Кашемировая книга. Теплые истории, которые согреют душу и отвлекут от забот

Вы бездельник, у которого куча свободного времени. Лодырь и никому не нужный субъект. Вот так про вас думают.

Вы всегда готовы поделиться последним и дать то, что у вас просят?

Вы не знаете, куда деньги девать. Или свободное время не знаете, как убить. И дали мало. И если с такой легкостью согласились дать, значит, себе оставили миллионы, а дали медный грош.

Вы готовы помочь, оказать услугу?

Вы услужливый и недалекого ума человек. Вы для этого и существуете, чтобы прислуживать другим, на большее вы не способны, раз так быстро и легко исполняете чужие запросы.

Вы бескорыстный и согласны бесплатно работать? Значит, глупый. И никому не нужна ваша работа и забота, вот вы их и раздаете даром.

Вы добрый и прощаете моментально? Значит, вы безответный и мямля. Можно делать с вами все, что заблагорассудится. Вы вроде боксерской груши для отработки ударов.

Так что ваши лучшие качества незачем демонстрировать. Так их воспринимают чаще всего. И заслужить уважение этими качествами невозможно, разве что временное одобрение и поглаживание. Так собаку гладят за хороший трюк. Молодец, хороший песик!

Пусть эти качества будут. Только не все должны о них знать. Незачем их проявлять с теми, кто вас неправильно понимает. Помните: люди все оценивают в свою пользу, а не в вашу. И ваше добро часто видят так, как написано выше. А потом перестают вас уважать и лишают положения. Хотя одобряют ваше поведение и небрежно чешут вас за ушком за то, что вы хорошо выполняете команды.

Много чести

А что будет, если я начну отказывать в просьбах, которые не хочу и не могу выполнить? А что случится, если я буду блокировать неприятных мне людей, которые пишут недоброжелательные комментарии? Что произойдет, если я перестану отвечать на звонки человека, после общения с которым мне нехорошо? Ничего не будет. Ровным счетом ничего плохого. Уважать начнут. Скажут, что вы сильный и смелый человек, который имеет самоуважение и личные границы. С таким приятно и полезно общаться. А когда изгнанный хейтер-ненавистник будет на вас жаловаться знакомым – мол, меня выгнали! – знакомые с радостным изумлением подумают: наконец-то нашелся тот, кто не стал терпеть. Значит, тебя можно выгнать. Вытолкать, и все. Оказывается, это так просто! Давай, до свидания! Хотя могут вслух даже и посочувствовать сначала – знакомые-то у хейтера тоже так себе люди.

Ровным счетом ничего не случится. Нормальные люди нормально воспримут отказ. Ненормальные – ненормально. А рядом с вами останутся те, кто вам дорог и близок. И кто не ест ваш мозг и не пьет кровь. Вот и все, что произойдет, когда вы начнете отказывать в просьбах и навязанном общении. И бояться, что про вас будут дурно говорить дурные люди, не надо. Они и так про вас дурно говорили, только еще и выставляли дураком – вы же с ними дружили, общались, обслуживали их.

Много чести – уделять время и внимание таким людям. Нам есть кого любить и о ком заботиться.

Другой

Если вы упали, значит, вас кто-то толкнул. Хотя это странно звучит, ведь никого рядом не было. А в голове – был. Тяжелое душевное состояние, эмоциональные конфликты, тревога и тоска – за всем этим всегда кто-то стоит. Совершенно конкретный человек. К. Г. Юнг недаром обмолвился, что большая ошибка – отрицать влияние на человека автономной силы. Иногда травмы, падения, аварии и болезни – это следствие влияния другого человека. Не обязательно прямого влияния.

У Куприна в рассказе «Олеся» описано, как девушка-знахарка предложила герою просто идти. Он шел, шел, да и упал. Встал, пошел и снова упал. А она смеялась – сзади шла, нога в ногу, и имитировала падение. А он падал без причины. Нет, причина все же была! И доктор Лаун, знаменитый кардиолог, недаром сказал, что все его пациенты – жертвы эмоциональных конфликтов. Их кто-то довел до болезни. Сознательно или несознательно – неважно, но довел. И обычно это так называемый эмоционально значимый человек, родственник или знакомый, коллега, друг, хотя другом трудно назвать такого персонажа.

Так что не стоит себя винить в паранойе и суеверии. У любой травмы, аварии, несчастного случая или болезни есть причина. И эта причина – другие люди. Сартр недаром сказал: «Ад – это другие». И когда мы падаем, кто-то смеется. Если намеренно нас толкает. Кто же это? На этот вопрос Юнг тоже ответил. Мы всегда знаем, кто желает нам зла. Но признаваться в этом даже себе неудобно, неловко… А иногда причина – лишение любви. Близкий и важный человек нас отверг и разлюбил, обидел, уязвил – и тоже толкнул. Это было так неожиданно и больно, что мы упали и расшиблись. Или в аварию попали. Или палец порезали сильно… Много причин для беды и травмы, но эмоциональная причина самая сильная. Другой человек…

Критика или зависть?

К критике надо прислушиваться, когда критикует человек, который лучше нас разбирается в вопросе. Профессионал, добившийся успеха и признания. У которого мы с удовольствием можем поучиться. Мы поблагодарим за справедливую критику: спасибо, мастер! И когда критикует тот, кто нас любит и желает добра. И наедине высказывает некоторые замечания и пожелания, заботясь о нашем благополучии. Тоже скажем «спасибо». В остальных случаях критика – всего лишь мнение другого человека, который почему-то присвоил себе это право. Как Димитрий Самозванец присвоил царский трон. И самая подлая и опасная «критика» – та, которая унижает личность человека. Это обычное замаскированное оскорбление. Принимать на свой счет такие высказывания не надо. Это не наши фотографии или посты не нравятся. Это лично мы бесим самим фактом своего существования. И пока такую «критику» мы не принимаем, ничего страшного не случится. Пожмем плечами, а время рассудит, кто талант, а кто злой бездарь…

Но иногда человек впечатлительный, чувствительный принимает оскорбления за критику. Как писатель Олеша, которому братья-писатели разъяснили, что герой его романа – пошляк и ничтожество. А роман – гадость. Все в нем неправильно и плохо! И Олеша почему-то согласился. С тем, что сам он «пошляк и ничтожество», признавая свое сходство с героем романа Кавалеровым. И больше Олеша не написал ничего. Так, короткие заметки. Начал пить. Придумал себе кличку вместо имени – «Нищий». Ходил в рванье. А когда жена купила ему костюм, он на себя вылил банку сметаны, чтобы снова стать грязным… Спился и умер. «Запретив себе в искусстве быть собой, Олеша стал никем. Таков суровый и справедливый закон творчества. Или ты – это ты, или – никто», – говорил об Олеше литературовед Александр Гладков. Талантливый писатель, автор «Трех толстяков» и «Зависти» стал Никем. Нищим. Пьяницей. Потому что поверил и согласился, что он – пошляк и ничтожество. Кстати, роман, который подвергли «критике», показательно назывался «Зависть». Задел коллег роман, ох как задел!

Так что критику надо принимать и слушать даровитых людей, мастеров своего дела, близких. Но только в том случае, если это полезная и доброжелательная критика. В остальных случаях пусть посмотрят на себя – там есть что покритиковать. А личность других трогать не надо, потому что она хрупка и уязвима. И надо оставаться собой, потому что «ты – это ты. Или – никто».

Маленькая жизнь

Тот, кто испортил вам настроение, сделал вот что: повысил уровень гемоглобина и адреналина, пока вы сердились. И резко понизил, когда вы испытали депрессию и усталость. Он заставил ваш желудок вырабатывать разъедающий сок. Вызвал спазм капилляров. Нарушил обменные процессы. Фактически, этот персонаж вас избил, ведь точно такие вещества, как при избиении, поступили в кровь. Если вы быстро прогнали урода и постарались забыть о нем, то с вами ничего страшного не произойдет. Если же долгое время терпели и продолжали с ним общаться – нанесли вред своему здоровью.

А тот, кто настроение вам повысил, приятное сказал, пошутил, анекдотом смешным поделился или написал комплимент, вызвал выделение гормонов, укрепляющих здоровье. Сосуды расширились, кислорода стало больше, обмен веществ улучшился и иммунитет укрепился. Выходит, этот приятный человек продлил вам жизнь. В ответ вам захотелось тоже приятное сказать и сделать – цепная реакция началась. Хорошее настроение влияет на анализы крови и вообще на все показатели. Соответственно, и на продолжительность жизни.

Хорошее настроение надо беречь. И ценить тех, кто его дарит. А главное – не позволять портить себе настроение; мы же не даем себе оплеухи и подзатыльники не отвешиваем. Человек проснулся утром – это новое рождение, новая маленькая жизнь. И пусть она начинается с хорошего настроения, с добрых вестей и маленьких удовольствий!

Беспричинное зло

Если вы добрый человек, на вас обязательно будут нападать. Без всякой причины. Так проявляется «комплекс спасителя». Он влияет на злых, подлых, агрессивных людей, которым вы не сделали ничего плохого. Это, как сказал бы К. Г. Юнг, химическая реакция такая, лично к вам имеющая мало отношения. Так на нас реагируют те люди, чье сердце полно черной злобы, зависти, ненависти. Начиная от злого вахтера и заканчивая высокопоставленным чиновником. Спаситель? Ну так попробуй себя спасти! Сейчас мы быстренько испытаем твою доброту. Плюнем в лицо или ударим сзади: «Прореки, кто ударил тебя?» Выведем из равновесия, унизим, смешаем с грязью, чтобы ты стал таким же злым и подлым, как мы.

Если на вас постоянно нападают и причиняют зло без видимой причины, значит, вы добрый и достойный человек. И злые не могут этого терпеть, вот и причиняют боль и страдания. Ищут способ задеть за живое, ущипнуть или стукнуть. Желательно при всех, чтобы вы тоже озлобились и закричали. Или расплакались – это тоже хорошо, это унижение! Но злые забывают о том, что доброта и слабость – разные качества. И если у человека достаточно сил, чтобы быть добрым, терпеливым, спокойным, значит, у него хватит сил постоять за себя. Хотя это страшно удивляет нападающих. На злых нападать они боятся – можно и по морде получить. А на добрых – безопасно. Но это большое заблуждение, уверяю. Добрый человек добр сознательно. Это его выбор. Доброта, спокойствие, умение поддержать других – вовсе не от слабости или глупости. А от огромной внутренней силы, которой злые лишены полностью, так же как лишены счастья, благополучия, радости и любви, о которых они знают лишь понаслышке. Может, книги читали, фильмы смотрели или знакомые им рассказывали. Но у них этого никогда не будет. Вот и злятся при виде нашей доброжелательности и спокойствия. И поэтому подлые и неожиданные нападения – признак того, что мы хорошо справляемся со своей задачей. Быть добрыми и поддерживать других.

Стресс-подножка

Это очень опасно. Пережили вы жизненную бурю. Смирились с утратой. Выздоровели от тяжелой болезни. Преодолели смертельную опасность. И, раненый и слабый, начали вставать. Еще немножко! Еще шажочек! И тут бац! – случается какой-то неприятный инцидент. Может быть, не такой страшный, как то, что вы пережили. Можно сказать, ерунда! И в обычном состоянии вы бы спокойно и даже смеясь преодолели трудность и маленькую неудачу. Но не сейчас, не после драмы или трагедии. И пустяковый стресс запускает разрушительные механизмы. Человек снова падает, а сил подняться уже нет.

В Библии есть притча о соломинке, которая сломала спину верблюда: его грузили-грузили, а потом решили еще соломинку добавить, всего одну. И верблюд упал. Все удивились, конечно. Хотя удивляться нечему: повторный стресс, даже незначительный, опаснее первого. Поэтому стоит избегать общения с теми, кто вас раздражает или «употребляет в пищу». Нужно отказаться от всего, что связано с риском и травмой. И пройти реабилитацию – на воды, например, поехать. Побыть с теми, кого вы хорошо знаете и кто точно вас не обидит и не обременит требованиями. Не положит соломинку и не сделает подножку. После которой не все могут встать, к сожалению…

Минута слабости

Это самое опасное состояние. Вы утомлены и огорчены: случилось что-то нехорошее, здоровье подвело или переживаете за близкого человека. Вы устали, вам требуется отдых, всего лишь отдых. Ресурсы на исходе. Больше всего на свете вам нужна поддержка или просто чтобы хотя бы не трогали. Но именно в эту минуту тронут. Так тронут, что на ногах можешь не устоять. Каким-то образом именно минуту слабости чувствуют дурные люди. И нападают. Как идиот-студент напал на фокусника Гудини: фокусник демонстрировал железные мышцы и невероятную силу. Освобождался от цепей, крепких веревок, а по стальным мышцам живота его били молотом! И молот отскакивал – вот как Гудини мог напрягать мышцы, какой он был сильный. После выступления в его гримерку пробрался студент и ударил ничего не подозревающего усталого после выступления Гудини кулаком в живот. Изо всех сил. Хотел посмотреть, как он потом объяснял, насколько крепок фокусник на самом деле. Гудини умер в страшных мучениях. Потому что в обычной жизни он был обычным человеком, которому больно. И которого можно запросто убить. Да еще он страшно устал и не смог защититься, так как не ожидал нападения. Надо помнить, что именно в минуту слабости они и нападают. Поэтому слабость лучше не показывать. И переживать трудные времена в безопасном окружении старых друзей. Или даже одному, и то не так страшно. Потому что на тысячу сочувствующих обязательно найдется один студент, который ударит, обидит, оскорбит, напишет гадость. Ведь они ждут момента, чтобы проверить, можно ли нам причинить зло. Ждут. Поэтому крепче запирайте двери, даже если вы очень сильный человек. Они обязательно захотят это проверить. Или просто – безнаказанно напасть.

Зеркала души

Им можно помочь

За человека надо бояться не тогда, когда он всем рассказывает о своем страдании и говорит, что жизнь ему не мила. Обычно это страдание связано с личной жизнью. Кто-то не захотел с этим человеком общаться и ушел из отношений. Конечно, разрыв – это очень больно, но по истерическим жалобам и нытью понятно, почему от такого человека ушли. И понятно, что теперь вряд ли вернутся.

Бояться за человека надо тогда, когда он внешне спокоен, смирился с тяжелым горем и потерей. И лишь кивает, искусственно улыбаясь, в ответ на утешения: «Так для вас лучше! Это вам испытание!» Хотя за такое можно оттолкнуть и сказать: «Идите своей дорогой, жестокий идиот!» Но человек не говорит. Он живет дальше. Работает, старается, ни с кем не ссорится, только все время задумывается о чем-то и смотрит куда-то вдаль. И начинает совершать странные поступки. Как композитор А. Н. Скрябин. Он оплатил квартиру только до мая, хотя всегда платил за год. И в конце апреля умер от пустячного прыщика, в расцвете лет.

Психологические наблюдения показали: за год до внезапной смерти люди приводили в порядок свои дела, раздавали долги до копейки, выполняли обещания, данные ранее. Ни на что особо не жаловались, только память немного ухудшалась. И разные мысли приходили про смерть и далекие путешествия в неведомые края. А в остальном они тихо себя вели, никого не беспокоили… Истерический нарцисс может, конечно, причинить вред себе – назло всем, демонстративно. Да еще кого-нибудь с собой прихватить, это они любят. Но по-настоящему в опасности – тихие, мирные люди, которые ничего не просят и ни на что не жалуются. Есть такая точка зрения: депрессия подготавливает организм к смерти. Дает смирение, отнимает понемногу силы, нужные для борьбы; как в детском фильме, «что воля, что неволя – все одно». И вот к таким людям надо присмотреться, поговорить, посидеть рядом, отвести к специалисту. Обычно их нетрудно уговорить, они послушные. Им еще можно помочь. В глубине души они ждут помощи, но совершенно не умеют и не могут ее просить.

Я больше не могу!

Так сказал один мальчик, когда нас на первом курсе на месяц в колхоз послали, картошку собирать. Условия были тяжелые, работали по 12 часов в день и падали от усталости – первокурсники философского факультета не очень выносливы. Все поголовно в очках и довольно хлипкие. А этот мальчик был полный, румяный, кудрявый. Очень крупный. И хуже всех работал. Начальники лагеря созвали собрание и стали его стыдить при всех. А он смотрел в пол и тихо говорил: «Я не могу больше». Его отругали, велели убираться домой и сказали, что исключат из студентов. И из комсомола. Он уехал домой. Молчаливый и толстый, очень румяный. И дома через день умер. У него был порок сердца, о котором он ничего не сказал, – хотел быть с ребятами, познакомиться поближе. Может, думал, что будут песни у костра или еще какая романтика. Дружба и разговоры… Все он детство проболел и, наверное, хотел быть с ребятами. Но не смог. Он пытался объяснить: мол, не могу больше! Все могут, а он нет. Его стыдили и выгнали вон. А он умер. Мальчик от болезни был полный и румяный, и это всех еще больше злило.

Если человек произносит «не могу больше» – он правду говорит. Он действительно не может. И не надо кричать на ребенка и заставлять его до ночи делать уроки. Или играть на пианино до упада. И мужу говорить: иди и зарабатывай! И старичку: почему медленно идете, всем мешаете?

Иногда люди действительно больше не могут что-то делать. Даже разговаривать или писать. По себе знаю. И принуждение может стать преступным, а указание на других, которые могут, только усугубит ситуацию. Щадить надо друг друга. А то, что человек толстый и румяный, ровным счетом ничего не значит. Если он не может чего-то…

Не бросить камень

Агния Барто мне очень симпатична. И писала хорошо. И детей любила. И в войну на заводе токарем работала. И стойко перенесла личное горе – смерть сына. Стала другим детям помогать. Тем, кто в войну потерялся, помогала найти родных. Ее критиковали и даже ненавидели. Знаете, за что? За клевету на советских детей. И за то, что очень сложно пишет – умышленно коверкает детскую психику. Разгромили стихотворение «Наша Таня громко плачет» за невыносимо сложные рифмы. Так что не особо расстраивайтесь, когда вас критикуют и ненавидят. Завистники за детский стишок могут попытаться со свету сжить. Тогда многих критиковали, а за критикой следовало наказание – хейтерам раздолье было!

Особенно мила мне Агния Барто тем, что когда все бесновались и исключали друг друга из Союза писателей, Агния Барто воздерживалась. Все «за» исключение голосуют, а она воздерживается. Хотя за это можно было и самой отправиться вслед за преследуемым. Если выхода нет, если все кого-то дружно травят на законных основаниях, поливают грязью, клевещут и хотят уничтожить – можно воздержаться. Молча не поднять руку в голосовании. Или – не бросить камень… Иногда это подвиг – воздержаться. И это очень трудно: не принять участие в травле и грязном обсуждении. Поэтому Агния Барто мне нравится очень. И хочется брать с нее пример по возможности. Хотя у нее тоже был «пунктик» небольшой – она терпеть не могла Чебурашку. Даже не знаю, чем ее так разозлил этот ушастый зверек. Да и ладно. У каждого свой Чебурашка есть. Свой мелкий недостаток. И следует об этом помнить. Чебурашка придуманный все же, ненастоящий, а люди – живые. Людей надо щадить и хотя бы воздерживаться от зла. По возможности. Как Агния Барто.

Эмоциональный голод

Одна умная девушка спросила у меня – что с ней? Свое состояние она описала так: «У меня ничего не болит и депрессии нет. Я ко всем врачам сходила. Но у меня совсем нет сил. Хотя я хорошо живу: у меня есть семья, дети, работа. Я от карьеры сознательно отказалась ради семьи. И мы прекрасно живем в своем прекрасном доме. Мне хватает общения с близкими, они меня любят. И я их люблю. И я довольна, в сущности, всем. Но я слабею и ничего не хочу, не могу делать. Но ведь ничего не болит, не мучает!»

Вот, предположим, как вы опишете голод? Что чувствует человек, когда он очень голоден? Боль? Нет, ничего не болит. Сосет под ложечкой, подташнивает. Слабость наступает и сильное страдание, которое нельзя выразить словами. Можно только желанием – «я хочу есть!» Так мучает и убивает эмоциональный голод. Особенно губителен он для людей чувствительных, восприимчивых, тонких, способных к эмпатии.

Человек может погибнуть от эмоционального голода так же, как от физического. Это научно подтверждено. Необходимо общение, понимание, развитие в кругу единомышленников, смех и слезы, радость и огорчения. Иногда к специалисту идут за едой. За энергией. За пониманием. И это спасает в ситуации, когда негде больше получить эмоции, почувствовать себя принятым и понятым, наполненным. Хотя в жизни общения хоть отбавляй, и такое бывает. Но все это – топливо, которым нельзя заправить именно наш автомобиль. Или это муляж еды, восковые яблоки и груши, совершенно несъедобные. Или группа крови, которую нам никак нельзя перелить – не подходит она нам. Возникает эмоциональный голод, который подтачивает силы и отнимает радость. Хотя ничего не болит. Так, сосет под ложечкой – но разве же это страдание? И потому человек даже говорить об этом боится – его попросту на смех поднимут.

Помимо семьи, должны быть друзья. Помимо друзей, должно быть развитие и обучение. Кроме развития и обучения, должно быть понимание. Счастье общения. Любовь и дружба. И хотя бы крошечная благотворительность, забота о ком-то. Тогда будут правильные эмоции, силы начнут возвращаться, краски жизни заиграют всеми цветами. Главное – понять, что вы голодны. Душа нуждается в пище, а тело – в объятиях и поцелуях. Или хотя бы в добром понимающем общении с тем, кому вы небезразличны.