Тот, кто меня убил

Глава 9

– Ри, доченька, корсет не слишком жмет? – заботливо спросила мама.

– Нет, – ответила я.

– У тебя такие холодные руки. Тебе холодно?

– Нет, мама.

– Маргарита, ты расстраиваешь меня. Улыбнись хоть раз, ведь это день твоей свадьбы.

– Да, мама, – послушно ответила я и растянула губы в улыбке. Вот, пожалуйста, я послушная дочь, как ты и хотела.

После нашего последнего бурного разговора прошло три дня. После слез и криков, после всех попыток уговорить, которые натолкнулись на стену непонимания, я поняла, что мольбы бесполезны, и закрылась. Наверное, именно такую дочь они и хотели всегда видеть. Ту, что отвечает «да» и не причиняет хлопот. А ведь мне казалось, что родители меня любят, что я найду нужные слова и сумею убедить маму и папу не отдавать меня Скайгарду.

Мне с трудом удалось утащить маму из зала, от всех этих поздравлений с моим обручением, от завистливых взглядов тетушек и от черных-черных глаз Скайгарда, который, казалось, не сводил с меня глаз. Я увлекла ее за собой в библиотеку, усадила в кресло, а сама опустилась рядом на колени и взяла ее руку.

– Мама, прошу, не отдавайте меня ему. Мне очень страшно. Он странный, он пугает меня. И разве ты хочешь расстаться со мной навсегда? Никто никогда не бывал в Небесных Утесах, и никто из девушек не возвращался домой.

Мама успокаивающе улыбнулась.

– Что ты, доченька! Конечно, мы навестим тебя, да и ты, уверена, еще не раз приедешь в гости. Знаю, ты волнуешься перед свадьбой, как и я волновалась, когда папа попросил у родителей моей руки, но поверь, от замужества еще никто не умирал.

– Мама…

На глаза навернулись слезы. Она действительно не понимает? Возможность породниться с горными лордами настолько ослепила ее? В отчаянии я оглянулась, не зная, где найти слова, которые ее убедят. В камине потрескивали дрова, отблески сверкали на позолоченных рамах, струились по шелковым шторам. Столько вещей. Столько ненужных вещей. Теперь у вас будет достаточно денег, чтобы прикупить еще немного безделушек. Вы даже сможете купить новую карету. Ваша дочь стоит достаточно дорого, чтобы обеспечить безбедное существование на много лет. А Риан сразу станет завидным женихом.

Я остановилась только тогда, когда поняла, что произношу это вслух. Вернее, кричу, а по щекам текут слезы. Мама вырвала руку и поднялась на ноги.

– Неблагодарная дочь! Мы сделали все, чтобы составить для тебя выгодную партию! Да как ты смеешь разговаривать со мной в подобном тоне, дерзкая девчонка! Иди в комнату, успокойся и возвращайся к будущему мужу с улыбкой на лице. И учти, если твое поведение не изменится, как бы тебе однажды не быть выпоротой розгами.

– Розгами?

В первый момент мне показалось, что я ослышалась.

В нашем доме никого не пороли розгами, только грозились, но я совсем забыла об этом дремучем обычае: муж имеет право наказать жену розгами, если она непокорна.

Я поняла, что разговор окончен, мы словно говорили на разных языках. Она действительно думает, что желает мне добра. Обреченно, словно на казнь, я пошла к двери, у порога обернулась, пронзенная мыслью.

– Мама, а папа… Он когда-нибудь наказывал тебя розгами?

Мама отвернулась и промолчала.

Последующие три дня, занятые подготовкой к свадьбе, я помню как в тумане. Если бы меня выдавали замуж за низинного, то приготовления заняли бы не меньше месяца, но горный лорд не мог столько ждать. Больше всего мама сокрушалась по поводу того, что мне не успеют сшить платье невесты. Алое, расшитое драгоценными камнями, – хотя в моем случае драгоценные камни заменили бы стекляшки, – такое, в каком выходили замуж все представительницы рода Арне. Но мама быстро утешилась, решив, что для церемонии можно перешить ее старое подвенечное платье, а Скайгард, изобразив улыбку, сказал, что ему все равно, в каком наряде его будущая женушка произнесет слово «да».

Скайгард. Он был так мил все это время. То нежно касался моего локтя, то осторожно поправлял выбившуюся прядь. Лишь когда никто не видел, в его глазах, обращенных на меня, я замечала темные всполохи. Он мог провести кого угодно, но не меня.

Однажды, когда поблизости никого не было, он наклонился и прошептал:

– Мне нравится твоя покорность, мышка. Видишь, не прошло и нескольких дней, как я сломил тебя.

В туман, в котором я пребывала после оглашения помолвки, яркой вспышкой ворвалась злость. Я сбросила его руку.

– Не дождешься! – проговорила я сквозь зубы.

Скайгард рассмеялся, словно ничего веселее в жизни не слышал.

– Ты такая забавная, Ри. Я не боюсь мышат.

Мне казалось, я попала в какой-то кошмар, из которого не выбраться. Каждый раз, просыпаясь утром в постели, я надеялась, что это лишь сон, развеявшийся с первым лучом солнца. Но нет, все было до жути реально. Скайгард, помолвка, наша приближающаяся свадьба…

Только сестры утешали меня, как могли. Хотя девочки не могли до конца понять моего страха перед будущим мужем, разве только Валерия. А Екатерина, неисправимая оптимистка, вернее, глупенькая девчонка, продолжала видеть во всем романтику.

– Не переживай, – шептала она, положив голову мне на плечо. – Ты полюбишь его. Он красивый, а если узнать его поближе, то, наверное, добрый. Приедете к нам следующим летом с малышом. И тогда ты сама посмеешься над своими страхами.

Добрая, наивная Кати…

Даже Риан проявил больше сострадания, чем родители, хотя мы с братом никогда не были особенно близки. Вечером перед свадьбой он пригласил меня прогуляться в Зимнем саду и подарил брошь с летящим орлом – такой же изображен на нашем родовом гербе.

– Вот, – неловко сказал он, – пусть напоминает тебе о том, кто ты. О нашей семье. Будь счастлива, Ри, если получится. Знаешь, я, наверное, погорячился насчет легкой жизни девушек. Как представлю, что это мне пришлось бы покинуть дом, где я вырос…

Он замолчал, подумав, видно, что вести такие сентиментальные речи недостойно мужчины. Но я была благодарна ему за эти слова.

– Я обязательно навещу тебя в Небесных Утесах, – сказал он, прощаясь со мной на пороге комнаты.

Я только кивнула в ответ. Нет, не навестишь, братец. Скалы неприступны, дороги знают только горные лорды, а они никого не зовут в гости. Сидят в своих замках, как в крепостях. Жестокие, холодные, такие же, как камни, что их окружают. Скоро я навечно окажусь их пленницей…

В ночь перед свадьбой я выскользнула из комнаты и отправилась гулять по дому. Когда я была совсем маленькой, наш замок, Орлиные Крылья, казался мне огромным, я боялась одна подниматься в Зимний сад, боялась длинных темных коридоров и лестниц для слуг. Но я росла – и дом будто уменьшался, становился все более родным и привычным. Я исследовала каждый его закуток от чердака, куда подниматься не дозволялось, до подвала, где, конечно, тоже было не место юной леди. Я знала каждый камешек кладки, каждую половицу, каждую вытертую нить на гобеленах, каждую трещинку на деревянных подлокотниках. Я никогда и представить не могла, что придется покинуть родное гнездо так скоро, оставить позади всю прежнюю жизнь. Я еще не успела как следует намечтаться, представляя свое будущее, как все решили за меня.

Этот человек, этот ненавистный человек, завтра возьмет меня за руку и назовет женой. Сможет поцеловать на глазах у всех, а вечером… Нет! Я закусила губу. Этого он точно не получит!

Глава 10

– Ты ведь не собираешься закатить истерику? – вдруг спросила мама, поглядев на меня в упор. – Ты… Совсем на себя не похожа, Ри! Ну-ка, выше нос! Все собрались и ждут только тебя!

– Нет, мама, не собираюсь, – вздохнула я.

Да и какой смысл? У меня было чувство, что даже если я стану упираться всеми руками и ногами, меня все равно волоком протащат по полу и отдадут Скайгарду. Сопротивляться бесполезно.

Я знала, что все собрались в зале, украшенном бумажными гирляндами: живых цветов в это время года уже не найти, а мама запретила срезать цветы в оранжерее Зимнего сада, и сестры несколько часов подряд вырезали и складывали цветы из бумаги. Из подвала подняли позолоченную арку, где она пролежала с тех пор, как младшая сестра папы – Инилла – выходила замуж. Позолота местами осыпалась, но девочки замаскировали проплешины, обернув их в ткань и замазав краской. Под аркой расположился стол, который принесли из кабинета отца. Деревянная поверхность столешницы растрескалась, а с левого края можно разглядеть чернильное пятно: это я, играя, опрокинула чернильницу.

Все это выглядело как шутка. Не может ведь быть по-настоящему то, что меня отдадут замуж под трухлявой аркой, украшенной нелепыми бумажными цветами.

– Пошли! – мама властно потянула меня за руку. – Скайгард заждался свою ненаглядную невесту!

И я пошла, наступая на подол слишком длинного платья. Никогда еще я не надевала платья с открытыми плечами, я чувствовала себя в нем почти голой.

Под аркой стоял мой отец, старший представитель рода Арне. Перед ним на столе лежала книга. Нет, не та, в которую я так давно стремилась заглянуть, но так и не сумела. Эту книгу я листала, кажется, тысячи раз, вчитываясь в незнакомые имена. Книга рода – вот что это было такое. Она велась на протяжении многих поколений, в ней перечислялись все представители рода Арне. Рядом с каждым именем стояли пометки: когда родился, когда умер, когда женился и на ком. Сюда же вписывали невест, приведенных из других домов. Девочек, родившихся в роду, вписывали в книгу, но когда приходило время их замужества…

Ребенком я не понимала, почему так много женских имен вычеркнуто из книги. Они умерли? Обесчестили себя? Что это значит? Но когда попросила объяснений у мамы, то всё наконец встало на свои места. Вычеркивают девушек, которые выходят замуж и навсегда покидают род Арне.

Последней вычеркнули из книги мою тетю Иниллу. Она вышла замуж за низинного, их семья живет неподалеку и довольно часто навещает Орлиные Крылья. Но теперь она леди Торен, теперь она почти чужая…

Сейчас и мне предстоит такой обряд. Все почтительно расступились передо мной, пропуская вперед. Мама отпустила мою руку – дальше я должна идти одна. Скайгарда нигде не видно, но так и должно быть: до поры он должен оставаться затерянным среди толпы.

Сейчас отец откроет книгу и навсегда вычеркнет мое имя из рода Арне. И я стану ничьей, потерянной и никому не нужной. После этого отец, следуя традиции, оглядится вокруг и спросит:

– Присутствует ли здесь тот, кто возьмет в свой род эту деву?

Отец увидел, что я иду к арке, и принялся медленно, торжественно переворачивать страницы, приближаясь к последней. Остановился на ней и окунул в чернильницу кончик пера. Я увидела, что на мгновение его пальцы дрогнули: куда проще отдать сестру низинному, чем родную дочь – горному лорду. И мое сердце в груди дрогнуло вслед.

– Не надо, отец, – прошептала я, все еще надеясь на чудо.

Но папа уже взял себя в руки, и длинная черная линия перечеркнула аккуратно выведенные буквы, составляющие мое имя «Маргарита Арне». Всё.

– Присутствует ли здесь тот, кто возьмет в свой род эту деву? – спросил отец.

– Есть! – немедленно отозвался голос.

Скайгард вышел из-за спины дяди Хальдора и встал рядом со мной. Он еще не имел права касаться моей руки, пока не ответит на вопросы отца.

– Какому роду принадлежит сей юноша? – раздался первый вопрос.

Я закрыла глаза, не слушая дальше. Все кончено. Все последующие слова не имеют значения, это лишь ритуал, красивая традиция, по сути я уже стала женой Скайгарда.

– Обещаешь ли до конца жизни оберегать и защищать? – задал отец последний вопрос.

– Да, – ответил Скайгард, и отчего-то мне вновь почудилось в его голосе рычание приближающейся бури.

– Отдаю тебе эту деву в жены. Она твоя.

 Я почувствовала, как мою ладонь сжали горячие пальцы. Какие жаркие у него руки, словно под кожей течет огонь. Он взял и вторую мою руку.

– Может, хоть посмотришь на меня, женушка? – услышала я вкрадчивый шепот. – Хотя, пожалуй, мне льстит твоя безропотность. Для законного поцелуя в самый раз…

– Нет! – оборвала я его, распахивая глаза.

Но было поздно. Скай притянул меня к себе. Сначала я ощутила его горячее дыхание на своей щеке, а мгновением спустя его губы властно впились поцелуем в мой рот.

Его поцелуй обжигал и был горьковатым на вкус, как листья брусники, растущей в нашем саду. А еще поцелуй отдавал раскаленным на солнце песком, и древесной корой, и брызгами моря, и еще чем-то, чему не было слов в нашем языке. Мне показалось, что я провалилась куда-то, потеряв всю волю, а очнулась лишь тогда, когда он выпустил меня.

– Вот так, мышка, – усмехнулся он.

Вокруг кричали и аплодировали. Моя голова кружилась, ноги подгибались, и я непременно упала бы, если бы Скайгард не удерживал меня за талию.

– Моя женушка переволновалась, – весело сказал он, и гости ответили радостным гулом, мол, понимаем-понимаем, ох уж эти невесты. – Мы присядем.

Скайгард повел – поволок – меня к столу, усадил там, где были приготовлены места для молодых. Плеснул вина в бокал и вложил его в мои трясущиеся пальцы.

– Пей! – сурово сказал он, его голос больше не казался веселым. – Если ты от одного поцелуя готова упасть в обморок, что же с тобой будет, когда…

– Нет! – крикнула я. – Этого не будет!

– Посмотрим, – в голосе я вновь уловила знакомые ехидные нотки, наверняка ухмыляется своей гадкой улыбкой. Я не могла заставить себя посмотреть ему в лицо, боялась его взгляда…

Я была рада, что на нашу скоропалительную свадьбу не успели добраться другие родственники, не смогла прибыть даже тетя Инилла. В кругу самых близких легче пережить этот кошмар. В общем-то, свадьба напоминала обычный ужин, только на столе стояло больше закусок, да еще мама расстаралась – пригласила странствующих музыкантов, которые весьма кстати проезжали мимо замка. Сейчас двое из них играли на свирелях, а один так дурно пел песню собственного сочинения, что уши закладывало.

– Достаточно! – крикнул Скайгард, обрывая его, как недавно Екатерину. – Я еще ни разу не слышал, как поет моя милая жена.

– Я не стану… – прошептала я.

– Просим, просим! – закричали все.

А мама без лишних разговоров подошла и легонько подтолкнула в спину. Как она не понимает, что для Скайгарда это лишний повод унизить меня. Стоит мне заиграть, как он тут же оборвет.

Я села за инструмент и осторожно пробежалась по клавишам пальцами: вроде не дрожат, смогу играть. Набрала в грудь воздуха, надеясь, что голос меня не подведет. Хотя какая разница, Скайгард и куплета мне допеть не даст. Сама не понимаю, почему выбрала эту песню… Ей спел когда-то давно странствующий бард, а я запомнила. Говорят, она написана о горном лорде.

Словно раненый зверь, 

Я бесшумно пройду по струне. 

Я не стою, поверь, 

Чтоб ты слезы лила обо мне.

Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме – 

По бруснике во мхе,

До ворот, за которыми холод и мгла, – 

Ты не знаешь, там холод и мгла… 1

Сейчас он остановит меня, я почти слышала его резкий голос. Подняла лицо и встретилась с ним взглядом. Скайгард стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня. Между бровей залегла складка, губы сжаты. О чем ты думаешь, мой незнакомый, мой ненавистный муж?

Я допела до конца, и Скайгард меня не остановил.

Обычно время за ужином тянулось и тянулось, но сегодня я умоляла солнце застыть на месте и не двигаться. За окном постепенно стемнело. Слуги унесли арку и стол, бумажные цветы поникли, теряя лепестки. Музыканты ушли, получив за свое представление несколько монет и остатки еды. Гости зевали. Старший лорд Ньорд вдруг вырос передо мной, словно из-под земли.

– Позволь еще раз поздравить тебя, доченька, – сказал он, но в его голосе таилась та же змеиная вкрадчивость, что и в голосе сына.

Его сухие губы мимолетно коснулись моего лба.

– Разве ты не видишь, что твоя жена устала, – укорил он сына. – Проводи ее в спальню.

– Нет, нет, я не устала, – горячо прошептала я. – Я вовсе не хочу спать!

– Идем! – Скайгард поднял меня на ноги.

Увидев, что мы уходим, гости разразились вслед поздравлениями и лицемерными пожеланиями счастья. Только Валерия молчала, глядела на меня, закусив губу. Наши глаза встретились, но мне невыносимо было на нее смотреть. Счастливая…

На втором этаже я по привычке свернула направо – в сторону своей спальни, а потом вспомнила: сегодня для нас приготовили комнату в левом крыле. Спальню, где обычно останавливаются тетя Инилла с мужем. Там широкая кровать, рассчитанная на пару…

«Может, убежать?» – мелькнула в голове шальная мысль. Но это только в книгах девушки сбегали из дома и жили вольной жизнью, а на самом деле – что меня ждет за порогом без денег, без друзей… Далеко ли я убегу в этом платье?

Дверь спальни закрылась за моей спиной, а Скайгард взял меня за плечи и развернул к себе.

– Страшно, мышка?

«Буду сопротивляться до последнего!» – подумала я.

Глава 11

Я собрала всю свою волю в кулак и дерзко посмотрела на него.

– Я тебя не боюсь! – сказала я как можно тверже.

– Правда? – голос Скайгарда стал вкрадчивым.

И вдруг он резко притянул меня к себе, стиснул так, что я ощутила сквозь ткань жар его тела. Он провел ладонью вдоль моей спины, заставив выгнуться, чтобы избежать этого прикосновения. Но пытаясь увернуться от руки, я еще сильнее прижалась к нему. Я еще никогда не прижималась к мужчине так тесно.

– Не боишься? А что же твое сердце трепещет, как испуганный зверек, Ри?

Я дернулась, стремясь отодвинуться, но Скайгард перехватил мои запястья и удерживал не больно, но крепко.

– Я лишь хочу взять то, что принадлежит мне по праву. Отныне ты моя жена, Ри.

– Ты не сделаешь этого, – сказала я, заглядывая ему в лицо.

Взгляд его темных глаз был непроницаем: я не могла понять, о чем он думает, что чувствует. Предательское сердце билось в груди, как птица.

– Начну с поцелуя. Мне понравилось тебя целовать, мышка.

Он отпустил одну мою руку и осторожно коснулся большим пальцем моих губ.

– Твои губы такие нежные. Уверен, все остальное тоже нежное…

Я не успела ничего предпринять, как Скайгард накрыл мой рот поцелуем. Горечь брусники, нагретое солнцем дерево, морская соль…

Я почувствовала, как он отпрянул, когда я изо всех сил укусила его. Не жалея, до крови. На секунду увидела бешенство в его взгляде, стекающую по подбородку алую струю. Он вытер рот тыльной стороной ладони, а в следующее мгновение кинул меня на кровать, да так, что весь воздух вышибло из легких. Какое-то время я могла лишь разевать рот, как рыба, выброшенная на берег.

Скайгард принялся расстегивать рубашку, не глядя на меня, но я смотрела во все глаза, готовясь отразить нападение. Подобралась и села на кровати, оглядываясь в поисках чего-нибудь, что можно пустить в дело. Металлический подсвечник, стоявший на прикроватном столике, отлично лег в ладонь.

Скайгард увидел и усмехнулся.

– Серьезно?

Один миг – и подсвечник, вырванный из моих рук, отправился в стену. Скайгард успел освободиться от рубашки, и последние отсветы закатного солнца скользили по его смуглой коже, по рельефному телу. Я никогда прежде не видела мужчин, обнаженных по пояс.

Всего две недели назад я даже вообразить не могла, что это ждет меня совсем скоро. Мне запрещали брать книги с верхней полки библиотеки, потому что они содержали нечто, не предназначенное для девичьих глаз. Родители так боялись за свой нежный цветок, а теперь сами отдали тому, кто растопчет и сломает меня. Неужели так и должно быть? И брак – это всегда страх и боль?

Часть меня, воспитанная и послушная Ри, шептала: «Смирись, такова участь всех жен, ты его по праву». Но бунтарка Ри, какой я стала совсем недавно, закусила губу и решительно сказала:

– Скайгард, если ты сделаешь это со мной, я никогда в жизни тебя не прощу! Никогда и ни за что! И найду способ отомстить рано или поздно.

– Думаешь, мне есть дело до того, простишь ты меня или нет? – спросил он, возвышаясь надо мной.

Я понимала, что у меня нет ни малейшего шанса против его силы и право мужа тоже на его стороне. От отчаяния хотелось кричать.

Но Скайгард вдруг хмыкнул и присел рядом со мной на кровать.

– Одна ночь, Ри. Пусть это будет не сегодня, ладно. А то ведь потом несколько часов будешь рыдать, не дашь поспать спокойно. Теперь я твой муж и ты от меня никуда не денешься, но заниматься любовью с перепуганной девицей, которая затопит меня в слезах… Подожду, пожалуй.

– Правда? – не поверила я своим ушам.

– Нет, успокаиваю твою бдительность. Сейчас ты уснешь, а я тут же наброшусь!

Он внимательно посмотрел на мое лицо, исказившееся от страха, и не сдержал улыбки.

– Сегодня был долгий день, Ри. Спи. Сегодня я не трону тебя, – сказал он уже серьезно.

Он скептически глядел, как я, не снимая платья, заворачиваюсь в одеяло.

– Мышка в одеяле… Ри, не смеши меня, ты не уснешь в корсете.

– Усну! – огрызнулась я. – А ты… Ты будешь здесь?

– А где же еще? Подвинься-ка.

Скайгард сдвинул меня на край кровати вместе с одеялом и развалился на своей половине как был, без рубашки. Брюки, к счастью, снимать не стал, за что я была ему благодарна. Мне и так хватило острых ощущений.

В комнате скоро совсем стемнело, раздавался только звук нашего дыхания. Я старалась дышать мерно и тихо, делая вид, что сплю.

Неужели это действительно происходит со мной? Я в комнате с мужчиной? Чужим мужчиной, которого я едва знаю. Он… Он мой муж! С этого дня и на всю жизнь! Ужасно!

– Маргарита, – услышала я вдруг его спокойный голос. – Я настолько тебе противен? Тебе невыносимо находиться рядом? Я знаю, что ты не спишь. Ответь.

Все-то он знает. Первым порывом было крикнуть: «Да-да, я ненавижу тебя!» Но я всегда старалась быть честной и прислушалась к себе, чтобы ответить правду. Я ненавидела не столько Скайгарда, сколько чудовищные обычаи моего мира. Меня продали, продали, как вещь. От обиды на родителей во рту стало горько, и слезы подкатили к горлу. А самое страшное – они думают, что желают мне добра…

– Я совсем не знаю тебя, Скай, – сказала я то, что чувствовала. – Я не знаю, какой ты. Но то, что пока узнала, мне не нравится.

– Хорошо, – ответил он.

И все. Больше я не дождалась ни слова.

Глава 12

Они вышли меня проводить. Мама, папа, Риан. С сестрами я попрощалась еще в доме. Они ревели, а я уже нет. Проснувшись утром, решила, что слезы все равно не помогут, никому до них нет никакого дела. Нет уж, сжать губы и вперед.

Мама поправила капюшон у меня на голове, подтянула тесемки, стряхнула с рукава водяную пыль – с утра зарядил мелкий противный дождь.

– Мы скоро навестим тебя, доченька. А потом наступит весна, и ты тоже обязательно приедешь в гости. Да, Скайгард? Ты ведь привезешь ее к нам?

– Конечно, – мой муж улыбнулся вежливой, холодной улыбкой.

«Конечно, не привезет, мама. И не надейся, ты видишь меня в последний раз…»

– Да, мама, мы обязательно приедем, – сказала я и поцеловала ее в мягкую щеку.

Обняла отца и брата и, не оборачиваясь, села в карету. Прощаться надо быстро, чтобы не разорвалось сердце.

Карета была та самая, дяди Хальдора. Лорд Ньорд договорился, что она доставит нас до границы Небесных Утесов, а после кучер вернет ее назад. А дальше мы как? Пешком? Или у границы дожидается другая карета? Пока на эти вопросы не было ответа, но, в конце концов, это не моя головная боль. Пусть Скайгард думает, как доставить в свой замок молодую жену.

Ехать далеко, почти два дня. Я села на неудобную скамейку и приготовилась к долгому путешествию. Слуги грузили мои сундуки и коробки. Скайгард пытался убедить родителей, что в новом доме для меня купят одежду, достойную жены горного лорда, да я и сама понимала, что легкие платья долин не подходят для сурового климата гор, но расстаться с ними отчего-то было до того грустно, что я настояла на том, чтобы взять с собой бо́льшую часть гардероба. Я надеялась на то, что смогу забрать с собой одну из служанок – очень хотела, чтобы Нелли поехала со мной, но лорды категорично заявили, что я получу новую служанку, в них недостатка нет.