Муж? Я согласия не давала!

Принимаю это приглашение, холодно шествую мимо него, чувствуя носовыми рецепторами приятный аромат мужского парфюма. Ммм… А сестра толк в мужиках знает. Пока мы едем вместе в одной кабине, повисает какое-то неловкое молчание. Прокашливаюсь, придумывая, что бы такого сказать, но мы приезжаем на нужный этаж прежде, чем я успеваю решить.

– Ну что ж, Василиса Петровна, – говорит он, выходя из кабины следом за мной, – пройдемте, будем вводить вас в курс дела.

Сглатываю, ощущая, как его голос отзывается в моей груди: словно внутри меня что-то дрожит или же трепещет. Но легкий ком обиды не дает разрастись этому недостойному чувству. Нет, ну каков наглец, он действительно не помнит меня даже с корпоратива моей бывшей компании? Или смотрел только на Машу, мою замену на секретарское кресло у Макарова. Вздыхаю, мне не привыкать, что меня не замечают. Встряхиваю головой, отгоняя дурацкие и недостойные мысли. В конце концов, я сюда не ради личной жизни пришла. Ну-ка, напомни-ка себе, для чего ты здесь, Вася. Правильно, восстановить справедливость и позволить Майе обрести своего родного отца, что этаким истуканом стоит сейчас передо мной.

– Что за… – звучат нецензурные слова, а затем стуки двери, когда он дергает ручку.

Безуспешно. Дверь в директорский кабинет закрыта, что вводит меня в недоумение. Брови ползут ввысь, а мысли разбегаются кто куда.

– Так, быстро спуститесь на ресепшн и возьмите ключи!

Сначала я хочу возмутиться на его бесцеремонный приказ, сказанный раздражительным тоном, но потом вспоминаю, что это я у него в подчинении. Чертыхаюсь и быстрым шагом, как могу на этих неудобных каблуках, иду снова к лифту. Так и знала, что не стоит надевать новые туфли. Боже, какая же неудобная колодка. И тут врезаюсь в кого-то крупного.

– Прошу прощения! – мягкий баритон, теплые нотки в голосе, цитрусовый аромат, – не заметил, как вы вышли из-за поворота.

Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с васильковыми глазами, смотрящими на меня с вежливостью и теплотой. Ого, вот это мужчина. Шатен выше меня на голову, точеные скулы, мужественный подбородок. Брр. Стоп, Вася, не о том думаешь. Ключи, ключи.

– Да-да, – поспешно соглашаюсь и принимаю его извинения и нехотя высвобождаюсь из его объятий.

Но пока иду, спиной ощущаю чужой взгляд. Дергаю плечами, стараясь сбросить, казалось, мужское внимание, но пока дверь лифта не закрылась, все это время ощущала такую неловкость, что впору сквозь землю провалиться.

На ресепшене мне, к счастью, быстро выдают нужное, стоит только показать пропуск и паспорт, так что возвращаюсь я довольно быстро.

– Почему так долго? – хмуро интересуется новоиспеченный шеф.

Скрежещу зубами, чувствуя пятой точкой, что будет мне с ним ой как нелегко.

– Прошу, – игнорирую его недовольный вопрос и, повернув в замочной скважине ключ, открываю дверь для этого грубияна. Осел!

Глава 6

– И что за новый начальник? – интересуюсь вечером у Васи, пришедшей с работы с таким видом, словно ее весь день били лопатой.

Причесон у нее «я упала с сеновала – тормозила головой».

– Я ему словно курьер, – шипит разъяренной кошкой, затем подпирает подбородок рукой и задумчиво-грустно глядит в окно.

Ставлю перед ней жаркое, чай с молоком и усаживаюсь напротив, готовая оказать ей всяческую моральную поддержку.

– Нет, ну каков наглец! – снова всплескивает она руками, поджимая недовольно губами, но глаза так и горят, вот только я не пойму, от чего, никогда не видела у нее такого взгляда, – заставил меня таскать эти дурацкие цветы, и кому они, спрашивается, сдались!

Делаю глоток какао, прищуриваюсь и только потом, давая ей слегка остыть от своей экспрессивной речи, задаю наводящие вопросы.

– Что за цветы? – приоткрываю один глаз.

– Да эти, как его там, – небрежно дергает ладонью в сторону нашего подоконника, – вот это что за цветок, забыла я?

Смотрю на нашу Лизу, затем на Ваську и качаю головой.

– Монстера, – поднимаю вверх указательный палец и смотрю на нее при этом выразительно, показывая все, что думаю о ее внимательности к таким вещам.

– Вот их, и зачем они, спрашивается, ему сдали-и-и-сь, – округляет рот буквой «о», глаза навыкате, взгляд озарения налицо, – так это что же получается…

Глядит в никуда с сияющим и победным выражением лица, а затем подскакивает.

– Слушай, – присаживается обратно, кладет руки на стол, как прилежная ученица, – а откуда у нас эта монстера вообще взялась?

Ее вопрос застает меня врасплох и слегка вводит в ступор. Напрягаю память, перематывая время вспять, пытаюсь вычленить из недр памяти нужный кадр. Так-так, вроде тут, или нет, о, точно!