Вальсингамские девы

– Деликатная? – переспросила девушка: раньше пастор никогда не обсуждал с ней «деликатные» темы, и это насторожило ее.

– Да, понимаете, это… личное… Весьма и весьма личное, мисс Глоуфорд, – тихо подтвердил пастор, пристально взглянув в ее лицо.

Кэтрин спокойно ответила на его взгляд, и вдруг ей показалось, что пастор желал сообщить ей о том, что решил покинуть Вальсингам. Девушка гордо приподняла подбородок и смерила собеседника укоризненным взором.

– Позвольте, кажется, я догадалась, что вы хотите сказать мне, – холодным тоном прямо заявила она.

«Как она догадлива! Неужели она прознала о моем намерении насчет нее?» – подумал пастор, обескураженный ее строгим тоном.

– Что ж… В этом случае вы, как никто другой, понимаете, насколько деликатен этот вопрос, – приосанившись, твердо сказал он, ожидая, что, услышав его слова, Кэтрин остановится в изумлении.

Но девушка продолжала шагать, и пастор вынужден был следовать за ней.

– Да, преподобный. Вальсингам вам наскучил! Это вы пытаетесь объяснить мне?

«Господь всемогущий! Что она думает обо мне! Однако это к лучшему: она не догадывается о моих истинных планах! – пронеслось в разуме мистера Литли. – Но она считает меня таким низким человеком! Это ужасно!»

– Мисс Глоуфорд! Как вы могли подумать такое? – возмущенно воскликнул он. – Вальсингам стал для меня домом, а вальсингамцы – моими братьями и сестрами! Нет, я ни за что не покину это прекрасное место! Вы сочли меня негодяем, даже не выслушав!

В этот раз смутилась сама девушка: увидев искренне возмущение пастора, она поняла, что ненароком оскорбила его. Она сбавила шаг и глубоко вздохнула.

– Я искренне сожалею о сказанном, простите меня, преподобный. – Она положила на предплечье мистера Литли свою мозолистую, но красивую ладонь, желая сгладить свой ошибочный укор. – Но, позвольте мне оправдать себя, сказав, что мое собственное предположение причинило боль и мне.

«Она что-то чувствует ко мне! Это жест любви, не иначе!» – тут же решил мистер Литли, ошибочно приняв дружеский жест за жест любовный.

Но Кэтрин не чувствовала к молодому пастору ничего, кроме уважения и дружеского расположения, и даже не подозревала о том, что дала пастору обманчивую надежду на взаимность.

Девушка мягко улыбнулась и отняла свою ладонь от предплечья собеседника, и пастор вспыхнул как маков цвет, вновь идя на поводу у своих заблуждений.

«Нет сомнений, она не откажет мне!» – самодовольно подумал пастор, позабыв о смущении: действия Кэтрин казались ему верным признанием в любви.

– Мисс Кэтрин, вы не обидели меня, право. Ваши слова лишь показали мне, как я дорог вам, – мягко сказал он.

– О, преподобный, вы очень дороги нам. Господь дланью своей направил вас в Вальсигнам, и мы благодарим Его за это – серьезно ответила на это Кэтрин, не заметившая в словах пастора ничего, кроме глубокого уважения к ней.

– Итак, мисс Глоуфорд, я желал обсудить с вами то, что является для меня очень личным, таким, что открыть это я могу только вам, – вновь начал мистер Литли. – Но, сперва пройдемся на тот прекрасный холм и полюбуемся чудесными видами, что создал для нас Господь.

Кэтрин вновь улыбнулась в знак согласия.

«Какой он сегодня странный. Не заболел ли? Если так, как же службы? Ему никак нельзя болеть! Нужно напоить его отваром ромашки и уложить в теплую постель» – вдруг подумала Кэтрин: странные слова и приподнятое настроение пастора слегка напугали ее.

Словно поддавшись общему порыву, девушка и молодой пастор молча взошли на невысокий холм, с которого открывался вид на ровное, покрытое свежей зеленой травой поле, местами блестевшее красными пятнами маковых клумб. Там, где кончалось поле, стремглав бежала чистая но холодная река, а за ней виднелся лес, с его высокими, усыпанными яркой зеленой листвой, деревьями. Слабый теплый ветерок обдувал лица стоящих на холме и развевал выбившиеся из-под чепца Кэтрин ее длинные, темные, волнистые локоны. Любуясь девушкой, пастор Литли решил, что дети, рожденные от брака с ней, несомненно, будут просто прелестными.

– Мисс Кэтрин, – тихо позвал он ее.

Кэтрин отвлеклась от созерцания пейзажа и серьезно посмотрела на пастора, ожидая его исповеди.

Мистера Литли вновь захватило в плен волнение, во сто крат больше прежнего. Он сорвал с головы свою шляпу и сжал ее обеими руками, чтобы унять волнение. Однако попытка добиться хладнокровия не удалась, но слова восхищения и ожидание благодарности за оказанную им честь заставили его говорить.

– Я, мисс Глоуфорд… Так сказать, решил… И это решение – одно из самых важных в моей жизни… Оно далось мне после долгих… Ах, нет, простите… Мне даже не пришлось размышлять…

Кэтрин молча смотрела на собеседника и терпеливо ожидала, когда он закончит свою бессвязную речь.

– Я решил, дорогая мисс Кэтрин… Прошу прощения, это так фамильярно с моей стороны… Я решил выбрать для себя достойную супругу! – наконец, после невероятных усилий пастору удалось сказать заветную фразу.

– О, преподобный, это прекрасно! В Вальсингаме так много достойных девушек! – всплеснув руками, радостно воскликнула на это Кэтрин. – Я подберу вам лучшую из них! Самую достойную и религиозную! Какая радость!

– Да, это… Весьма… Мисс Глоуфорд, весьма… – залепетал пастор, сообразив, что его собеседница не поняла того, что честь стать спутницей его жизни выпала именно ей, и он лихорадочно соображал, как настроить Кэтрин на нужный лад.

– Например, Бетси Вуд. Прилежная, добрая девушка! Скромная и трудолюбивая! А как она любит детей! А какие пироги она печет на праздники! Лучшей супруги, чем Бетси, вам не сыскать! – с жаром заявила Кэтрин, загоревшись желание сочетать Бетси и пастора Литли священным браком.

– Бетси? Да… Вполне… Весьма… Бетси… – пробормотал бедный пастор, совершенно растерявшись от потока слов Кэтрин, которая, покрывшаяся румянцем и с загоревшимися глазами безустанно продолжала расхваливать достоинства своей подруги.

– Бетси и я знакомы с самого детства, и ее послушание родителям всегда было беспрекословным и кротким. Милая Бетси! Бог даровал ей чистый дивный голос, и она превосходно поет гимны! Вы должны были услышать ее талант во время служб…

– Постойте, мисс Глоуфорд… – робко попытался прервать Кэтрин пастор.

– …Бетси знает наизусть все гимны и никогда не смотрит в молитвенник…

– Мисс Кэтрин! Мисс Кэтрин! – наконец, набравшись решимости, настойчивым тоном прервал ее мистер Литли.

Кэтрин удивленно приподняла брови, а затем нахмурилась.

– Бетси вам не по нраву? Что ж, весьма опрометчивое заявление, учитывая, каким сокровищем является эта девушка. Что ж, вы можете обратить внимание на Эмили Чарф: она тоже может стать вам достойной супругой, – серьезным тоном сказала она.

– Я премного благодарен вам за ваши советы, мисс Глоуфорд, и согласен, что обе девушки достойны и скромны, но, смею сказать, я уже выбрал самую, что ни есть достойную не только в Вальсингаме, но и во всем свете! – вновь приосанившись и приподняв подбородок, решительно заявил пастор.

– И кто же это? – искренне удивилась девушка.

– Вы.

Кэтрин не сразу осознала, что означало это короткое слово, но, когда ее настигло понимание, она не могла найти слов. Она совершенно не ожидала такого поворота событий, и румянец радости на ее худых щеках сменился румянцем смущения. Но, найдя в себе силы, девушка глубоко вздохнула.

– Мистер Литли, не буду лукавить, ведь лукавство – грех. Я польщена… Искренне польщена вашими словами и вашим намерением… – начала она, желая объяснить соискателю ее руки свой отказ, но тот уже успел принять ее секундное замешательство за согласие.

– Не стоит слов, мисс Глоуфорд! Мисс Кэтрин! Знаю, столь высокая честь ошеломила вас, но и для меня честью стал тот миг, когда я увидел ваши полные радости глаза! Вы – самая достойная девушка, которую я знаю! Ваша мудрость, не по годам, украшает вашу и без того совершенную натуру, а ваша набожность – превыше всяких похвал! – горячо воскликнул пастор и неожиданно для самого себя схватил ладони девушки в свои, отчего его шляпа упала на землю.

– Мистер Литли, позвольте я… – почувствовав лишь большее смущение оттого, что мистер Литли так бесцеремонно схватил ее за руки, сказала Кэтрин.

– Вы не должны давать ответ прямо в этот миг, дорогая мисс Кэтрин! Понимая, как вы цените меня и мое общество, я дам вам нужное для раздумий время! Но я желаю, чтобы вы знали: я уже давно решил, что лишь вы достойны разделить со мной мою жизнь, мой дом и мою паству! Идти рука об руку к трону Господню и делить… – не умолкал объятый радостью пастор.

– Мистер Литли! Боюсь, я должна отказать вам! – повысила голос девушка, не находя более других убеждений выслушать ее.

– Я всего лишь скромный пастор, но, обещаю… Что? Отказать? Как отказать? – ошеломленный, громко воскликнул он. – Мисс Глоуфорд! Но как же…

– Прошу вас, дайте мне возможность все объяснить! – попросила Кейт, не зная, куда бежать от смущения: она даже подумать не могла, что пастор Литли выбрал ее себе в жены! Этого она совершенно не ожидала!

Молодой пастор тут же поспешил отпустить руки Кэтрин: поведение девушки сконфузило его, ведь на отказ, да еще и такой категоричный, он никак не рассчитывал. Неловко подняв с земли оброненную им шляпу, мистер Литли ожидающе уставился на девушку, надеясь, что причиной ее отказа стала почти невыносимая ноша чести, справиться с которой Кэтрин поможет только время.