Змейка на камне

Оба парня, одновременно медленно повернули головы к Ивану, глядя на него совершенно бессмысленными взглядами. Тот, кто сидел на пассажирском сиденье, прошептал одними губами: – Живые…

А второй, сидевший на водительском сиденье, вдруг закрыл лицо руками и зарыдал во весь голос, как только могут рыдать обиженные или испуганные дети – подвывая и всхлипывая…

***

Игорь подъехал к деревне, когда уже был поздний вечер. Машину он предусмотрительно загнал на опушку, так, чтобы её не было видно с дороги. Забрав из багажника всё снаряжение, он пошёл искать место для наблюдения и ночёвки. Было уже достаточно темно, но Игорь старался не включать фонарь, чтобы не обнаружить себя. Справа от него было толи озеро, толи болото и под ногами время от времени почва поддавалась и хлюпала. Блин, вот же занесло меня, не в ту сторону! Здесь же на ночлег не устроишься и комары, наверное, сожрут напрочь.

Наконец он нашёл небольшой пригорок, с которого деревня была как на ладони. Игорь подстелил заранее подготовленный каремат, улёгся и навёл бинокль. Деревня казалась вообще вымершей – ни огонька, ни звука. Господи! Да как же они здесь живут вообще! Каменный век, какой то! Всего в шестидесяти километрах отсюда цивилизация – интернет, скоростные дороги, кафе, бары, рестораны… А здесь… А здесь, похоже, время остановилось. Блииин… Завтра заберу клад, и дёргать отсюда, позабыв эту богом забытую деревеньку, как страшный сон.

Ещё некоторое время, понаблюдав в бинокль и поняв что, похоже, все жители деревни или спят или просто сидят у себя в избах, Игорь спустился с пригорка. Наверное, с наступлением темноты, здесь жизнь вообще останавливается. А значит завтра, не нужно будет ждать глубокой ночи. Как только стемнеет, он пойдёт и заберёт то, что ему принадлежит по праву. А сейчас… А что делать сейчас? Может вернуться в машину? Опять идти вдоль болота? Шлёпать по этой грязи? Да ладно – можно и здесь переночевать. Подожди. А зачем мне здесь ночевать? В селе все спят. Можно сейчас пойти и забрать клад. И не кормить комаров, не лежать на мокрой траве… Вот только поесть чего-нибудь надо, а то с момента выезда из Москвы – он ничего не ел.

Игорь открыл рюкзак, включил туристический фонарь для палатки, установил его так, чтобы из деревни не было видно света, и стал выкладывать провизию. Так, колбаса, хлеб, сыр, термос с кофе… Что ещё? Какая-то мысль не давала ему покоя. Похоже, что он, что-то забыл. Блин! Да я же ружьё оставил в багажнике! Вот балбес! Всё взял, а самое главное то и забыл. Ну да ладно. Надеюсь, что ружьё то мне и не потребуется.

Разложив на каремате продукты, Игорь вдруг почувствовал, что ему срочно надо отлить. Он оглянулся. Справлять естественные надобности рядом с тем местом, где он собирался поужинать ему не хотелось. Игорь отошёл на несколько шагов от своего лежбища, до того места, где вода опять захлюпала под ногами. Расстегнув ширинку, блаженно закрыл глаза. Сделав свои дела и приведя одежду в порядок, он уже собрался было возвратиться к своему ужину, как вдруг услышал приглушённый толи рык, толи мурлыканье большой кошки.

У Игоря по спине пробежал холодок. Он медленно повернулся. Метрах в пяти от него, стояла крупная рысь, которая скалилась и перебирала лапами, явно собираясь прыгнуть.

Глава 11

У Игоря затряслись руки, и мгновенно пересохло в горле. Он ещё никогда не видел такого крупного и опасного зверя всего в нескольких метрах от себя. Нет, конечно, в детстве он не раз бывал в зоопарке, стоял возле клеток и глазел на грустных зверей за несколькими рядами ограждения. Там звери были ленивые, на посетителей внимания не обращали и не проявляли никакой агрессии. Но сейчас, здесь, в ночном лесу всё было по-другому…

Игорь лихорадочно думал, что предпринять. Ружьё осталось в багажнике машины. Всё остальное, что могло отпугнуть зверя хотя бы на время – лежало на каремате. Игорь инстинктивно провёл руками по карманам джинс. В них было пусто…

– Так… Ну, ты, кися… Брысь отсюда… Иди к себе… Хочешь, есть – вон еда лежит там… Иди, ешь, мне не жалко… – голос Игоря дрожал, и в нём слышались слёзы. Он понимал, что несёт абсолютную чушь, но не знал, что говорить или делать. Игорь хотел закричать – а вдруг кто-нибудь в деревне услышит его и придёт на помощь. Но вместо крика из его горла вырвался только приглушённый хрип.

Боже мой, господи! Да что же происходит! Сейчас ХХI век, он находится в центре огромной страны, как раз посередине между двух столиц! Но это же невозможно, чтобы он, такой молодой, такой умный и хитрый погиб в зубах, какой-то дикой кошки! Этого просто не может быть!

Игорь вдруг вспомнил слова той безумной старухи из деревни: "Так ему рысь прямо на спину прыгнула. Хорошо, что у него к ейному ружью штык был прикреплён. Она-то на этот штык и напоролась. Но до того момента, как сдохла, когти свои в шинельку то вонзила и со спины енту шинельку то как ножом срезала".

Он попытался рассмотреть в темноте когти рыси, но конечно ничего не увидел. Однако его мозг услужливо подкинул ему вид громадных и острых как бритва когтей.

Нет! Нет! Я не хочу умирать! Надо что-то делать! Так. Убежать явно не удастся. Может быть, отойти подальше в болото? Кошки же боятся воды? Да! Конечно, они боятся, и она не пойдёт за мной! Игорь осторожно сделал шаг назад, потом ещё… Рысь стояла и наблюдала за действиями Игоря и вроде бы не собиралась его преследовать. Так всё верно! Я правильно поступаю! Не будет же она вот так стоять всю ночь! А я вот сейчас немного отойду и всё. Хрен она меня здесь достанет.

Игорь воспрял духом и даже не почувствовал, что с каждым шагом его ноги уходят всё глубже в тину и ему всё трудней их выдергивать и переставлять. Между ним и рысью было метров десять, когда он потерял животное из виду. Игорь остановился и прислушался. В лесу стояла гробовая тишина. Может быть, она уже ушла? Может можно уже выходить, а то я как то далеко зашёл…

Игорь не сразу заметил, что болотная жижа, в которой, минуту назад он стоял по колено, теперь доходит почти до пояса. Ага, надо вылезать – не хватало ещё утонуть в этом болоте. Он попытался выдернуть одну ногу, но болото уже крепко держало его в своих объятьях. Более того, как только Игорь попытался дёрнуться по сильней, то сразу ушёл под воду почти по грудь.

По большому счёту, Игорь по-настоящему даже испугаться не успел. Он лихорадочно обернулся, чтобы найти путь к спасению, но такого пути уже не было. Болотная жижа сомкнулась у него над головой. Он изо всех сил сжимал челюсти, чтобы не заглотнуть вонючую субстанцию… Игорь уже понял, что это последние секунды его жизни.

В этот момент в его воспалённом от ужаса приближающей смерти мозгу, возник образ Юли и он услышал её слова: – "Ну что же ты… Я же тебя предупреждала, а ты не послушал. Вот видишь, как теперь нехорошо получилось". Мозг Игоря ещё несколько секунд выдавал какие-то импульсы, даже когда сердце уже остановилось, но и он угас…

***

Юля подскочила на кровати и села. Она была вся в холодном поту, и ей не хватало воздуха. Девушка подошла к окну, и открыла его настежь. Несколько минут она постояла, судорожно вдыхая воздух не понимая, что за кошмар ей приснился.

Когда Юля немного пришла в себя, то почувствовала непонятную горечь во рту. Она прошла на кухню налила полный стакан воды и залпом его выпила. Струйки воды текли мимо рта и капали на ночную маечку и на пол.

Что же мне такое приснилось? – не могла вспомнить Юля. Ну ладно… Куда ночь, туда и сон. О другом думать надо. Юля постаралась переключить внимание, чтобы быстрей успокоиться.

Вчера она отвезла маму домой, а сама поехала к себе, чтобы начать сборы. Первым делом она решила составить список необходимых вещей – ведь ехали они не на один – два дня, а почти на месяц. Почему то в её голове засела цифра – 28 дней. Почему именно двадцать восемь, она понять не могла, но раз так, будем исходить из этого. А значит, надо было предусмотреть всё – от продуктов, одежды и посуды до портативной газовой плиты. Она просидела над списком почти целый вечер. У неё получалось столько всего, что для перевозки этого багажа потребовался бы небольшой грузовик. А ведь ещё мамины вещи, да подарки, которые она собиралась привезти Марии Антоновне и Ване.

Вспомнив про Ивана, Юля отложила ручку и задумалась. Вот это мужчина! Тихий, спокойный, рассудительный, который без лишней помпы и пафосных речей, спокойно делает своё мужское дело – помогает людям, одиноким старикам. А если (не приведи господь), случится лихая година, вот так же без лишних слов соберётся и пойдёт защищать свою страну, как это делали его деды и прадеды. Юлька ненароком вздохнула – интересно, а он женат? Наверно да… Не может такой мужик быть одиноким. Вот, наверное, счастливая женщина – его жена. Она же за ним, как за каменной стеной. Юлька опять вздохнула.

И вот теперь ночью, проснувшись от непонятного кошмара, она подошла к столику, где лежал её длиннющий список, присела и опять вспомнила Ивана. При этом она даже рассердилась на себя – блин, ну сколько можно? Хватит уже! Всё забудь. А то так ненароком влюбишься, а потом сама же будешь страдать.

Юля решительно встала, подошла к своей кровати и с размаху бросилась на неё. И вдруг, неожиданно для себя она заплакала в подушку. Она не могла понять причину своих слёз, да и по большому счёту это было и не важно. Юля плакала, как плачут миллионы девчонок, по всему миру – от не разделённой любви, от несправедливости жизни, от обиды… Да мало ли причин, для женщины, чтобы всплакнуть?

Универсальный транквилизатор подействовал быстро. Её глаза сомкнулись и она уснула.

***

Иван попытался вытащить парней из машины, но те вдруг яростно стали сопротивляться. Первый, сидевший на пассажирском сиденье, вдруг закричал: – Нет, нет! Я останусь здесь! Он сейчас опять придёт! Я чувствую, он рядом! Он сожрёт нас!

Второй просто намертво вцепился в рулевое колесо. Костяшки на его руках побелели, а бессмысленный взгляд был устремлён, куда-то вдаль. Иван понял, что самому ему не справиться, да и нужно ли было это делать? Парни явно не в себе – им врач нужен. И вообще, вызывать, наверное, нужно не только врача.

Ваня достал из кармана допотопный сотовый телефон. Ещё месяц назад, он был бы здесь абсолютно бесполезен – в эту глушь сигналы сотовой связи просто не доходили. Но неделю назад, у них в Ивантеево, установили высоченную вышку и, по крайней мере, у них в селе сигнал появился. И сейчас, хоть и одна риска, но она показывала, что связь всё-таки есть. Иван набрал номер 112.

Ему пришлось ждать почти час, пока на дороге не показалась кавалькада машин. Первым ехал полицейский УАЗик участкового инспектора, второй, переваливаясь на неровностях дороги, двигалась "буханка" скорой помощи, и третьей машиной была такая же "буханка", только службы МЧС.

Если бы лесные обитатели умели удивляться, то их изумлению не было бы предела – столько машин, столько людей…

Первым, к месту происшествия подошёл участковый – уже очень не молодой майор, всю свою жизнь проживший и прослуживший в этих краях, знающий практически всех жителей в лицо и по фамилиям. Не то, чтобы он очень любил свою работу или был эдаким "полицейским романтиком" – нет. Просто, попав на эту должность молодым лейтенантом, он вопреки ожиданиям, не сбежал через год, а женился, пустил корни, вырастил троих детей и спокойно дослуживал до пенсии. Благо, что район у него был спокойным, самыми большими преступлениями были драки на свадьбах или иных праздниках, а так же редкие, мелкие кражи. Правда, был в середине 90-х случай, когда к ним в район приехали лихие люди, попытались было навести свои порядки, но очень быстро, куда-то делись. Все получилось как то буднично и просто – сегодня были, а завтра их и след простыл.

Вот такая тихая и спокойная служба была у участкового. И вот теперь это… За всё время, пока он служил, ни разу медведи не нападали на людей.

Но тут же память подкинула один случай, который был много лет назад… В военном городке, поздно вечером, жена одного офицера пошла, выбрасывать мусор на мусорник. Мусорником был огромный короб на сваях с задвижкой внизу. Короб возвышался над землёй метров на пять, и когда наполнялся, под него подъезжал армейский грузовик, солдатик открывал задвижку и весь мусор высыпался в кузов. Вот такое не мудрёное ноу-хау.

Чтобы выбросить мусор, нужно было подняться по пологому настилу наверх и высыпать содержимое ведра в короб. Девушка стала подниматься и услышала в коробе, какой-то шум. Неужели ребёнок в короб свалился? Она почти взбежала по лесенке, заглянула в глубь и нос к носу столкнулась с медведем. Дико закричав, она треснула медведя мусорным ведром по голове и пулей рванула домой. Забежав в квартиру, она не могла сказать ни слова, только жестами что то, пытаясь разъяснить перепуганному мужу. Но тот быстро обо всём догадался – схватил ружьё со стены и ринулся к мусорнику. Но медведя там уже не было. Тот тоже видно перепугался, оставил за собой следы "медвежьей болезни" и быстро удалился в лес.

Но здесь всё было значительно серьёзней. Капитан подошёл к Ивану и пожал ему руку:

– Ну что Ваня, рассказывай…

– А чё Петрович рассказывать. Сами всё видите. Погулял здесь косолапый на славу. От машины рожки – да ножки. Пассажиры вон в салоне невменяемые, обосравшиеся сидят – выходить не хотят. Вот только не понятно – почему медведь их-то не тронул? Всю машину раскурочил, а их не тронул.

– Может ему сил не хватило?

– Да, что Вы, Петрович? Вы на следы посмотрите! Медведю лет шесть-семь. Если на задние лапы встанет, то метра два высотой будет. Да ему эти стекла разбить, да "начинку" вытащить, что нам с Вами комара прихлопнуть.

– И то верно. Ну ладно, потом разберёмся… Я в райотдел позвонил, так они мне это дело и повесили… Говорят, сам разбирайся, да отказной пиши. Ага, конечно, а потом они же сами ко мне приедут и будут носом тыкать – а где опрос свидетелей, где фото с места происшествия, заключение охотоведов. Эх, да что я тебе рассказываю…

Ваня только молча пожал плечами. У каждого своя работа.

Участковый обратился к девушке-фельдшеру, стоявшей у края лужи.

– Татьяна, ну чё ты там стоишь? Давай вколи им что-нибудь, чтобы они в чувство то пришли, да забирай их в больницу. Я так представляю, они там долго пробудут – вон их как пробрало.

Но фельдшер не торопилась лезть в лужу.