Вечная вдова

– Но дети! Мои дети! – вырвалось из горла бедной женщины.

– Ваши дети, моя леди, останутся здесь. Им нечего бегать по коридорам моих дворцов. К тому же они будут забирать ваше внимание и не позволять вам выполнять ваши обязанности при дворе. Я оказываю вам великую честь, моя леди, – твердо сказал на это Генрих, словно говорил не о маленьких детях, которым нужна их мать, а о шкодливых маленьких бесах.

– Но, мой король… Я не могу быть вдалеке от них! Они так малы! Им нужна мать! Моей дочери нет и трех лет! – поспешно заговорила Бригида: что он вздумал? Отбирает ее у детей? Заставляет ее покинуть ее малышей, называя это преступление «честью»! Да и кому она должна прислуживать? Анне Болейн? Той, что Бригида ненавидела всем своим сердцем? Но, Боже, даже, если бы Екатерина Арагонская послала за ней и умоляла присоединиться ко двору, Бригида, не задумываясь, дала бы решительный отказ и ей!

Леди Тьюри никогда не мечтала ни о дворе, ни о королевской милости, ни о должности фрейлины. Все, чего она хотела, она уже имела: любимого супруга и детей, и большего ей было не нужно. Приказ короля привел ее в ужас, и она не имела сил поверить в то, что это было не просто дурным сном, а явью. Заботиться о своих детях, видеть, как они растут, целовать их, играть с ними, быть им самой хорошей, самой доброй матерью – все это было у Бригиды отнято самовлюбленным еретиком.

Она не желает ехать. Не желает и не поедет! Что бы король ей ни приказал!

– Я не могу поехать! Не могу! – Бригида упала на колени и, полным мольбы голосом произнесла: – Ваше Величество, Вы так благородны и так добры к нам! Но, мой король, я мать, и мой долг – охранять и воспитывать моих детей! Они еще такие крошки, как я могу оставить их?

Джордж Болейн хмыкнул себе под нос: картина, представшая перед его взором, веселила его. Он прекрасно понимал, к чему королю вдруг потребовалась эта рыжеволосая леди Тьюри и почему он приказал ей пребыть ко двору: Генрих, этот ненасытный боров, супруг его сестры, возжелал эту глупую наивную женщину и хотел пробраться под ее юбку. Но вы только посмотрите! Эта дурочка не понимает своего счастья! Рухнула на колени, будто перед ней стоит не король Англии и ее властитель, а палач. Джордж знал: как бы слезно ни просила, как бы не билась челом о землю леди Тьюри, она пренепременно пребудет в Гринвич, и там будет прислуживать королеве Анне. И, конечно, Анна возненавидит очередной любовный интерес своего супруга и постарается как можно скорее отослать нерадивую фрейлину домой.

«Руки трясутся, губы дрожат… Она не знает, что своим униженным поведением и нежеланием подчиняться Генриху, лишь разжигает в нем похоть и страсть» – презрительно подумал Джордж.

– Как вы можете оставить их, моя леди? – прищурил взгляд король. Его собственная дочь, малышка Елизавета уже получила свои собственные владения и жила там на попечении нянек и кормилиц, поэтому слезы и мольбы леди Тьюри были ему чужды и непонятны: разве он не принес ей радость? Она будет служить королеве! К чему эти слезы, к чему эти слова? – Лорд Тьюри! Увы, благодаря вашей невестке, вам придется остаться дома, чтобы воспитывать ваших внуков пока их родители будут служить своим королю и королеве, – обратился король к хозяину замка, стоявшему молчаливо и отрешенно.

– Как прикажете, мой король. Я стар, и мое место – у теплого камина, в окружении смеха и радостных воплей моих маленьких внуков, – смиренно сказал лорд Тьюри.

Как и Бригида, лорд Тьюри не желал милости короля. Как и его невестка, он не желал покидать своих внуков, владения и замок. Какая радость, что ему велено остаться! Куда ему в его возрасте покорять скалистые опасные вершины придворных интриг? Пусть этим занимаются Вильям и Бригида. Однако лорд понимал чувства Бригиды: бедная девочка! В каком она отчаянии! И как жесток король! Разве можно забирать у детей ту, что дала им жизнь?

– Мы пребудем в Гринвич не позднее, чем через две недели, Ваше Величество! – решительно заявил Вильям, чувствуя гнев на свою супругу и ее недостойное поведение.

– Но, мой дорогой супруг… – начала было Бригида, протянув к Вильяму сложенные в мольбе руки.

– Молчи, Бригида! Ты всегда была мне верной и послушной женой, так не стыди же меня сейчас перед Его Величеством! – тихо и мрачно бросил тот Бригиде. Его одолевало желание насильно поднять ее с колен, но он не решался сделать это перед королем, ведь не знал, что тот подумает о нем.

– Поднимите свою супругу, Вильям! – к счастью, приказал Его Величество. Вильяму вдруг показалось, что он совсем не выглядел оскорбленным. – Кажется, ваша прекрасная супруга не понимает своего счастья! Но скоро, моя леди, вы увидите, что именно в королевском дворце вам и место!

«И в моей постели» – мысленно добавил Генрих и, бросив на Бригиду Тьюри ласковый взгляд, коротко попрощался с хозяевами Лейккасл, пришпорил коня, и, опережая свою немногочисленную свиту, поскакал прочь, оставив семейство Тьюри в смятении чувств.

Едва король и его сопровождающие скрылись за поворотом, Вильям грубо схватил супругу за руку, заставил ее встать с колен и повел в замок. Он был зол и желал отчитать Бригиду, что он и сделал, даже не дойдя до замка, разразившись громкой, едва ли не бранной речью на бедную, уже не сдерживающую плача женщину.

– Дуреха! Разве ты не понимаешь, что это Господь одарил нас? Он привел короля в наш дом и велел ему дать нам то, чего мы достойны, как никто! Блеск и роскошь королевского двора! Он даст мне должность и место в своей свите! Дал бы и моему отцу, если бы не ты и твой позор! – кричал Вильям, выплескивая на Бригиду озеро своего презрения к ней.

– Вы так рады! Так рады тому, что больше не увидите ваших детей, Вильям? – прорыдала Бригида, даже не думая сопротивляться сильным рукам своего супруга, едва ли не тащившим ее по земле.

– Все, что делается – делается для их же блага! – бросил на это Вильям. – Если мы будем верно прислуживать королю и королеве, наших детей ждет великое будущее! Чего ты рыдаешь, глупая? Ты опозорила меня перед королем! Что он теперь о нас думает? Глупая гусыня! Уверен, уже совсем скоро я получу высокий титул! Высокий титул, Бригида! Наконец-то род Тьюри вновь поднимется на вершину Олимпа и будет наслаждаться сиянием солнца! Все увидят, что молва о твоей красоте правдива! Тебя ждет слава!

– Мне не нужны ни это солнце, ни эта слава! Я лишь хочу жить как раньше! Что я буду делать без моих детей? Как они будут без меня? – причитала Бригида. Она была сломлена жестоким приказом Генриха, но надеялась, что Вильям сможет поехать в Лондон без нее и мудро объяснить королю причину этого непослушания леди Тьюри.

Бригида думала, что за годы брака смогла понять и узнать душу и стремления своего супруга, однако как она ошибалась! Высокие надежды на возможность играть роль при королевском дворе, которые Вильям скрывал и подавлял в себе все эти годы, вдруг получили свободу: своим приездом Генрих открыл клетку дикого зверя, и этот зверь готов был загрызть кого угодно, чтобы получить желаемое. Дети, жизнь в мире и покое, старый отец – все это померкло рядом с ослепляющим сиянием огромного солнца, появившегося на когда-то темном и скучном горизонте жизни Вильяма, и он намерен был показать себя во всей красе, доказать всей английской знати, что достоин внимания и дружбы короля не менее всех тех подлецов и блюдолизов, что окружают Генриха. И Бригида не испортит его планов! Он ей этого не позволит! Пусть рыдает, пусть страдает! Она поедет с ним в Лондон и там займет место фрейлины Леди Болейн! И пусть служит ей верно, как собака, иначе он покажет ей, как поступают мужчины с непослушными женами!

– Как дети проживут без тебя? Также, как и все другие, чьи родители вынуждены были покинуть их ради службы королю! – раздраженно воскликнул Вильям, уже едва терпевший слезы и откровенное непонимание супруги того, как возвысится теперь род Тьюри.

– Я не поеду! Пусть вы проклянете меня, но никто не отнимет у меня моих детей! – вскрикнула Бригида и попыталась оттолкнуть от себя Вильяма.

– Замолчи уже, бестолковая! – с яростью прикрикнул на жену тот и отпустил ее, но затем размахнулся и дал ей пощечину, да такую сильную, что та пошатнулась и упала спиной прямо на холодный мокрый снег.

Оглушенная, Бригида смотрела на своего супруга, который никогда ранее не поднимал на нее руку, а лишь порой голос, и в ее глазах блестел животный страх. В этот момент Вильям напоминал ей ее отца: тот также называл ее «бестолковой» и также давал ей пощечины, но даже он щадил ее и сдерживал свои силы, а Вильям, ее любимый человек, должно быть, применил все силы, имеющие в его крепком прекрасном теле.

– Не смей бить мать твоих детей, несчастный мальчишка! – вскричал лорд Тьюри и, прытко подбежав к сыну, дал ему крепкую оплеуху, отчего меховая шапка Вильяма тотчас упала на снег, рядом с Бригидой. – Разве так я тебя воспитывал? Прочь! Прочь с моих глаз!

– Успокойте ее, отец! Потому что, если она продолжит рыдать, я чувствую, что просто убью ее моими собственными руками! – сердито бросил Вильям, словно не обратив внимания на оплеуху отца, а затем поднял свою шапку и, не оглядываясь, продолжил свой путь к замку.

– Девочка моя… Ну же, поднимайся! – ласково обратился лорд Тьюри к своей невестке, которая, ни жива, ни мертва, сотрясалась от уже молчаливых рыданий. Подняв Бригиду на ноги, лорд Тьюри заботливо отряхнул ее от снега, а затем взял ее ладонь в свою и прижал ее к своему сердцу: – Я позабочусь о детях! Ты же знаешь, как я люблю их, и как они любят меня! Езжай со спокойной душой, моя дорогая девочка! Твои дети будут скучать по тебе, но я даю тебе слово, что их будут окружать лишь забота и уют! А потом, когда королева даст тебе позволение покинуть службу, ты вернешься к нам, и мы будем жить так же тихо и счастливо, как до этого проклятого дня! Вильям может оставаться при дворе столько, сколько пожелает его душа, но ты можешь поступить мудро и приблизить тот день, когда покинешь двор… Леди Болейн не любит соперниц… Так дай же ей возможность, за которую она ухватится, чтобы отослать тебя подальше от глаз короля!

– Мои дети… Мои крошки! – Бригида бросилась в объятия свекра. – За что мне все это, отец?

– Увы, Его Величество падок на женскую красоту… Но, Бригида, езжай. Ты получила приказ короля Англии и не можешь не подчиниться, – устало прикрыв глаза, сказал лорд Тьюри.

Глава 5

3 февраля 1535 года, Гринвич

Королева Анна, одетая в соболь и окруженная своими фрейлинами, совершала каждодневную прогулку по просторному, очищенному от снега парку прекрасного старинного Гринвича – дворца, который ее супруг предпочитал всем остальным своим имениям. Гордый Генрих не раз повторял, что дворца, роскошнее Гринвича, не найти во всей Европе, однако его супруга не могла согласиться с этим и открыто заявляла ему, что Гринвич уступает любому из дворцов французского короля, и это приводило английского властителя в бешенство. После таких заявлений Анны Генрих мог по нескольку дней избегать ее и нарочно открыто флиртовать с ее собственными фрейлинами, что, в свою очередь, гневило его ревнивую жену. Отношения между ними были такими холодными, что, казалось, та любовь, что свела их когда-то вместе и заставила Генриха пойти на многие жертвы, умерла, так же как умер в утробе Анны младенец. Сын, как утверждал король.

Но в этот день Анна не была ни печальна, ни ревнива, ни озлобленна: последние три дня ее супруг был ласков и даже танцевал с ней, что давало ей надежду на новое взаимопонимание и возвращение утраченной страсти. Генрих много пел, сочинял новые сонеты и, как рассказывал Анне ее брат, недавно вернувшийся вместе с ее супругом из небольшого «развлекательного путешествия», шумно радовался каждой убитой им дичи. О том, что Генрих дал супругам Тьюри приказ приехать ко двору, Джордж Болейн умолчал: к чему волновать Анну? А вдруг они и вовсе не приедут? А если даже и приедут, король тотчас уложит леди Бригиду в свою постель, полюбит ее с неделю, а затем охладеет к ней и вскоре вообще забудет о ее существовании, как он забыл о Мэри Болейн. Столько страсти, столько прекрасных слов и клятв… И где теперь эта Мэри? Стерта из его сердца и памяти, будто ее никогда там и не было. Порой Джордж жалел ее, ведь, насколько он знал, Мэри, эта наивная душа, верила всем словам короля, которые оказались лишь красивой ложью, все до последнего. Генрих даже не желал признать детей Мэри своими, хотя Болейнам было точно известно, что именно король Англии являлся их родным отцом.

Гуляя с сестрой и ее фрейлинами, Джордж шутил, всячески развлекал дам и даже снисходительно позволял Анне кидать в него снежки. Приближался вечер, и сэру Болейну не хотелось возвращаться во дворец, ведь там ожидала его Джейн, его ненавистная супруга, на которой он женился ради долга и хорошей партии. Будь его воля, он никогда не выбрал бы эту некрасивую, вечно распускающие сплетни и следящую за всем, как шпион, девушку. Он избегал ее постели, но Джейн была не из робких и требовала от супруга исполнения супружеского долга, что он делал нехотя и даже с отвращением.

– Так что, мисс Нортон, говорят, вы и сэр Уолш тайно поженились? – шутливо бросил Джордж фрейлине своей сестры. Он знал, что мисс Альенора имела не только острый ум, но и острый язык. Эта смышленая блондинка нравилась ему тем, какой верной и услужливой она была своей королеве.

– Конечно, сэр, разве вы сами не присутствовали на свадебной церемонии и не вы ли громко стенали о том, что я выхожу замуж за этого варвара, а не вас? – улыбнулась Альенора: флирт с сэром Болейном всегда был ей по душе.

– Ах, так вы слышали мои рыдания? – Джордж схватился за сердце.

– Не только она слышала, глупенький, но и все мы! Ты так рыдал, что едва не затопил своими слезами всю церковь! – рассмеялась Анна, потрепав брата по рукаву.

– У меня были все причины рыдать, моя дорогая сестра! – вздохнул сэр Болейн. – Сэру Уолшу достался ангел во плоти, а мне – старая потрепанная домашняя туфля, жутко пахнущая потом!

– Бедняжка Джейн! Она, должно быть, не знает, что вы отзываетесь о ней в таком тоне! – весело рассмеялась Альенора, а затем нагнулась, слепила довольно крепкий снежок и бросила его в Джорджа. – Вот вам, сэр Болейн! Месть за вашу красавицу-супругу! Ее красота так возвышенна, что вы просто не понимаете своего счастья!

Эта удачная шутка заставила фрейлин, Анну и Джорджа залиться смехом: эта Альенора! Не говорит ни одного бранного слова, но так глубоко оскорбляет! Именно поэтому эта Джейн, завистливая и не имеющая никакой популярности при дворе, так ненавидит ее и избегает общения с ней! Боится метких стрел, пущенных в ее некрасивое лошадиное лицо!

– Вы правы, мисс Нортон! Я одарен самими небесами, имея супругу, от внешности которой я падаю в обморок! – с деланной радостью воскликнул Джордж и, упав на колени, стал бить челом землю.

– Нет, нет, дорогой, хватит уже дурачиться! Что подумают о тебе люди? – вновь засмеялась Анна, пытаясь поднять брата на ноги.

– Что я счастливец из счастливцев, моя королева! – не унимался тот.

– Довольно, Джордж… Ну же, вставай! Завтра с утра будет длинная служба, и там ты сможешь молиться и разбивать лоб о пол сколько будет угодно твоей невинной душе! – смеялась Анна. – Леди! Помогите же мне! Мой брат так опьянен красотой своей жены, что…

– Ваше Величество! Его Величество велит вам прибыть в тронный зал! – перебила королеву вдруг ниоткуда взявшаяся супруга одного из членов Совета.

– Велит? – приподняла свою красивую бровь Анна, взглянув на вестницу.

– Велит, моя королева… Он… Он приказал мне передать вам, что… Что это приказ, Ваше Величество! – едва слышно подтвердила бедная леди.