Заклятие на любовь

– Да чего тебе? – рявкнула я так, что Морковь шарахнулась в сторону.

– Ты за формой пойдешь? Склад сегодня допоздна работает. Можно и завтра, конечно.

– Пойдем, – со вздохом сказала я.

Еще одного дня в пододеяльнике от кухарки я просто не вынесу.

Села. Кровать надсадно заскрипела, прогнулась подо мной. И она туда же: издевается!

Наверное, мое лицо так красноречиво передало мои чувства, что Каланча жалостливо сморщилась.

– Ничего, не переживай. Кровать выдержит. Должна. Они ведь рассчитаны на таких… таких корпулентных девушек.

Корпулентных – гадство, гадство, гадство! – девушек!

*** 8 ***

Жизнь, набирая обороты, продолжала катиться под уклон.

Едва забрезжил рассвет, я со всех ног побежала в центральный корпус. Теперь он напоминал скорее растревоженный улей, чем островок безмолвия и покоя. Студенты в бордовых и зеленых одеждах, с бумагами, книгами, свертками в руках, поодиночке и группами носились туда-сюда, казалось, без всякой цели. Только преподаватели в черных накидках не поддавались всеобщему хаосу. Один из них, молодой мужчина, стоял у мраморной плиты и водил пальцем в воздухе. Повинуясь его жесту, на камне проступали сияющие письмена. Вот она, высокая магия!

Завороженная, я подошла поближе. Что там? Тайное знание, недоступное непосвященным? Заклятие-оберег, изгоняющее из академии злые силы?

– Расписание? – в негодовании воскликнула я.

На стене пылающими буквами довольно коряво и впопыхах были начертаны дни недели, а магистр приступил к распределению учебных дисциплин по группам.

– Первокурсница? – ответил вопросом на вопрос суровый преподаватель. – Какие-то проблемы?

Воздух над его головой сгустился, отрастил перья, клюв, и вот на плечо магистра опустилась какая-то пичуга вроде воробья, склонила голову набок.

– Первокурсники обязаны явиться на общий сбор сегодня в три часа дня! – выкрикнула птица. – Первокурсникам находиться в центральном корпусе без куратора не положено!

– Ну-ну, Чим, какой ты сердитый. – Препод погладил фамильяра по торчащему хохолку.

Магистр сразу упал в моих глазах, как выяснилось, что он чаровник, поэтому церемониться я не стала.

– Что у чаровника на уме, то у фамильяра на языке, – процитировала я всем известную поговорку.

Фамильяр, сотканный из силы мага, часть души его души. Случалось, магические зверушки подводили своих хозяев, выдавая истинные чувства, о которых маг и сам мог не догадываться.

– Что есть, то есть, – с улыбкой согласился магистр. – Да только я человек цивилизованный, а Чима еще воспитывать и воспитывать. Представьтесь, дерзкая студентка, скоро нам с вами вместе работать.

– Это вряд ли, – задрала я подбородок. – Сегодня меня переведут к ведунам! А зовут меня Ал… Тьфу! Пеппилотта Гриллиан. А вас?

– Магистр Рауф.

И преподаватель, не тратя больше слова, взмахом руки начертил свою фамилию на мраморной плите и рядом дописал дисциплину: «Призыв фамильяров».

– Не пригодится! – отрезала я.

Мое заявление о переводе на факультет ведовства магистр Рауф пропустил мимо ушей, только поглядел снисходительно.

– Кстати, как мне найти вашего декана?

– Второй этаж направо до конца коридора, дверь… – Он усмехнулся. – Ты поймешь.

Ой-ой, какие мы загадочные. Но если понадобится – я открою все двери на втором этаже! Я мэтрисс Звонк из-под земли достану!

По каменной лестнице я добралась до второго этажа и словно оказалась в бурной реке, состоящей из студентов, причем пришлось брести против течения, постоянно натыкаясь на плечи и запинаясь о ноги. Направо, в административное крыло, никто не стремился: все торопились в противоположном направлении – на занятия.

– Я пойму, – бормотала я, приглядываясь к дверям. – Пойму… Почему я пойму? А, вот оно что!

Одна из дверей мягко светилась изнутри, а на деревянном полотне извивалась, точно живая, зеленая змейка – фамильяр деканши.

В первый раз, когда я увидела змеюку, выглянувшую из рукава мэтрисс Звонк, я заорала так, что стекла задребезжали. Не терплю всяческих гадов! Скользкие твари! Уже тогда следовало насторожиться: чего хорошего можно ждать от человека, у которого фамильяр – гадюка!

Правда, папа сказал, что это не гадюка, а зеленый полоз, совершенно безвредный, а как фамильяр очень редкий вид, показатель высокого ума и организованности, но я на это ответила только: «Фе!»

Я занесла руку, чтобы постучать, однако к чему эти расшаркивания? Мэтрисс Звонк – мой враг, между нами война. И я, чувствуя себя бойцом и героем, открыла дверь с ноги.

– Здрасьте! – заявила я деканше, спокойненько сидевшей в кресле.

При моем появлении она и не дернулась, и бровью не повела, лишь сложила ладони домиком, облокотившись на столешницу.

– Здравствуй, Алисия. Я ждала тебя. Присаживайся и отдышись.

*** 9 ***

От ее сдержанного тона я будто сдулась, покорно опустилась на стул.

Воздух в кабинете деканши, нагретый лучами солнца, пах розмарином. Я жарилась в длинной бордовой юбке, широкий пояс сдавливал талию… То место, где прежде была талия.

Получая форму, я настояла, чтобы пожилая кастелянша-чаровница, подгонявшая одежду, сделала ее на размер меньше, чем нужно. Она покачала головой, глядя, как я с усилием накидываю петли на пуговки.

– Как же ты есть станешь, деточка? Весь живот себе передавила.

– А есть я не планирую! – гордо ответила я.

Впрочем, зачем я так старалась с формой чаровников, если после беседы с мэтрисс Звонк кастелянше придется возиться уже с зеленой юбкой?

Мы молчали. И молчали. И молчали. Мэтрисс Звонк, похоже, ничуть не мучилась угрызениями совести за мою загубленную молодую жизнь, разглядывала меня точно гончар, в пьяном угаре слепивший ночную вазу из глины, грязи и тины. Губы подрагивали в улыбке.

– Что? Нравится результат? – дерзко спросила я.

– Вполне. Вот только размышляю, не добавить ли нахальной студентке парочку бородавок для полноты образа?

Я, готовившая обличительную горячую речь, подавилась словами. С этой станется и рога мне отрастить!