Лгунья-колдунья

А команда, нахохотавшись всласть, изнеможенно валялась на траве.

– Ну что, чудь белоглазая, дальше идем? – пробасил Вадим. – А кстати, Ленка, можешь хоть теперь объяснить глубинный смысл своих выкриков?

– Ой, хватит, не могу больше, – простонала Осенева. – Не напоминай. Главное – сработало. А тут еще Нелька с кружкой!

– Так я же хотела холодненькое приложить, чтобы отек спал! – всхлипнула Симонян.

– А-а-а! – закрыл уши руками Венечка. – Хватит! У меня живот болит от ржача! А нам еще идти! Куда-то.

– Может, ну их, и эту речку, и этого шамана, – Ирина блаженно привалилась к плечу мужа. – Давайте опять ягод наберем – и обратно в лагерь.

– Нет уж, раз пришли – надо через нее переправиться. К тому же – настоящий нойда! Попросим его наше будущее предсказать.

– Не надо! – невольно отшатнулась Ирина. – Не хочу знать будущее! А вдруг плохое предскажет?

– Ладно, будешь сейды на том берегу изучать, пока мы с нойдой пообщаемся. Ишь, обленилась! – шутливо щелкнул жену по носу Вадим.

– Эй-эй, поосторожнее, – Лена бросила в Плужникова шишкой, – что-то ты сегодня к носам странную тягу испытываешь.

– Не-е-ет, этот носик я не обижу, я его люблю, – и, чмокнув предмет любви, Вадим встал. – Рота, подъем! На первый-второй рассчитайсь!

– Все-таки правильно тебя тогда, на станции, Антон назвал, – беззлобно проворчал Марченко, с кряхтеньем выкорчевывая себя из земли.

– Ладно, Борька, не злись, сам виноват, треплешь языком много.

– Зато теперь могу этим самым языком до носа достать, и все благодаря тебе, – Борис тут же продемонстрировал сказанное, что в данной ситуации проделать было довольно просто: нос допух почти до губы.

– Ну извини, не хотел, – Вадим, едва сдерживая улыбку, протянул Борису руку: – Мир?

– Мир, что с тобой, здоровяком, поделаешь, отрастил лапищи, – ответил рукопожатием Марченко.

– Вот и ладно, вот и хорошо, – Ирина потянула мужа за собой. – Пора идти, отдохнули – и хватит.

– Да уж, повеселились, – добродушно улыбнулся Борис, направляясь следом.

Лена слегка замешкалась, заметив развязавшийся шнурок на кроссовке, и потому шла последней. И смогла увидеть то, что смутило и даже слегка напугало ее.

Но по-настоящему она испугалась, когда увидела «мост» через реку Сейдъяврйок. Потому что ТАК назвать хлипкое сооружение, состоящее из трех рядов гнилых досок, мог только самый большой оптимист в мире. И то, что «опора» судорожно вцепилась стальными петлями в стальные же тросы, не делало ее надежнее. Если только для стаи обезьян, привыкших обходиться верхними конечностями при передвижении с лианы на лиану.

– Я туда не пойду! – словно прочитала Ленины мысли Нелли. – Здесь только Дина смогла бы перепорхнуть, а под нами это убожество рухнет окончательно.

Мост радостно ощерился всеми своими многочисленными дырами и согласно закивал, раскачиваясь на ветру: «Ага-ага, еще как рухну!»

– Может, вплавь? – поежился Венечка, глядя на веселые качели.

– Ага, счаз! – фыркнул Борис. – Это тебе не озеро, где водичка кое-как прогрелась, здесь моментально задубеешь! Да чего вы боитесь, в самом-то деле! Бывают и похуже переправы, а здесь только середина прогнила, по краю пройти можно.

– Вот и давай, показывай. Прошу! – Вадим склонился в шутливом полупоклоне, уступая Марченко дорогу.

– Как нечего делать! – усмехнулся тот.

И ступил на скалившийся мост. Не ожидавший подобной наглости весельчак вздрогнул всем телом, и Борису пришлось вцепиться в трос обеими руками. Остальные напряженно смотрели на товарища, Нелли прижала руки к губам, словно сдерживая крик.

Пару минут Борис стоял неподвижно, успокаивая мост. И тот действительно перестал трястись. Мелкими шагами, держась края, где доски и на самом деле были более-менее целыми, Марченко двинулся вперед. Он перебирал руками вдоль троса, ни на мгновение не оставаясь без опоры. И через несколько минут стоял на противоположном берегу реки, победно размахивая руками.

Вдохновленные примером товарища, двинулись в путь остальные. Нелли, затем Венечка, Ирина, Лена – все они очень мужественно, взвизгнув всего каких-то раз тридцать, преодолели переправу. Вадим шел последним, подстраховывая девушек.

Он двигался размеренно и неторопливо, улыбаясь в ответ на подбадривающие вопли команды.

Прыгавшая чуть ли не выше остальных Лена вдруг почувствовала какой-то диссонанс. Все еще смеясь, она оглянулась и захлебнулась смехом, обжегшись о странное выражение лица Бориса Марченко. Сузив глаза, он один не вопил и не подбадривал Вадима. Он просто смотрел. Взгляд его был пустым, словно остекленевшим.

В следующее мгновение дружное «ах!» заставило Лену повернуться к Вадиму.

Чтобы с ужасом наблюдать, как он падает, провалившись сквозь доски, падает ужасающе медленно, словно сквозь желе.

И скрывается под водой…

Глава 5

– Вадим! – Страшный, горловой крик Ирины наотмашь хлестнул по барабанным перепонкам, заставив их болезненно завибрировать.

Лена непроизвольно схватилась за уши, от вибрации голова буквально раскалывалась на части, а мозг категорически отказался работать, отдавая команды телу.

И Лена могла только наблюдать за происходящим. А происходящее, вдохновленное наличием зрительской аудитории, стало расходящим, то есть разошлось вовсю.

Вовся, несмотря на забавное название, выглядела отвратительно. Вадим то появлялся на поверхности воды, то снова исчезал, течение с упорством маньяка волокло его на камни, но Плужников пока сопротивлялся. Видно было, что надолго его не хватит, ледяная вода, вступив с течением в сговор, стремилась удержать добычу. Видимо, столь крупная жертва реке давно не приносилась.

А на берегу бестолково суетились товарищи жертвы. Борис сосредоточил свои усилия на сдерживании Ирины, рвавшейся туда, в реку, на помощь мужу. Путырчик метался вдоль берега, выкрикивая бессвязные команды. В воду зайти Венечка не решался. Нелли, сосредоточенно сопя, пыталась сломать молодую березку, на свое несчастье росшую неподалеку. Березка, сосредоточенно сопя, сопротивлялась, отбиваясь ветками.

А губы Вадима синели все больше, взмахи рук становились все слабее. Река радостно вихрилась водоворотами, предвкушая победу.

И в этот момент Лена разъяренной кошкой метнулась к Марченко и пнула того в голень. Борис взвыл, отпустил Ирину, освободив руки для баюканья обиженной ноги.

– Сдурела?!

Его возмущенный вопль Лена оставила без внимания, сосредоточив его, внимание, на Ирине. Хотя та и была покрупнее Осеневой, но гибкость и тренированность Лены не оставили рослой блондинке ни единого шанса. Она, направленная мощным толчком, улетела в прибрежные кусты.

А следующий волшебный пендель достался Венечке, лишив Путырчика выбора. Оказавшись в реке, выпрыгивать оттуда с поросячьим визгом было бы совсем по-свински. Хотя очень хотелось. Но вконец рассвирепевшая кошара на берегу, запинывавшая сейчас в воду обалдевшего Марченко, внушала Венечке мистический ужас.

Свои действия Лена подкрепляла отнюдь не девичьим лексиконом, в бригаде портовых грузчиков она бы не затерялась.

Суть ее высказываний сводилась к следующему:

«Милостивые государи, а вам не кажется, что ваше отнюдь не джентльменское поведение грозит большими неприятностями нашему общему другу? И если вы, сэры и недосэрки, немедленно не займетесь спасением оного, ваша мужественность подвергнется чудовищному надругательству, после чего вы легко пройдете кастинг в группу теноров областной филармонии Йошкар-Олы. Да, кстати, вот вам веревка, и потрудитесь вытащить Вадима на тот берег, с которого мы ушли».

Помощь подоспела вовремя, Вадима подняли почти со дна реки. Веня и Борис справились с поставленной (впрочем, грубо засаженной будет вернее) задачей довольно успешно, и вскоре все трое распластались на нужном берегу реки.

К этому моменту женская часть коллектива смогла снова преодолеть пакостливо ухмылявшийся мост и приступить к реанимации синих от холода мужчин.