– Выходит, между нами все же есть кое-что общее.
Пижон внимательно посмотрел на Стеллу. Она продолжила свою мысль:
– Мой любимый гонщик, как и твой, тоже лежит в могиле.
– Кто он?
– Мой отец.
После некоторой паузы они проследовали дальше.
*Стелла
Пижон проводил ее до отеля. Они вошли в лобби, остановились, мужчина встал напротив. Он замер в ожидании, и Стелла поняла, чего тот хотел.
– Ну пока, Пижон. Спасибо, что проводил.
– Не пригласишь?
Стелла отрицательно покачала головой:
– Зачем? Чтобы провести еще один вечер в бессмысленном совокуплении? – Она сделала паузу. – Знаешь, этим летом один дорогой мне человек сказал, что моя жизнь похожа на «пир во время чумы». А ведь он, по сути, прав. Зачем все это?
Пижон дотронулся до ее щеки:
– Как зачем? А как же притяжение между мужчиной и женщиной? Это же удовольствие, которое ни с чем нельзя сравнить! Что может быть прекрасней, чем дарить друг другу радость любви?
– Не пытайся обернуть похоть в любовную обертку. Вряд ли тебе это удастся.
– По-моему, это нормальный процесс. Не вижу ничего зазорного в том, что мужчина хочет женщину, а женщина – мужчину.
– А с чего ты взял, что я тебя хочу?
На лице Пижона отразилось недоумение, будто бы он услышал нечто, что само по себе не могло прийти ему в голову.
– Да, Пижон, понимаю. Такая мысль тебя не посещала. И тем не менее это так. Вот я и задаю себе вопрос, зачем все это? Бессмысленное спаривание с незнакомыми мужиками, к которым я ничего не чувствую. Я уже и лиц-то их не помню. И это не приносит мне никакого удовольствия… Поверь, тебе тоже не принесет. Asi qui, ciao, Tipo!* (*прим.: Так что, пока, Пижон!, исп.)
Стелла развернулась и ушла в сторону лифта.
Глава пятая. Горы горя
*Январь 2018. Москва
Стелла смотрела в окно на идущий на улице снег. Он парил в воздухе, постепенно снижаясь и ложась под колеса машин, проносившихся по Садовому. В квартире было темно. В минуты, когда мрак стоял не только за окном, но и на душе, она не любила включать свет и делала это только по необходимости. Раздался телефонный звонок. Стелла взглянула на экран. Марк… Она ответила на вызов.
– Привет, Стелс, ты вернулась? – послышался его голос в трубке.
– Да, вчера прилетела.
– Как там Макао? Стои?т?
– Стои?т, а куда он денется…
– Я договорился с одним специалистом. Хочу, чтобы он тебя посмотрел. Послезавтра. Сможешь?
С холодным безразличием Стелла протянула:
– Не-а.
– Что значит не-а? Ты, давай, брось это! Мне надоело видеть тебя такой. Давно пора серьезно заняться твоим эмоциональным состоянием. Так что даже не спорь.
– Я завтра улетаю. Снова.
– Что? Куда?
– В горы. Очень соскучилась.
– Отмени.
– Нет, это было давно запланировано. Обещаю вам, что после прилета пойду на прием к вашему специалисту. Слово даю.
Марк немного помолчал.
– Только не думай, что я забуду об этом разговоре. Помни, ты мне обещала.
– Ладно, Марк. Спасибо вам за все. Правда.
– Хорошо тебе покататься.
– Спасибо. Прилечу обратно – позвоню.
– Береги себя!
Марк дал отбой.
Она глубоко вздохнула. Господи… Психиатр… И это единственный повод, по которому ей теперь можно позвонить? Наверное… Хорошо, что такой повод есть, и Марк хотя бы в этом ключе интересуется ее жизнью. Хотя бы. Пусть так. Стелла горько рассмеялась.
*Январь 2018. Мадонна-ди-Кампильо
Частный самолет быстро донес Стеллу до ее любимых Доломитов[3 - Доломитовые Альпы – горный массив в Восточных Альпах (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%87%D0%BD%D1%8B%D0%B5_%D0%90%D0%BB%D1%8C%D0%BF%D1%8B), входящий в систему Южных Известняковых Альп (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AE%D0%B6%D0%BD%D1%8B%D0%B5_%D0%98%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BD%D1%8F%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%B5_%D0%90%D0%BB%D1%8C%D0%BF%D1%8B) в северо-восточной части Италии (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%8F). Протяжённость системы составляет около ста пятидесяти километров, высшая точка – гора Мармолада (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B0) (3342 м). В две тысячи девятом году массив был включен в список всемирного наследия ЮНЕСКО (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%BE%D0%BA_%D0%BE%D0%B1%D1%8A%D0%B5%D0%BA%D1%82%D0%BE%D0%B2_%D0%92%D1%81%D0%B5%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F_%D0%AE%D0%9D%D0%95%D0%A1%D0%9A%D0%9E_%D0%B2_%D0%98%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B8)]. Стоял ясный солнечный день, ставший настоящим подарком для всех страждущих резидентов обширной курортной зоны.
Настоящего катания не было вот уже на протяжении последнего месяца.
Сначала остро ощущалась нехватка снега, который в последний раз нормально выпадал уже более трех недель назад. Стелла любила Мадонну-ди-Кампильо за то, что это место было одним из лучших альпийских курортов по сервису трасс. Титаническими усилиями сервисменов с утра удавалось собрать остатки роскоши от былых снегопадов, насеять сверху искусственного снега и запрессовать это все под тяжестью ратраков. Но под палящим солнцем, злейшим врагом истинных горнолыжников, трассы начинали раскисать еще с утра, быстро разбивались и за несколько часов превращались в наглядное учебное пособие для студентов-кардиологов. Доставало одного взгляда на трассу, чтобы понять, как выглядит рисунок человеческого сердечного ритма. На всем протяжении каждой из них виднелся этот кардиорельеф: снег был сбит в тугие пирамидальные кочки разной высоты и ширины, между которыми были проложены глубокие и узкие колеи, по виду напоминающие спятившую синусоиду. В эти щели и пытались с переменным успехом протиснуться все многочисленные горнолыжники и сноубордисты.
Большинство из них, потея и злясь, продвигались в час по чайной ложке, создавая заторы, падая и матюгаясь. Некоторые пробирались нахрапом, чиркая стальными кантами и соскребая последние остатки умирающего на глазах снега, подлетая на кочках и приземляясь то на колени, то на пятые точки. После пары дней такого катания многим требовалось сменить и первое, и второе, но, к сожалению, наука пока не продвинулась в этом направлении так далеко. Народ страдал, но продолжал упорствовать и каждое новое утро выходил на те же склоны.
Только единицы технично проходили этот курортный могул[4 - Могул – дисциплина лыжного фристайла, состоящая в спуске на горных лыжах по бугристому склону (бугры или могулы) и выполнении прыжков на трамплинах] с быстротой и ловкостью профи. Однако и им это давалось не без труда. Местами на поверхности самих трасс и обрамляющего их целяка[5 - Целяк – участки нетронутого снега вне трасс, обитель спортсменов фрирайдеров] образовалась жесткая корка ледяного наста, отбрасывающая в небо желтовато-матовый посыл: всё, ребята, оффрайд умер, приглашаем всех фрирайдеров на его похороны…