Загадка шотландского браслета

– Да.

– Думаю, что воспоминания все же вернутся к вам, может, в течение некоторого времени.

– Хотелось бы в это верить. Да, доктор, я забыла сказать, что нахожусь в положении.

– Какой у вас срок?

– Около двух месяцев.

– Если вы себя чувствуете вполне удовлетворительно, то, скорее всего, с ребенком все в порядке, но я все же попрошу взять дополнительные анализы в таком случае.

– Спасибо, доктор!

Попрощавшись с Викторией, врач покинул ее палату, но на смену ему вскоре пришла медсестра с подносном, на котором дымился на вид не слишком аппетитный завтрак, состоявший из каши, нескольких хлебцев с маслом и чая. Подмышкой медсестра зажимала стопку бумаг, которые после завтрака Виктории следовало заполнить и передать администратору.

Покончив с едой на удивление быстро и так и не насытившись до конца, Виктория приступила к заполнению больничных бланков и добралась почти до середины, когда ее прервал стук в дверь.

– Да, войдите! – сказала Виктория, несколько удивившись: она ведь никак не ждала посетителей.

В палату вошли мистер и миссис МакГрегоры и с улыбкой посмотрели на девушку.

– Как ты себя чувствуешь, милая? – спросила Френсис.

– Спасибо, неплохо, – ответила удивленная Вика. Она не совсем понимала, зачем соседям Брюса понадобилось навещать ее в больнице, но с улыбкой ответила, – очень мило, что вы решили зайти ко мне.

– Ну, а как же? Мы же так волновались за вас!

– Спасибо! – ответила Виктория, решив, что возможно чета МакГрегоров услышала о пожаре и приехала в больницу из соображений соседской дружбы.

– Мы уже посетили Брюса и он, хоть и слаб, но все же чувствует себя относительно нормально.

– Правда? – обрадовалась Виктория. Ей хотелось верить, что ее замысел с сожжением кисти Рэндольфа Бэйли сработал, и дух полковника оказался изгнан навсегда.

– Да, а ты еще не ходила к нему?

– Нет, сейчас закончу с бумагами и тогда навещу его.

– Что ж, не станем тебе мешать. Мы очень рады, что у тебя все хорошо, – сказала Френсис и, подхватив мужа под руку, поспешила выйти из палаты. От Виктории не скрылось, что лицо миссис МакГрегор несколько исказилось, стоило Вике начать с ними разговор. Причин для этого девушка не нашла, однако, сама Френсис, стоило ей покинуть палату, резко повернулась к мужу и спросила:

– Ты тоже заметил это?

– О чем ты?

– Эта девушка говорит совсем не так, как она говорила вчера.

– В каком смысле?

– Сейчас она говорит, как иностранка с акцентом, а вчера ее речь была исключительно британской! Как ты это объяснишь? Мне кажется, что она не та, за кого себя выдает!

– Не говори глупостей. Вчера она пребывала в шоковом состоянии, вот и говорила по-другому.

– Не думаю, Джеймс.

– А ты меньше думай. Пойдем, у нас еще дел сегодня по горло.

Миссис МакГрегор тяжело вздохнула, поняв, что муж по-прежнему не верит ей и не воспринимает ее догадки всерьёз, но затем согласно кивнула, и пара направилась к больничному лифту.

Виктория же тем временем быстро закончила заполнять бланки и, надев белые больничные тапочки, поспешила к администратору. Ей одновременно и хотелось, и было страшно увидеть Брюса. Что если ее надежды не оправдались, и Бэйли никуда не исчез?

– Как и просили, я заполнила бумаги, – сказала Виктория, протянув чернокожей сестре стопку бланков.

– Спасибо! Вы можете вернуться в палату. Доктор назначил вам несколько анализов. Их нужно сдать в течение дня. Я направляю к вам сестру.

– Да, конечно, но сначала мне бы хотелось увидеть Брюса Бухана.

– Простите?

– Нас доставили вчера вместе. Мне сказали, что я смогу его навестить.

– Сейчас посмотрим. Бухан, вы говорите?

– Да.

Медсестра сделала несколько кликов мышкой своего компьютера, и на мониторе открылся список всех поступивших вчера пациентов.

– Мистер Бухан находится на этаж ниже. Палата 303.

– Спасибо!

– Только не слишком долго. Сестра придет к вам через полчаса.

Виктория кивнула и поспешила к лифту. Спустившись на этаж вниз, девушка огляделась. Коридор начинался с палаты номер 300. Вика сделала несколько шагов, и вот палата 300 и 301 остались позади. Перед ней виднелись двери палат 302 слева и 303 справа. Виктория замерла перед номером 303 и на несколько секунд закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Сердце ее начало учащенно биться, а дыхание сделалось более прерывистым.

«Не нужно так нервничать. Это плохо для ребенка», – услышала вдруг Виктория знакомый голос. Оглядевшись по сторонам и не увидев никого, Виктория поняла, что голос прозвучал у нее в голове и принадлежал он матери Брюса. Девушка не могла ошибиться. «Но как?», – подумала про себя Вика.

«Сейчас это не важно. Иди к нему. Ты ведь очень нужна ему», – вновь услышала Виктория и, решив последовать совету, легонько повернула ручку двери.

На больничной койке, прикрыв глаза, лежал Брюс. Его лицо было бледновато-желтым и казалось очень осунувшимся, словно он за ночь постарел на несколько лет. Сердце Виктории сжалось от боли. Тихонько она подошла к мужчине и осторожно дотронулась до его руки.

– Брюс, – еле слышно прошептала она.

Мужчина слегка дёрнулся от ее прикосновения и резко открыл глаза. Его взгляд одновременно выражал страх и боль.

– Вик, это ты, – тихо сказал он, – как ты?

– Все хорошо. А сам ты как себя чувствуешь?

– Не так хорошо, как хотелось бы, но жить можно. Доктор что-то вколол мне полчаса назад и на меня навалилась жуткая слабость.

Виктория крепче сжала руку Брюса. Она не знала, стоило ли спрашивать его о событиях прошлой ночи и помнил ли он вообще что-либо, но мужчина опередил ее:

– Ты помнишь, что случилось?

– Что ты имеешь ввиду?

– То, как мы тут очутились. Доктор сказал про пожар в доме, но я помню все очень смутно, словно в тумане. Дом действительно горел? Я помню дым и запах гари, но не могу вспомнить, как начался пожар.

– Пожар, к сожалению, и вправду был. Не знаю только, насколько сильно все успело сгореть, потому что у меня такой же провал в памяти, как и у тебя.

– Хмм… это странно, не находишь? – спросил Брюс, прикрыв глаза. Виктория догадалась, что мужчине, судя по всему, вколи или снотворное, или успокоительное, что и сделало его таким сонным.

– Тебе нужно отдохнуть. Мы еще успеем обо всем поговорить, – сказала Виктория и ласково погладила волосы Брюса. Сейчас ей казалось безумием думать, что этот человек мог даже попытаться поднять на нее руку. Нет, конечно, тогда телом Брюса завладел Рэндольф Бэйли, от которого она избавилась.

– Не уходи еще немного, – попросил ее Брюс и, медленно подняв свою ладонь, взял руку Вики в свою.

– Хорошо, я посижу рядом.

Брюс ничего не ответил и провалился в сон. Виктория, вздохнув, присела рядом. «Неужели наконец-то все позади, и мы сможем начать все сначала? Без призраков прошлого?», – подумала она. Рукой девушка дотронулась до своего живота и улыбнулась. Впервые за все время, что она знала о своей беременности, это новость показалась ей ужасно радостной. А как, наверное, обрадуются мама с папой! При мысли о родителях, Виктория слегка побледнела. Она ведь так редко звонила им. Наверняка, старики волновались за нее. Решив, что непременно свяжется с ними, Вика встала с больничной койки Брюса и, нагнувшись, поцеловала мужчину в лоб.

– До скорого, – сказала она и покинула палату. Ей не терпелось сдать все анализы, о которых говорил доктор, а также связаться с родителями.

Утро следующего дня принесло Виктории облегчение: все анализы оказалась в норме: ей и здоровью ребенка ничего не угрожало. С родителями ей также удалось переговорить: мама с папой встревожились не на шутку, узнав о пожаре в доме Брюса, но вздохнули с облегчением, услышав, что у Вики и Брюса все в порядке. Они также слезно просили девушку, как можно скорее вернуться в Питер, хотя бы на какое-то время, на что Вика дала весьма уклончивый ответ, обещав посмотреть билеты на самолет в ближайшее время. Про ребенка девушка им ничего не сказала, решив, что скажет им обо всем уже по прибытии в Россию. Россия! Какой далекой она казалось ей, когда девушка смотрела на холодные капли дождя, барабанившие в больничные окна. Вся ее прежняя жизнь: работа в банке, отношения с Кириллом, съемная квартира казались не более, чем сном. Далеким и нереальным. То, через что ей пришлось пройти, полностью изменило Вику изнутри, точно в ней открылось что-то новое, что-то, о чем она сама не знала до сих пор. Виктория думала, что, возможно, это беременность так повлияла на ее ощущения, но была не полностью в этом уверена. Все вроде бы осталось прежним, но в то же время стало другим. Ей казалось, что от ее тела исходили маленькие электрические разряды, способные ударить кого-то током, если бы она этого захотела. Однако хотелось ей вовсе не этого, а понять, чем закончилась история с Беатрис.

Она несколько раз пыталась снять браслет, но у нее так ничего и не получилось. Она даже попросила врача распилить его, но мужчина отговорил ее, сказав, что такую красивую и старинную вещь не стоит ломать, тем более, что она не доставляла Вике никаких неудобства, и посоветовал ей обратиться к ювелиру. Нехотя Виктория согласилась, ведь врач отчасти был прав: рука не беспокоила ее и потерпеть на ней браслет еще несколько дней казалось вполне выносимой задачей.

Виктории также удалось узнать, что Брюса должны выписать завтра утром, если анализы окажутся в норме, что весьма обрадовало ее. Она намеревалась навестить его во время обеда, надеясь, что мужчина окажется уже более собранным и не таким сонливым. Ей не терпелось узнать у него, что он помнил из той ночи, и знал ли он о существовании полковника Бэйли и Беатрис. До обеда девушка планировала провести время в комнате отдыха и уже даже собиралась направиться туда, как вдруг почувствовала навалившуюся на нее откуда ни возьмись усталость, и решила прилечь. Она действительно плохо спала этой ночью, и небольшой отдых ей не помешал бы. Дойдя до своей кровати, Виктория легла на нее и свернулась калачиком, намереваясь вздремнуть часок-другой.

Когда девушка вновь открыла глаза, за окном вместо дождя светило бледное зимнее солнце. «Как же быстро здесь меняется погода, – подумала Вика, потягиваясь, – надеюсь, что не пропустила обед». Девушка встала с кровати и посмотрела на часы. Стрелки показывали без пятнадцати одиннадцать, что показалось ей странным, ведь подремать она легла около двенадцати. Нахмурившись, Вика вышла из палаты и увидела знакомую медсестру.

– Добрый день! Думаю, часы сломались в моей палате.

Медсестра поспешила в палату и, сверив настенные часы со своими, покачала головой:

– Нет, все верно.

– Но мне показалось…– нахмурилась Вика, – хотя нет, ерунда.

Медсестра улыбнулась.

– Мистер Бухан уже готов ехать домой.

– Домой?

– Ну да, и его и вас выписывают сегодня. Ваши знакомые завезли вам кое-какие вещи. Я попрошу, чтобы вам принесли их.

– Но ведь нас должны были выписать только завтра.

– В каком смысле?

– Постойте, какой сегодня день? – испугавшись, спросила Вика, до кого стало доходить, что что-то не так.

– Среда.

– Но, был же только понедельник…

– Я вас не понимаю.

– Постойте, я вчера легла спать после обеда. Я что, все это время спала?

– Нет, конечно. После обеда вы прошлись по больнице, поговорили с некоторыми пациентами и удалились к себе в палату.

– И все?

– И все.

Виктория побледнела. Заметив это и испугавшись, медсестра тут же предложила позвать врача.

– Нет, не стоит. Все хорошо.

– Вы уверены?

– Да, просто я перепутала день с ночью. Принесите, пожалуйста, одежду, о которой вы говорили, – попросила Виктория и вернулась к себе в палату.

Девушке стало не по себе. Если она не помнила, что делала вчера весь день, но в то же время она не спала, а бодрствовала, то что-то здесь не так. Либо это последствия шока, либо Виктория чего-то не знала.

– Беатрис, – тихо позвала Виктория, но ей никто не ответил.

«Нет, это не она. Она же ушла с полковником навсегда», – успокоила себя Вика, но тут другая, весьма болезненная мысль пронзила ее разум: «а, почему ты так решила?».

– Прошу, помогите, – попросила Виктория у себя в голове, обращаясь к матери Брюса, но ответом ей также было молчание.

«Похоже, я схожу сума», – подумала девушка и в растерянности села на кровать. В таком виде ее и застал Брюс. Вика не ответила ему, когда он стучал в дверь и даже не обернулась, когда он зашел в палату, словно и не слышала его.

– Вики, что случилось? – спросил мужчина, тут же подойдя к ней и взяв за руку.

– Брюс? – словно очнувшись ото сна, спросила девушка.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, все нормально, – попыталась соврать ему Вика и, встретившись с ним взглядом, тут же улыбнулась, – ты выглядишь куда лучше.

– И чувствую себя тоже. Только рана на голове еще слегка тянет, видимо, я сильно тогда обо что-то ударился. Вот, я принес тебе одежду. МагГрегоры заезжали вчера и завезли мне кое-какие вещи, в том числе и для тебя. Надеюсь, подойдет.

– Я не знала.

– Правда? Миссис МакГрегор сказала, что разговорила с тобой вчера. На самом деле я ждал тебя вчера весь день, но ты не пришла.

– Прости, – только и смогла сказать Вика.

– Ничего, наверное, тебе не до меня было, ведь на тебя столько всего навалилось.

Виктория невесело улыбнулась.

– Одевайся, я подожду за дверью, – сказал мужчина и, нежно поцеловав девушку в губы, уже собрался уходить, но Виктория остановила его, взяв за руку.

– Куда мы направимся сейчас? – спросила Вика, понимая, что скорее всего мужчина повезет ее в дом своего отца.

– Я думал заехать сначала в дом. Посмотреть, что сотворил с ним пожар и забрать кое-какие вещи, а потом в гостиницу в ближайшем городе. А завтра мы сможем поехать домой. Ты не станешь возражать против такого плана?

Хоть очередной визит в дом Эвана и не улыбался Виктории, девушка все же попыталась выдавить из себя некое подобие улыбки:

– Ничего страшного, если мы там побудем недолго, но задерживаться мне бы не хотелось. Все же эти воспоминания…

– Не нужно продолжать, – сказал Брюс и приложил указательный палец к губам девушки, – я все понял.

Виктория искренне улыбнулась, поняв, что перед ней вновь ее Брюс: заботливый, участливый и такой понимающий.

– Спасибо! – поблагодарила она.

– Тебе спасибо! Я очень обрадовался, узнав, что у вас все в порядке, – ответил мужчина и коснулся рукой живота Вики.

Виктории было приятно услышать такие слова от Брюса. На какое-то мгновение она даже забыла о своем провале в памяти и, обняв мужчину за шею, крепко поцеловала его.

– Собирайся, – сказал ей Брюс, оторвавшись от Вики, – никогда не любил больницы.

Вика согласно кивнула и, проводив Брюса до выхода из палаты, поспешила снять с себя больничный халат и натянуть одежду, принесенную Френсис МакГрегор.

Большую часть времени, пока они ехали к дому, Виктория молчала. Она пыталась напрячь свою память и вспомнить хоть что-то из событий вчерашнего дня, но у нее ничего не получалось, точно воспоминания кто-то стер из ее головы.

«Это ненормально. Не может быть, чтобы пожар и шок так повлияли на меня. Тут дело в другом, – думала Вика, – хотя, если учесть, чему я стала свидетельницей за последнее время, вполне можно допустить и то, что у меня помутился рассудок».

Девушка несколько раз пыталась заговорить с Брюсом о том, что он помнил из событий ночи, когда случился пожар, но у мужчины не получалось припомнить чего-либо четкого. Виктория не могла понять, то ли он действительно ничего не помнил, то ли просто не хотел говорить с ней об этом.

Все это сильно нервировало Вику и, когда они уже почти подъехали к дому Эвана, девушку начала бить легкая дрожь.

«Тут что-то не так», – продолжала мучать себя сомнениями Виктория.

Заметив, что девушку слегка трясет, Брюс сбавил скорость и с тревогой в голосе спросил:

– Милая, с тобой все хорошо? Тебя знобит? Может, мне остановиться?

– Нет, – чуть помедлив с ответом, сказала Виктория, – езжай дальше. Наверное, я все же не полностью оправилась от шока.

– Но тебе нельзя нервничать. Давай, свернем назад. Я отвезу тебя в гостиницу, а в дом поеду сам. Так нам обоим будет спокойнее.

Поразмыслив над предложением Брюса, Вика согласилась. Ей, конечно, стало неловко за то, что мужчине придется разворачиваться и еще около часа ехать до ближайшего города, после чего, оставив ее в отеле, возвращаться к дому Эвана, но она ничего не могла с собой поделать. От одной мысли, что она вновь приблизится к месту, где случилось столько всего, кожа ее покрывалась мурашками.

«Нет, я не хочу вновь оказаться в доме Беатрис, – думала Виктория, – этот дом всегда принадлежал ей, равно, как и браслет».

Девушка ерзала в кресле, покусывала губы и при этом часто дышала. Все это так напугало Брюса, что он, забыв об ограничении скоростей, гнал по дороге, как сумасшедший, желая поскорее доставить любимую в гостиницу. Возможно, он и сам останется с ней в зависимости от ее состояния, а в дом съездит завтра. Брюс лишь хотел оценить ущерб, нанесенный пожаром, а также забрать некоторые документы, если их не уничтожил огонь. Задерживаться в доме Эвана ему самому никак не хотелось. Мужчине казалось, что он должен помнить события той ночи, но как он ни пытался напрячь голову, все оказывалось словно в тумане. Какие-то чужие образы вставали перед его мысленным взором: красивая, но очень злая девушка, чем-то внешне напоминавшая Викторию, и очень рассерженный на нее мужчина, который, вроде бы, даже пытался убить ее, но у него ничего не получилось. Брюс считал, что эти персонажи и события приснились ему, пока он находился в бреду под действием угарного газа, но что-то странное все же присутствовало в этих, пусть и далеких, воспоминаниях. Ему казалось, что на месте мужчины, пытавшегося убить девушку, был он сам, но как такое вообще возможно? Он никогда не поднял бы руку на женщину! «Все это бредни воспаленного разума», – вторил себе Брюс, пока вез Викторию в гостиницу. С одной стороны, ему хотелось поговорить об этом с девушкой, но с другой стороны, он боялся, что та может посчитать его сумасшедшим или просто посмеется над ним. С учетом того, что в их отношениях с недавнего времени появились некий разлад и легкое охлаждение, ему не хотелось усугублять ситуацию, и тем более тревожить Вику, находившуюся в положении. Возможно, оказавшись в доме отца, он бы смог что-то вспомнить о той ночи, что также отчасти манило его посетить дом сегодня же.

– Не жди чего-то очень комфортабельного. Боюсь, что отели в этом городе не из лучших, если они, конечно, вообще тут есть – предупредил Брюс Вику, когда они уже въехали в небольшой город, находившийся в шестидесяти милях от дома Эвана.

– Не переживай, это не столь важно, – ответила ему Виктория.

Мужчина ехал вдоль небольших в основном рядных домой. Фасады их обветшали, посерели. Создавалось ощущение, что большинство домов либо пустуют, либо их обитателям нет дела то того, как выглядело их жилище. Крупных магазинов Брюс также не заметил: только две небольшие продовольственные лавки говорили о том, что в этом городе можно купить еды. Скорее всего, местные ездили за покупками в другой город, расположенный чуть дальше. Брюс посещал этот небольшой тихий городок вместе с родителями будучи еще мальчишкой, но тогда это место не производило такого грустного впечатления. Вероятно, в городе и его окрестностях не стало работы, и большинство его жителей, в особенности молодежь, уехали из города.

– Я знаю, что в пабе часто держат несколько комнат для гостей. Ты не против, если мы остановимся над баром? Не исключено, что вечером шум станет доноситься снизу, но судя по тому, что мы уже проехали всю главную улицу и я не заметил ни одного отеля, это может быть нашим единственным шансом на ночлег.

– Паб вполне подойдет. По крайней мере, я не буду чувствовать себя в одиночестве, – постаралась поддержать Брюса Вика.

Мужчина кивнул и, сделав разворот в конце улицы, поехал прямо, намереваясь остановится возле паба «Красный петух», расположенного в начале дороги. Паб выглядел, как и все пабы в окрестностях: большое старинное здание с побеленными стенами, добротными деревянными подпорками и небольшими окошками с толстыми стеклами.

– Выглядит недурно, – сказала Вика, выйдя из машины и осмотревшись.

– Главное, чтобы у них нашлась комната для нас. Пойдем, узнаем, – ответил Брюс и, взяв Вику за руку, повел ее в паб.

Внутри пахло пивом и луком, но Вику не оттолкнул этот запах, а наоборот приободрил. «Это куда лучше, чем запах гари, с которым я бы столкнулась в доме Эвана», – подумала Виктория.

За барной стойкой сидело несколько человек, тут же обернувшихся, стоило Брюсу с Викой войти в помещение. Взгляды мужчин, попивавших пиво, тут же перешли на Вику, что не укрылось от Брюса. Крепче сжав руку девушки, он решительным шагом подошел к барной стойке и, обратившись к бармену, спросил:

– У вас не найдется комнаты на одну ночь?

Бармен, высокий рыжеволосый мужчина, глядя на Вику, ответил Брюсу:

– Найдется, почему же нет. Восемьдесят пять фунтов за ночь.

– Пойдет. Покажите комнату! – согласился Брюс, прекрасно понимая, что бармен сильно завысил цену за одну ночь в таком месте, вероятно, рассчитывая разжиться на несведущих путешественниках.

Бармен, насмотревшись на Вику, что крайне не понравилось Брюсу, наконец перевел свой взгляд на мужчину и, кивнув, крикнул:

– Хьюго! Где тебя черти носят?!

Откуда-то сзади показался долговязый паренек, отдаленно напоминавший бармена. Брюс с Викой догадались, что Хьюго, по всей видимости, являлся его сыном.

– Покажи этой милой паре комнату наверху.

Парень кивнул и, попросив Брюса и Вику следовать за ним наверх, повел молодых людей на второй этаж паба.

– Под вечер тут может быть шумно, но комната расположена не так близко от главного зала, – сказал парень, открыв дверь и впустив Брюса и Вику в небольшую комнату, где пахло сыростью.

– Оставьте нас на несколько минут одних, пожалуйста, – попросил Брюс, обратившись к юноше.

Последний, скользнув взглядом по стройной фигуре Вики, улыбнулся и, закрыв за собой дверь, удалился на первый этаж.

– Прости, что не могу предложить тебе ничего лучшего, – сказал Брюс.

Комната оказалась очень маленькой, с единственным небольшим окном и порванными занавесками, но в ней был собственный душ с туалетом, а также работающий радиатор, в чем Брюс сразу же убедился.

Мужчина не мог понять, что Вика думала о комнате, так как она выглядела несколько утомленной и подавленной. Глаза ее слипались, и девушка начала зевать.

– Так что, останешься тут? Или поедем в другой город? – спросил мужчина.

– Нет, давай тут. Все в порядке.

– Уверена? Мне не очень понравились люди внизу. Они так на тебя смотрели, словно не видели женщин очень давно. Хотя, такой красивой, как ты, наверное, они ни разу в жизни не видели, – сказал Брюс.

– Да, брось, это же паб. Чего еще ты ожидал?

– Мне немного тревожно оставлять тебя здесь одну. Может, мне лучше остаться с тобой, а завтра я уже поеду в дом Эвана?

– А что поменяет то, что ты поедешь туда завтра? Все равно я останусь тут одна. Езжай сегодня, чтобы поскорее покончить с этим. Если честно, я бы хотела оказаться подальше от этого места хотя бы на какое-то время, – сказала Вика, понимая, что, возможно, обидела Брюса этими словами.

– Хорошо, я понимаю тебя. Не стану больше тянуть резину, – ответил мужчина, – дай, обниму тебя напоследок.

Вика подняла глаза на Брюса и увидела в них столько любви и тепла, что ее страхи и переживания тут же отошли на второй план. Она с доверчивостью ребенка прижалась к груди Брюса и глубоко вздохнула:

– Как же мне этого не хватало!

Брюс, крепко обняв девушку, закрыл глаза.

– И мне, любимая. Мне так жаль, что ты оказалась вовлечена во все эти ужасы. Поверь, я никак не думал, что так произойдет.

– Тебе не за что извиняться.

– Ох, Вики, как же я люблю тебя! – сказал мужчина и, легонько отстранив от себя девушку, только для того, чтобы поудобнее взять ее подмышками, поднял Вику в воздух, так что теперь она смотрела на него сверху вниз.

– Что ты делаешь? – смеясь, спросила девушка, когда Брюс закружил с ней по комнате, – у меня сейчас закружится голова.

– Ты же все равно сейчас ляжешь спать, – ответил Брюс, тоже улыбаясь, – я просто так счастлив, что у меня есть ты!

– А я рада, что у меня есть ты. А теперь, поставь меня на пол, а то мне может стать дурно, – попросила Вика.

Брюс исполнил ее просьбу, после чего, вновь притянув девушку к себе, крепко поцеловал ее.

– Я постараюсь вернуться, как можно быстрее, – сказал он.

– Не торопись, я подожду. Лучше езжай осторожнее.

– Я всегда осторожен.