Зимняя коллекция детектива

– Убрано давно.

– Хотите вертолет посмотреть? – весело предложил Игорь Марине и повернулся к Алле: – И вы… тоже?.. Хотите?

Было совершенно ясно, что он позабыл, что ее зовут Аллой.

– Можем даже прокатить над лесочком, пока второй заряд не пришел. Прокатим, Антош? Тут такая красота кругом!.. В Альпах, конечно, тоже красиво, но самая красотища в Кордильерах! Вы там были?

Как ни странно, ни Алле, ни Марине в Кордильерах бывать не приходилось.

– Вот где природа в ее первозданной красоте! Вот где размах! Вот так летишь над горами, а там буйство красок, особенно в ущельях, и думаешь – зачем живем, к чему стараемся? Все равно лучше природы ничего не придумаем! Нужно быть к земле поближе, от цивилизации подальше, сразу в голове проясняется. Я им сколько раз предлагал, – тут он подмигнул Кузьмичу, – дислокацию поменять, а они ни в какую!.. Застряли здесь и сидят, как…

– Зоя Петровна, дизель через часок запустим, – перебил его Кузьмич довольно резко. – Обойдетесь пока?

– Чего там, не в первый раз.

Игорь внимательно посмотрел на него, хотел что-то сказать, передумал и опять приступил к Марине:

– Покатаемся?

– Соглашайтесь, не пожалеете, – поддал пару Антон.

– Спасибо, – поблагодарила Марина, – но у нас пострадавший. Я не знаю, в каком он состоянии. А вы когда собираетесь лететь обратно? Может быть, его придется в больницу отправить.

– Отправим, не вопрос.

– Сейчас метель придет, – сказал Кузьмич уже в дверях. – Никто никуда лететь не сможет.

– Это мы еще посмотрим! У меня пилот – высшей категории!

– А ну тебя!..

Он махнул рукой и вышел. Алла подумала, вышла следом и окликнула:

– Павел Кузьмич!

– Павел Николаевич я. По фамилии Кузьмин. Можно просто Кузьмич.

Алла приблизилась, всем свои видом выражая почтение. Почтение и благодарность.

– Павел Николаевич, я понимаю, что мы вам тут… не к месту.

Он пожал широкими прямыми плечами, но не возразил.

– Ну вот, – торопливо продолжала Алла. – Сейчас наши встанут, и нужно обсудить, как нам отсюда… выбираться.

– Никак, – сказал он. – Метель только начинается, придется пережидать. Перевалы все закрыты. Связь пока есть, но того гляди пропадет.

– А метель надолго?

Он вдруг развеселился:

– Да кто ж ее знает! Она с нами не советуется. Бывает три дня, бывает неделю. По всякому бывает. Ждать надо.

Алла кивнула. Посмотрела ему в лицо и решилась:

– А что это за место? Ну, вот это все!

– Кордон «полста-три», – ответил он не моргнув глазом. – Если вам заняться нечем, можете свои лыжи под навес перетаскать. Они все перед крыльцом остались. Заметет их или ветром разбросает. Тут ветра сильные.

– Конечно, – согласилась она, – конечно, сейчас все сделаю!

– Да это не к спеху.

– Нет, нет, я сейчас же…

Он взялся за ручку ближайшей двери. В полутемном коридоре было много дверей.

– Валенки и пуховики в кладовке на вешалке, берите любые.

Шагнул внутрь и плотно прикрыл за собой дверь.

…Кордон «полста – три» – и точка! Понимай как хочешь!..

Алла огляделась по сторонам. Никого не было видно, только из кухни доносились голоса – там продолжалась карусель, – и кто-то храпел в отдалении, выводил рулады.

Поколебавшись, Алла пошла в другую сторону – не туда, где сени и кладовка с валенками, – и пришла в большую комнату, выходившую окнами в лес. Здесь были как будто сумерки. Высоченная голландская печь занимала весь простенок, огромная, как белый слон. Рядом вровень с подоконником сложены дрова и отдельно – береста в плетеном коробе, тоже горой. На светлых лиственничных полах истоптанные шкуры, медвежьи и еще какие-то, кажется, волчьи. Самая длинная стена сплошь заставлена книжными стеллажами, от пола до потолка – мать честная!.. Кругом высокие кованые подставки с толстыми оплывшими свечами, должно быть, без электричества на кордоне «полста-три» остаются часто. На диванах еще какие-то шкуры, меховые одеяла и толстая книга страницами вниз. Алла подошла и, вывернув шею, прочитала название. Ярослав Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка».

За окнами не переставая валил снег, лес был весь засыпан снегом, и так захотелось пристроиться на диван под меховой плед, повздыхать, взять книгу и читать про Швейка с той самой страницы, где открыто, и чувствовать, что засыпаешь, и знать, что все хорошо, все просто замечательно, беды и опасности, хоть бы и всемирный потоп, остались за глухой и надежной стеной ковчега.

Что-то сильно стукнуло, забрякало железо.

Алла вздрогнула и оглянулась.

Перед голландской печкой на корточках сидела невесть откуда взявшаяся Зоя Петровна, совала в чугунный зев дымящуюся бересту. Береста весело трещала.

– А я тут… просто так. Смотрю, – растерянно сказала Алла.

Береста разгоралась, Зоя Петровна ловко уложила на решетку несколько поленьев и вышла, не промолвив ни слова. Алла проводила ее глазами.

Странные люди, загадочное место.

Впрочем, у нее есть дело – перетаскать лыжи под навес. И раз уж они все неожиданно возникают из воздуха и появляются под самым носом, как болотные духи, просто так соваться во все двери подряд в поисках кладовки она не станет!

– Зоя Петровна!

На этот раз болотный дух возник прямо у нее перед носом.

– А где можно валенки найти? И куртку?