, что я тут делаю, и удивленно охала, узнав о задумке похода. Я хрустела огурцами и прикрывала глаза от удовольствия. Ммм, огурцы с хлебом, такое начинаешь ценить только в походе.

День 17-й

В дешевой гостинице, которую мы нашли в восьми километрах от трассы, всю ночь по мне скакали мыши. За стенкой мужик привел девушку, она верещала на весь этаж, что трахаться здесь не будет, потому что общий туалет и общая душевая – это не ее уровень. Затем он ее все-таки уговорил и начались стоны. Но меня больше тревожили мыши, вот так внаглую они ползали по кровати и сумкам, нервируя меня всю ночь. Стоимость гостиницы (400 руб.) полностью себя оправдала, а отклонение от трассы на 8 км – нет.

От Кунгура начинаются тягуны, хорошие такие, многокилометровые. Я, как всегда, ползу неспешно, но многие подъемы уже преодолеваю сама. На переднем колесе появилась восьмерка, а заднее вылетает из крепежа. Как это происходит, не понимаю, но ехать опасно. К заднему колесу прикреплен прицеп: если во время движения оно отлетит, грохнусь на всех скоростях не только я, но и Капу уведет в сторону. Сложно представить, что может произойти на автодороге из-за одного моего колеса. Сегодня нужно проехать всего 54 км, впереди нас уже ждет мотель. Если там будут дальнобои, попрошу их посмотреть крепление. После нескольких часов в пути торможу на заправке, чтобы купить воды.

Буквально сразу же ко мне подъехала машина, а вместе с ней – эвакуатор. Вышел парень с термосом и предложил горячего чая. Я показала на три бутылки в руках и вежливо отказалась. Пока болтали, выяснилось, что ребята тоже едут в Екатеринбург, призвали меня воспользоваться возможностью, погрузить железки на эвакуатор и поэкономить силы. Впереди огромные перевалы. Это же Урал!

У меня, начинающего велосипедного путешественника, еще не сформировались принципы истинного велотуриста. Как и многие новички, я согласилась на предложение. Сейчас, когда оглядываюсь назад и пишу эту книгу, сложно понять, почему я так поступила: в этом не было никакой необходимости. Уже не все, что я делала всего несколько месяцев назад, кажется правильным. Не говоря уже обо всей предыдущей жизни.

Велосипед с прицепом уехали на эвакуаторе, а мы еще некоторое время торчали на заправке. Так странно, все документы, абсолютно весь багаж и вообще все-все едет где-то без меня с незнакомыми людьми. Сама я в машине у постороннего человека, собака со мной, банковская карта и телефон – тоже, но никакого страха не испытываю. С Алексеем мы болтали всю дорогу без умолку. Он мне про свое, а я ему – про свое, иногда даже совсем личное, то, что можно рассказать только случайному знакомому. Скоро, миновав перевалы, мы оказались в пригороде и попрощались у мотеля.

День 18-й

Мы с Капой проехали границу двух частей света – Европы и Азии – и въехали в Екатеринбург.

Екатеринбург

Здесь мы наконец-то отдали велосипед в мастерскую: вопрос с задним колесом, выскакивающим из крепления, не давал мне покоя. Ребята следили за отчетами в блоге, ждали и приняли как родную. На деле мастерская оказалась бутиком-ателье с огромным двухэтажным пространством, внутри которого можно найти редкие гаджеты для искушенного велосипедиста. К примеру, “жопомер” – специальный инструмент для измерения расстояния между седалищными буграми тазовой кости, которыми велосипедист сидит на седле при наклоне вперед, к рулю. Этот параметр помогает подобрать седло правильной ширины, чтобы в длительной дороге сидеть прямо, без перекосов, беречь спину и не травмировать промежность.

Прошлись ребята и по параметрам моего велосипеда. Выяснилось, что размер рамы не соответствует росту, из-за этого я еду сгорбленная и мучаю себя: “При маленькой ростовке ты сидишь на своем велосипеде как кошка на заборе и с этим, в принципе, можно жить. Но из-за маленькой ростовки параметр длины рамы (ЕТТ) автоматически короче и твоя грудная клетка все время зажата. В идеале, раму нужно заменить”.

К такому повороту я совсем не была готова, бюджет был ограничен, и новая покупка могла надолго выбить из строя. Никогда раньше не прислушивалась к телу, как оно себя чувствует на велосипеде, вроде прыг – и поехал.

Также ребята рассказали, как правильно педалировать, в каком положении должны располагаться стопы. Раньше я просто садилась и крутила, не задумываясь, но теперь ощущаю разницу. При давлении на педаль пяткой, носком или серединой стопы меняется не только рабочая группа мышц, но и угол разгиба ноги. В обычной жизни он контролируется подседельной трубой, но при длительных катаниях и комбинировании всех трех способов регулировать подседельную трубу неудобно. На ходу это сделать невозможно, а лишний раз останавливаться совсем не хочется. Я работала носком, а когда ноги уставали, меняла положение с носка на середину стопы, в крайних случаях на пятку, чтобы дать отдохнуть одним мышцам и поработать другими.

Читатели блога часто пишут, что на моем велосипеде неправильно установлен руль-бабочка. Сам руль – многохватный, очень удобен, можно менять положение рук, разгружая таким образом кисти, и даже ложиться на него, давая отдых грудной клетке и пояснице. Но из-за длины моей рамы и высоты рулевого стакана эти опции частично отваливаются. Я много раз регулировала высоту руля и меняла его положение, остановившись на категорически неправильном. Неправильном в общепринятом смысле, когда низ бабочки смотрит вверх, а верхняя точка руля уходит вниз: так я могла на него ложиться и менять положение рук. Многие меня за это ругали, другие – расспрашивали из любопытства, я же в процессе похода научилась все подстраивать под себя и исходя из обстоятельств.

На отдых остановилась в одном из лучших отелей города. Управляющий Сергей заранее вышел на связь и предложил безвозмездное проживание. На все время пребывания предоставили двухкомнатный номер-люкс, питание для меня и даже для собаки. На двери отеля красуется большая наклейка, по изображениям на которой понятно, что вход с собаками и велосипедами сюда разрешен. А днем позже местный модный ресторан прислал пакет с едой и открыткой, подписанной от руки. Ребята поддерживали нас и желали приятных впечатлений.

Я была обескуражена и навсегда покорена: этот город умеет красиво ухаживать. Он как внимательный и чуткий мужчина, в которого невозможно не влюбиться. На волне приятных эмоций я вернула возможность оставлять комментарии в блоге.

День 22-й

Утром двадцать второго дня мы покинули шикарный город Екатеринбург и отправились дальше. Трасса встретила ледяным ветром, я быстро крутила педали и возвращалась в реальность.

В дороге встречаю огромное количество новых людей, бываю счастливой, грустной или раздраженной. Могу уставать, мерзнуть, бояться, но продолжаю быть абсолютно свободной в выборе. На трассе доехала до развилки и долго смотрела на указатель: поехать в Тюмень, свернуть в Челябинск или вообще уйти на Нижний Тагил? Свобода и разнообразие возможных вариантов прибавляют сил: ты ощущаешь каждой клеточкой, что действительно живешь так, как хочешь, а не просто делаешь вид.

Накрутила 57 км, общее расстояние от места старта – 982 км, завтра разменяю первую тысячу.

День 23-й

Страшно, когда слез с велосипеда, пошел на другую сторону дороги сделать кадр и вдруг видишь, как на двухколесного друга несется большегруз: у него что-то с колесом и водитель не может выровнять управление. Хрен с ним, с велосипедом, но в прицепе Капа… Мгновение – и большегруз проносится мимо, никого не зацепив, а я так и остаюсь парализованно стоять на другой стороне дороги, мое сердце только что ушло в пятки.

Вдоль трассы много надгробий, много следов свежих аварий. Очень жалею, что не притормозила в Удмуртии сфотографировать огромную груду металла на обочине, по ней хорошо угадывалась большая фура. Это очень страшно.

Несмотря ни на что, дорога мотивирует, низкий ей поклон, и мне кажется, что “КРУТИШКА” – это как "Крути, братишка" или "Крутышка".

День 24-й

Наконец-то солнышко. По такой погоде ехать легко, машины на трассе становятся добрее, встречающиеся люди – тоже. Видно, как все соскучились по теплу и радуются ему.

В сегодняшней гостинице, несмотря на все очевидные минусы (страшно к чему-нибудь прикоснуться), работают хорошие люди. Ночью пошел дождь, персонал постучал в дверь моего номера – разбудить, чтобы завезти велосипед внутрь помещения. Я в это время была в душе и не слышала. Без меня справиться не могли: велосипед пристегиваю на цепь, даже несмотря на внутреннюю парковку. Не хочу рисковать: в нашей стране все, что не пристегнуто, значит ничье.

В итоге работники достали полиэтилен и накрыли им прицеп. А когда я выползла, окружили меня всем коллективом и снова принялись за расспросы. Не понимают, как это – взять и отправиться в такую даль на велосипеде! Сказали, что поверх моего замка пристегнут велосипед своим собственным, чтобы утром я не уехала незаметно. Настаивают на совместной фотографии и просят прислать телеграмму, когда доберусь до финиша.

День 25-й

Встречный ветер плюс открытая местность – и этим все сказано. Поход требовал больше усилий, чем я ожидала. Когда преодолела 54 километра, до следующего места ночевки оставалось еще 20. Я была выжата, руки болели от перенапряжения, хотелось все бросить и разрыдаться.

Сделала остановку и созвонилась с диспетчером, объяснила ситуацию и попросила посмотреть место поближе. Близко ничего не было. Я взяла себя в руки и решила, что буду ехать столько, сколько смогу. Постараюсь найти заправку/кафе, попрошусь к ним встать на ночь. Каждый день перед выездом изучаю карту, многие геолокационные приложения поддерживают функцию чек-поинтов, можно посмотреть ближайшие отметки магазинов, кафе или заправок. Но российские просторы вносят свои коррективы: информация не всегда актуальна, приехать к точке и увидеть, что этого кафе уже нет, – обычное дело. Бывает и ровно наоборот: там, где карта показывает пустоту, неожиданно вырастает микро-цивилизация.

Каждый день я километр за километром пролистываю трассу в максимально увеличенном формате. Вижу озера, которые будут попадаться на пути, брошенные здания или действующие дорожные комплексы. По снимкам со спутника не всегда понятно, что за пятачок на земле, – часто приезжаю к заброшенной разрухе, на территории которой устроили свалку из ржавой техники. А по фотографиям казалось, что такая скученность зданий и транспорта наверняка означает, что здесь есть жизнь. На этот раз повезло: крутить пришлось немного, а там, где на карте ничего нет, передо мной вынырнула кафешка, банька и автосервис.

Я обратилась к девушке за баром, попросила разрешения поставить палатку… и сникла. Сотрудница попалась вреднющая: рыкнула, что такие вопросы не решает, а хозяина сейчас нет. Позвонить ему она не может, продиктовать его номер – тем более.

За столиком в кафе сидел мужчина, он догнал меня на улице, оказался кем-то вроде управляющего. Сказал, что у них тут автокемпинг, на ночь приезжают фуры, люди с палатками еще никогда не приходили, но он постарается дозвониться до начальства. Через некоторое время вернулся и скомандовал, чтобы ставила палатку: никто не против. Пока то да се, понабежали дальнобои, накинулись с расспросами: откуда я и куда, сколько уже еду и нафига вообще мне это все? Один достал телефон, начал просить фото, сказал, что он администратор дальнобойного паблика, хочет предупредить своих, чтобы узнавали и не обижали. День неожиданно заиграл новыми красками.

Я спряталась в палатку отдыхать, после десяти вечера температура опустилась до нуля. Дальнобои открывали кабины: “Ты е#анутая, сама замерзнешь и собаку свою заморозишь, иди сюда греться, живо!” Ругали меня страшно:

– Куда?! В Магадан?! Да ты охренела?! У нас мужики с тех рейсов снимаются, матерятся. А ты на велосипеде. Там снег еще лежит, ты вообще понимаешь, что делаешь?!

– Может, пойдешь в машину спать? – поддакивал им управляющий. – Ну или в теплом кафе посиди хотя бы. В час ночи закрываемся, персонал разойдется по домам. Бери спальник и иди в баню на ночь.

Капин прицеп покрылся коркой льда, мне в тонком спальнике тоже чертовски холодно. Не стала отнекиваться и в час ночи ушла в баню. Но вариант с лагерем у кафе мне понравился, когда потеплеет, начну практиковать. Уже четыре часа утра, я не сплю. Всем, кто мечтал послать меня в баню, сообщаю: я уже тут. Общий километраж – 1140.

День 26-й

В семь утра меня разбудили, в баню пришел мужик топить. Спала всего три часа – плохо что соображая, сгребла вещи в кучу, дошла до трассы и рухнула досыпать в траву. После десяти начала собираться и услышала голос из-за спины: "Анечка?" Я вздрогнула от неожиданности, потому что на звук проезжающих машин уже давно не реагирую. Из автомобиля вышла женщина, в два счета миновала кусты и остановилась передо мной. Протянула контейнер с домашними кексами и предложила угоститься. Я пыталась понять, кто она, и машинально вытащила два кекса. Видя мое замешательство, незнакомка принялась рассказывать: они едут из Тюмени в Екатеринбург, и их друзья, которые как раз ждут меня в Тюмени, попросили при случае поискать на дороге велосипедистку. Через две минуты их уже не было, а я осталась жевать кекс: он был таким вкусным, рассказывал про уют и тепло. На мгновение я почувствовала тоску по дому.

Дальше предстояло найти на трассе душ и привести себя в порядок. Удача не заставила себя долго ждать: уже через 100 метров, в шиномонтажной, на ледяном кафельном полу я от души поливала себя шикарной горячей водой – и через полчаса, посвежевшая, отправилась в дорогу. До Тюмени оставалось совсем немного, завтра уже буду там.

День 27-й

В пять утра внезапно посыпались уведомления от диспетчера маршрута: если до семи не выйду на связь, он начинает поднимать людей, организовывать поисковый отряд. Мобильник не ловит уже второй день, но по интерактивной карте видно местоположение (иногда с погрешностью в 3–5 км). Я подскочила, принялась бегать и ловить хотя бы одно деление на телефоне: обязательно надо дать знать, что все ок. Получилось, но понервничали оба. Еще раз обговорили, как себя ведем, если не выхожу на связь, и сколько ждем, учитывая, что участков без сигнала будет много.

В дорожном кафе, за 60 км до Тюмени, подошел дальнобойщик, с ним молодой напарник, пацан совсем. Я, промокшая и грязная, кроссовки хлюпают, мне холодно, лицо напряженное. Дальнобой окликнул:

– Работаешь?

– Где?

– Ну, вообще, работаешь?

И кивком на свою кабину показывает. Пацан стоит за ним испуганно, видно, что ему все это в диковинку, а старший с высоты опыта показывает, как общаться с девушками на трассе. “Мужик, ты обалдел?!” – огрызнулась я.

Молодой пацан моментально испарился, его наставник тоже поджал хвост и испуганно ускакал в кабину. А мне вдруг так обидно стало и такая силища появилась, что захотелось даже подраться. Хотя, может, это просто сублимация напряжения, которое копится в пути. Когда наконец подъезжаешь к крупному городу, знаешь, что комфорт и безопасность уже близко, можно выдыхать – вдруг появляется некая потребность прокричаться, слить отрицательную энергию, которая аккумулируется в процессе. Ездить по трассе не то чтобы страшно, но и не курорт, неприятных моментов набирается достаточно.