Загадка шотландского браслета

Как Беатрис ни старалась, но ей не удалось уберечь Виктора, отправившегося в иной мир, так давно манивший его, но даже поняв это, она не переставала надеяться, что сможет встретиться с ним после своей смерти, начисто забыв, что ее душа уже обещана Богине и никогда ей не быть с Виктором ни в одном из миров и ни в одной из вселенных. Только во снах, полных боли и соленых слез, она иногда видела его прекрасное лицо, и сердце ее от этого делалось еще более черствым и полным злости. Эту злобу и всю свою магическую силу она нехотя передала своему ребенку, который, как оказалось, являлся все же сыном Рэндольфа Бэйли. Разглядев в мальчике ненавистные черты, Беатрис навсегда отвернулась от сына и отослала его в закрытую школу, а после общалась так, словно он был ей чужим. Выросший без любви матери, в полном одиночестве и забвении, мальчик не сумел распознать свой прирожденный дар, но его кровь все же несла его в себе и много лет позже передала его детям, а от детей он перешёл к внукам. Наличие у себя странных и необъяснимых умений впервые обнаружила мать Брюса. Особенно сильно они проявлялись, стоило той надеть старинный браслет, передававшийся в семье по наследству. Тогда женщина могла предсказывать не только погоду и результаты футбольных матчей, но также видеть и ближайшие события в будущем, смерти и рождения, а наложив руку на лоб мужа, легко унимала головную боль. Она никогда никому не говорила о своих способностях и держала их в тайне, боясь оказаться непонятой или высмеянной. Когда же болезнь пришла за ней, то бедняжка не смогла ей сопротивляться, как ни старалась, и к каким бы способам ни прибегала. Ее сил оказалось недостаточно, чтобы излечить себя, но перед смертью она все же смогла дать обещание самой себе, что не покинет ни мужа, ни сына, которых так любила при жизни. Она не знала, сможет ли сдержать его, но умирая, думала только об одном: о том, что задержится в этом мире и не уйдет из него, не удостоверившись, что у ее любимых все хорошо.

Все это открылось Виктории за считанные секунды и от полученных знаний у нее в голове словно произошёл взрыв, разорвавший ее сознание и мировосприятие на миллиарды разноцветных искорок. Картинки плыли перед глазами, как кадры кинофильма, а различные чувства, будь то любовь или ненависть, страх или боль, то переполняли, то покидали ее тело. Поцелуй существа, призванный лишь вернуть ей забытые всеми воспоминания, дал Виктории гораздо больше: он наполнил ее доселе неизведанными силами тех мужчин и женщин, что носили в себе дар семьи Брюса и заставил ее кровь бежать по венам быстрее, насыщая все ее тело энергией, готовой разрушить, как саму девушку, так и все вокруг.

Глава 16.

Открыв глаза, девушка сначала не поняла, где она, ведь столько картин из прошлого только что предстали перед ней. Виктория не знала, что сон, а что реальность, что воспоминания, а что отблески настоящего. Ощутив под собой мягкое одеяло, девушка поняла, что лежит на кровати. Повернув голову в сторону, она увидела рядом Брюса, все такого же бледного, как и когда она впервые увидела его этой ночью. Вика привстала на локтях и огляделась в поисках чудовища, только что находившегося с ней в этой комнате, однако, его и след простыл. В спальне было по-прежнему темно и стоял ужасный запах, но отсутствие призрака полковника несколько взбодрило россиянку.

– Брюс, проснись, – зашептала она в ухо возлюбленному и легонько похлопала его по щекам, – Брюс, давай же! Умоляю!

И вдруг Виктории показалось, что рот мужчины слегка приоткрылся. Девушка принялась еще энергичнее трясти Брюса, заклиная его очнуться, как можно скорее. Когда наконец его веки слегка дрогнули, словно он начал просыпаться, сердце девушки подскочило от радости и наполнилось надеждой.

– Ох, Брюс, пожалуйста, очнись!

– Ммм… – простонал мужчина, так и не открыв глаз, – что происходит?

Виктория с облегчением вздохнула. То, что она пережила мгновения назад, отошло на задний план, когда она увидела, что Брюс начал приходить в себя.

– Нам нужно уходить отсюда, как можно скорее, – ответила Виктория, – ты можешь встать?

– Но где я? – открыв глаза и осмотревшись по сторонам, спросил Брюс, – почему я у отца? Как я сюда попал? Я ничего не помню.

– Это сейчас неважно. Главное – выбраться отсюда.

– Хорошо, но я все равно не пойму… ай… как же голова болит! – сказал Брюс, сев на кровати и тут же обхватив руками голову.

– Я что, упал или подрался с кем-то? У меня в глазах все двоится от боли, – простонал мужчина.

Виктория, успевшая к тому моменту встать, протянула Брюсу руку.

– Брюс, серьезно, нам нужно уходить.

– Почему? – недоумевая, спросил Брюс, но увидев рядом на полу отца с жуткой раной на голове, замер на полуслове.

– Что тут произошло? – в ужасе спросил мужчина и, забыв о головной боли, поднялся с кровати и бросился к отцу, – кто это сделал с ним? Папа? Папа? Ты меня слышишь?

– Я не знаю, что именно случилось. Когда я вошла, твой отец лежал здесь с пробитой головой, а ты был без сознания, – попыталась вкратце объяснить Виктория.

– Нужно вызвать скорую! Немедленно!

– Телефоны не работают. Брюс, нужно уходить из дома! Мы заберем твоего отца. Вместе мы сможем дотащить его до машины и отвезти в больницу.

Брюс кивнул.

– Хорошо, я попробую поднять его.

Превозмогая боль и непонятно откуда взявшуюся усталость, Брюс просунул руки под спину и колени Эвана и с трудом поднял старика. Покачиваясь из стороны в сторону, он тут же облокотился о шкаф.

– Сейчас. Отдышусь и пойдем, – тихо сказал он и тут же закрыл глаза.

Лицо мужчины вновь сделалось бледным, как снег, а жилки на висках стали вдруг непомерно заметными. Виктория подошла к нему и попыталась переложить часть веса Эвана на свои руки, но Брюс только замотал головой.

– Не надо. Береги силы. Пойдем.

Девушка все же не решилась отойти от Брюса и поддерживала его за талию, пока они шли сквозь темноту спальни к еле различимой впереди двери.

– Тут так темно и… так воняет. Господи! Ужа просто! – скрипел зубами Брюс, пока они медленно пересекали комнату.

– Знаю, милый, я сама точно не понимаю, что здесь происходит, – ответила Виктория и испуганно огляделась по сторонам. Ее пугал не омерзительный запах и не кромешная тьма возле выхода из спальни, а странная, неестественная тишина. Даже их шаги и голоса звучали как-то иначе, нежели обычно, более приглушенно и глухо.

– Я сейчас, – сказала Виктория, стоило им добраться до двери. Девушка приоткрыла дверь спальни и, высунув голову в проем, посмотрела по сторонам, но кроме тьмы ничего не смогла разглядеть.

– Кого ты боишься? Я не понимаю… – начал Брюс, но Вика прервала его тихим «шшш!».

Не обнаружив никого, Виктория пропустила Брюса с отцом вперед, а сама вышла из комнаты следом за ними, но, оказавшись в коридоре, тут же встала впереди Брюса, понимая, что в темноте мужчина не сможет сам идти на ощупь с тяжелой ношей на руках.

– Я не вижу, куда идти, – тихо сказал Брюс, – отчего тут так темно?

– Не знаю, но догадываюсь. Расскажу в машине. Не стоит терять времени.

Медленно они пошли вперед. Виктория ориентировалась только по стенам, до которых то и дело дотрагивалась. Иногда ей казалось, что она попросту лишилась зрения и ослепла. Лишь слыша сзади тяжелое дыхание Брюса, время от времени наступавшего ей на пятки, она понимала, что попала в эту западню не одна. Правда, и способа выбраться из нее и положить конец этой истории она не видела. Однако об этом девушка старалась не думать, понимая, что самым главным сейчас являлось покинуть дом и доставить Эвана в больницу. А потом, если им все же удастся сделать это, она сможет рассказать Брюсу обо всем, что ей показал призрак полковника Бэйли. Возможно, вместе они найдут выход из этой безумной ситуации. Может быть, сходят в церковь или еще что-нибудь в этом роде. Но все это потом. Сейчас же нужно выбраться живыми из этого дома, полного горьких воспоминаний и несбывшихся надежд.

– Кажется, я нащупала перила, – тихо сообщила девушка Брюсу, – сможешь спуститься?

– Да, только встань рядом со мной на всякий случай. Если что, поддержишь отца, – попросил ее мужчина.

Бок об бок они осторожно начали спуск вниз, преодолевая одну ступеньку за другой. Девушка не представляла, что чувствовал Брюс, но соприкасаясь с ним ощущала неестественный жар, исходивший от его тела, и до предела напряженные мышцы рук. Если бы она могла видеть его лицо, то ужаснулась бы бледности Брюса. Глаза ему жег соленый пот, ручейками стекавший по лицу, а в голове пульсировало от боли так, что он боялся потерять сознание и полететь вниз вместе с отцом, что могло бы просто убить их обоих. Шаг за шагом, силы покидали его, а боль, казалось, вскоре полностью затмит рассудок, и он просто рухнет и никогда уже больше не поднимется.

– Вроде бы мы скоро окажемся внизу. Стало не так темно. Видишь? – прошептала Виктория.

В конце лестницы и правда виднелся некий просвет, благодаря которому еще можно было разглядеть последние ступеньки и ковровую дорожку, ведущую в гостиную. Свет давала луна, холодные лучи которой пробивались сквозь старые, местами штопанные занавески, висевшие над окном в гостиной. Хоть света и не хватало, но благодаря ему тьма перестала казаться Виктории настолько неестественной и густой и, ощутив под ногами мягкую поверхность дорожки, девушка вздохнула с облегчением. В тот момент она вспомнила о Джимми, которого оставила здесь, но парня и след простыл. Надеясь, что индус ушел, чтобы позвать соседей на помощь и с ним не случилось ничего дурного, Виктория переключила свое внимание на еле-живого Брюса.

– Давай, еще немного, – подбадривала она его, пока они шли в гостиную.

– Не могу больше… – простонал мужчина и, дойдя до дивана, тут же положил на него отца, а сам растянулся на полу, – черт побери, я больше не могу.

– Милый мой! Не надо, только не засыпай вновь, прошу, – молила Виктория, опустившись на колени рядом с ним, – давай, я посажу тебя.

С этими словами она приподняла Брюса и усадила его спиной к дивану. Приблизив свое лицо к его, она смогла лучше разглядеть черты лица мужчины и испугалась, увидев насколько ослабшим он выглядел.

– Не знаю, что со мной, – не размыкая глаз, сказал Брюс, – но я куда-то проваливаюсь. Я не смогу дойти до машины.

– Все ты сможешь! Где ключи от нее? Я поведу.

– Они… они… я оставил их на кухне, вроде бы, но точно не помню.

Виктория не услышала конца этой фразы, так как уже стремглав, ударяясь о кресла, неслась на кухню.

– Где же могут лежать эти ключи? – вопрошала девушка, перебирая руками все, что лежало на полочках шкафа и кухонном столе. Отсутствие освещения сильно затрудняло ее работу, но выдвинув один из шкафов она радостно вскрикнула: ее руки нащупали фонарь. Найдя кнопку включения, она нажала на нее, и яркий оранжевый луч осветил кухню.

С фонарем в руках поиски ключей сделались значительно проще, и уже через несколько секунд Виктория обнаружила ключи от машины Брюса в одной из небольших фигурных вазочек, стоявших на полке рядом с задней дверью кухни. Ей оставалось только вернуться в гостиную и каким-то чудом заставить Брюса сдвинуться с места, что казалось девушке почти что невыполнимой задачей.

Однако зайдя в гостиную и направив луч света на место, где сидел Брюс, Виктория застыла. Рядом с ним стояла едва заметная фигура того странного черного существа, одна рука которой лежала на голове у Брюса. Вика видела, как сквозь темя мужчины и через руку призрака проходят едва заметные искорки, точно сущность высасывала что-то из мужчины, лишая его при этом сил. Постепенно фигура начала приобретать более насыщенный черный цвет, как и тогда в спальне.

– А ну отойди от него! – громко закричала Виктория и, не думая о последствиях, бросилась прямо к Брюсу, намереваясь оторвать руку призрака от головы мужчины во что бы то ни стало.

Но оказавшись уже почти у ног мужчины, девушка получила удар в грудь, от которого тут же полетела назад, выронив при этом фонарик.

По всем дому раздался громких смех, эхом отлетавший от стен комнат.

– И как ты думала помешать мне забирать его жизнь? – спросил призрак, голосом Рэндольфа Бэйли. Свет теперь освещал только часть гостиной и напрямую не падал на сущность, но Виктория могла разглядеть, что призрак все еще стоял рядом с Брюсом и с каждой секундной становился все темнее.

– Так вот, что ты делаешь с ним? – хрипя от боли в груди, спросила Виктория, – пьешь его жизненные соки, как вампир? Это благодаря ему ты обретаешь форму, не так ли?

– Умница, но это продлится недолго. Жизни в нем осталось на несколько минут. Как жаль, что он последний из рода Беатрис, но он оказался весьма сильным. Думаю, это все из-за любви к тебе. Однако я позабавился не на шутку, ведь я смог найти и тебя, а для тебя у меня припасено кое-что особенное, дорогая.

– Ты меня этим не испугаешь!

– Ха-ха! Посмотрим, что ты скажешь, когда все дни и ночи я стану проводить рядом с тобой, наполняя твою жизнь кошмаром, вытягивая из тебя и твоих родных все силы, сводя тебя с ума, пока наконец не захочу забрать с собой навечно, чтобы уже никогда не отпускать и не расставаться со своей мучительницей, которой когда-то отдал свое же собственное сердце.

– Ты бредишь, кем бы ты ни был! Я – не она! И не бывать тому, о тем ты говоришь.

С этими словами Виктория резко кинулась на тень, не успевшую в этот раз ответить ударом, но просто испарившуюся от прикосновений девушки, словно ее и вовсе не существовало, точно все увиденное являлось бредом Виктории, вызванным жаром и стрессом. Девушка рухнула на диван в ноги к Эвану, но тут же поспешила встать и оглядеться. Призрак исчез, но надолго ли?

Присев на корточки, Вика прижала ухо к груди Брюса и, услышав еле заметное сердцебиение, облегченно вздохнула.

– Брюс, милый, очнись. Давай же, посмотри на меня, – взяв голову мужчины в руки, нежно говорила ему девушка. Какое-то время мужчина оставался безучастным к попыткам Виктории добудиться до него, по потом все же открыл глаза.

– Вики! Я люблю тебя! Прости меня…

– Сейчас не до признаний. Нужно попробовать встать, Брюс, – взмолилась девушка.

– Я не могу. У меня нет сил.

– Конечно же, у тебя есть силы. Попробуй! Все будет хорошо, – старалась вселить в него надежду Виктория, видя, как черты лица мужчины постепенно застывают, превращая лицо в маску.

– Брюс, прошу тебя. Если ты сейчас встанешь, то я сделаю все, что ты захочешь. Я выйду за тебя замуж и останусь навсегда с тобой в Англии, Шотландии или где ты сам захочешь, хоть на луне, – решила предпринять последнюю попытку Виктория.

От этих слов веки мужчины дрогнули, а на губах появилась легкая, едва уловимая улыбка.

– Ты серьезно? – тихо простонал Брюс.

– Да, да! Только вставай!

– Тогда, наверное, стоит побороться.

Мужчина приоткрыл глаза и с любовью посмотрел на озабоченное лицо Виктории, чьи глаза от страха стали круглыми, как блюдца.

– Сейчас, дай руку.

Виктория встала и протянула руку Брюсу, пытаясь помочь ему встать. Сначала ей показалось, что у них ничего не получится и оба рухнут на пол, но мужчина все же нашел в себе силы подняться и тут же чуть не упал на нее, придавив своим весом.

– Прости! Отдышусь и пойдем.

– Да.

– Отца я не смогу донести. Скорой придется забрать его.

– Хорошо, думаю, что помощь и так уже едет, – ответила Виктория, еще раз вспомнив про Джимми.

– Пойдем, – тихо сказал Брюс и, опираясь на Викторию, придерживавшую его за талию, направился к выходу из гостиной.

– Ты правда выйдешь за меня? – еле слышно спросил Брюс.

– Да, но лучше молчи, не трать силы.

– Но ведь ты говоришь это не из жалости ко мне и чувства долга?

– Нет, конечно, но пока что нам нужно выбраться отсюда. Детали свадьбы обсудим позже.

– Как скажешь. Вик, что это там впереди? – спросил Брюс и резко остановился.

Девушка, смотревшая до этого только себе под ноги, чуть не упала от резкой остановки, но все же смогла удержать равновесие. Подняв голову, она увидела, что возле двери начала скапливаться черная масса. Постепенно она росла, превращаясь в гору, из которой уже начал вырисовываться человеческий силуэт.

– О нет, только не это! – простонала Вика, – скорей, пойдем через другую дверь.

Как могли быстро, они развернулись и направились назад, спеша покинуть дом через заднюю дверь.

– Но, что это было?

– Неважно. Потом расскажу, – ответила Виктория, поняв, что Брюс, скорее всего, не помнил ничего из произошедшего и даже не подозревал, что лишало его сил.

В гостиной на полу все еще лежал фонарь, благодаря чему они смогли пересечь комнату довольно быстро, но оказавшись на кухне, Виктория поняла, что дела их обстоят плохо. Сюда перенесся тот же смрад, что стоял в спальне, а температура упала на несколько градусов вниз.

«Слишком поздно», – пронеслось у нее в голове прежде, чем она увидела темную фигуру, уже приобретшую очертания мужчины и стоявшую возле выхода из кухни. Красные глаза призрака смотрели прямо на девушку и стоило той открыть рот, чтобы предупредить Брюса, как черная сущность в мгновение ока оказалось рядом с ними и, как нож входит в мягкое сливочное масло, так и она беспрепятственно проникла в Брюса.

Поначалу Виктория не поняла, что случилось, но заметив, как кожа мужчины начала темнеть и превращаться в черную, выпустила его руку и в ужасе отшатнулась. Брюса трясло, глаза закатились, а голова оказалось неестественно запрокинутой назад. Казалось, что у него начался эпилептический припадок, но только черные волны, проходившие под его кожей, словно спины угрей под гладью воды, красноречиво говорили о том, что припадок этот никак не связан с болезнью.

– Брюс, нет! Не забирай его, прошу! – взмолилась Виктория и слезы хлынули у нее из глаз, а сердце сжалось от боли, видя, как страдает тело ее любимого.

Брюс рухнул на колени и, схватившись руками за голову, завыл, как раненый зверь. Девушке показалось, что сейчас он оторвет себе голову или по меньшей мере вырвет волосы, так сильно и неистово он вцепился в нее руками, но ничего из этого не произошло. Мужчина продолжал биться в истерике, вскоре упал на спину, а все его тело сотрясали жуткие судороги, от которых он то скручивался, то выпрямлялся, то что есть сил бил ногами по полу, то вдруг затихал и лежал неподвижно, как покойник.

Девушка рыдала и тянула руки к мужчине, но тот только отодвигался от нее, как от прокажённой. Понимая, что она не в силах сейчас помочь ему, Виктория только молила: «Борись, Брюс! Прошу! Не сдавайся! Не дай ему завладеть тобой!».

Когда наконец мужчина затих и перестал биться, как пойманная в сачок рыба, Виктория медленно подобралась к нему. Она была уверена, что все кончено, ведь спина мужчины не вздымалась от вдохов и выдохов, а стоны и крики прекратились. И все же надежда теплилась в ней и, оказавшись рядом с лежавшим на животе мужчиной, она перевернула его на спину.

Лицо Брюса выглядело спокойным и невозмутимым, как если бы он попросту заснул. На щеке виднелась царапина, оставленная, по всей видимости, им же самим во время судорог, а рубашка оказалась разорванной по швам в нескольких местах.

Виктория с любовью провела по дорогому ее сердцу лицу Брюса рукой и с нежностью поцеловала его в лоб. Хоть она и не слышала его дыхания и уже почти перестала надеяться, девушка все же приложила ухо к его груди и тут с удивлением обнаружила, что различает еле слышное сердцебиение, правда, весьма редкое.

– Неужели ты победил его? – воскликнула она и, прислушавшись еще раз, убедилась, что слабый ритм есть, а значит и надежда не потеряна.

В школе вождения ее учили оказывать первую помощь, и теперь девушке представилась возможность опробовать свои знания на практике. Надеясь, что делает все правильно, она положила обе свои ладони на грудь Брюса и принялась делать массаж сердца, прерываясь только, чтобы вдохнуть ему воздуха в легкие, после чего вновь продолжала ритмично нажимать на его грудную клетку. Виктория не столько верила в свои собственные силы и умения, как просто отказывалась сдаваться и, когда она уже почти не чувствовала рук от усталости и перенапряжения, девушка вдруг заметила, что грудь мужчины начала подниматься чаще, а через несколько секунд он и вовсе открыл глаза.

– Брюс! – бросилась к нему Вика и осыпала его лицо поцелуями вперемешку со слезами радости и облегчения.

– Милая! – тихо сказал он, – все хорошо. Теперь все хорошо. Не плачь!

– Да, я знала, что ты одолеешь его.

– Это было не так сложно, – признался ей Брюс и еле заметно улыбнулся.

– Он больше не вернется?

– Думаю, что нет. Давай, попробуем встать.

Виктория обняла мужчину за плечи и придерживала все время, пока он вставал и неуверенно делал первые шаги.

– Такие странные ощущения, – сказал он, ступая.

– Странные? – удивилась Виктория, – ты просто устал.

– Да, конечно. Лучше пойдем отсюда.

– Ты уверен? Сможешь дойти до машины?

– Да. А ключи у тебя? – спросил Брюс.

– Вот, – ответила девушка и показала их мужчине, – нашла их в любимой вазочке твоего отца. Ох, бедняга Эван, нужно спешить.

– Согласен, – ответил мужчин и, взяв ключи из рук Вики и внимательно посмотрев на них, сжал в ладони, – пойдем, времени у нас действительно не так много.

Встав впереди Виктории, мужчина взял ее руку в свою и повел девушку к выходу из кухни, ведущему в гараж, а оттуда на свободу, прочь из этого дома.

Холодный дождь и резкий порыв ветра тут же напомнили Виктории, что на дворе зима, а ее пальто осталось в спальне на верху. До машины оставалось всего несколько метров, а потом они бы отправились к соседям за помощью и весь кошмар сегодняшней ночи остался бы почти что позади, не считая раненого Эвана, конечно. Уж ему-то нужно срочно отправиться в больницу. Виктория от всего сердца надеялась, что с ним все окажется в порядке, и смертельных повреждений он все же не получил.

Дойдя до автомобиля, Брюс остановился.

– В чем дело? – спросила Виктория, сжавшись от холодна и дождя. Ей не терпелось укрыться от непогоды в машине, и она с удивлением посмотрела на мужчину рядом.

Брюс стоял, глядя в даль, словно глубоко задумался о чем-то. Его лицо в свете луны выглядело беспристрастным, лишенным всяких эмоций, а капли дождя, стекавшие по щекам, казалось, вовсе его не беспокоили.

– Брюс! – окликнула его девушка и легонько дернула за руку, – ты в порядке?

– Ммм…да, – через некоторое время отозвался он, но с места не сдвинулся, а странное выражение не покинуло его лица.

– Нам нужно ехать и как можно скорее. Залезай в машину! Если хочешь, я сяду за руль, – предложила Виктория.

Брюс закрыл глаза и сделал глубокий вдох, а открыв их, пристально посмотрел на девушку и, развернувшись, пошел прочь от машины, продолжая держать за руку Вику и тащить ее за собой.

– Брюс! Что случилось? Куда ты? – удивилась Виктория.

– Нужно завершить одно незаконченное дело.

– Какое еще дело? Нам необходимо выбраться отсюда и вызвать помощь твоему отцу!

– Да.

– Ты с ума сошел? – почти что кричала Виктория, еле поспевая за мужчиной. Его хватка сделалась еще сильнее и начала причинять боль девушке. Теперь и ее второе запястье, свободное от браслета, подвергалось пытке, – ты делаешь мне больно! Отпусти!

Брюс не ответил и продолжил идти прочь от дома по направлению к полям и видневшимся вдали черным силуэтам холмов.

– Куда мы идем? – не унималась Виктория, чье сердце вновь заколотилось через чур быстро, а нехорошие подозрения закрались в душу.

– Да, замолчишь ты уже или нет! – рявкнул Брюс и, остановившись на секунду, влепил девушке пощечину, после чего резко развернулся и снова потащил ее вперед, не обращая внимания на сопротивление Вики сзади.

Слезы обиды и боли выступили на глаза девушки и тут же смешались с дождем. Еще ни разу в жизни мужчина не поднимал на нее руку, а в этой ситуации она и понять не могла, за что ее ударили. «Господи, что, если он тронулся умом?», – подумала Вика и испугалась еще больше, предположив, что, рана на голове Эвана, возможно, также дело рук Брюса.

Виктория начала в панике оглядываться, ища глазами что-нибудь, что могло бы помочь ей остановить мужчину и сбежать от него: какое-то оружие или что-то еще, но не могла ничего различить.

Ее шерстяной свитер вскоре промок и стал таким тяжелым и холодным, что каждый шаг давался ей с трудом, а ботинки начали утопать в размытой земле, но это не останавливало Брюса, продолжавшего упорно идти вперед.

«Что же мне делать? Что делать?», – лихорадочно соображала девушка, но мысли ее путались, а слабость начала овладевать всем телом. Ей вдруг захотелось послать все к чертям собачьим, рухнуть где-нибудь здесь, закрыть глаза и на какое-то время отключиться, забыв об ужасах прошлого, о которых она недавно узнала, о сумасшедшем возлюбленном и промозглом холоде зимней шотландской ночи.