Культ Многоликого. Том Первый

– Это я решил тебя подвезти. Сказал – сделаю. А теперь заткнись и наслаждайся днём, – Бастиану всё же удалось удержать младшего брата в машине.

Дамиан ничего не сказал, но обида проглядывалась через его надутые щёки и понурый вид. Мало того, что в его личное пространство вторглись, так ещё и физически угрожали.

– Так-то лучше, Дамиан.

До конца пути они не обмолвились ни словечком, пока Бастиан не припарковался у стадиона. Дамиану хотелось поскорее скрыться и не видеть довольную ухмылку Бастиана. Даже фумка не перевесила чашу весов в сторону младшего Гранда, и настроение старшего всё ещё оставалось приподнятым.

Дамиан уже открыл дверь, как услышал:

– Я подожду тебя.

– Что? Зачем? – Гранд достал спортивную сумку с заднего сиденья машины, посматривая на светлую шевелюру Бастиана. Он надеялся, что брат тут же исчезнет с его глаз.

– Занятие длится час, верно? Я буду здесь.

– Нет необходимости.

Вместо ответа Бастиан захлопнул дверь и включил музыку. Он нервно подбирал нужную станцию, пока не нашёл спокойный эмбиент. Отлично. Теперь Дамиану не светило ни секунды отдыха в его единственный выходной день! Может, им всем ещё и камеру в его комнате установить, чтобы окончательно выжить из дома? Да что там, он готов был переехать на край земли, лишь бы дали свободу.

«Отчего Бастиан так беспокоится на мой счёт? Может, репортёры снова достают их с отцом? Или за нами увязались люди из правительства и следят за машиной? Что тут вообще может происходить, что брат решил ждать меня на парковке целый час…»

Уловив лёгкий уличный ветерок, Дамиан чихнул. Складывалось ощущение, что его одолевал колющий кожу жар, и это всё ему снится. Сырость ударила в нос, а оксфорды неудачно промокли, когда он выпрыгивал из машины брата.

«К чему я вообще нарядился по классике, если еду на теннис? Ах да… Так ведь любит мама»

Долго не задерживаясь в дверях, он прошёл в здание, свернул в необходимый коридор и начал молиться, чтобы занятие перенесли сюда. Играть в дождевой росе такое себе удовольствие.

В зале неприветливо темно и пусто. Казалось, облака и дымка с улицы проникали сквозь перекрытые голографическими ставнями окна. Итан уже снимал сетку, когда Дамиан подошёл сзади и слегка потрепал его за плечо, немного испугав. Итан – его друг по теннису и одноклассник. Они часто проводят время вместе, но сейчас, из-за слежки отца, не видятся так часто, как раньше.

– Привет… Уже уходишь?

– Оу, Дамиан! Привет. Да, тренера сегодня не будет. Он, знаешь… – Итан показал большим пальцем на шею и цокнул, намекая на опьянение. – В последнее время он немного не в себе.

– Тренер Бланш пьёт? Не думал, что услышу сегодня что-то подобное. А теперь серьёзно, Итан, почему занятие перенесли?

– Не перенесли. Не будет занятия. Ты меня не услышал? – немного грубо спросил его друг. – С чего ты вообще взял, что я вру? Привык к семейным разборкам? Ещё из меня крайнего сделай.

Дамиан опешил. Они с другом давно не ругались, а тут на ровном месте, из-за какой-то глупости. В чём причина? Может быть, из-за того голосового сообщения, которое Дамиан не успел открыть с утра? Да нет, бред какой-то, ведь Итан не настолько обидчивый.

– Прости, – слабо выдавил он из себя и размял шею рукой. – С самого утра день не задался.

– У меня не лучше, – Итан, словно это его нормальное поведение, поправил свои волосы, проникая пальцами в короткие, но шелковистые светлые локоны и отвернулся.

Даже сейчас, в повышенном тоне, тембр его голоса привлекал внимание: высокий и манерный, как у знаменитого критика с выставки Клода Моне. Дамиану сразу вспомнился живописный пейзаж: нежная весна. Над луговыми травами возвышаются две фигуры: поменьше в шляпке и главная – загадочная дама под зелёным зонтиком. Репродукция этой картины как раз висела у них дома в зале.

Однако оставив мысли о великом, Дамиан постарался не терять бдительность. Он одёрнул Итана, когда тот уже собирался уносить рулон из сетки в коморку. Небольшой, но уже потемневший синяк на левой щеке незамедлительно стал объяснением агрессивного поведения друга.

– Откуда у тебя этот синяк?

– Да вот, пока сетку один собирал, набил, – с издёвкой ответил Итан, подняв намотанную сетку на покатое плечо.

– Итан, я, конечно, не самый лучший друг, но это не повод…

– Слушай, Дамиан, шёл бы ты по своим делам. Радуйся, что сегодня выходной. Не лезь ко мне, – прозвучало ещё агрессивнее. Он ушёл в комнату с инвентарём. Всё, начиная с его сжатой злостью фигуры, заканчивая раздражённым подёргиванием глаз, говорило о безуспешности идеи наладить ситуацию.

Дамиан остался в большом спортивном зале один в полном шоке. От растерянности он потупил взгляд, направившись к выходу. Прежде они с Итаном доверяли друг другу даже самые мрачные тайны, что уж говорить про сплетни будних дней. Сейчас друг очевидно что-то скрывал.

«Лучше будет, если я оставлю его одного. Ему нужно время, а после сам всё расскажет», – размышлял юный Гранд, ступая на улицу.

Стадион – последнее место, куда он хотел сейчас выйти, однако ногам стало всё равно. Главное, поскорее отдалиться от этого здания, чтобы подышать сыростью. Даже если она смешана с запахом мокрого искусственного газона. Пустое футбольное поле служило местом тренировки для разных команд и специальностей, но по воскресеньям тут правил теннис. Сегодня вода струилась по сидениям вокруг, отбирая возможность играть на улице. Она срывалась тяжёлыми каплями с расписного неба, отливом серебра успокаивающего мысли о чёрных тучах над головой.

Немного отдышавшись, Дамиан понял, что пора возвращаться к Бастиану. Шаг к двери, он дёрнул – закрыто. Точно! Итан же уходил последним. Наверняка, это он перекрыл выход на стадион.

Ругая себя за глупое поведение, Гранд повернулся в сторону главного входа. Ворота приветливо отворены. Он дошёл до них медленно, не торопясь. Его это раздражало, но двигаться совершенно не хотелось. Итан послал, тренер не явился, старший брат с самого утра увязался, как хвост, а ночью кто-то пытался убить Дамиана камнем, брошенным в окно.

«Стоп, я что, действительно забыл про записку? Дома надо будет прочитать. Не думаю, что можно доверять подобному, но мне любопытно»

– Дамиан?

Снова этот голос. Твёрдый, но не грубый. Требовательный, но терпеливый. Что-то знакомое Дамиан услышал в этой лёгкой хрипотце. Да, иначе быть не может, именно этот голос звучал вчера ночью под его окном!

Дамиан поднял взгляд, но увидел только своё отражение. Широкоплечий мужчина в серебристом шлеме сидел на байке, слегка прокручивая ручку, дразня движениями рычаг газа.

– Мы знакомы? – ещё раз спросил Дамиан. Повторялась ночная встреча.

– Ты меня не помнишь.

– Ты не мог бы снять шлем?

– У нас нет времени. Едешь? – как-то мягко прозвучал этот прежде требовательный голос.

– Я… Не езжу с незнакомыми людьми, – тянул Дамиан неуверенно, но на удивление, захотел узнать, кто перед ним. И судя по силуэту и голосу, это точно был не одноклассник Дамиана. Этот мужчина точно старше.

– Да или нет? Ещё минута, и твой брат заберёт тебя сам.

Почесав макушку, Дамиан нервно осмотрелся: под бок задувал холодный ветер, выходной день только начался, но уже был испорчен ссорой с Итаном, а старший брат непременно заведёт разговор про поступление. И самое страшное: может заехать с ним на работу к отцу.

«Не лучше ли сбежать? Вот он, мой шанс. Я так хочу изменить свою жизнь. Хочу сам строить свою судьбу. Нет, нужно ехать. Определённо. Хоть раз нарушу все уставы. Хотя бы сейчас не буду послушным мальчиком»

– Я не… А куда мы поедем? – рядом с вопросом во взгляде Дамиана появилась искра надежды.

– Обещаю не обидеть. Покатаемся, и я кое-что тебе расскажу, – спокойно объяснил незнакомец в шлеме, заводя байк.

– Едем.

Поражаясь своему поступку, Дамиан запрыгнул позади байкера. Складывалось грандиозное ощущение нарушения всех неписаных запретов. Мужчина снял байк с подножки и уехал прочь от стадиона. С рыком мотора, они пронеслись по соседней улице, нарочно остерегаясь строгого взгляда Бастиана. Ветер ударял в лицо, терзая глаза и обдувая неприкрытую шею. Дамиан пытался поправить лямку спортивной сумки, но незнакомец разогнался настолько, что ему пришлось схватиться за него крепче. Байкер нёсся по тихим воскресным улицам, догоняя призрачного гонщика.

– Медленнее! – прокричал пассажир, но его слова упали в объятия ноябрьского ветра. – Ты куда так гонишь?