Герцогиня ищет работу

Когда найду работу, стану иногда завтракать в кофейне. А пока, зажмурившись, съела кашу и выпила гадкий полупрозрачный взвар.

Влетела Вики, верещит, что куратор сейчас уйдет без меня.

Хоть убей не помню, в чем заключается первое вступительное испытание. Но может, это и к лучшему?

P.S. Сдала!!! Расскажу позже!

Первый день Лиственя. Вечер

Похоже, нас вознамерились кормить исключительно кашей. Утром была овсяная, в обед – пшенная, вечером – перловая с волоконцами мяса. Зато добавки не жалеют, хоть три тарелки ешь.

Студентов кормят намного лучше. Нам, претендентам, накрывают отдельные столы. Судя по царапинам и шатающимся ножкам, это старье вытаскивают из подвалов специально на период поступления новичков. Потом нас распределят по факультетам, рассадят, и в столовой уже не будет так шумно и многолюдно.

Так вот, я видела, как студентам приносят на ужин куски мяса с подливкой, жареную картошку, компот в запотевших графинах, маленькие пирожки. Мы с ребятами переглядывались и едва не облизывались.

Я понимаю, почему так: студенты сами оплачивают обучение, а мы живем и едим бесплатно. Подбадриваю себя мыслью о том, что скоро меня распределят на факультет, я получу собственную комнату в общежитии и свое место за столом.

Зачем я вспомнила про еду? Живот недоволен и жалуется! Я ведь хотела рассказать про испытание. Но мысли путаются, скачут, и девочки постоянно отвлекают. Теперь нас здесь пятеро. Вики тоже прошла испытание, я очень за нее рада. И все-таки не хочу, чтобы она стала моей соседкой по комнате. Я мечтаю спрятаться в шкаф от ее постоянных вопросов: «Из какой ты семьи? Из какого города? Твои родители заплатят за обучение? А что это ты пишешь? А зачем?»

А хуже всего, ни на один из них я не могу ответить прямо и честно. Разве что кроме вопроса про город. Я сказала, что приехала из Райса, это почти правда. Но как я могу признаться, что я дочь герцога и сбежала из дома, потому что не желала учиться великосветским манерам и знакомиться с женихами? Во-первых, не поверит. Во-вторых, засмеет.

Хорошо, что в академии Кристалл действует закон: претендент может назваться любым именем. Все студенты равны. Каждый получает защиту. Если студент что-то натворит, то разбираться в деле и назначать наказание станет сам ректор. Никто не имеет права швырнуть студента в тюрьму, выдать плетей. Или вернуть домой.

Именно так папа сумел спрятаться от злодея-опекуна. Пять лет он был в безопасности.

Папа, мама… Я очень скучаю. Я не хотела писать о том, что не прошло и двух часов после побега, как я почувствовала на себе поисковые заклинания. Папа описывал их как зудящих мух. Похоже. Надо мной будто вился вихрь крошечных сгустков энергии, и каждый звал: «Розали! Розали!» Я закрылась щитом, заклинания ударялись об него и отлетали.

Но сегодня после обеда они исчезли. Я не понимаю, что это значит. Родители меня больше не ищут? Вычеркнули свою беспутную дочь из жизни? Или, не дай боги, с папой случилось несчастье. Боюсь даже думать об этом, поэтому гоню мысли прочь.

Завтра утром первым делом куплю газету. Если что-то стряслось, о герцоге Ви’Ларе напишут в новостях, пусть он и герцог соседнего королевства. Но нет, конечно, нет! С ним все в порядке! Он сильный, смелый боевой маг. Он…

Вики вырвала у меня из рук блокнот и с хохотом носилась по комнате. Пришлось догонять и отнимать. Ну что за вредная девчонка! Одно хорошо – она не успела ничего прочитать.

Надо сконцентрироваться и написать про испытание!

Но сначала расскажу о том, что теперь меня зовут не леди Розали Ви’Лар, а Рози Ларри, мои родители мещане, владельцы лавки. Никто не станет расспрашивать. Мастер Фай, наш куратор – я наконец запомнила, как его зовут, – занес мое имя в список под номером 189. Как нас много!

К счастью, всех поступающих разделили на группы, а группы развели в разные павильоны. Если бы экзаменаторам пришлось в один день испытывать всех претендентов, боюсь, мы бы не закончили и к утру.

В группе мастера Фая нас оказалось двадцать пять человек. Кураторов всегда называют «мастер». Преподавателей – «мэтр» и «мэтрисс». Папа много рассказывал мне о своей учебе в академии. Особенно хорошо я запомнила строгого мэтра Тирра – декана факультета боевой магии.

Нас привели в круглый павильон с обожженными кирпичными стенами – абсолютно пустое строение, только каменный пол посыпан глиняной крошкой. Каково же было мое изумление, когда я увидела высокого худого старикана в красной мантии. Кустистые брови, длинный острый нос и редкая бородка тут же выдали в нем мэтра Тирра. Я застыла как вкопанная и уставилась на декана во все глаза.

Мне чудилось, что я сплю и никак не могу проснуться. Неужели я на самом деле сбежала из дома? Неужели я действительно поступаю в академию? Ой-ой…

Мэтр ожидал не один – с помощниками. Все в красных мантиях, но папа научил меня, как различать боевиков по одежде. Если мантия полностью красная – передо мной преподаватель, если с черным кантом по краю – куратор. Если на рукавах черные полосы – студент. Каждая полоска – курс. Сейчас в павильоне было двое преподавателей, один куратор и четверо старшекурсников с планшетами, куда они готовились делать пометки.

Старшекурсники-боевики были преисполнены осознания собственной важности – поглядывали свысока, хмурили брови и…

Пишу чуть ли не на ощупь. Зараза! Я не знала, что для претендентов отбой строго в десять вечера. А я еще ничего не написала про испытание! Этак вся моя затея с дневником сойдет на нет.

Я что-нибудь придумаю.

Очень хочу написать, как едва не провалилась! Или мне, наоборот, засчитали дополнительные очки? Хотя это вряд ли…

Первый день Лиственя. Или уже второй? Ночь

Отлично, я придумала, куда спрятаться: закуталась в одеяло и вышла на балкон. Еще только начало осени, но ночи уже прохладные. Ничего, не замерзну.

Сотворила светляка, пишу.

Я задумалась: почему мне так важно вести дневник? Кроме того, что он помогает собраться с мыслями, бороться с сомнениями и страхами. И поняла: когда учебный год закончится, я приеду домой и расскажу родителям о каждом прожитом дне. Не хочу, чтобы то время, когда мы не общались, разделило нас навсегда…

Надеюсь, они меня простят.

Итак, испытание!

Сперва надо написать, как выбирают студентов. Каждый факультет, а в академии их пять – факультет боевой магии, факультет целительства и зельеварения, факультет алхимии, теории и исследований, факультет ментальной магии и, наконец, факультет артефакторики и рун – проводит свое испытание. За каждое претендент получает баллы. В конце комиссия подсчитывает их и решает, кого оставлять в академии, кого нет. Еще баллы влияют, на какой факультет тебя зачислят.

Говорят, умных, но не очень сильных претендентов отправляют на факультет алхимии, теории и исследований. Они посвятят свою жизнь изучению магии.

Старательных и тихих – на факультет артефакторики и рун. Им потом всю жизнь придется провести в хранилище артефактов, так что характер должен быть спокойным и усидчивым.

Целители. Ну с ними все понятно. Таких не испугать видом крови. Но кроме смелости, они должны быть сострадательными и терпеливыми.

Боевые маги – самые сильные и отважные. Они всегда нарасхват. Ведут за собой в атаку армии, одним видом устрашают неприятеля. Они всегда в гуще событий. Папуля такой, да. Хотя свои магические способности он использовал не так, как принято. Он стал журналистом. Но каким журналистом! Уверена, его статьи и расследования известны далеко за пределами нашего королевства.

«Статья получится отличная!» – вспомнила я любимые слова папы и улыбнулась.

Факультет ментальной магии готовит дознавателей. Не представляю, по каким качествам их отбирают, но менталы в фиолетовых мантиях всегда мрачные, угрюмые. Стараются не смотреть в глаза, а если посмотрят, охота бежать со всех ног. Рыться в чужих головах – не самая приятная работа, особенно если имеешь дело с преступниками. Не самая приятная, и все же очень важная.

Самое жуткое в ментальной магии то, что выпускники факультета умеют разговаривать с мертвецами. Не со всеми, лишь со свежими покойниками. Могут их поднять и расспросить. Папа рассказывал, как однажды присутствовал на практикуме: мальчишка-ментал разговаривал с убитым торговцем. Голову торговца пробили камнем, остекленевшие глаза глядели в одну точку, но он все тянул тоскливым голосом то «да-а-а», то «не-е-е», отвечая на простые вопросы. У меня до сих пор мороз по коже, как представлю. За это еще менталов прозвали «кукловодами». И я определенно не хочу стать одной из них!

Испытание, на которое нас привел мастер Фай, проводил факультет боевой магии.

Претендентов выстроили цепочкой друг за другом.

– Пошевеливайтесь, – ворчали старшекурсники, расставляя нас, замешкавшихся и испуганных, в шеренгу.

Передо мной оказался оборотень, гоблинка, очень решительный на вид гном, Вики, которая проскользнула вперед, едва я замешкалась. Кто стоял за мной – толком не разглядела, так как обернулась мельком. В затылок дышал худосочный парнишка, бледный, с острыми скулами. И такой лохматый, будто с рождения не причесывался.

Мэтр Тирр встал перед нами, помощники по бокам, подняли карандаши, готовясь делать пометки. У меня скрутило живот от страха, сердце провалилось в печенку, печенка скукожилась. Чем мы сейчас будем заниматься? Отражать боевые заклинания?

– Доброе утро, уважаемые претенденты! – прогремел голос декана, усиленный магией. – По вашим серьезным лицам я вижу, что вы готовы к первому испытанию!

Мэтр Тирр улыбнулся неожиданно приветливой улыбкой. Декан факультета боевой магии казался нам недосягаемой величиной, грозным и могучим магом, а он видел перед собой трясущихся детей, которые впервые оказались далеко от дома.

– Все испытания рассчитаны так, что справиться с ними может каждый, в ком присутствует магический дар. Задание будет очень простым.