На пути к звёздам…

Эви прислонила трость к стене и села на стульчик у входа. Наклонившись, она ловко развязала шнурки ботинок. Лорен вошел, шаркая ногами и попытался разуться без помощи рук, стягивая носком правого ботинка ботинок с левой пятки. При этом он неуклюже шатался, подпрыгивал и взмахивал руками.

– Лорен, – негромко произнесла Эви, ставя обувь на низкую полочку. – Сейчас будет буря… – предупредила она, встав.

Не успел Лорен снять второй ботинок, как на лестнице раздались быстрые шаги, и в прихожей возникло прекрасное, словно ангел, но чертовски злое создание в бордовом платье и с чёрными кудрями.

– Опять грязь в дом притащили! – она уверенно направилась к Лорену, который как раз в этот момент смог избавиться от второго ботинка. – Я же просила разуваться у самого порога! Неужели нельзя не размахивать ногами, разуваясь! – скрестив руки на груди, зло посмотрела на Эви. – А ты что!? Ладно этот: больше двадцати лет уже, а ума нет! Ты в волосах столько мусора притащила! Сама тут подметёшь!

– Хорошо, Дафна, – Эви кивнула, спокойно улыбнувшись. – Только не надо так кричать, – она слышала, как Лорен, хихикая, подобрался к Дафне. – Лорен…

Тут Дафна оглушительно взвизгнула и запрыгала, тряся головой. Лорен тоже запрыгал, только он при этом хохотал. С волос Дафны на пол шлёпнулся лесной хвостатый паук, он сразу помчался к стене и взобрался на неё.

– Лорен! – прекрасное светлое лицо Дафны исказила ярость. – Тупица!

Хихикая, Лорен бросился бежать к лестнице на второй этаж. Гнаться за ним было бы слишком глупо для Дафны, поэтому она моментально переключилась на Эви, которая стояла на месте.

– А ты вытряхивай всё из волос и бери метлу! Надеюсь, сможешь найти её…

– Смогу, ты не волнуйся.

Дафна хмурилась, а Эви стояла перед ней абсолютно спокойная. С распущенными светлыми волосами, в своём длинном платье, босая – она походила на призрак. Внешность её являла собой странную смесь неприятного с красивым: неприятный рот с растрескавшимися губами имел свойство растягиваться в самую очаровательную улыбку, неестественные белые глаза могли принимать выражение приятной весёлости и наполняться живым блеском, а кончик носа милейшим образом шевелился, когда Эви разговаривала.

– Что здесь за шум? – раздался низкий женский голос, и после из гостиной выплыла его обладательница, которой по виду можно было дать как тридцать, так и пятьдесят лет. – Дафна, милая, опять ты ругаешься....

– Лорен с Эви опять притащили на себе грязь… – голос Дафны сразу стал тише.

– И ты заставляешь её подметать? Слепую?

– Но она…

– Ковелина, мне совсем не сложно, – вмешалась Эви.

– Нет, милая, – твёрдо ответила Ковелина, улыбаясь своими пухлыми губами (стоит заметить, что у неё всё было пухлым). – Иди, я лучше сама подмету, – заверила она.

– Нет, тогда подмету я! – резко возразила Дафна, уперев кулаки в бёдра.

– Хорошо, милая моя, спасибо, – сказала, также умиротворённо улыбаясь, и плавно, словно баржа по спокойной воде, направилась обратно в гостиную.

– Я пойду? – уточнила на всякий случай Эви.

– Иди, – недовольно фыркнула Дафна.

Кивнув, Эви направилась к лестнице в кабинет-мастерскую Максвелла.

Кабинет-мастерская находился немного ниже первого этажа, но немного выше подвала. Это была комната, которая закрывалась на ключ и не имела окон. В потолок были ввинчены длинные крюки, на которых висели лампы. Стены скрывались под нарисованными вручную чертежами и картами, посреди кабинета-мастерской стоял длинный стол, заваленный бумагой и самыми разнообразными канцелярскими принадлежностями, к дальней стене прижимался большой ящик с инструментами, а ещё был стул и большое кресло в углу. Здесь всегда было прохладно, и потому Максвелл поверх рубашки носил старое пальто без пуговиц, а на ногах – шерстяные носки и огромные тапочки. Сам он был широк в плечах, ужасно бледный и желтоглазый.

Когда раздался стук в дверь, Максвелл сидел в кресле, запрокинув голову, черные с редкой сединой волосы его, как всегда, были зачесаны назад. Очки – сдвинуты на лоб, взгляд – устремлён в потолок. Когда стук повторился, Максвелл нахмурился, лениво встал и нехотя пошел открывать.

– Что? – раздраженно спросил он, приоткрыв дверь и всем своим видом давая понять, что в любую секунду готов закрыть её обратно.

– Я нашла что-то интересное, – сразу сообщила Эви. – И, если мне можно войти, я расскажу, что именно…

– На сколько интересное по десятибалльной шкале?

– Восемь.

– Так и быть… – Максвелл отошел, пропуская Эви в свои владения. Сразу после этого вновь запер дверь. – Рассказывай поскорее, девчонка, – произнес он, возвращаясь в кресло. При любых обстоятельствах Маквелл говорил очень громко и чётко.

– Сегодня я ходила менять свечи в лесных лампах, – начала Эви. Она неспешно двигалась вдоль стола. – И зашла в тёмную часть леса. Я шла вперёд, а потом в какой-то момент у меня возникло такое чувство, будто я иду обратно. То есть, как будто я уже шла этим маршрутом когда-то раньше, но в другую сторону…

– Ближе к делу, – резко перебил Максвелл.

– Я пошла на шум воды и…

– Ты нашла реку? – опять перебил Максвелл, чуть наклонившись вперёд и спустив очки на переносицу, это было знаком того, что он заинтересовался и готов слушать со всем вниманием.

Эви села на стул напротив Максвелла.

– Да. Но на берегу была выкопана ямка, в которой лежит большое яйцо. Я почувствовала тепло от него, а, когда привела туда Лорена…

– На кой черт ты привела его туда? – в голосе Максвелла зазвучали резкие нотки недовольства.

– Хотела показать. Так вот, он сказал, что оно светится…

– Светится? Неужели? – Максвелл всё никак не мог перестать перебивать. – И что же вы сделали?

– Ничего… – Эви чуть пожала плечами. – Мы вернулись, и я сразу пришла к тебе…

– Черт возьми! Река! – Максвелл резко встал и схватил Эви за руку. – Ты понимаешь, что это значит? Там есть другой берег! Быть может, и старина Грон нашел эту реку и смог перебраться через неё! – в глазах его полыхал азарт с оттенком фанатизма. Тут же Максвелл замолчал и заговорил уже тише. – Не говори пока об этом никому. Нам надо организовать экспедицию к этой реке. Тогда, возможно, мы… – он замолчал, широко улыбаясь своими белыми зубами.

– А яйцо? – напомнила Эви. Такие перепады настроения Максвелла давно перестали пугать или удивлять её.

– Яйцо? – несколько рассеянно переспросил Максвелл. – А, да… И на него посмотрим.

С крайне довольным видом он откинулся на спинку кресла и забросил ногу на ногу, немного посидев так, загадочно глядя куда-то в пространство перед собой, цокнул языком и уже совсем спокойно спросил:

– Дафна кричала?

– Ругалась. Как всегда, из-за того, что мы с Лореном с леса притащили…

– Да-да, – махнул рукой Максвелл. – И что, убирать заставила?

– Нет, Ковелина сказала…

– Чтобы ты не убирала?

Эви молча кивнула. Наверное, только в такой ситуации Максвелл не смог её перебить.

– Возмутительно! Хочет, чтобы ты чувствовала себя неполноценной, не способной делать что-то, что могут другие! – Максвелл вновь встал, взяв Эви за руки, и заставив её тоже встать. – Никогда не слушай её, девочка! Всегда делай всё сама, берись за то, что, кажется, не сможешь сделать! Ты не такая, как мы. А знаешь почему? Потому что ты лучше! – он воодушевлённо выдохнул.