Трансформация чувств

– Конечно, – кивнула Лялька и подвинулась.

– Ну, как здоровье? – уютно уместившись между Лялькой и приятельницей, продолжала разговор старушка.

– Да вот, сижу – не досижусь второй день. Вчера не успела. Сегодня, видимо, тоже…

– Ну, говорят, хорошая! Долго принимает, как надо. А нам-то чего? Торопиться некуда – мы на пенсии. Это вот молодые все спешат, а мы… – И она махнула рукой – видимо, на все: на молодых, на время, на жизнь и на болезни. – Слушай, тут квартиранты мои съехали. Молодожены. Ну, помнишь. Вот надо бы сдать-то квартирку. Это ж мне от тетки досталась, царство ей небесное. Мне подспорье на старости лет. А то как проживешь на эту пенсию? Слезы одни! Тебе хорошо, муж-то генералом был.

– Да все одно сейчас. Всем одинаково не хватает.

Лялька, невольно услышав их разговор, быстро сообразила, что это может быть ее шансом. Как же это она раньше не догадалась посмотреть объявления о сдаче квартир? На месяц ей точно хватит, а там…

– Простите, – перебила она, – я случайно подслушала… – Она на секунду запнулась, но безвыходность положения пнула ее язык. – Мне очень нужна квартира. Деньги у меня есть, вы не думайте! – и Лялька торопливо полезла в сумку.

– Погоди, – и старушка, опасливо оглядевшись, остановила ее жест. – Ты чего деньги-то при всех? Время-то какое, не знаешь? До дома не дойдешь. Паспорт лучше покажи!

– Конечно. – Лялька торопливо кивнула и достала паспорт.

Старушка надела очки и стала внимательно изучать документ.

– Ну, русская – и то хорошо. А чего в Москве-то забыла?

– Работать хочу, у нас работы нет.

– Понятно, – старушка вопросительно посмотрела на Петровну.

Та одобрительно кивнула: мол, нормальная девка. Чего еще искать?

– Ну, – продолжила она, – меня зовут Анна Никитична. Мы, деточка, уже столько лет живем, что нам и без паспорта понятно: одета хорошо, деньги есть. Значит, пущу. Одно правило: мужиков не водить! Прихожу с проверкой без предупреждения. Увижу – не обессудь.

Лялька кивала, словно китайский болванчик, и не верила своему счастью. Вот она, красная блуза на удачу! Как загадала, так и вышло.

Еще через полчаса Лялька осваивала новую жилплощадь – крохотную квартирку на последнем этаже с окнами на самое что ни на есть Садовое кольцо и видом на магазин, где красовалась вывеска «Арарат 24» с пылающими буквами алого цвета.

Лялька осматривалась. В ее распоряжении были целых два комплекта постельного белья и аж три полотенца. Квартирка – чистенькая и уютная, ничего лишнего – все по делу. В кухне тоже по минимуму: две ложки, две чашки, две тарелки. То есть предполагалось, что можно позвать кого-то в гости, но одного и без ночевки. Хотя Лялька и не собиралась: ей-то вообще хватило бы всего по одному, да и звать в гости было некого.

Освоившись, она пошла в душ: «Боже, какое же это блаженство!» Лялька простояла там целый час. Она смывала с себя все: воспоминания, прошлую жизнь, разочарования, ошибки, все, что навалилось, вторглось в нее из вне. Она словно впервые осматривала свое тело. Впрочем, оно оставалось без изменений. Небольшой живот… точнее, дряблая кожа слегка обвисла, напоминая о беременности. Лялька тщательно ощупала грудь: на молоко не было даже намека, впрочем, как и на материнский инстинкт. Одновременно ничего не пришло. Сбой в природе.

Лялька облегченно вздохнула: «А то потом возись – перетягивай, сцеживай… Нет! Все! Ничего не было. Запрет! Табу! Просто бросила учебу и приехала в столицу, как миллионы людей, в поисках больших возможностей и лучшей жизни».

Отмывшись, Лялька открыла свою дорожную сумку. Собиралась она впопыхах и сама не помнила, что положила. Нашлись: пара белья, свитер, старая футболка (сгодится вместо ночной рубашки) и ее любимая юбка-карандаш, плюс джинсы, в которых она была, и новая роскошная красная блузка – ее удача, ее фартовый билет. Скудненький, но все же гардероб.

Подсчитала оставшиеся деньги. За квартиру ушло почти все, но по-божески. Можно протянуть на кефире с хлебом и поискать работу. Она, Лялька, теперь ничем не занята – делай, что хочешь. Планируй, строй новую жизнь. Там все разрушено до основания, как в революцию.