Эффект бумеранга

Глава 9 Мещерякова и допинг

По дороге к судмедэксперту Василиса позвонила Костику.

– Слушай, забыла сказать. Вызови-ка мне на завтра ту девочку, которая сообщила об убийстве.

– Пантелееву Пелагею? Хорошо. Кстати, никого не нашел, придется, действительно, самому нырять. Весь участок забит задержанными вчерашними дебоширами и поджигателями.

– Такая работа, – сказала Василиса. – Ладно, удачи.

Девушка прошла в кабинет Сереги.

– Что, наши друзья оказались инопланетянами?

– Можно сказать и так. Пошли.

Они вновь вернулись в зал, где недавно осматривали тела. Кожа убитых действительно приняла характерный бледно-зеленоватый оттенок.

– Ну как?

– Я ничего не могу понять. Они что еще и были перед смертью отравлены каким-то газом.

– Не-а. Все намного интереснее, – Серега кивнул на еще одну дверь в конце зала. – Пошли.

Они поднялись по винтовой лестнице, и зашли в небольшое помещение с колбами, трубками, пробирками.

– Вот это кровь убитых, которую я взял в течение часа после констатации смерти. Нет никаких токсинов, никаких отклонений от нормы. А вот что показывает анализ сейчас, – он вынул распечатанный листок из-под колбы со сгустками крови. – Появились новые тела, которые идентичны систематическому приему допинга . Но допинга не простого, а какого-то нового. Причем при жизни его выявить невозможно. И после смерти, видимо, начинает давать какую-то химическую реакцию. Отсюда наблюдается позеленение кожных покровов.

– Как такое возможно?

– Здесь возможно все. И еще я заметил характерные ожоги на руках у Дианы и Влада. Смею предположить, что они работали с химикатами где-то не так давно.

– Ты хочешь сказать, что эти подростки работали в какой-то подвальной лаборатории, изобрели новый вид допинга, мечту бесчестного олимпийца, который не определяется? Мало того, они сами его принимали. Для чего, кстати, они его принимали?

– Для опыта, эксперимента. И удачного эксперимента, судя по виртуальному вскрытию. Все органы вполне здоровы.

– Это, конечно, удивительно, – они вновь вернулись в кабинет Сергея. – Какие-то малолетки…

– Ничего удивительного, – перебил ее мужчина. – Поживешь с мое здесь и не такое увидишь в этой деревеньке.

– Это ты сейчас о чем? – насторожилась Василиса.

– Ай, – махнул Серега рукой, – долго объяснять. Я всю эту дребедень на экспертизу надиктую, а завтра к обеду привезу в готовом виде.

– Хорошо. Буду ждать. Пока.

Василиса вышла из больницы, набрала Косте.

– Ну как ты там?

– Нормально. Все достал. Сейчас на экспертизу отвезу. Потом за повесткой и к Пантелеевым.

– Хорошо. Я пока в школу съезжу за личными делами на убитых. И попробую пообщаться с их родителями.

Девушка подъехала к школе. Шикарное здание восхищалась своей архитектурой и объемом. Не всякий московский лицей выглядел подобно этой школе. Василису встретила такая же молодая девушка, какая она сама.

– Наш директор сейчас на педагогическом форуме в Сочи. Я ее заместитель по административной работе.

– У вас тут круто, – сделала комплимент Василиса, ступая по мягкому ковролину и глядя на огромные плазмы с высоким разрешением, которые демонстрировали яркие социальные ролики о здоровом образе жизни и гуманному отношению к окружающей среде.

– Да, господин Чернышев уделяет особое внимание образованию и воспитанию молодого поколения.

– Это весьма похвально и заметно, кстати.

– Видели бы вы наши кабинеты! – восхитилась девушка. – Какое оборудование! Особенно в информатике, химии, физике. У нас теперь образовалась параллель профильных классов по точным наукам. Многие наши ученики уже сейчас обладают наградами государственного и мирового уровня, – с этими словами заместитель передала уже подготовленные личные дела.

– Я могу их взять для ознакомления? С возвратом конечно.

– Это лишнее. Мы вам уже сняли цвета копию.

– Ага! Здорово! А можно все – таки взглянуть на оригинал?

– В этом нет необходимости.

– Вдруг вы забыли скопировать что-нибудь важное.

– Недоверие – первый шаг к безумию, – сказала заместитель, спокойно улыбаясь.

– Слушай, госпожа Конфуций. Я имею полное право запрашивать те документы, которые мне нужны для расследования убийства.

– И что вы сделаете со мной? Арестуете?

– Вот теперь я точно уверена, что вы от меня скрыли какую-то крайне важную деталь.

– Я надеюсь, что ничего из этих дел не пропадет! – с этими словами заместитель достала из верхнего ящика стола четыре папки и бросила их на стол.

 Василиса сгребла в охапку документы.

– Благодарю вас за понимание и сотрудничество, – язвительно сказала она. – Не провожайте.

– Зинаида Аркадьевна, проводите госпожу следователя до выхода, – приказала заместитель секретарю.

– У вас тут заблудиться не сложно.

– Да, – ответила Зинаида,  искоса глядя на папки в руках Василисы. – У нас тут такой кошмар творится из-за этих происшествий. Наши учителя, – она перешла на заговорщицкий шепот, – вчера даже на митинг ходили. И кое-кто принимал участие в погромах.

– Вот как? До свидания. Какой-то сумасшедший день. Нужно где-нибудь перекусить, – она остановилась на парковке у парка и направилась к местной кафешке.

С голодухи Василиса заказала себе чуть ли не все меню. Ей тут же принесли свежевыжатый сок, который она не успела допить, как подали первые блюда. Наевшись до отвала, она принялась за чай, приготовленный из каких то местных ароматных трав.

– А на вынос вы готовите? – спросила Василиса у официантки, когда та собирала со стола посуду.

– Конечно, и на вынос, и с доставкой на дом. Сейчас вам принесут шашлык.

– Я что еще и шашлык заказала?! – удивилась Василиса. – Ну, на него у меня точно сил не хватит. А можно упаковать мне его на вынос?

– Сейчас устрою. Желаете еще что-нибудь?

– Да, еще чашечку чая, пожалуйста.

Официантка ушла. К Василисе подсел парень лет восемнадцати.

– Привет, – панибратски сказал он.

– Тебе чего надо? – грубо оборвала его Василиса, она не любила, когда вот так навязывались.

– Я знаю, что вы следователь, и еще я знаю, что за нами следят и прослушивают, – он говорил полушепотом, прикрывая лицо рукой, – девушка напряглась. – Поговорить хотел. Просто так. Без протоколов. Буду ждать вас в восемь часов вечера у кладбища.

Парень резко поднялся, вскочил на свой спортивный велосипед и скрылся из виду. Василиса допила вторую чашку чая. Расплатилась и направилась к дому Дианы Мещеряковой.

С личным делом под  мышкой следователь позвонила в калитку.

– Кто там? – послышался голос из домофона.

– Это следователь Васильева Василиса Васильевна. Мы можем поговорить?

 Калитка открылась. Василиса вошла. На крыльце ее встречала красивая блондинка с заплаканными голубыми глазами. Одета женщина была в мягкие домашние туфли, широкую юбку макси цвета карамели, и мятную просторную блузку с вырезом лодочкой и завязками на руках в три четверти.

– Пойдемте там поговорим, – пригласила она, направляясь по мощенной серым булыжником дорожке к беседке красного дерева с шикарными шторами цвета фуксии. Они устроились на деревянных скамеечках, обложенных мягкими подушками, друг против друга.

– Чем могу быть полезна следствию? – спросила она устало, поправляя высокую прическу красивыми тонкими пальцами в золотых кольцах.

– Я хотела бы с вами поговорить о вашей дочери, – с этими словами Василиса открыла личное дело. – Вы ведь приехали сюда год назад из Санкт – Петербурга?  И вы работаете… уборщицей? – Василиса недоумевающе глядела на ухоженную богатую женщину.

– Да, я работаю в доме господина Чернышева.

– А-а, ну, тогда, конечно, все ясно, – с долей иронии в голосе сказала Василиса, отчего Мещерякова болезненно поморщилась. – Как вы попали сюда, в Партизаны? Вы не многодетная мать, у вас нет нужного образования. Ведь тут только такие в приоритете?

– Это далеко не так. Мы попали сюда, благодаря конкурсу, который проводил господин Чернышев. Он искал себе соратников, набирал в свою команду молодых гениев. Диана попала в пятерку лучших. И мы приехали сюда.

– Господин Чернышев сразу взял ее на работу?

– Да, Илья подписал с ней контракт сразу же. Днем Диана училась, а вечера проводила в его лаборатории.

– Значит, у господина Чернышева есть своя лаборатория?

– Да. Шикарный научно экспериментальный центр «Пирамида» в 9 этажей внутри горы.

– Это там, где раньше была военно-научная лаборатория?

– Да. Кстати, многие работники тех времен вернулись и теперь работают на Илью.

– Вы не замечали каких-то изменений в поведении дочери за последние две недели?

– Да. Замечала, – женщина как будто очнулась, ясным осознанным взглядом осмотрела Василису. – Вы знаете, Диана была целеустремленным трудоголиком. Она копила деньги себе на Кембридж. Мечтала изобрести что-то великое, полезное. Прославиться этим. С ней всегда было нелегко. А в последнее время она стала какой-то яростной и агрессивной. Почти не спала. Все время работала на своем ноутбуке.

– Можно взглянуть на этот ноутбук?

– Его забрали сегодня утром.

– Кто?

– Сотрудники Чоп.

– У нее были  друзья? Подруги?

– Да. Диана всегда была компанейским ребенком. Вы бы видели, какую она новогоднюю вечеринку закатила этой зимой. А потом все эти ребята куда – то пропали. Перестали к ней ходить.

– У нее был парень? Сами понимаете, первая любовь, подростковая привязанность, симпатия?

– Да-да. Владик Колпаков. Судя по фото, которыми Диана делилась соцсетях. Они были немного ближе, чем просто друзья.

– То есть вы с ней это не обсуждали? Какие у вас были отношения с дочерью?

– Я виновата перед ней. До того, как мы сюда приехали, я  вела нетрезвый образ жизни. Постоянные гулянки, вечно пьяные сожители, которые менялись, как перчатки. Не до дочери было, как вы понимаете. Диане приходилось учиться самостоятельности с ранних пор. Когда мы приехали сюда, меня вылечили от зависимости. И я поняла, что свою дочь потеряла безвозвратно. Она научилась жить своей жизнью, не обращая на меня никакого внимания.

– В общем, делала то, что хотела.

– Именно так. Но она не была аморальным человеком. На школьных родительских собраниях ее всегда хвалили. У нее были хорошие друзья из приличных семей.

– А вы знали, чем она занималась на работе? Какие проекты вела, над какими изобретениями трудилась?

– Нет. Что вы? Да я бы и не поняла ничего.

– Вы думали о том, почему ее…  убили?

– Кто знает, –  ответила апатично женщина, глядя перед собой.

– Спасибо вам за беседу, – Василиса наклонилась и пожала ей руку в знак сочувствия. – Держитесь.

Мещерякова горестно поджала губы и кивнула.

Василиса, уже сидя в машине, набрала Костику.

– Ну как дела?

– Нормально, – ответил чопик набитым ртом.

– Ты лопаешь что ли?

– Весь день ничего не ел! – возмутился парень. – Серега несчастный бутерброд и тот зажал.

– Слушай, пригласи мне на завтра родителей Колпакова и Реброва. А то я не успеваю. Мне еще на встречу нужно смотаться.

– Ладно. Сейчас отправлю им смс уведомление.

– Ну, пока.

Глава 10 Свидание на кладбище

Василиса приехала домой. Коттедж встречал ее молчаливыми темными окнами. Девушка поежилась от озноба: она в съемной московской однокомнатной квартире чувствовать свое болезненное одиночество. А тут огромный дом в два этажа. Вот зачем он ей такой?

Она оделась потеплее и через задние ворота вышла на небольшую пустынную полянку. Пересекла накатанную грунтовую дорогу. Остановилась, оглядываясь по сторонам. И вдруг услышала свист. От дерева в лесопосадке у самого кладбища отделилась темная фигура. Василиса подошла.

– Ты хотел поговорить? Я тебя слушаю.

– Да.

 Темнело.  Легкая прохлада спускалась на землю после жаркого дня. Они сели на плоский горячий камень.

– Чтобы все было понятно, начну издалека. Два  года назад я хакнул систему подсчета избирательских голосов президентских выборов одной зарубежной страны. Мне никто за это не платил, не нанимал меня сделать это. Такой прикол. Я это сделал просто из интереса. Накрутив процентов тридцать голосов, я испугался и ушел из системы сторонними путями. Спустя какое-то время стали говорить о том, что наша страна где-то подтасовала голоса. Видимо, все-таки отследили мой путь. Через два дня после этого ко мне пришли ФСБшники и сказали, что они знают, что я сделал, и что, если я не хочу загреметь в тюрьму, должен сотрудничать с ними. И первое задание: взломать систему защиты какой-то глухой деревеньки на севере Урала. Странная просьба ФСБ.

– Очень странная, если бы я не знала, о какой деревеньке идет речь,  – согласилась  Василиса, внимательно слушая паренька.

– Поймав меня за незаконностью моих действий, госструктура безопасности заставляла и дальше совершать такие же беззакония. Ладно. Это сейчас я стал вроде поумнее, а тогда… Думаю, это же дело каких-то двух минут. ФСБшники сами пачкаться не хотят. Да не тут-то было. Систему взломать оказалось невозможно. Алгоритм переписывал коды безопасности каждые 20 секунд. За бесполезностью ФСБ отпустили домой. Когда я вышел на улицу, за первым же углом меня затолкали в фургон и приложили к носу салфетку с  хлороформом. Очнулся я уже тут, в деревне Партизаны под другим именем и фамилией. С тех пор работаю на господина Чернышева программистом. Закончил тут школу, сейчас учусь в гарвардском университете на факультете компьютерных наук.

– А как же ваши близкие? Сколько вам было, когда вы пропали для них?

– Шестнадцать. Родители, действительно, меня искали. А потом я нашел способ связаться с ними. Сейчас учимся вместе с сестренкой. Я оплачиваю её и свою учебу.

– Удивительная история. Но мне не понятно, какого черта  я тут делаю?

– Да-да, – заторопился паренек. – Понимаете, господин Чернышев – гений. Он просто чертов бог. И он никогда и ничего не делает просто так. Я работаю в научном центре, программирую его проекты, которые он потом продает за миллионы. Дело в том, что в «Пирамиде» трудится большое количество людей. Это огромное здание внутри горы в девять этажей. Причем их отсчет начинается сверху. Снизу входа нет. Во всяком случае, с этой стороны вершины. Первые шесть этажей занимается разными научными исследованиями, касающихся всех сфер жизни человека. И чем ниже вы спускаетесь, тем интереснее названия отделов. На последнем, более – менее, доступном шестом этаже занимаются исследованиями космоса и паранормальных явлений. А вот чтобы попасть на седьмой этаж, нужен спец допуск высшей категории. Скажите, зачем нужно засекречивать отдел в итак засекреченном научном исследовательском частном центре? А называется этот отдел в три этажа Институт изучения  мозга человека.

– А те ребята, которых убили, из них кто-нибудь работал в этом Институте?

– Нет. Там трудятся люди взрослые, матерые. И, кстати, что меня больше всего тревожит, все эти люди работали тут во времена советского союза. Это они ставили опыты над генетикой и психикой смертников. У меня тут небольшой материал скопился обо всем, об этом, – с этими словами он вынул из-за пазухи серый пластиковый скоросшиватель и передал его Василисе. – Почитайте, а как закончите, принесите вот сюда, – он показал на дупло в дереве. – Я его отсюда заберу.

– Хорошо. Спасибо.

Василиса вернулась домой. За пазухой была папочка. Она взялась за ручку двери.

– Так, стоп. И где я ее буду читать, если везде камеры?

Девушка решила вернуться и спрятать папку где-нибудь в лесополосе. Когда она шла к деревьям, вдруг увидела, как черная фигура с фонариком движется по кладбищу прямо на нее. Василиса рванула обратно к своему дому. Ей казалось, что кто-то бежит следом, вот-вот настигнет ее. Она на дрожащих ногах вбежала на свое крыльцо. Судорожно перебирая ключи, открыла дом. Заскочила в гостиную, захлопнув дверь, облегченно прислонилась к ней спиной. И вдруг кто-то тихо постучал у самого ее уха. Она отскочил от двери, почувствовав, как волосы на затылке зашевелились.

– Кто там? – спросила она не своим голосом.

–Это я, твой друг сердечный, –  замогильным голосом сказал кто-то в замочную скважину и ручка стала медленно поворачивается.

Василиса схватилась за телефон, набрала Костика.

– Ну что ты мне звонишь? Открывай, – нетерпеливо сказал Костик в трубку. – Я тут долго стоять буду?! – и ручка беспокойно задергалась.

– Вот черт! Как же ты меня напугал! – Василиса открыла дверь. На пороге стоял Костик с шампанским и корзиной фруктов.

– Почему ты сегодня не пришла ко мне на могилку? – продолжая дурачиться, вошел он в доме.

– Не смешно! Я чуть не обосралась от страха!

– Да ладно, не истерии. Я тут подумал, что нужно отметить твое вступления в должность, – с этими словами он прошел в столовую, поставил свою ношу на стол.

Василиса достала из бара пару бокалов, протерла их. Костик скинул джинсовку, вымыл руки и стал открывать бутылку.

– А тебя дома разве не ждут? – спросила девушка, подставляя бокалы.

– Ну-у , моя жена и трое детей уже привыкли к моему постоянному отсутствию, – хлопнула пробка и из горлышка бутылки пошел дымок.

– Никогда бы не подумала, что ты женатый папаша троих детей, – Василиса взяла тонкий фужер с шипучкой.

– Мечты – мечты, – вздохнул Костик и чокнулся с Василисой. – За тебя, моя хорошая, за твой приезд сюда.

Они выпили. Девушка достала большое блюдо, помыла и выложила туда фрукты.

– Слушай, а у тебя тут очень даже ничего, – констатировал Костик после обхода комнат.

– Да, видимо внутреннее убранство компенсирует внешнюю обстановку.

Второй бокал выпили за боевое крещение Василисы. Потом она вспомнила про свой шашлык, который остался в машине. Когда девушка вынула пакет, увидела все тот же фонарик, который двигался со стороны кладбища по дороге мимо ее двора. Девушка хлопнула дверцей машины, фонарик мгновенно потух. Василиса притаилась, присев у колеса авто. Было тихо, лишь сверчки пели свои песни, да где-то в лесу жутко ухал филин. Василиса до рези в глазах всматривалась в черную пустоту. Вдруг кто-то осторожно дотронулся до ее плеча. Она вздрогнула и, вскрикнув, вскочила.

– Че ты орешь? – спокойно спросил Костик. – Я думал, ты тут уснула.

– Чтоб ты подавился этим шашлыком, – сказал раздраженно Василиса, вручая Костику пакет.

– Ты чего дерганая такая?

– Не знаю, что-то нервы на пределе. Это убийство, эта деревня, это кладбище за окном. Вот что, нельзя было поселить меня в квартиру?

– Да ладно тебе, расслабься, – успокаивал Костик, подавая Василисе очередной бокал шампанского. – Поживи пока у меня, если хочешь.

– А твоя воображаемая жена и не родившиеся дети не будут против?

– Они говорят, что не против.

– Знаешь, мне вот иногда даже домой возвращаться не хочется. Потому что, как только ты переступаешь порог своего дома, понимаешь, как пусто и одиноко у тебя в жизни. – откровенничал Костик через полчаса застолья.

– Сколько тебе лет?

– 28. А тебе?

– 23. Почему себе девушку не заведешь?

– Ой, да ладно. Тридцатую, сорок пятую? Я уже сбился со счета, со сколькими из них у меня были отношения.

– Слишком высокие запросы?

– У меня запросы самые обычные к необычным девицам.

– Ну, ты прям философ.

– За философа, – они стукнулись бокалами.

Костик уснул в одной из спален для гостей. Василиса, закрыв ворота, двери, рольставни на окнах, упала в ароматные простыни и подушки своей постельки.

 Проснулась следователь от какого-то толчка. Прислушалась. Тихо. Темно. Она открыла рольставни, распахнула окна. Прохладное летнее утро наполнило ее комнату щебетом птиц и ароматом леса.  Девушка вдохнула полной грудью и улыбнулась. Вчерашние страхи показались ей ребячеством. Василиса оделась и  спустилась вниз.

– Ммм,  – сладко потянулась она от запаха свежесваренного кофе и ароматных, еще горячих, французских круасанов. – Боже правый, Костик, да тебе цены нет.

– Ну так! –  воскликнул парень, сдирая с себя фартук. – Хотел подать в постель. Но раз ты встала, будем завтракать в беседке. Ты ее видела? Беседка в буддистском стиле.

– Я думала, она для медитации. На фоне кладбища. Это так… по-философски.

– Эксклюзив, чувиха, – он поставил поднос на низенький столик. – Как спалось?

– Прекрасно, – устраиваясь поудобнее со скрещенными ногами на подушках, сказала девушка. – Знаешь, я заметила, что каждое утро встаю с зарядом бесконечной энергии. Такая легкость невероятная целый день. Чувствуют себя, как мой телефон, который держит заряд батареи 100% уже четвертый день. Это нормально?

– Это все из-за горы Длань. Мы зовем ее еще волшебной горой. Там какой-то уникальный состав металлов,  импульсы которых заряжаются наши телефоны, планшеты, ноутбуки. Я свой телефон за два года ни разу не заряжал.

Тут послышался гул самолета, который все нарастал. И вот из-за гор показался он сам. Сверкнув своим изящным белым крылом, пошел на посадку где-то недалеко за лесом.

– Тут что, и аэропорт есть? Господин Чернышев зажигает не по-детски.

– Да, это точно, – согласился Костик, глядя на зажёгшийся экран своего вибрирующего телефона. – Привет, капитан. Какие новости? – включил он громкую связь.

– Хорош там любезничать со следачкой. Ты давай дуй в отдел. Тут Муравьева из обсерватора вернулась, а с ней адвокат нашей заключенной. Только приземлились. Сейчас из аэропорта их в гостиницу отправим. А потом будем получать люлей от Федоровны. Кстати, Василиса Васильевна, адвокат уже сделал запрос на дело своей подзащитной. И выключи громкую связь.

– Да рыжий! – возмутился Костик. – Хорош уже палить нас!

– Ладно, ладно. Отключаюсь, – сказал рыжебородый, и тут же послышались короткие гудки.

– Муравьева – бабушка, к которой приехала наша Дарья Хопрова. Две недели находилась в карантине, – сказала Василиса, припоминая детали дела. – Мне вот интересно, почему все это время девочка была одна? Где ее родители? Вы куда смотрели, додельники? Девочку посадили в тюрьму, ее обвиняют в убийстве четверых человек, вся деревня просто на клочки хочет ее порвать. Но ни мамы, ни папы рядом нет! Это прям…  из ряда вон.

– Может быть какие-нибудь алкаши запойные, а может они находятся в списке персона non grate .

– Черный список? Есть и такое?

– Есть. Я проверю.

– Ладно, давай в участок, встретишь адвоката, передашь ему вот это,  – Василиса протянула папки-копии личных дел убитых. – С протокола допроса Хопровой и ее чистосердечного признания снимешь копии. Что еще? Проверишь мою электронную почту, должна прийти характеристика со школы на задержанную. Еще, протокол осмотра места происшествия распечатаешь с моего рабочего стола. Только обязательно все подпиши, копии заверь у начальника. Скажи, что заключение судебной экспертизы и орудия убийства будут готовы в течение дня.

– Все понял. Поехал.

– Костик! Не болтай много с адвокатом!

 Парень кивнул, сел в машину.

– А я пока еще раз на место происшествия съезжу. Потом встречусь с Дарьей, задам несколько вопросов. Насколько ты вызвал людей?

– Пантелееву на десять. Ребровых на 10:30. Колпаковых на одиннадцать.

– А сейчас сколько?

– Семь.

– Семь утра?! Я думала, часов девять. Ладно, езжай, – хлопнула ладошкой по дверце машины Василиса.

Костик нацепил солнечные очки и медленно стал поднимать стекло, через которое они разговаривали.

– I’ll be back! – сказал он.

Василиса цокнула языком и осуждающе покачала головой, сдерживая смех. Когда машина чопика скрылась из виду. Она выехала к месту убийства.

Девушка захлопнула дверцу машины и пошла по уже нахоженной сотрудниками ЧОП тропе. Она встала лицом к своим воображаемым преследователям. «Так, стоп. Если бы я убегала от  здоровых сельских ребятишек, которые еще и под допингом, я бы уж точно не стояла на открытой площадке». Василиса оглянулась, обошла кусты, зашла за ствол большого дерева. Притаилась, пытаясь вжиться в шкуру задержанной. В лесу было тихо. Однако навязчивая мысль, что за ней кто-то наблюдает, не давала ей покоя. Вдруг где-то  хрустнула ветка. Послышалась неуклюжая возня и треск сухих сучьев. Кто-то большой и сильный шел к ней навстречу, раздвигая толстые ветви деревьев. Василиса обмерла: прямо перед ней на четырех лапах стоял мощный бурый медведь. Он подошел к ней поближе. Обнюхал. Встал на задние лапы, лизнул ей нос. Заревел. Потом отвернулся, опустился на четвереньки и ушел своей дорогой.