Сердце химеры

– Попробуй! Это замороженный ягодный сок с молоком.

Нари принюхалась: аромат, исходивший от непривычного лакомства, был восхитительным. На вкус необычное блюдо оказалось нежным и освежающим.

– М-м-м! А что это за ягоды внутри?

– Это? – кажется, Керин удивился. – Это же клубника. Я забыл, в ваших краях она не растет.

«В ваших краях». Как дипломатично. Нари улыбнулась.

– Мама любит лиловник. Когда начинается сезон, они с папой отправляются в Грохочущий грот специально, чтобы набрать пару корзин. Мне лиловник не очень нравится, горчит.

Они ели холодное лакомство и слушали песню, что исполняла пара музыкантов. Нари сначала морщилась: ее тонкий музыкальный слух не выносил фальшивых нот, но артисты пели с искренним чувством, и слова оказались такие красивые, что удовольствие перевесило первое неприятное впечатление.

Бессмертная любовь —
Единственный итог,
Когда берет свое
Неотвратимый рок.
И все же на судьбу
Мы смотрим свысока,
Когда в твоей руке
Лежит моя рука[1 - О. Вайнер. Песня «Бессмертная любовь» из рок-оперы «Орфей» (прим. авт.).].

Нари подвинулась к Керину под бочок, а он, отложив трубочку, обнял ее за талию. Оба делали вид, что ничего особенного не происходит, а если и происходит, то все это случайность. Вот сейчас закончится песня, Нари доест лакомство, и Керин поможет ей подняться. Пора лететь домой – впереди неблизкий путь.

Нари может собой гордиться, она выполнила обещанное – не подвела маму. Просто дружеская встреча. Но уже сейчас Нари понимала, что станет считать дни, ожидая следующую.

– Какое красивое платье, Нари.

Он заметил!

– Спасибо…

– И вы, леди Ньорд, прекрасны…

Их взгляды встретились. Зеленые, мерцающие глаза химеры и темные, почти черные – дракона. Впервые представители этих двух рас смотрели друг на друга не с ненавистью, а с любовью.

А потом… Нари так и не поняла, как это произошло. Кто поцеловал первым? Кто ответил на поцелуй? Неважно… Все неважно…

Его губы были прохладными, сладкими и пахли ягодами.

Глава 6

А после они сидели, переплетя руки, соприкоснувшись лбами, слушали дыхание друг друга и молчали. Губы болели от поцелуев, но еще больше болело сердце.

– Мне пора улетать, – прошептала Нари.

– Я провожу.

– Нет-нет…

Она, сделав над собой усилие, отодвинулась. Скользнула по площади глазами человека, вдруг очнувшегося после дивного, долгого сна.