Афон и его святыни

Но даже крупных сумм, пожертвованных императором, не хватило на полное обустройство монастыря. Преподобный Дионисий считал необходимым устроить настенную живопись в соборном храме. Ради этого он снова отправился в Трапезунд. Император, как и прежде, благосклонно выслушал просьбы старца и исполнил их с сердечной радостью. Но, вернувшись на Святую Гору, он обнаружил, что турки-пираты захватили всю братию в плен. Так что вместо настенных росписей пришлось отдать пожертвованные императором деньги на выкуп братии.

Находясь в затруднительном положении, преподобный Дионисий обратился за советом к старцу Дометию. Дометий советовал вновь ехать в Трапезунд. Отправляясь к императору, преподобный Дионисий поручил обитель преподобному Дометию:

– Тебе, отец мой, – сказал он, – по Господе Боге и после великого Предтечи поручаю обитель сию: предчувствую, что мне не видеть ни ее, ни тебя, отец мой!

– Да, – отвечал вдохновенно старец, – мы уже не узрим друг друга на земле, зато там, в небесах, пред лицом Божиим, блаженствуя бесконечно, не расстанемся вовеки [1, с. 449].

По прибытии в Трапезунд преподобный рассказал брату, а потом, представленный императору, передал и ему о случившемся несчастии. Император с участием выслушал старца и утешил его надеждой на возможную помощь.

Но преподобный Дионисий не дожил до того дня, когда император предположил исполнить свое слово. Чрез несколько дней преподобный почувствовал приближение смерти. Призвав брата своего и попросив императора, он поручил их заботам обитель свою и при них же, обратившись с молитвой о них к Богу, тихо испустил последний вздох. Брат его, митрополит Трапезундский, торжественно отдал последний долг преподобному, совершил погребение тела его, от коего впоследствии истекло множество чудес.

Память преподобного Дионисия празднуется 25 июня.

Преподобный Дионисий Олимпийский

Преподобный Дионисий родился в селе Платиной. Родители его были люди бедные, но благочестивые – Николай и Феодора. По ночам, когда лежал он в колыбели, видели они чудное явление: над ним, как солнце, сиял крест, проявлявший, как думали они, будущее его назначение, то есть что он отречется мира.

Когда будущему преподобному исполнилось шесть лет, его отдали учиться, как светским наукам, так и Священному Писанию. Благодаря способностям и прилежанию Дионисий изучил все необходимое. Вскоре, когда он остался круглым сиротой, это очень помогло ему – обучая детей грамоте и чистописанию, он зарабатывал себе на жизнь.

Решив посвятить себя иноческой жизни, Дионисий обратился за советом к иеромонаху из метеорских монастырей – Анфиму. Вместе с ним Дионисий направился в Метеоры. Здесь он стал послушником у старца добродетельной жизни, Саввы. Однако вскоре Дионисий решил отправиться на Афон. Искренно любивший скромного и смиренного своего послушника, старец ни под каким видом не соглашался на то, тем более что в Дионисии видел он и сподвижника в духовной жизни, и опору старческих своих дней. Боясь, чтобы он не убежал тайно, старец запер ворота обители и спрятал лестницы. Но напрасно. Юноша твердо решил уйти на Святую Гору, а потому, не дав еще в Метеорах обетов иноческих, решился тайно скрыться оттуда без соизволения и ведома старческого. Итак, в одну ночь, возлагая твердое упование на Христа, он спустился с монастырской ограды и, при помощи Божией, несмотря на высоту стен, отправился на Афон.

Придя на Афон, он прежде всего расспросил: где бы ему найти старца, чтобы под его руководством мог он положить начало подвижнической жизни, и ему указали на отца Серафима. Дионисий явился к старцу и принят был им с радостью, сначала как странник, а потом мудрый Серафим стал считать его учеником и, изложив ему правила отшельнической жизни, оставил его у себя. Под его строгим водительством Дионисий день ото дня так преуспевал в подвижничестве, что через некоторое время был пострижен в монашество, а потом рукоположен в диакона. Чрезвычайное благоговение в священнослужении, смирение Дионисия и преуспеяние его в опытах подвижнической жизни восхищали, удивляли и радовали старца.

Между тем, старец Серафим был избран протом Горы, после этого он вынужден был отправиться в Валахию в сопровождении игуменов. На общем старческом совете было положено рукоположить преподобного Дионисия во пресвитера для служения в протатском соборе, вместо Серафима.

По возвращении Серафима, Дионисий стал просить отпустить его на безмолвие. Серафим, хотя и желал удержать его при себе для успокоения своей старости, однако не хотел стеснять свободу его и подавлять в нем стремление к безмолвию. Потому предоставил ему на волю идти, куда хочет, с тем, впрочем, чтобы он по временам приходил к нему для взаимных бесед о пользах души и о случающихся демонских искушениях.

Таким образом, получив старческое благословение на подвиги пустынной жизни, он начал искать места, которое бы имело все условия для безмолвия. И Бог указал ему желанное место. Близ скита Каракаллы нашел он глубокую и неудобопроходимую пустыню. Погрузившись в нее, он устроил себе там тесную каливу и поселился там. Пищу его составляли каштаны, которыми Святая Гора изобилует, и редко когда вкушал обыкновенный хлеб в соседних кельях, куда его иногда приглашали для священнодействия. Нестяжательность его была такова, что куда бы ни отправлялся он из своей пустыни, всегда оставлял дверь кельи открытой. Впоследствии устроил он при своей каливе небольшой храм в честь Пресвятой Троицы, при котором и оставался три года, славословя Бога.

Наконец, пожелал он видеть и святые места, где Спаситель наш был распят, чтоб там созерцать события жизни Христовой. Преподобный, оставив Святую Гору, отправился в Иерусалим, где и поклонился всем святым местам. Иерусалимский Патриарх тогдашнего времени, зная жизнь и чистоту преподобного, хотел оставить его при себе с целью избрать его преемником своей кафедры, как достойного принять жезл иерархического служения, но преподобный ни под каким видом не согласился на такое предложение. Дионисий вновь вернулся на Святую Гору для пустынного безмолвия.

Здесь он решил расширить храм при своей келье. В то самое время, как он занимался перестройкой его, один из знакомых ему братьев посетил его и видит, что два незнакомца содействуют ему во всех его занятиях. На вопрос, кто они, преподобный отвечал посетителю, что он не видел и не видит при свои работах никого постороннего. Между тем, как таким образом они разговаривали, незнакомцы стали невидимы.

Когда преподобный безмолвствовал в пустыни, многие из иноков Святой Горы обращались к нему для советов и назидания. Один разбойник, видя это, решил, что приходящие дают преподобному деньги. Он решил убить его и похитить имущество. Однажды он подкрался к келье преподобного и затаился, ожидая, когда будет можно исполнить гибельное свое намерение, однако же, прождав весь день, не видел он Дионисия. Чтоб убедиться, точно ли преподобный возвратился, разбойник приходит к келье и видит там преподобного. Это удивило его. На вопрос, как, когда и каким путем возвращался он в свою келью, преподобный отвечал, что возвратился он обыкновенным путем. Пораженный страхом, разбойник пал к ногам святого и, чистосердечно исповедав грех свой и посягательство на жизнь его, просил у него прощения и ходатайства пред Богом. Преподобный Дионисий простил разбойника и, поговорив с ним, убедил его удалиться в один из монастырей.

Наконец, слава добродетельной его жизни, по воле Божией, вызвала его из пустыни, ибо братия Филофеевской обители, лишившись игумена, убедительно просила преподобного Дионисия заступить его место и быть для них отцом и настоятелем. Дионисий сначала отказывался, признавая себя слабым понести столь тяжкое бремя правления, но впоследствии, узнав, что на то есть воля Господня, оставил свое безмолвие ради спасения братии и вступил в должность настоятеля Филофеевской обители, которая тогда была в ведении болгар.

Приняв на себя правление обителью, он прежде всего озаботился приведением ее в порядок. А чтобы поддержать источник продовольствия, сам лично отправился в Константинополь, дабы испросить милостыни, в чем и помог ему Господь. Однако не вся филофеевская братия приняла мысли нового настоятеля относительно распорядка обители. Они начали жаловаться на преподобного Дионисия. В особенности их возмущало желание преподобного служить на греческом языке. Не желая становиться причиной ропота, преподобный сложил с себя звание игумена и удалился в Веррию, где и поселился в ските преподобного Антония, состоявшего в то время только из двадцати иноков. Здесь по-прежнему проводил он жизнь в неусыпных трудах братского послушания. Там обновил он храм Предтечи и для иноческого своего общества составил правила, сам исполняя в виду всех то, чему учил других.

Тогда как преподобный заботился не только о пользах собственного своего скита, но и о спасении мирян, нарочно для сего посещая селения их и увещевая христиан к добродетельной жизни, епископ Веррии отошел ко Господу. Сиротствующая паства, желая иметь у себя пастырем преподобного, обратилась к нему с убедительной просьбой стать у них архиереем. Дионисий отказывался от этого высокого звания, считая себя недостойным – просьбы не умолкали. Чтоб избавиться от докучливости людей, он просил их дать ему время на размышление. Народ успокоился, а между тем, при наступлении ночи преподобный скрылся.

Преподобный удалился на Олимпийскую гору. Там, в местечке, лежащем при подошве горы, разведал он через одного из поселян о положении Олимпа и, узнав, что на Олимпе есть места, чрезвычайно удобные для иноческого безмолвия, при помощи того человека достиг высокого места, где впоследствии был основан монастырь Святой Троицы. Преподобный Дионисий решил обосноваться там.

Питаясь подаянием того селянина, преподобный погрузился в пустыню и провел в ней довольно долгое время. Тем временем, молва о нем разнеслась по окрестностям Олимпийских гор. К нему постепенно стали собираться иноки, желающие жить под его руководством. Тогда преподобный поставлен был перед необходимостью выстроить кельи и церковь.

Нашлись люди, которые дали знать владетелю того места, где поселился преподобный, по имени Сакку – агарянину, что в пределах его владения какой-то инок строит монастырь. Агарянин взбесился. Он тотчас явился в Лариссу к турецкому аге, в ведении коего состоял Олимп с его окрестностями, и, жалуясь на своеволие иноков, требовал, чтоб их предали суду, а возникающий монастырь, как начатый без его позволения, уничтожили. Священник литохорийской деревни известил преподобного о начавшихся против него кознях.

Преподобный Дионисий вынужден был удалиться в место, называемое Загораора. Здесь нашел он не менее удобств для безмолвной жизни, как и на Олимпе. Но с того самого времени, как удалился преподобный с Олимпа, в окрестностях той горы случились чрезвычайная засуха и бездождие, налетела необычайная гроза и градом выбило фруктовые деревья, виноградники и нивы и даже повредило самые жилища. Напрасно совершали молебствия и плакали: гнев Божий не утихал. Тогда все поняли причину своих бедствий. Сам агарянин, виновник изгнания преподобного Дионисия и братства его, ужаснулся и затрепетал, когда объяснили ему христиане, что Бог карает из-за святого отшельника. Наконец, он решился послать от себя нарочных в сопутствии нескольких христиан с просьбой к преподобному Дионисию, чтобы, не помня обид с его стороны, он возвратился на Олимп и продолжал там уединенную свою жизнь.

С того времени подвижническая жизнь преподобного Дионисия текла спокойно. Чтоб чаще иметь в своей памяти святые иерусалимские места, он и на Олимпе один из возвышенных холмов назвал Елеонской горой, одно место – Голгофой, а другое – Вифанией, куда и удалялся для совершенного безмолвия и тайных молитв. Преподобный положил себе за правило подниматься на вершину Олимпа два раза в год для совершения литургии. Там построил он и храм во имя пророка Илии. Братство его умножилось, так что он должен был устроить для него обитель.

Когда преподобный Дионисий приблизился к исходу от времени в вечность, он находился в монастыре Димитриадском. Преподобный, совершенно уже изнемогший силами, присел немного отдохнуть (это было в январе). По окончании полунощницы служащий иеромонах подошел к преподобному и, полагая, что он погрузился в сон, тихонько тронул его. Старец не дал ответа, а тот снова прикоснулся к нему и почувствовал, что тело его безжизненно, и только слабое дыхание проявляло еще не отлетевшую душу его. Пока окружавшие заботились о предсмертном положении старца, он вдруг произнес:

– Слава Тебе, Боже, слава Тебе! Благодарю Тебя, Владычица, за Твою милость [1, с.182].

На вопрос братии, как он чувствует себя, святой Дионисий слабым голосом сказал, что душа его была уже вне тела, и он готов был явиться к Богу, но, чувствуя еще необходимость в покаянии, просил Владычицу дать на то время, и вот молитва его услышана.

– Ведите же меня на Олимп, – сказал он, – потому что там должен я умереть [1, с. 182].

Желание его было исполнено. Он не хотел окончить последние дни свои в устроенной им киновии, а просил проводить его на Голгофскую скалу, устроенную им в память палестинской Голгофы, и там собравшимся братьям объявил, что время его отшествия к Богу уже наступило. Через три дня после сего он удалился в свой олимпийский Елеон, чрезвычайно безмолвный и пустынный, но скончался в низинной своей пещере, близ киновии, где первоначально жил по прибытии на Олимп.

Память преподобного Дионисия празднуется 24 января.

Преподобный Евфимий Дохиарский

До монашеского пострига преподобный Евфимий был одним из византийских вельмож. Он оставил мир и ушел на Афон под руководство преподобного Афанасия, еще до основания Великой Лавры. Когда же преподобный Афанасий на средства Никифора Фоки стал устраивать обитель, преподобный Евфимий стал одним из деятельнейших его сотрудников. Видя усердие преподобного Евфимия, преподобный Афанасий поручил ему должность дохиара новоустроенной Лавры. На нем лежала забота о всем продовольствии, о всех вещественных нуждах братства – и он проходил ее с усердием, верностью и честностью.

Но душа преподобного Евфимия хотела больших подвигов – горела желанием безмолвия. Он советовался об этом со своим наставником. Преподобный Афанасий не только благословил преподобного Евфимия, но позволил и другим братьям Лавры идти с ним на безмолвие. Преподобный Евфимий с несколькими братьями, выйдя из Лавры, создал в месте, называемом Дафна, небольшой монастырь во имя святого Николая и в память своего послушания, проходимого им в Лавре святого своего отца, назвал его Дохиаром.

Внимательно смотрел святой Евфимий за всеми движениями своей души на новом, отшельническом пути, усугубил здесь и пост, и молитву. Постоянно напоминал и малой своей дружине о глубоком к самим себе внимании.

Однако место, где обосновался преподобный Евфимий с братией, находилось на берегу и было очень удобно для нападения пиратов-мусульман. Однажды святой Евфимий, увидев их из своего убежища в пристани Дафны, предузнал, что люди эти явились здесь не с благой целью. Поэтому он удалился из своего убежища вместе со своим братством и скрылся в соседнем густом лесу. Пираты, явившись в монастырь, расхитили священные сосуды церкви, и небольшой хозяйственный запас, и утварь. Они разрушили до основания церковь и стены монастыря и, таким образом, оставив после себя развалины, удалились.

Преподобный возвратился из лесу со своей братией и увидел, что осталось от монастыря. Но преподобный Евфимий был далек от малодушия и ропота. Воодушевлял он также и свое братство, вооружал их против малодушия, укрепляя своими отеческими наставлениями.

Чтоб не испытать опять такого же несчастия, преподобный Евфимий решился оставить Дафну. Он нашел место более удобное к безмолвию – то самое, где теперь находится монастырь Дохиарский. Это место полюбилось ему и возбудило в нем желание остаться здесь. Преподобный Евфимий явился к проту Святой Горы, которого звали авва Исаак, и объявил ему о своем намерении. Прот не стал решать это дело один, но призвал к себе игуменов всех монастырей и предложил им на обсуждение благочестивое желание преподобного Евфимия. И прот, и все игумены единодушно одобрили предложение преподобного, ибо все питали к небу великое уважение за добродетельную его жизнь, поэтому тотчас же дали ему грамоту, за печатью прота, с подписью игуменов, на владение просимым им местом.

На новом месте святой Евфимий опять воздвиг небольшой монастырь – и тоже в честь и память святого Николая. Здесь преподобного и его братство уже не беспокоили. Как дорого святой ценил безмолвие, видно из того, что для него презрел он дикость и суровость места и недостаток важнейшей жизненной потребности – воды! Иноческие его подвиги и здесь пошли обычной чредою – и он со дня на день восходил от силы в силу, служа образом и примером для малого своего братства.

Вскоре к братству преподобного Евфимия присоединился его племянник Николай, принявший постриг с именем Неофита. Некоторое время спустя преподобный Евфимий, усматривая, что духовными плодами Неофита достаточно может пользоваться малое его братство, и видя, что все братия питают к нему великое уважение за высокую подвижническую жизнь, за благо счел, с общего согласия, передать на его попечение монастырь и сделать его игуменом с полной властью. А сам после сего возлюбил безмолвие и в последние дни своей жизни утешался только племянником своим; достигнув наконец глубокой старости, мирно почил о Господе в основанном им монастыре.

Память преподобного Евфимия празднуется 9 ноября.

Преподобный Евфимий Новый (Иверский)

Преподобный Евфимий был родом грузин из области Тао. В раннем детстве будущий преподобный воспитывался дедом, поскольку его отец Иоанн, человек знатный и богатый, отрекся от мира и, приняв иночество, уехал в Константинополь.

Желая вернуть сына в лоно семьи, дед преподобного Евфимия, взяв с собой внука, отправился в Константинополь. Так и случилось: он отыскал Иоанна и со слезами упрашивал его возвратиться домой, но Иоанн не только не соглашался вернуться, даже и сына своего Евфимия не хотел отпустить от себя. В конце концов, спор довел их до суда императора Никифора. Никифор решил так, чтобы ни тот, ни другой не оставлял Евфимия при себе против собственной его воли, но чтобы поручили это суду Божию. То есть к кому мальчик пойдет, пусть с тем он и остается. Несмотря на то, что Евфимий почти и не помнил, и не знал своего отца, он бросился к отцу.

Дело было решено. Иоанн принял сына своего, как бы прямо от Бога, и потому, как дар Божий, немедленно посвятил его на служение Господу – облек в иноческую одежду. При этом отец позаботился не только о спасении души сына, но и о том, чтобы мальчик получил прекрасное светское образование. С одной стороны, занятия классические, с другой – строгие лишения плоти, даже в существенных ее требованиях, изнурили жизненные силы юноши, и он тяжело заболел, но и здесь Господь не оставил его: предстательством и помощью Пресвятой Госпожи нашей Богородицы Евфимий сперва оправился от болезни.

При содействии благодати Божией, он, действительно, был для своего времени светлым образцом иноческой жизни, достойным не только подражания, но и удивления. Однако, став притчей во языцех, он вынужден был оставить Константинополь. Особенно этому способствовал один случай, когда, по просьбе своего отца, он проповедовал христианство среди иудеев; к сожалению, эта проповедь закончилась трагически.

После этого преподобный Евфимий вместе с отцом отправился на Афон, в Лавру преподобного Афанасия. Афанасий с любовью принял их. Некоторое время спустя преподобный Афанасий стал убеждать преподобного Евфимия принять священство. Долго не соглашался Евфимий, отговариваясь собственным недостоинством и важностью священного сана. Но, в конце концов, он, по послушанию преподобному Афанасию, принял священный сан. В этом высоком сане Евфимий возвысился более прежнего тайными подвигами, прилагая воздержание к воздержанию и добродетель к добродетели. Кроме того, он принял на себя труд перевести все Священное Писание на грузинский язык и составил он несколько полных высокой мудрости книг. Подвижничество преподобного Евфимия включало в себя сугубую заботу о ближних, выразившуюся в том, что он четырнадцать лет ухаживал за больным отцом.

После кончины преподобного Афанасия преподобный Евфимий некоторое время управлял Лаврой, а затем был избран протом. Но вскоре он оставил обе эти должности, удалившись в уединение. Тем не менее, преподобный Евфимий по-прежнему пользовался огромным уважением, и на Святой Горе, и за ее пределами.

Однажды Солунский архиерей пригласил преподобного Евфимия в свой город. Там у него состоялся диспут с одним из местных иудеев – близким знакомым Солунского епископа. Епископ сам просил преподобного побеседовать с этим иудеем; преподобный, памятуя о прежнем опыте, отказывался и согласился лишь по послушанию архиерею. Диспут также мог закончиться столкновением и ожесточением. Однако на сей раз преподобный Евфимий наглядно продемонстрировал всем свидетельство благодати Божией, исцелив своего оппонента. Благодаря чуду и произошло обращение доселе ожесточенного иудея.