Императрица online

– Перекусим, Николай Константиныч? Как вы насчёт «Помела»? – Алексей Попович, исполнявший в путешествии функции штурмана, бортмеханика, а также взбадривателя и оптимиста, тыкал пальцем в экран на приборной панели «Фодиатора».

– «Помело»? Я предпочитаю более современные транспортные средства… Да куда ж ты лезешь, шестерёнка глупая?!

Николай Константинович ловко увернулся от столкновения с почтовым квадракоптером. Тёмно-зелёный дрон с золотыми винтами испуганно шарахнулся в другую сторону – бедняга не ожидал встретить препятствие на высоте, специально выделенной для курьерских служб.

– Ой, – прокомментировал инцидент экс-император, – кажется, это я сам куда-то не туда влез. Алёша, ты чем там занимаешься? Трактиры ищешь? А за высотой не уследил!

– Пардон, – извинился Алексей, – готов загладить свою вину в вышеназванном «Помеле», угостив вас любым блюдом по вашему выбору.

– Даже «Буковым безумием»? – усмехнулся Николай Константинович. Как и любой другой житель империи, он отлично знал ассортимент сети трактиров «Омела», которую в народе называли «Помело». «Буковое безумие» – это был самый дорогостоящий пункт в меню. Состоял он из нескольких блюд, съедать которые следовало в строго определённом порядке, для «наилучшего услаждения вкусовых сосочков», как говорилось в рекламе.

Алексей надул щёки и с шумом выпустил воздух.

– Даже «Буковым безумием», – согласился он.

– Тогда снижаемся, – скомандовал Николай Константинович, – рассчитывай траекторию.

– Слушаюсь, мой капитан! – шутливо отдал честь Алексей. – У нас есть пара километров до ближайшего «Помела» – и «Букового безумия», я помню! Для вас, Николай Константиныч, всё что угодно. Если бы не вы – когда бы ещё я отправился в такую приятную поездочку!

Поездочка и правда выдалась на редкость приятной. Пару дней назад они вырвались из пасмурной столицы и пока что бесцельно колесили по заснеженной России, не особо задумываясь над тем, куда ехать. Интуитивно почему-то двигались на юг. Восьмиполосные магистрали с отличным освещением, круговыми развязками и понятными указателями накрывали всю страну наподобие рыболовной сети. Кататься по таким предсказуемым, нетребовательным дорогам – всё равно что медитировать. Путешественники словно поставили свою жизнь на паузу.

С первой минуты поездки Николай Константинович переменился необычайно. Он то и дело смотрелся в зеркало заднего вида «Фодиатора» и удивлялся. Где, где все эти морщины вокруг глаз? Куда, скажите на милость, подевались горькие складки на лбу? На протяжении не менее девяноста километров экс-государь пытался понять, что не так с его губами, и наконец понял: уголки перестали стремиться вниз.

Он нарочно не опускал козырёк в машине – ему нравилось щуриться от лучей легкомысленного, почти уже весеннего солнца. А иногда Николай Константинович переводил ручку переключения передач «Фодиатора» на режим Fly[7 - В переводе с английского – "лететь".] – и ненадолго взлетал над дорогой, просто для собственного удовольствия.

Сорокавосьмилетний отставной император чувствовал себя молоденьким царевичем, отправившемся на поиски невесты.

Он будто очнулся от тяжёлого сна, длившегося без малого четверть столетия.

Экс-император всё ждал, когда сердце начнёт подсказывать путь к любимой. Но сердце упорно молчало, и путешественникам приходилось довольствоваться информацией о зарядочных автомобильных станциях и трактирах, которую предоставляло приложение «Клубок-навигатор».

Николай Константинович выбрал свободный от автомобилей ряд и приступил к снижению.

В каплевидных окнах «Фодиатора» показались верхушки деревьев, а потом и шумозащитное ограждение трассы. Шасси – они же колёса – зашуршали по сухому асфальту. Алексей зааплодировал. Пневмоподвеска, разработанная при его участии, снова блестяще отработала приземление. Ещё мгновение назад машина была воздухе – и вот она уже скользит по дороге, как утка по озеру.

Пролетающие мимо водители притормаживали, чтобы посмотреть на чудо инженерной мысли. Не каждый день на восьмиполосную магистраль спускаются с неба аква-авиа-автомобильчики. Серебристо-серый «Фодиатор» напоминал одновременно игрушечный вертолёт, двухместный катер и городской мини.

Николай Константинович услышал, как с мягким щелчком убираются в кожух на крыше складные винты. Впереди показались огромные щиты со стрелками, приглашающие отобедать в «Омеле». Капитан включил правый поворотник. Одновременно на его руке запищал перстень-разумник. Сообщение тут же вывелось на экран «Фодиатора».

– Уже и штраф за нарушение высотного режима прислали, полюбуйся, Алёша! – кивнул на экран Николай Константинович.

Алексей присвистнул.

– Сколько?! Пятнадцать рублей? Ах ты, ёлки!

– Вот тебе и ёлки, – нравоучительно сказал Николай Константинович. – Хоть даже и императорская машина, а всё равно оштрафуют. Пятнадцать рублей! Ощутимый удар по моей пенсии.

– Это что же у вас за пенсия, если не секрет? – с любопытством спросил Алексей. – Во сколько нынче оценивается двадцать три года радения о благе нации?

Экс-император пожал плечами.

– Нет никакого секрета. Двести тридцать рублей.

– По десятке за каждый год радения! Несерьёзно. Крохотульная цифра.

– Не такая уж и крохотульная, – не согласился Николай Константинович, направляя «Фодиатор» к высоким соснам, окружавшим «Омелу». – Почти столько же будут получать семьи колонизаторов Марса! Всего лишь на двадцать рублей у них больше. А они до конца жизни своих детей не увидят. Я-то хотя бы остался со своей дочерью на одной планете.

Он с любовью погладил тактильный браслет. Тот тут же завибрировал в ответ, передавая привет от Кати?.

– И всё-таки позвольте оплатить штраф за вас, Николай Константиныч! – предложил Алексей, явно терзаясь угрызениями совести. Светлые брови сошлись на переносице, руки скрестились на богатырской груди. – Я неплохо заработал на продаже патентов ВАЗЗ’у, правда.

– Ладно, Алёша, – благожелательно усмехнулся капитан, паркуясь под вечнозелёными хвойными кронами на расчищенной от снега площадке. – После «Букового безумия» возьму на десерт «Ореховый взрыв», и мы в расчёте!

В трактире, как всегда, было многолюдно и разношёрстно – гимназисты в синих шинелях веселились рядом с солидным предпринимателем в полосатом сюртуке; тут же сосредоточенно налегала на еду команда велосипедистов в обтягивающих костюмах (рядом с «Омелой» располагался крытый спортивный центр); растрёпанный паренёк уставился в экран лэптопа с золотой рыбкой; подтянутая дама тихо разговаривала по перстню-разумнику.

Круглые столики перемежались живыми деревьями декоративных пород. В углу журчал небольшой водопадик, из аудиоколонок раздавался негромкий птичий щебет, под потолком уютно устроились ампельные растения всевозможных видов, за исключением одного – собственно омелы. Каскадный кустарник, давший название сети трактиров, никак не поддавался принудительному выращиванию.

Под цветущей кроной комнатного клёна яростно спорили о политике двое старичков.

– А я говорю, будет!

– А я вам говорю, что нет! Не посмеют!

– Ещё как посмеют!

– Не посмеют! Духу не хватит!

– У испанцев-то? У потомков Кортеса – и духу не хватит? Ха!

– Да их весь мир осудит, не пойдут они на это!

– Весь мир осудит, а дело-то будет сделано! Говорю вам – нападут они на Венесуэлу! Нападут, чтоб мне провалиться! Всё к этому идёт.

– Не посмеют, уверяю вас, не посмеют! Мы в цивилизованном обществе живём, в двадцать первом веке.

– А инстинкты-то, инстинкты первобытные никто не отменял! Прикроются восстановлением исторической справедливости – и нападут! Скажут, Южная Америка всегда была испанской колонией! Скажут, надо вернуть территории истинному владельцу – испанскому королю. Вот увидите! Будет война, ох будет!

– А я вам говорю, что не будет! Не посмеют напасть!

– Ещё как посмеют!

Похоже, бывшего российского государя никто из посетителей трактира не узнал. Да и не удивительно: одет он был неприметно, в серое зимнее пальто и тёмный мягкий картуз – Николай Константинович где-то вычитал, что точно такой же головной убор носил Пётр Александрович Фрезе[8 - Фрезе Пётр Александрович (1844–1918) – легендарный русский изобретатель, конструктор первого отечественного автомобиля. Впоследствии оригинальные технологии Фрезе широко применялись на Русско-Балтийском вагонном заводе. Как утверждают, он был исключительно мягким, скромным и уступчивым человеком, что позволяло ему ладить с подчиненными и добиваться от них высокого качества выпускаемой продукции.], перед которым он преклонялся.

Однако не успели путешественники подойти к стойке обслуживания, оформленной в виде старого пня, как до них донёсся возглас осюртученного предпринимателя:

– Ага! – воскликнул бизнесмен, поднимаясь со своего места. – Глазам своим не верю!

Народ начал оглядываться. Николай Константинович вздохнул. Узнали всё-таки. Телевизор – страшная сила. Значит, намозолил он глаза своим подданным за двадцать три года правления. А ведь так старался не лезть в экран лишний раз!