Берлинское танго Анн

– Зато в моем случае никто не убит, – вполне резонно вставила я.

– Еще чего не хватало! Но ведь ты в свои 17 лет, идешь в милицию спокойно, как в библиотеку или в кино! – не унималась моя законнопослушная мать

И как я ни пыталась ей доказать, что совсем не спокойна, мама сердилась на меня до моего возвращения домой. Возвратившись живой, здоровой и свободной, я и вовсе успокоилась, на что мама сказала, что у нас в семье таких криминальных элементов еще не было! Папа, правда, пытался за меня заступиться, философски заметив, что от сумы и от тюрьмы не зарекаются, чем вообще довел маму до исступления, и она с нами целый вечер не разговаривала.

Накануне суда Анька встретилась с одним своим знакомым, имевшим отношение к миру криминала. Он ей объяснил достаточно откровенно, что обычно свидетелей обвинения просто убивают или, в лучшем случае, избивают так, что (цитирую) «мозги из ушей польются». На все наши объяснения и заверения, что этот прохожий на самом деле вполне безобидный, и мы не специально засадили его, а сами тоже пострадали, криминальный друг только неумолимо разводил руками, дескать, вам не повезло. Тогда Анька вспомнила, что у другого ее одноклассника мама адвокат, она вполне может помочь в этой ситуации. Это была наша последняя надежда. Забегая вперед, скажу, что Анькина знакомая адвокат действительно здорово помогла несчастному Мужику. Обстоятельства складывались так, что дело передавалось от одного следователя к другому, каждый из них находил новую, более жесткую, статью обвинения и, соответственно, увеличивал меру предполагаемого наказания. Если начиналось все со статьи от 6 месяцев до года, то на суде прокурор просил 7 лет лишения свободы. Не знаю, почему эту пустячную историю «раскручивали» с таким энтузиазмом, возможно, они должны были выполнить план по раскрываемости особо тяжких преступлений.

Ночью перед судом я проснулась от собственного крика – мне снились мои мозги, торчащие из ушей. Наш знакомый адвокат, Маргарита Ефимовна, успокаивала нас, говорила, что наши шансы, то есть шансы обвинения проиграть дело очень велики. Меня вызвали одной из первых, я описала ситуацию очень правдиво, подменив только Аньку собой. Когда я дошла до того места, где прохожий взял меня за руку, адвокат спросила, за какую руку и за какую именно ее часть. Я растерялась, но уверенно ответила, что за локоть. На вопрос, что подсудимый может сказать по поводу моего рассказа, он заметил:

– Товарищ судья! Как я мог пройти мимо такой красавицы? Сами посмотрите, и вы все поймете!

Похоже, мужик просто не помнил, к кому он подошел, и кто из нас красавица.

Потом вызвали для допроса Аньку. Она вообще начала путаться в показаниях. Сказала, что мужчина взял ее, точнее меня, не за локоть, а за кисть. Затем под перекрестным допросом еще что-то ответила невпопад. В общем, мы чувствовали, что выигрываем дело, точнее проигрываем. Я совсем запуталась. Нам важно было, чтобы обвиняемый не пострадал. Мужик тоже проникся к нам доверием. В перерыве подсудимого почему-то не увели из зала суда, так что его мама вынула судочек с борщем и кормила его чуть ли не из ложки. Мужик спросил меня, буду ли я ждать его, и, если да, то он готов за это отсидеть. Такая перспектива, хоть и польстила моему самолюбию, совсем меня не радовала…

Прокурор просил 7 лет строгого режима. Адвокат в своей пламенной речи отметила, что свидетели путаются в показаниях. Она так твердо на этом настаивала, что я испугалась, не привлекут ли нас за дачу ложных показаний. Но мы уже настолько привыкли к нашей лжи, что и сами поверили, что говорим правду.

Отличить собственный вымысел от истины порой бывает сложно, такое нередко происходит в жизни. Мой муж как-то совершил аварию. Я взяла это на себя, мы боялись, что у него заберут права, а они ему были нужнее, чем мне. Муж до такой степени вошел в роль, что, случайно рассказал одному московскому знакомому вымышленную нами версию происшествия. А этот знакомый потом ругал меня за невнимательность за рулем и за то, что мой муж вынужден ездить на автобусе, пока не починят машину. Я же выслушивала эти упреки и еще просила прощения. Ну не могла же я сказать правду, ведь опозорить мужа еще хуже, чем совершить аварию.

Так вот. Возвращаюсь к суду. Мужику дали полгода условно! Мы все ликовали! Его мама меня расцеловала, а он предложил мне выйти за него замуж. Только прокурор был недоволен, не повысили мы ему процент раскрываемости особо тяжких преступлений.

В наше время никто не боится слова «адвокат»! Это совсем как личный дантист или гинеколог! Возникнет любой вопрос – к адвокату. А почему бы и нет? Страховку адвокатскую я плачу. Зачем же мне самой во всем разбираться? Пусть грамотные люди со специальным образованием решают. Но как ни пыталась я вспомнить, что же натворила на этот раз, ничего такого не вспомнила. Да и меня вроде бы никто не обижал – не наехал на меня по дороге, не задолжал мне, не ущемил в правах… Было слишком мучительно ждать до назначенного времени встречи, и я позвонила по указанному в правом углу письма телефону. Очень милая секретарша сообщила, что самого адвоката на месте нет, а она не уполномочена обсуждать суть вопроса по телефону, но заверила меня, что я могу спать спокойно, ничего плохого со мной не произошло.

Ну да ладно, будем ждать! Сегодня же позвоню Максиму и все ему расскажу. Я заметила, что в последнее время не могу уснуть, не обсудив с ним все свои новости. Интересное наблюдение, когда разговариваешь часто, всегда есть что обсудить. За день набирается много новостей. А вот когда звонишь раз в месяц, оказывается, ничего за это время не произошло. Парадокс?

Максим выслушал внимательно мой рассказ и сказал, что собирается приехать. Вот это удача!!!

10

Звонок от Игоря раздалсы не вовремя, как всегда. Когда идут занятия, я телефон отключаю. Игорь позвонил в перерыве. Я пообещала связаться с ним после работы. Мне совсем не хотелось беседовать с бывшим возлюбленным, но я боялась обидеть его отказом. Слушая Игоря, я думала: «Ну, почему нужно выслушивать весь этот бред о том, как их домработница выбросила случайно пакет, в котором лежали важные документы?»

Нет, он ни за что бы не стал бы грузить меня этой информацией, уверял Игорь. Просто ему хочется рассказать о том, какая стерва его жена. После ужасного недоразумения с документами Игорь потребовал, чтобы этой уборщицы в доме больше не было, а жена его не послушалась. Ну, куда это годится? Через два дня после скандала он пришел с работы, а дома уборка полным ходом, и никто даже не постарался от него это скрыть!

– Вот скажи мне, пожалуйста, – бесновался Игорь, – ты бы тоже не прислушалась к мнению мужа?

Я не знала, что сказать, чтобы попасть в масть. Скажу, что он прав и его жена стерва, поскольку не прогнала домработницу, Игорь скажет, что я к ней придираюсь и хочу, чтобы он ее бросил. Скажу, что мой бывший любовник слишком требователен к жене, он набросится на меня за то, что я его не понимаю.

– Скажи, ты тоже не могла бы прожить месяц без домработницы? – продолжал негодовать Игорь.

– Я, вообще-то, всегда сама убираюсь, – робко заметила я.

– Да, я знаю. Но это не важно. А важно… – он осекся и спросил, – Как у тебя дела? Как на новом месте работается?

Я хотела рассказать ему историю про мое несостоявшееся приобретение акций, но потом ощутила какую-то пустоту. Зачем? Я же все Максиму рассказала, он слушал, смеялся. Я хотела хотя бы обсудить футбол, но это мы тоже с Максимом обсудили.

– В общем так. – вдруг заявил мой потерянный возлюбленный. – я еду к тебе. Мне здесь все надоело. В субботу встречай, я прилетаю в Тегель в 10:40. Ты рада?! Все, пока. Целую.

Я позвонила Ольке:

– Что мне делать, что придумать? Может быть, наврать, что меня срочно отправили в командировку? Помоги, придумай что-нибудь! – я была в шоке от предполагаемой перспективы. Впервые в жизни я не то, что не хотела этой встречи, я панически боялась ее.

– А ты не пробовала сказать ему правду? – Оля, как всегда, за правду и за прямолинейность.

– Какую правду, Оля? Сказать, что у меня новый возлюбленный? Так это его не остановит, а, наоборот, вдохновит на новые подвиги.

– Ну и пусть вдохновляется себе. А ты уйдешь в отказ!

– Ты же знаешь, я не могу ему отказывать, а, тем более, когда он едет зализывать раны от стервы жены.

– А когда Максим приезжает?

– В субботу… Они встретятся в аэропорту… Вот это да, я об этом не подумала.

– Звони ему и говори правду. Или ты готова Максиму отказать из-за него?

– Нет! – завопила я, – этого я не допущу!

– Ну, вот и славненько. Жаль только, что я не рядом и не услышу, как ты наконец-то избавишься от этой зависимости. И жаль еще, что он не поймет, что ему дают от ворот поворот! Вот увидишь, после всего он еще напросится к тебе в гости на следующие выходные.

– В следующую пятницу меня действительно посылают в Москву в командировку, им там нужен дополнительный переводчик на переговорах, я тебе еще не успела рассказать.

– Прекрасно! – Оля была довольна предварительными итогами нашего разговора.

Мне не пришлось ничего придумывать и не пришлось говорить правду. Игорь опять позвонил, мямлил что-то про занятость, срочные дела на работе. Из всего этого я поняла, что он помирился с вышеупомянутой стервой.

– Знаешь, – в заключение мой бывший любовник сообщил потрясающую новость. – Оказывается, эта дура домработница приходила не для того, чтобы работать. Она приходила за расчетом.

– Послушай, – я взорвалась, как в старые времена. – Можно меня не грузить этими разборками? Я устала от твоей жены и ее домработницы.

– Заяц, ты чего распсиховалась? Узнаю тебя прежнюю. Ну, не ревнуй, я в следующую пятницу обязательно буду у тебя. – в его голосе опять зазвучали самодовольные нотки.

Только этого не хватало! Этот самовлюбленный павлин думает, что я ревную, и никак не доказать, что он меня просто достал.

11

Максим тоже не прилетел и даже не позвонил. Я не могу сказать, что страдания мои можно было отнести к разряду «сходила с ума». Честно говоря, я не понимаю, почему я была так спокойна. Неужели, прожив полвека, я приобрела иммунитет от предательства? А почему, собственно, предательства? Кто он мне? Случайный знакомый (еще какой случайный!)? Ну, встретились, ну, пообщались, ну, даже переспали. Но чем он, собственно, мне обязан? Я говорила себе, что это посторонний, чужой мне человек, а сама чувствовала в душе какую-то саднящую пустоту. Неужели, все так банально? И эти лучистые близорукие глаза, смотревшие на меня с такой нежностью, притворялись? И этот голос, казавшийся взволнованным, лгал мне… И все наши шутки, недомолвки, остроумные эскапады – все не имело смысла?

Я звонила ему в пятницу вечером, хотела узнать, точное время прилета его самолета. Телефон был отключен. Я ждала его в субботу, надеялась, что он позвонит из аэропорта. В воскресенье вечером в дверях моей квартиры появились Наташа, Оля и Анька.

– Подруга, мы без звонка, пришли тебя веселить! – прямо с порога объявила Анька.

Впервые в жизни я не хотела ни с кем обсуждать мою беду. Поэтому я прямо заявила:

– Девочки, у меня болит голова, вы сидите в гостиной и общайтесь, пожалуйста, без меня, а я пойду в спальню посплю.

– Головную боль нужно лечить, – профессионально заявила Наташа. – Где болит? В каком месте, как болит? Прими таблетку! Померяй температуру!

Все ее вопросы и восклицания я пропускала мимо ушей. Оля попыталась меня успокоить другим способом: