Голоса ночи (сборник)

– Сигарета – твоя?!

– Его, – ответил Саша.

– Моя, – кивнул Юра. – Анжелика… Я понимаю… Тебе трудно… Но я его не трогал… Я его не убивал…

Она обвела кухню тоскующим бессмысленным взглядом. Действительность расползалась, как гнилая тряпка, в ней появлялись дыры, мысли путались и застревали в них, как в паутине.

– И ты мне врал? – спросила она.

– Он думал, ничего не откроется, – вступил его защитник. – А следователь вдруг взял у него отпечатки. Это раз. И сейчас, буквально перед твоим приходом, сюда приезжали и взяли отпечатки у его матери. Это два.

– А мать его при чем?! – К Анжелике вернулось нормальное дыхание. – Она что, тоже припутана к этой мерзости?

– Мать его тут тоже была, – как-то смущенно ответил Саша. – Да он сам тебе расскажет.

– Нет, – отказался тот.

– Что значит «нет»? Девчонка тебя будет вытаскивать, а ты отказываешься ей даже объяснить? – Саша возмущенно тряхнул его за локоть. – Нет, ты уж сам расскажи.

– Откуда это я буду его вытаскивать? – забеспокоилась она.

– Из тюрьмы, – холодно ответил Саша. – Сама понимаешь, тут нашли их отпечатки, им нужно подтверждение, что они бывали здесь. А ты, ворона, талдычила у следователя свое – никто в гости не ходил. Ты должна будешь подтвердить, что Юра со своей мамой как-то зашли на чай. И больше ничего от тебя не требуется.

– Ничего я не подтвержу! – взвизгнула она. – Какое свинство! Им было лень мое алиби подтвердить, а я должна их выгораживать? Пусть убирается отсюда!

– Я пойду… – загнанно сказал Юра и действительно стал выбираться из-за стола. Анжелика тоже вскочила, чтобы держаться от него подальше. Но он не сделал ни единого движения в ее сторону. Его шатало. Он держался за край стола и повторял:

– Ей конец, и мне конец.

– Сядь! – крикнул Саша. – Сядь, дурак!

Он силой усадил его обратно. Анжелика прижалась спиной к стене, губы у нее побелели. Через минуту, не дождавшись продолжения сцены, она спросила:

– Кому это конец? Мне?

– Маме… – Юра вдруг часто и тяжело задышал, закрыл лицо ладонью и заплакал.

– Маме? – Она слегка отошла, увидев, что он ей в самом деле не угрожал. Но за стол сесть не решилась. Этот плачущий двухметровый парень не внушал ей больше страха, но видеть его было неприятно. Она обратилась к Саше: – Ты можешь мне объяснить, что они с мамой сделали и почему ты их выгораживаешь? Мне бы так помогал на следствии, вместо того чтобы сплетни разносить!

– Я не сплетни разносил, я тебе помог.

– Чем это?

– Мало ли кто мог узнать про бриллианты? А ты смолчала бы, а это подозрительно. Чем больше следователь будет знать, тем лучше для тебя. Тебе скрывать нечего.

Она недоуменно посмотрела на Юру. Саша, осторожный Саша, впервые столь открыто обсуждал их дела в присутствии постороннего свидетеля. Ей пришла в голову дикая мысль, а настолько ли Юра посторонний? Его появление в доме в ту ночь… Его страх. Его скрытность, нежелание идти к следователю. Все это можно теперь объяснить страхом за себя и за мать. Но поведение Саши, его непонятная откровенность? Она поманила его, и он вышел за ней в коридор. Там она приперла его к стенке:

– Он что, все знает?!

– Нет, – от Саши пахло вином и табаком, глаза припухли, как всегда после алкоголя. Он выглядел ничуть не смущенным и не растерянным. – Он ничего не знает.

– Так зачем ты при нем говоришь на эти темы?

– На какие?

– О следователе, о бриллиантах…

– Дурочка, ты сама завела все эти разговоры! – снисходительно напомнил он. – И между прочим, ничего криминального тут нет. Думаешь, родственники всех покойников на свете только и делают, что рвут на себе волосы и молятся за упокой их душ? Они делят наследство, цапаются друг с другом… А уж если еще и следствие идет – это постоянная грызня…

– Ладно, но я не буду ничего подтверждать.

– Из мести, что ли?

– Просто не буду. Я не обязана.

– Ты хочешь, чтобы у них были крупные неприятности? Что они тебе сделали-то? Юрка к следователю пошел, хотя не хотел, можешь мне поверить.

– Он обязан был пойти.

– А мог и не пойти. Мог вообще не говорить тебе о блондинке. Его же никто не заставлял. Но он все рассказал, а сам вляпался. Ты должна ему теперь помочь.

Свистящий шепот действовал ей на нервы. Анжелика немного отодвинулась и спросила:

– Эта помощь мне дорого обойдется?

– Пара фраз, и отвечать за вранье не будешь. Кто докажет, что они сюда в гости не заходили? Соседи снизу? Да они на ваш этаж вообще не поднимаются. Юрка с матерью ни с кем из дома не общаются. Как ты скажешь, так и запишут. Больше свидетелей не будет. А им, сама понимаешь, было опасно врать, что они тебя видели в девять часов…

– Но я действительно ушла в девять! Что опасного-то – правду сказать?!

– Зато теперь тебе это пригодилось, – заметил он. – Как твое алиби?

– Рассказала, – мрачно бросила она. – Не знаю, что теперь будет. Не иначе я с ума сошла. Но мне было так страшно! И я так устала…

Она провела рукой по спутавшимся за день волосам и прошептала:

– Да ладно… Бог с вами. Скажу я, что они тут были. Только нервы с вами трепать… И сигарета, значит, его мамаши… Стоило столько мучиться… Ленка узнала об этом?

– Я предпочитаю ей не говорить.

– Почему же?

– Она мне вообще перестала нравиться.

– Так разведись, – посоветовала Анжелика. Она прислушалась – на кухне раздавались шаги. Юра, видимо, метался взад-вперед, чувствуя, что решается его судьба.

– Дело не в разводе, – озабоченно заметил Саша. – Она мне кажется ненормальной. Знаешь, этой ночью кричала во сне, все такое странное…

– Это бывает со всеми.