Искупление. Миры Лунасгарда II

– Ветер, Ветер, милый, как же я скучала! Ты нашел меня, Ветер, родной!

Как и раньше, Тагрия не могла разобрать слов грифона, как и раньше, в том не было нужды. Мир подпрыгивал, вращался золотым колесом, пока Ветер наконец не поставил ее на ноги, бережно, словно котенка. Тагрия нехотя очнулась.

– Спасибо тебе, Ветер, – прошептала она и отступила назад.

Двое мужчин глядели на нее с одинаковым изумлением. Один, в жреческой сутане, озабоченно присел возле Бетарана, другой стоял рядом – онемевшая от неожиданности каменная статуя.

Его тело под плащом из тонкой шерсти обтягивала блестящая одежда, какие носят маги, но грудь перечеркивала перевязь, держащая меч с самоцветами в рукояти, и узор на ножнах в точности соответствовал рисунку на императорском гербе. Черные волосы падали на плечи, как принято в Империи; подбородок, прежде чуть затемненный щетиной, скрывала густая черная борода. И еще, Тагрия заметила это сразу, он не казался меньше ростом, как обычно бывает с людьми, которых не видишь с детства. Перед ним она снова почувствовала себя маленькой девочкой.

Все слова, заготовленные для такого случая, исчезли. Тагрия указала на Бетарана и попросила:

– Спаси его.

Его высочество брат-принц Империи, маг и потомок магов, казалось, с трудом вернул себе дар речи.

– Это ты! – произнес он ошеломленно. – Тагрия! В самом деле ты! Ветер, зверюга! Откуда…

– Мой брат! – перебила принца Тагрия. – Он умирает, понимаешь? Помоги ему!

Карий хотел что-то сказать, но передумал и опустился на колени подле Бетарана. Руки мага легли на лицо умирающего – темные на мертвенно-белом. Тагрия задержала дыхание. Сейчас… Сейчас…

– Слишком поздно, – тихо сказал Карий. – Прости, Тагрия. Сердце не бьется, он мертв.

– Так оживи его! – Тагрия даже не заметила, что кричит. – Чего ты ждешь?!

– Не могу.

– Что?!

– Прости.

Вокруг резко потемнело, и земля больно ударила в колени. Ветер заклекотал. Огромная грифонья голова склонилась над Тагрией за миг до того, как ее подхватили руки принца.

– Тагрия!

– Раньше, – прошептала она, – раньше ты все мог!

– Тагрия, раньше моя Сила питалась чужой кровью. Теперь – нет. Сегодня я потратил уже много, чтобы скрыть наше присутствие. Прости, малышка. Я не способен поднять мертвого.

Только и всего? Тагрия вскочила. Карий нерешительно опустил руки.

– Кровь, да? Тебе нужна кровь?

Забытая чашка валялась в двух шагах. Быстро, пока ее не успели остановить, Тагрия выхватила кинжал и что было сил ударила себя по внутренней стороне запястья. Дернула, разрезая жилы. Кровь полилась сразу, осталось лишь упасть на колени и подставить чашку под темную струю. Ветер громко зашипел, но Тагрия даже не оглянулась.

– Будет тебе… кровь…

– Прекрати! – никогда прежде она не слышала от Кария такого крика. – Тагрия, не смей!

В одно мгновение он оказался рядом. Сильная рука сжала ее запястье, и рана послушно затянулась. Тагрия вскрикнула, когда он больно сдавил ее плечи.

– Никогда, ты слышишь, никогда, не смей…

Его гнев мог бы испугать Тагрию. В другой раз. Она вырвалась и подняла чашку – зловещая темная жидкость заполнила ее почти на треть.

– Этого хватит?

– Никогда! Ты что, подумала, я способен взять твою кровь?!

Как там говорила Исара? Тагрия отозвалась почти весело:

– Если не спасешь Бетарана, я перережу себе горло. И не думай, что я побоюсь, твое высочество!

– Ты ничего не боишься! – простонал он.

– Ничего. Спаси моего брата, Карий.

Стало тихо – как будто разом оглох целый свет. В этой тишине брат-принц протянул руку и принял убогую глиняную чашку. Медленно приблизил к ней ладонь.

Тагрия прокусила губу, чтобы не закричать, когда ее обожгло багровым светом Силы. Кровь закипела, и темно-алый пар потянулся в раскрытую ладонь Кария. Его лицо исказилось. Глаза вспыхнули недобрым огнем. Где-то за пределами тишины сдавленно закричал жрец – Тагрия напрочь о нем забыла. Ничего, подумалось ей, пускай терпит. Это его собратья убили Бетарана.

И вдруг все закончилось. Карий пошатнулся, чашка выпала из его рук. Сразу вернулись звуки: шум реки, далекий птичий щебет, тяжелое дыхание принца, частые удары сердца Тагрии.

– Ну же, давай! Оживи его!

Карий вздрогнул, как будто вспомнил наконец, где находится. В четыре быстрых шага подошел к телу Бетарана, упал на колени. Тагрия бросилась следом, краем глаза увидев, как шарахнулся в сторону жрец.

Сила горела ровным пламенем, когда Карий закрыл глаза и взял в ладони мертвое лицо. Тагрия ждала, считая мгновения. На счете «шесть» Бетаран вздрогнул, изогнулся всем телом; на счете «девять» к нему вернулось дыхание, глаза распахнулись и тут же закрылись вновь. Лицо стало спокойным, а дыхание глубоким, как у спящего. Руки мага скользнули по его плечам, задержались на повязке. Потом бессильно упали.

– Спасибо тебе, – всхлипнула Тагрия. – Спасибо, спасибо, спасибо…

Слезы бежали по ее лицу, падали на грязный камзол Бетарана. Карий попытался что-то сказать. Не смог, сжался на коленях, закрыв руками лицо. Тревожно заклекотал Ветер. Раздались шаги, и рядом появилась алая сутана. Голос жреца произнес:

– Принц…

Карий глухо сказал, не отнимая рук:

– Нет, Атуан, не подходи. Подожди немного. Я справлюсь.

– Я могу помочь?

– Нет.

«Отойди, – подумала Тагрия, – убирайся прочь!» Но жрец опустился рядом, безжалостно смяв подол сутаны. Теперь все трое стояли на коленях над спящим Бетараном. Жрец молитвенно сложил руки. Губы его зашевелились.

– Это жестоко, – прошептал Карий.

Жрец не ответил. Тагрия испуганно молчала.